Тени забытой шестой

Нишка обеспокоенно пощупала мой лоб, но я отмахнулся от нее и вскочил на ноги, глядя в беспросветную ночь за окном.

— Да... а брак с самоназванным императором Гарлегии откроет ей двери дальше... на юг и восток... Возглавить она собралась? Но для этого ей надо убрать с дороги Орден Пяти... И поэтому она решила развязать войну?!? Вот дрянь!

Я стукнул кулаком по стене и бухнулся лбом в стекло. Офицер крепко взял меня за плечо и силой отвел обратно к столу.

— Ешь! — всучил он мне ложку, а после погладил по голове. — Ёжик ты наш шишканутый, война войной, а обед по расписанию. Ешь!

На меня напала кипучая жажда деятельности. Была ночь за окном, но сон исчез. Я вышагивал по узкой комнате, строил один план за другим, обсуждал его вслух, браковал и тут же придумывал с десяток новых. Под утро пришлось признать, что самый первый мой план был единственно возможным. Найти Хриз, скрутить и заточить в замке, а только потом уже пытаться разгрести все то, что она натворила. Поэтому офицера я послал за подмогой в Соляной замок, наказав ему вернуться с пятеркой бойцов, а Нишке пришлось отправиться в тыл врага на разведку.

— Обратитесь к отцу Васуарию за помощью, — давал я указания девушке. — Соврете, что от матушки Ульрики. Расскажете про положение дел, сгустив краски. Попросите у него содействия в уничтожении листовок. Он должен клюнуть.

— На что клюнуть? — недоумевала Нишка.

— Казначей хочет устроить показное судилище, на котором он сможет оправдать вояжну Ланстикун. Но чтобы оно имело силу, нужно обеспечить присутствие стороны обвинения... Нужен инквизитор. Да... Но лучше не просто инквизитор, а продажный инквизитор!.. Госпожа Чорек... — меня осенила еще одна гениальная идея, — вам придется продать честь. Задорого продать. Вы умеете торговаться?

— Чё?!?

А ранним утром следующего дня все опять поменялось. Город лихорадило. Ночью взорвали Крафградскую крепость. Новости были настолько противоречивы, что я не знал, чему верить, поэтому решил получить сведения из первых рук. Разыскать ротного Хоффмана не составило труда. Пара золотых караульному возле имперских казарм решила вопрос, и через два часа мы с ротным сидели в полупустой кофейне "Золотая роза". Мой осведомитель выглядел плохо, каким-то потрепанным и измученным. Он жадно накинулся на дармовое угощение, а я не торопил его, раздумывая, как бы половчее узнать о произошедшем. Но ротный сам заговорил, торопливо проглотив последнюю плюшку.

— Ночью кое-что случилось в Крафградской крепости. В небе видели светящегося демона, который изрыгал пламя. А потом взорвался... — он замолчал и уставился на меня.

Я понимающе кивнул ему и положил на стол мешочек с золотом. Он ловко сгреб его и допил кофе.

— Так что там взорвалось? — поторопил я ротного.

— Сначала взорвался мост. Поднялась тревога. Через полчаса прогремел еще один взрыв, рядом с тюремными казематами. А потом еще один...

Я потер лоб ладонью и задумался.

— В небе? Демон? Интересно. А тюрьма? Кто там содержался?

Ротный колебался, и я добавил:

— Вы же понимаете, фрон Хоффман, что появление демона — это безумное колдовство? Справиться с ним оружием невозможно. А я могу помочь... если заплатят.

— Ну почему невозможно? Когда дали залп в демона, то он погас и упал.

— И? Что вы нашли?

— Ничего. Должно быть, он свалился в воду.

— А если нет? Если демона подбили, то кто же тогда устроил следующие взрывы?

Конечно, я знал ответ, только гадал, зачем это понадобилось Хриз, и как она это устроила. Ротный пожал плечами и вздохнул.

— Может, вы и правы, фрон Тиффано, потому что тот сумасшедший часовщик испарился прямо из-под носа тюремщиков...

Я похолодел и стиснул в пальцах чашку с недопитым кофе. Зачем безумице понадобился Гральфильхе? Или это не ее рук дело?

— Значит, часовщика держали в крепости?

Ротный кивнул и сгорбился.

— Все думают, что это он вызвал демона, чтобы взорвать имперский хронометр и сбежать. Или то была та... Шестая.

Чашка у меня в руках хрустнула осколками.

— Вот зараза!.. — выругался я, обжегшись кофе, и потянулся за салфеткой. — Да, фрон Хоффман, вы смогли меня удивить. Неужели вы верите в эти глупости насчет Шестой?

Он поднял на меня тусклый взгляд.

— Верю. Я сам ее видел.

— Где?!?

— Во сне...

Винденцы очень любили балы, а балы-маскарады особенно. Даже самые бедные горожане потрудились прикрепить к одежде замызганные карты и нашить масть, чтобы создать праздничное настроение. Горожане побогаче смело облачались в карточных королей и дам, пузатые и степенные выбирали себе наряд туза. Офицер оглядел меня с ног до головы и скривился.

— Ну ты и шут...

— Вы тоже красотой не блещете, — парировал я.

Шутовской колпак, сшитый на скорую руку, получился на редкость неудобным и большим, постоянно сползая со лба и закрывая обзор. Но красно-черная маска, переделанная из старой маски тюльпана, полностью скрывала лицо, и это было самым важным, все остальное можно и потерпеть. Офицеру же вообще пришлось одеться в... даму треф. В дело пошла старая инквизиторская мантия госпожи Чорек, которая едва доставала сыскарю до колен, поэтому пришлось подшивать к подолу оборки из газет. Получилось на редкость безобразно, но обмотанный вокруг головы чёрный шарф скрывал приметную рыжую шевелюру офицера, делая его совершенно неузнаваемым.

— Вот-вот, твоя поганка со смеху уписается, когда нас увидит, — мрачно согласился Матий.

Я ничего не ответил, вступая в плотный людской поток, который двигался по направлению парка Прастервице. Душный майский вечер был упоен ароматами цветения акации и наполнен стрекотом цикад и отдаленными звуками музыки. Было еще довольно светло, но в парке уже зажглись фонари, чьи огни плавали среди цветущих яблоневых деревьев. Винденцы стекались к центральной лужайке, торопясь занять места для зрелищ и отведать дармового хлеба. Но я направлялся совсем в другую сторону...

Нишке удалось узнать, что экипаж с отцом Васуарием тайно прибудет к западным воротам парка. Я намеревался держаться рядом с казначеем, предположив, что где-то поблизости, рано или поздно, объявится и Хриз, возможно, даже приедет вместе с ним. Зная ее нездоровую тягу к театральщине, я не сомневался, что появление безумицы будет обставлено эффектно и не обойдется без сюрпризов. А кому, как ни казначею самого богатого ордена, представлять светлую вояжну перед публикой? По крайней мере, я надеялся, что Хриз еще не успела спеться с имперцами и не появится под руку с генералом. Пятерка бойцов варда уже ждала меня за воротами с готовым экипажем. Переговоры вести я не собирался, поэтому заранее запасся платком, смоченном в вине, чтобы у самозваной невесты не было ни малейшего шанса заморочить мне голову.

По парку вовсю сновали имперцы, похожие на злых красных муравьев, пытающихся обглодать хлебную крошку. Винденцы отчаянно веселились, как будто бы назло всему миру и войнам, раздирающим его... Танцы... музыка... угощение... циркачи... Циркачи?!? Неприятный холодок догадки пополз по спине. А если?.. Да ну нет! Светлая вояжна не опустится до появления из циркового шатра... Хотя какая из нее вояжна?.. А безумная интриганка еще и не на то способна...

Подъехал и остановился у ворот экипаж с золотой бесконечностью на дверце — отличительный знак ордена когниматов. Времени на колебания больше не осталось. Ставки были сделаны... Я затаил дыхание.

Отец Васуарий степенно выбрался из экипажа, и его тут же окружили имперские мордовороты. Старик презрительно выгнул бровь и бросил:

— Сколько чести к моей скромной особе... Право, не ожидал.

— Обыщите экипаж! — скомандовал тощий офицер.

Я отступил в тень кустов и затаился. Если Хриз прибыла с казначеем, то по-тихому справиться с имперцами уже не получится. Впрочем, и на этот случай у меня был заготовлен план. Хитроумный воевода Дюргер научил меня многим военным хитростям и уловкам. Одной из них был дымовой порошок. Пусть только безумица появится, и я подожгу запал. В дыму и неразберихе не составит труда скрыться вместе с мерзавкой...

Имперский мордоворот с трехдневной щетиной вылез из экипажа и доложил:

— Никого, фрон офицер!

— Простите, а кого вы, собственно говоря, ожидали там найти? — холодно осведомился отец Васуарий.

Офицер ничего ему не ответил, кивнув своим солдатам.

— Усилить наблюдение! Рассредоточиться!

Один из имперцев двинулся в мою сторону, явно собираясь нырнуть в кусты. Пришлось срочно изображать подвыпившего гуляку, зашедшего в кустики справить нужду. Мордоворот надавал мне тумаков и выдворил прочь из укрытия. Где же Хриз? Пошатываясь, я поплелся вслед за казначеем. Тот шел не торопясь, а у меня уже начали сдавать нервы. А если все же циркачи? Не выдержав, я обогнал отца Васуария и направился к цирковым шатрам, откуда гремела музыка, и доносился смех.

Выступили жонглеры, на потеху публике подбрасывая карты и распуская веера из игральной колоды... Потом акробаты в пестрых нарядах вскарабкались на сложную конструкцию и соорудили из собственных тел карточный домик... Дрессированный тигр в наряде червового короля послушно прыгал из кольца в кольцо, ревя и лупя хвостом под восторги ротозеев... Пауза затягивалась. Хриз не было. У меня вспотели ладони, жутко чесался взопревший под колпаком лоб. Толстяк-фокусник, папаша Жирарди, предложил погадать на будущее Виндена и вытащил бубновую шестерку из гротескно большой колоды. Я напрягся. Почему на приглашениях была изображена именно бубновая шестерка? Публика тоже почуяла что-то неладное и притихла.

— Шестерка бубен! — провозгласил фокусник и повернул к зрителям карту величиной в собственный рост. — Что сулит она? Удачу? Или бедствия? Войну? Или мир?..

Ночь сгустилась тенями, в которых плясали отблески фонарей. Клубы дыма, глянцевый блеск карты... И жутковатая тишина... А потом по толпе прокатился испуганный шепот... Я похолодел. Призрачная фигура Хриз появилась в дымном тумане. Невероятно огромная... она была видна во всех деталях даже в самых дальних рядах... Ярко-алое одеяние, распущенные светлые косы, кроваво-багровые губы на бледном лице... И пылающий рубин в руках... "Кровь"!

На сцену выскочил уже знакомый мне офицер и заорал, размахивая оружием:

— Немедленно прекратить! Разойтись! Всем разойтись!

Но его бестолковые взмахи не могли развеять дым... И фигура Шестой продолжала двигаться на застывших в ужасе горожан.

— Льется кровь... — загрохотал нечеловеческий голос. — Демоны сжирают время...

Шестая вытянула рубин на руках, от его нестерпимо блеска заслезились глаза. Я прикрыл их ладонью, лихорадочно соображая. Как мерзавка устроила этот спектакль? Неужели использовала увеличивающий фонарь? В архивах Инквизиции я встречал описание этого способа в некоторых делах по мошенничеству, когда еретики намеренно выдавали себя за демонов и запугивали непосвященных. Простой фонарь, внутри которого линза искривляет и увеличивает изображение на стеклянной пластине, проецируя его на клубы дыма и создавая призраков... Но изображение должно быть нанесено заранее! Обычно оно неподвижно! А здесь фигура Хриз двигалась! Хотя какая разница, как? Главный вопрос — откуда? Откуда льется свет? Я завертел головой, а призрак Шестой продолжал запугивать несчастных горожан и доводить до исступления имперцев, пытающихся разогнать толпу.

— Благословение Искры!..

Я вздрогнул.

— Свадебное приданое светлой вояжны Ланстикун!..

Лучи света, казались, шли из разных источников, но я заметил точку, в которой они пересекались. Дерево! Высоченный дуб! Я нырнул в толпу и отчаянно заработал локтями.

— Свет Искры разгонит тьму безумия!.. Спасет вас!..

Угу, чья бы корова мычала... Тьму безумия она разгонит!.. Лицемерка!.. Вот и дуб! Скрытая в листве вогнутая линза! Я повернул голову и проследил за едва заметным лучом, за дрожащей алой нитью света. Фургон! Голос продолжал грохотать, сотрясая неподвижный воздух.

— Склонитесь или умрите!..

Я ворвался в фургон. Пусто! Только фонарь с колесом, в котором в бесконечном движении бежала крыса, сменяя стеклянные пластинки...

Врезав со злости по фонарю и опрокинув его, я кинулся прочь из фургона. Над парком повисла зловещая тишина. К фургону уже спешили имперцы. Один из них, завидев меня, указал пальцем в мою сторону и что-то крикнул. Только этого мне не хватало! Я бросился обратно в толпу, но она сделалась такой плотной, словно не люди, а каменные изваяния стояли плечом к плечу.

И тут на сцене раздался грохот. Конструкция карточного домика из перекладин и опор стала заваливаться. Жестяные карты опрокидывались и брызгали... кровью. Я застыл вместе со всеми. Было невозможно отвести взгляд от завораживающе жуткого зрелища. Офицер, заломивший руку папаше Жирарди на сцене, тоже замер, забыв о пленнике. И тут одна из шатающихся карт ожила... Фигура пиковой дамы отделилась от карты и сошла на сцену. Я узнал Хриз... В бархатном роскошном платье с высоким королевским воротником-стойкой и черной вуалью на лице... она как будто сменила красную масть на черную. И только брильянтовая диадема на белокурых волосах сияла в кромешной тьме...

На сцену пробрался невозмутимый казначей и церемонно поклонился Хриз.

— Светлая вояжна Ланстикун, орден когниматов рад приветствовать вас в славном го...

— Отставить! — отмер офицер и двинулся к ней, но на сцене мгновенно появились несколько акробатов и задвинули его в сторону.

Хриз склонила голову казначею в ответ и убрала вуаль, открыв мертвенно-бледное лицо. Кровавые губы изогнулись в холодной улыбке.

— Мое почтение славному городу Виндену...

Она произнесла это тихо, но ее голос был слышен даже в задних рядах, где стоял я, невообразимым образом усиливаясь в тишине.

— Я пришла, чтобы остановить надвигающуюся тьму безумия... — продолжила она.

Тем временем, я отчаянно работал локтями, пробираясь ближе. Толпу, словно ножом, взрезал отряд имперцев во главе с генералом Вальцкертом. Мордовороты бесцеремонно теснили и топтали людей. Я не успевал... безнадежно опаздывал... От ужаса заходилось сердце.

— ... и подарить Виндену надежду...

Генерал выскочил на сцену, багрово-красный от ярости и брызжущий слюной.

— Вы арестованы! — заорал он под неодобрительный гул толпы. — Самозванка!

— Орден когниматов, — вмешался казначей, — подтверждает, что это светлая вояжна Ланстикун...

— Молчать!

— ... и будет представлять ее в суде!

Опять сделалось тихо. Генерал задохнулся от ярости и замахнулся рукой на Хриз, но она не шевелилась, спокойно глядя на него.

— Фрон генерал, — ледяным тоном произнесла она, — вижу, что и вас уже коснулась порча безумия...

К вящему ужасу, под генералом вдруг стал клубиться черный дым, как будто бы позади него выросла призрачная тень. Вальцкерт зашелся в кашле и замахал руками, пытаясь отогнать дым.

— ... но на моей стороне Единый, поэтому я смиряюсь...

С этими словами Хриз выставила вперед руки и склонила голову. От звука, с которым защелкнулись наручники на ее запястьях, у меня остановилось сердце. Жуткий кошмар стал явью. Звериный оскал ублюдка из Вырезателей... Колдун схватил Хриз и поволок прочь со сцены.