— Наша "владычица синего пламени" стала королевой? — Скорее утверждаю чем спрашиваю.
— Точно. — Магистр разведки дернула правой задней ногой, словно бы желала кого-то лягнуть. — Примерно в то же время, в Эквестрии, Конфедерации и нескольких малых странах, начались волнения среди перевертышей. Результатом беспорядков стали гибель некоторых принцесс... Ах да: на месте драки Кризалис и неизвестного зверобога, предположительно того самого которого не смогли захватить пони и похитил "таинственный незнакомец", обнаружены руины огромного улья. Подробные поиски провести не удалось, так как молодой император отправил разобраться в произошедшем свою "кровавую тысячу".
"Даже не знаю как к этому относиться".
— Что-нибудь еще? — Прикрыв глаза, слежу за собеседницей через узкие щелочки между веками.
— Пару часов назад, на аудиенцию к принцессе Селестии прибыла молодая королева Хлор. — Зебра перевернулась на бок и подложила под голову согнутую переднюю ногу. — О чем они говорили понятия не имею, но вампирша кроме того что вышла из дворца живой, выглядела крайне довольной. О новоявленной королеве Зарин ничего сказать не могу, так как наша агентура в Конфедерации и без того пострадала, так что рисковать оставшимися шпионами я не собираюсь. Ну и "вишенка на торте"...
— Не тяни. — Наклоняюсь вперед, локтями упираясь в столешницу.
— Через полторы декады запланирован запуск первого боевого искусственного спутника КНС.
"Просто потрясающе".
— Если это все, то я продолжу свою работу. — Импульсом силы отключаю барьер, периферическим зрением наблюдая за тем как исчезают узоры символов со стен, пола и потолка.
— И это все? — Банши приняла сидячее положение, мордочкой изобразив по жеребячьи обиженное выражение.
— Новости неоднозначные и мне нужно их обдумать. — Пожимаю плечами. — Будешь уходить, позови следующих добровольцев.
— Чем ты вообще занимаешься? — Кобыла вопросительно вскинула брови и спрыгнув с диванчика подошла к столу, после чего встала на задние ноги и передними копытцами уперлась в край столешницы.
— Хочу проверить разные варианты брачного союза. — Отвечаю совершенно честно. — Для чего это нужно не скажу. Пусть будет сюрприз.
* * *
(Отступление).
Сознание возвращалось медленно и неохотно: сперва появилось осязание, затем зрение, (но какое-то мутное), а под конец обоняние и слух.
— Мис-тер Бан-даж, вы ме-ня по-ни-ма-е-те? — Морда минотавра средних лет нависла над земным пони, который осознал себя прикованным к стоматологическому креслу. — Сколь-ко паль-цев я по-ка-зы-ва-ю?
Кроме того что перед глазами все расплывалось, изображение еще и двоилось, а временами и вовсе троилось. Звуки вообще казались какими-то растянутыми во времени, будто густая карамель...
— Двенадцать. — Совершенно честно ответил корреспондент газеты "Семьсот семьдесят семь", с трудом вспоминая причину, по которой оказался в столь неудобном положении. — Могу я увидеть своего защитника?
— Хорошая шутка, мистер бандаж. — Незнакомый двурогий улыбнулся, в один миг прекратив растягивать слова и расплываться. — Боюсь что теперь, вам вряд ли светит увидеть белый свет. Позволите называть себя Джем? Терпеть не могу весь этот официоз.
— Пожалуй... "нет". — Жеребец проверил сковывающие движения ремни на прочность, но убедился что так просто их не порвать. — Где я?
— В допросной службы внутренней безопасности Народной Федерации. — Минотавр отстранился, позволяя увидеть комнату с серыми стенами, примерно по середине разделенную непрозрачной кристаллической плитой. — Ваша подруга уже некоторое время пользуется нашим гостеприимством, с вами же при задержании слегка перестарались с транквилизаторами.
— Не понимаю, о чем вы. — Стараясь не выдать бурлящих в душе эмоций, совершенно спокойным голосом отозвался земной пони.
Вместо ответа двурогий дознаватель, одетый в черный мундир без знаков отличия, щелкнул выключателем расположенным на стене и за кристаллической плитой вспыхнул свет. Взгляду Джема предстал вид на когда-то белую кобылу с красной гривой, надежно зафиксированную на втором стоматологическом кресле. Ее хвост был обрезан под корень, копытца стесаны при помощи шлифовального аппарата, во рту находился кляп в виде резинового шарика с дырочкой посередине. Между разведенных задних ног, из ануса и влагалища торчали железные стержни подключенные к электрическому генератору, время от времени подающему короткие разряды через гибкие провода.
— Мисс Флора оказалась очень упрямой и неразговорчивой пони. — Скучающим голосом начал объяснять дознаватель. — Сыворотки правды на нее не действуют, боль она терпит с завидным хладнокровием, а приглашенные чейнджлинги несмотря на все свои старания, так и не смогли пробиться в разум дальше поверхностных мыслей.
— Скоты. — Сквозь зубы прошипел Бандаж, немигающим взглядом наблюдая за вздрагивающим от разрядов хрупким тельцем своей особенной пони.
— Ничего личного, Джем, просто работа. — Минотавр пожал плечами. — Рано или поздно, но она сломается... или сойдет с ума. Но в твоих силах прекратить ее мучения раз и навсегда: просто ответь на несколько вопросов честно.
— Иди ты в задницу к Дискорду. — В уголках глаз начали скапливаться слезы, но все же жеребец сумел успокоиться.
Охранник находящийся по ту сторону кристаллической плиты нажал какую-то кнопку и спинка кресла Флоры приподнялась, позволяя во всей красе увидеть измазанную кровоподтеками мордочку. Кобыла приподняла опухшие веки и посмотрела на Джема затуманенным взглядом...
"Все будет хорошо, малышка... просто потерпи еще чуть-чуть".
Эти слова агент Эквестрийской разведки произнес одними губами, мысленно уже вгоняя себя в состояние транса, который использовали мастера "пути равновесия", заставляя организм переходить все допустимые и недопустимые пределы.
Охранник зажал кнопку на генераторе и тело земной пони начало биться в судорогах. Это продлилось несколько секунд, после чего двурогий пыточных дел мастер, подсоединил к контактам еще два проводка оканчивающихся зажимами, в следующую секунду помещенными на аккуратное вымя пленницы.
— Вы готовы сотрудничать, Джем? — Дознаватель, стоя прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, устремил на своего пленника совершенно безразличный взгляд.
— Я... тебя... убью. — Пообещал корреспондент газеты "Семьсот семьдесят семь".
— И как вы это собираетесь сделать? — Впервые за время разговора, двурогий дознаватель проявил яркую эмоцию, заинтересованно склонив голову к правому плечу. — Кроме меня, в комнате двое охранников...
— Один находится по ту сторону преграды. — Заметил жеребец, уже ощущая как гудит магия в его жилах, вытесняя всю ту химию что в него вкололи, а мир начинает замедляться и становиться много более четким чем обычно.
— Вы правы. — Минотавр отлепился от стены и подошел к креслу, снова нависая над пленником. — Но как же оковы?
— Какие оковы? — Совершенно искренне улыбнулся Бандаж и в тот же миг, стремительно метнувшееся вперед копыто ударило не успевшего защититься или отшатнуться дознавателя в шею, проламывая гортань.
Усиленный трансом эффект примагничивания, в считанные доли секунды смял плоть вокруг копыта земного пони, а в это же время сам пленник освободив вторую переднюю ногу, выхватил из ножен висящих на поясе у мертвеца короткий нож. Резкий бросок удался на удивление удачно, так что лезвие вошло прямо в глазницу охраннику, так и не успевшему понять того, что же происходит.
Оттолкнув тело минотавра, Джем окончательно избавился от пут и рывком подскочил к кристаллической плите. Крутанувшись на передних ногах, земной пони вложил в один удар все свои силу, магию и злость. Преграда разлетелась брызгами осколков, чем вогнала в шоковое состояние еще одного охранника, до этого момента увлеченного "игрой" с кобылой.
Новый стремительный рывок завершился ударом левым передним копытом в висок. После этого, пока третий труп еще не завалился на пол, Джем уже освобождал свою подругу, осторожно извлекая все посторонние предметы.
— Ты как? — Жеребец понимал, что более глупого вопроса задать было невозможно, но все красноречие осталось по ту сторону кристаллической плиты.
— Я... Я тебя люблю, Джем. — Едва шевеля губами, вполне отчетливо произнесла Флора.
— И я тебя люблю, дорогая. — Прошептал агент Эквестрийской разведки, прижимая к себе такую маленькую, хрупкую и беззащитную, свою особенную пони. — Скоро все закончится и мы вместе будем жить в маленьком городке, где-нибудь неподалеку от Хуфингтона. У нас будет дом с садиком...
— И жеребята? — Тело кобылы совсем ослабло, а из глаз потекли предательские горькие слезы. — Я всегда хотела... маленькую дочку...
За дверью загудела сирена, зазвучали чьи-то выкрики и топот ног, но пока что никто не спешил врываться.
— Обязательно. — Пообещал Бандаж, кладя правое переднее копыто на шею Флоры сзади. — Ты только дождись: я здесь закончу и мы снова будем вместе.
Всхлипнув, земная пони кивнула и закрыла глаза. Жеребец напрягся, пересиливая самого себя, а затем по его ушам ударил оглушительно громкий, (исключительно для него самого), но вместе с тем тихий хруст. Тело находящееся в его объятьях вздрогнуло и обмякло, на этот раз уже навсегда.
В голове Джема было пусто, все мысли улетучились вместе с эмоциями и казалось даже звуки доносящиеся из-за двери, звучат словно бы приглушенно.
"У меня есть минут пять-шесть, потом откажет сердце".
Мышцы буквально бурлили от энергии, а вокруг силуэта жеребца проявился бледный магический покров. Он был готов к бою...
А в это время, душа Флоры вернулась в объятья ее богини, передавая принцессе дня свои последние воспоминания. Все же для агентов разведки Эквестрии, смерть не была причиной не выполнять свою работу.
(Конец отступления).
Примечание к части
Вот как-то так.
Жду отзывов.
КОЛЕБАНИЕ МАЯТНИКА 2. (ОТСТУПЛЕНИЕ).
(Отступление).
Закончив подводить глаза, молодая восемнадцатилетняя единорожка осторожно убрала кисточку с тушью в маленькую стеклянную бутылочку и закрутив крышечку, взялась за губную помаду темно-малинового цвета. Твайлайт всегда предпочитала использовать минимум косметики, но при этом относилась к ее нанесению с особой тщательностью, строго отслеживая любые мелочи ярко выделяющиеся на общем фоне. Она старалась следовать советам принцессы Каденс, которая учила младшую подругу тому, что именно макияж должен быть дополнением к внешности кобылки, а не наоборот.
При помощи телекинеза из небольшой деревянной шкатулки украшенной янтарем, были извлечены аккуратные серебряные клипсы в виде шестилучевых звезд инкрустированных лучистыми сапфирами, шею обхватила тонкая полоска бус из белых жемчужин, прекрасно гармонирующих с темно-синим платьем без рукавов, оставляющим открытыми плечи, часть спины и левое бедро, (на подоле который опускался до середины голеней был предусмотрен разрез).
Спрыгнув с высокого круглого табурета, сидение которого было обшито красной бархатной тканью с мягкой набивкой, пони отошла к выходу из ванной комнаты и посмотрелась в большое зеркало занимающее всю дальнюю стену. Изобразив смущенную улыбку и прижав к голове ушки с клипсами, (прокалывать уши ради ношения серег желание отсутствовало полностью), она удовлетворенно хмыкнула, но тут же погрустнела.
"Я уже все решила. Так будет лучше для нас обоих".
В очередной раз попыталась мысленно убедить себя ученица принцессы Селестии, но сердце в груди вновь отозвалось щемящим чувством боли. Встреча с Армандо была назначена уже через сорок минут, а слова которые позволили бы объяснить ситуацию так чтобы расстаться без неприятных воспоминаний, не желали приходить в голову волшебницы.
"С другой стороны: он — взрослый минотавр, а не какой-нибудь жеребенок, у которого гормоны в голову бьют. Если я расскажу все как есть, он поймет...".
Невесело улыбнувшись своему отражению, Твайлайт вышла из ванной комнаты и оказалась в большой спальне, которую использовала еще и как личную библиотеку: на тумбочках, полках книжного шкафа, прикроватном столике и даже подоконнике за занавесками, где-то по одиночке а иногда и целыми стопками, лежали книги, тетради, рабочие дневники и листы бумаги вырванные из записных книжек. Наставница называла подобное отношение к вещам бардаком, но сама единорожка предпочитала использовать термин "творческий беспорядок". Кроме того, все остальные вещи, начиная от постельного белья и одежды, заканчивая украшениями и оставшимися с жеребячьего возраста игрушками, были разложены по своим местам с особой педантичностью.
"Зато, кроме меня во всем этом хаосе никто разобраться не сможет".
Пройдя через спальню, пол в которой был застелен нежно-зеленым тонким ковром, Твайлайт выглянула в гостевую, где на диванчике стоящем у левой от входа стены, перед радиоприемником сидел фиолетовый дракончик. Спайк устроился между большими подушками, с миской крекеров на коленях и бутылкой сока в правой передней лапе, с неугасающим интересом вслушиваясь в сказку звучащую из динамиков устройства. Телевизор, установленный на тумбочке прямо напротив дивана он тоже любил, но пока что на нем было всего два канала, показывающие не самые интересные для ящера передачи.
По связи хозяина и фамильяра, в последний год ставшей особенно прочной, волшебница могла ощутить азарт, нетерпение, волнение и еще какие-то менее выраженные эмоции, охватившие дракончика погрузившегося в вымышленную историю. Пони читающие приключенческую книгу по ролям, филигранно играя интонациями голосов и делая строго отмеренные паузы, заставляли слушателей почти увидеть те или иные события, рисуемые живым воображением.
— "Привяжите этого коня к столбам. — Строго приказал шериф. — Не давайте пить и есть три дня. На четвертое утро, он либо смирится со своей участью и встанет под седло, либо...".
"История о Спиррите: легенде прерии".
Всплыло в голове ученицы Селестии название книжки, в которой описывался причудливый и невероятный мир, где не существовало магии а единственной разумной расой являлись двуногие существа похожие на лысых минотавров. Героем истории был дикий конь, которого поймали исследователи диких земель, строящие железную дорогу через обширные прерии. Рейтинг у произведения был достаточно высокий, несмотря на то что рассчитано оно на жеребят возраста пяти-десяти лет.
От волнения Спайк закусил нижнюю губу, (эту привычку он перенял у своей хозяйки, которая так поступала во время глубокой задумчивости, когда рядом не было карандаша который можно погрызть). Фамильяр даже позабыл о своем лакомстве и лишь бутылку с напитком продолжал крепко сжимать в своих лапках.
Пони покачала головой и улыбнувшись столь умилительной картине, тихо цокая копытцами по полу прошла к шкафу для верхней одежды, на нижней полке которого стояли разнообразные накопытники: зимние утепленные сапожки, изящные туфельки вырезанные из кристалла, походные ботинки с грубой подошвой и высокой шнуровкой. Сегодня же очередь дошла до элегантных сандалией, которые состояли из подошв и тонких белых ремешков крест накрест обхватывающих ноги до середины, (без телекинеза самостоятельно можно было надеть только пару предназначенную для задних ног, но единорогам к счастью была не нужна посторонняя помощь).
