Ловушка на жениха 2 том (авторская версия)

Мужчина поклонился и бесшумно выскользнул из комнаты.

— Как невовремя ты влюбился, — с сожалением покачал головой Тэтвуд.

Он грустно улыбнулся, вспомнив графиню Барбару — юную, хрупкую, испуганную. Виола была похожа на мать, но, в отличие от последней, в ней чувствовались железный стержень, настороженность и внутренняя свобода.

— Интересно будет посмотреть на тебя завтра на приеме, малышка Ви.

Король позвонил в колокольчик — в помещение вошел высокий седовласый мужчина.

— Пауль, прикажи, чтобы графине Луань заменили горничную. То, что сегодня было у нее на голове, невозможно назвать прической. И еще...

* * *

Летта только что вернулась с Перекрестка и еще пребывала под впечатлением от встречи с Маской, который как-то незаметно начал просачиваться в ее мысли. Для себя она решила, что он далеко, в другом мире, на другой планете, и вряд ли они когда-то встретятся, а поэтому можно выделить ему малюсенький кусочек сердца. Это, конечно, было оправданием, но Летте казалось правильным разрешить себе чувства с оговорками. Ведь она поклялась не влюбляться! Да и сделка с Александром постоянно напоминала о себе черным кулоном на шее. А если у них все получится, то она вернется домой, и все это покажется сном. Летта задумалась: а хочется ли ей возвращаться? Ну что за глупый вопрос? Конечно хочется!

Летта посмотрела на дверь. Горничную она отправила после того, как та помогла ей смыть колтун с головы; тогда же графиня выяснила, что за дверью стоят двое хмурых стражников, вооруженных мечами. Летта сразу ощутила себя пленницей. До ее встречи с королем стражи не было. И барон не появлялся. Она вздохнула. Вербахт... Кто знает, получилось бы у них что-то? Но, Летта прекрасно давала себе отчет, что подсознательно она хочет переложить свои проблемы на чужие плечи, и плечи барона для этого подходят идеально. Однако означает ли это, что она смогла бы полюбить его? Или то чувство, которое вспыхнуло у нее в груди несколько дней назад, было всего лишь мимолетным увлечением? Теперь она об этом не узнает. Чувства, вспыхнувшие, как капля бензина, так же быстро сгорели, не успев обжечь. Но все равно было грустно, словно Летта обманулась в ожидании чуда. Когда-то в детстве она с нетерпением ждала деда Мороза, мечтая получить в подарок робота-полицейского — пластмассового монстра с мигающими лампочками и гнусавым китайским голосом. Она мечтала о нем несколько месяцев, представляя, каким он будет, придумала ему имя, а получила куклу Барби в розовом брючном костюме и верхом на белом пони. Вот точно такое же разочарование она испытывала и сейчас, приняв ожидание любви за любовь.

В двери постучали.

— Госпожа графиня, — высокий чопорный мужчина зашел в комнату и остановился на пороге, — его величество прислал меня ознакомить вашу светлость с... э-э-э... некоторыми правилами и нравами, царящими во дворце. Вы позволите?

— Проходите.

Вместе с мужчиной вошла девушка чуть старше Летты.

— Ваша новая горничная — Лукерия.

Девушка присела, Летта кивнула и выжидательно уставилась на мужчину.

— Мое имя — Пауль. Я распорядитель церемоний. Завтра вам надлежит присутствовать на приеме в честь посольства Тании, и необходимо заранее оговорить все детали. Начнем с вашей одежды и прически.

Когда Пауль закончил, Летта поняла, что лучше ей остаться в своей шикарной камере и не лезть в осиное гнездо под названием королевский двор.

— Пауль, мне стоит кого-нибудь опасаться?

— Баронесса Калиник весьма остра на язычок.

И вдруг Летта поняла, что она ничего не знает о своем сюзерене! Ни сколько ему лет, ни каково его семейное положение, — ничего!

— А у Тэтвуда имеется фаворитка?

Пауль поджал губы и глянул на Летту с такой укоризной, что она покраснела.

— Графиня Фуроде в настоящий момент в фаворе у ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ТЭТВУДА ПЕРВОГО.

— Поняла я, поняла. А сколько, кстати, лет нашему королю?

— Тридцать шесть.

— Я так и подумала, — пробормотала Летта себе под нос. — Я бы хотела встретиться с бароном Кевеном Вербахтом, — произнесла она, когда Пауль собрался уходить. Если кто и сможет рассказать ей о реальном положении дел при дворе, так это только барон.

— С господином бароном вы встретитесь завтра на приеме. Ужин вам принесут в апартаменты. До свидания, ваша светлость.

С каждым разом выходить на Перекресток Летте было все легче и легче.

В первую очередь нужно встретиться с Александром. Она положила руку на черный кулон и спустя мгновение стояла у знакомого шатра. Улыбающийся мужчина встал из-за стола.

— Рад видеть в моей тюрьме, Ветта.

— Тюрьме?

Мужчина печально кивнул.

— Увы. Брат все предусмотрел. Пока я ограничен в своих передвижениях, но это не столь важно в настоящий момент. Ты выглядишь превосходно.

Летта улыбнулась, опираясь на предложенную руку.

— Я выгляжу так, как нравится тебе, — пошутила она.

— А разве тебе не нравится твой внешний вид? — лукаво поинтересовался Александр, поворачивая ее к огромному ростовому зеркалу в тяжелой золотой раме.

Отразившаяся в нем черноволосая красавица Летте понравилась.

— Ведь так намного лучше, чем быть семилетней девочкой?

— А отчего я выгляжу в мире Перекрестка именно так? Ребенком.

— Так захотелось Габи, — пожал плечами Александр, пододвигая Летте стул. — Возможно, он просто ревнует.

Летта рассмеялась.

— Меня? Хозяин Перекрестка? Он совершенно не обращает на меня внимания.

— Наивная, — с легкой грустью произнес мужчина. — Ты последняя смертная женщина, совместимая с моим братом. Конечно, он тебя ревнует! Поэтому тебя никто не обучает ходить между мирами...

— Ходить между мирами? — Летта недоверчиво смотрела на Александра. — Я могу ходить между мирами?

Это было нереально заманчиво, невообразимо прекрасно и желанно до дрожи в коленках. Александр тихо рассмеялся таким знакомым смехом, что Летта поежилась. Как же они похожи. Как перевернутые отражения игральной карты. Валет бубновый и валет пиковый. Такие разные и такие одинаковые. Она на мгновение представила себя стоящей между двумя братьями. Это было... волнующе.

— Все эмиссары умеют ходить между мирами. Но почему-то от тебя утаивают эти знания. Со многими эмиссарами ты познакомилась?

— Только с тремя: Цубамэ, Ходок и Маска.

— Вот видишь, он запретил остальным встречаться с тобой. Боится, что ты станешь слишком независима.

— Но почему?

Летта расстроилась. Ей не хотелось в это верить. Неужели страж лишил ее такой прекрасной возможности? Ведь, если верить учителю, через мир Перекрестка можно попасть во множество других миров. Может быть, она смогла бы попасть домой и хоть одним глазком взглянуть, как там ее родные... Горькая обида заклубилась в душе, растекаясь полынью, вызывая слезы. Александр положил ладонь поверх ее руки. Она была теплая. Еще одно отличие от Габриэля.

— Не стоит из-за этого так расстраиваться. Когда я завладею Источником, мы сможем диктовать Габи свои условия.

— Ты же говорил, что просто хочешь сделать всех айтов равными? — напряглась Летта.

— Конечно, но для этого мне нужен Источник их силы, — спокойно ответил Александр, глядя девушке в глаза. — У тебя есть друзья среди танийцев? — Он приподнял красивую бровь.

— Нет, — твердо ответила Летта и погладила кулон. По телу растеклось спокойствие.

— Кстати, кто твой учитель на Перекрестке?

— Маска.

— Хотелось бы мне с ним познакомиться, — задумчиво произнес Александр. — В следующий раз прихвати его с собой.

— Хорошо, — покладисто согласилась Летта.

— И будь любезна с Габриэлем. Если он перед тобой не устоит, это будет забавно.

— Хорошо.

Глаза Алекса мерцали, как кулон на шее Летты. Они переливались, затягивали, хотелось окунуться в них, подчиняться им, повелевать ими.

Летта тряхнула головой, избавляясь от наваждения. Это были ее мысли? Она подозрительно посмотрела на собеседника, но тот с безразличным видом рассматривал что-то вдали.

Они еще немного поболтали на отвлеченные темы, и Александр проводил девушку до кромки зеленой травы, за которой начиналась бескрайняя пустыня. Когда силуэт гостьи поплыл, рассыпаясь множеством отражений, мужчина позволил себе довольно улыбнуться, выставив на обозрение острые клыки.

— Иди к нему, девочка. Он ждет тебя. — Он поднял голову, и его красивое лицо исказила ненависть. — Ты не захотел сделать ее своей, благородный Габриэль, и теперь она моя! Моя! Я получу Источник силы, тело ванира, трон и жену, способную выносить моих детей. Я вырвусь из тюрьмы, куда ты заточил нас обоих. У меня будет жизнь, в отличие от тебя, ледяной дурак! — Он поклонился невидимому собеседнику. — Ты разбросал себя по многим мирам, теперь ты слаб. Ты всего лишь мое отражение! — Александр тихо рассмеялся и рассыпался осколками зеркала, отражающего его смеющееся лицо.

Летта пока умела перемещаться только в знакомые места, но в этот раз вместо белой беседки учителя она оказалась в светлой березовой роще. Стройные белые стволы возносились вверх, словно свечи на праздничном торте. Под ногами мягко пружинил ярко-зеленый мох. Захотелось разуться, что Летта и сделала, с удивлением обнаружив, что выглядит она точно как в жизни. Босым ногам было щекотно и прохладно. Девушка неслышно шла вперед, гадая, куда она попала? Впереди, опершись спиной о дерево, стоял белоголовый стройный мужчина. Он обнимал черноволосую девушку в белоснежном платье и что-то тихо говорил ей на ухо. Летта почувствовала смущение, как будто она специально прильнула к замочной скважине в спальне лучшей подруги. Тем временем мужчина наклонился и поцеловал свою собеседницу, поцеловал страстно, нежно. Она подняла лицо ему навстречу, обвила руками шею и, прикрыв глаза, растворилась в его объятиях. Летта отвела взгляд. Сердце кольнуло льдинкой ревности. Она узнала и Хозяина Перекрестка, и его спутницу. Но разве можно ревновать создателя к его детищу? Девушка развернулась и побрела в противоположную от целующейся парочки сторону.

— Лютик!

Габриэль, как всегда, появился из ниоткуда.

— Здравствуй, Лютик.

Летту неприятно укололо отсутствие "мой". Черт! Да что это с ней такое? Она что, ревнует этого самодовольного, эгоистичного, загадочного, древнего ледяного дракона? Этого таинственного, расчетливого, холодного типа, который играет с ее судьбой на собственное усмотрение? Который за время их знакомства всего несколько раз перебросился с ней парой фраз? Который, возможно, влюблен в другую, который угрожал ей и помешал сойтись с бароном? Того, кто пугает и притягивает к себе, словно великолепная ядовитая змея?

Да!

Но этого не может быть! Она никогда не думала о Габриэле как о мужчине! Что с ней? Это не ее чувства или её? Как понять?

— Здравствуй, Габриэль.

— Какой интересный кулон. — Хозяин Перекрестка протянул руку к черному кулону, но в последний момент передумал и не стал его касаться. — Когда вы познакомились?

— Для меня прошло несколько дней. — Летта не была удивлена, что Габриэль узнал кулон. — Я подружилась с твоим братом! — с вызовом сообщила она.

— Он мне не брат, но сейчас это не имеет значения, Лютик. Теперь ты сама рисуешь свою судьбу, я могу лишь наблюдать. — Мужчина хотел погладить Летту по щеке, но девушка отстранилась. — Ты хотела что-то спросить? — Страж предложил руку, которую она проигнорировала. — Я тебя обидел?

Он еще и спрашивает! У, как ей хотелось стереть довольное выражение с этой холеной физиономии!

— Почему мне никто не сказал, что я могу ходить между мирами? Почему меня никто этому не учит? — не глядя на Габриэля, выпалила Летта, хотя сказать ей хотелось совершенно другое.

— Потому что еще рано. Ты не освоилась даже на Перекрестке, как можно позволить тебе ходить в чужие миры? Ты не маг, Лютик. Чтобы вернуться, у тебя должны быть якоря.

— Так научи меня создавать эти якоря.

— Якоря — это привязанности. То, ради чего ты захочешь вернуться. То, что держит тебя в реальном мире.

Летта загрустила. Её ничего не держало так, чтобы она захотела вернуться.

— Ты можешь потеряться, — тихо и грустно произнес страж.

— Зачем ты выдернул меня из моего мира? — воскликнула расстроенная девушка.

— Лютик, ты чего? — опешил страж. — Ты умирала, но страстно хотела жить. Ты просила своего бога, мир, вселенную. Как я мог не услышать?

— Ну и что! Меня даже не спросили!

— Ты обвиняешь в этом меня?

— За мной толпами гоняются женихи, словно я племенная корова! А мне, между прочим, всего семнадцать лет!

— Во-первых, гоняются за тобой пока всего четверо, а это уж точно не толпа. Во-вторых, совсем недавно ты утверждала, что тебе двадцать один! Да и год, отобранный у тебя Амодеем, прибавил возраст, — заметил Габриэль, опираясь спиной о дерево и скрещивая руки на груди.

Но Летта его не слушала.

— Зато стоит мне выбрать мужчину, как ты вмешиваешься! Король собирается продать меня как можно дороже! У меня нет права голоса! Мне даже осмотреться не дают! И ты спрашиваешь, отчего я психую?

— И отчего ты психуешь? — хладнокровно спросил Хозяин Перекрестка.

Летта от возмущения только рот открывала.

— Разве я принуждаю тебя к чему-нибудь? Я, что ли, заставляю тебя выходить замуж? Это я преследую тебя с предложением руки и сердца? Или, быть может, я пытался изнасиловать тебя? Ты сама ввязываешься во всевозможные истории, я едва успеваю тебя из них вытаскивать! И ты еще смеешь предъявлять мне претензии?

— Мне тебе спасибо сказать? — Летта сама не заметила, как перешла на крик.

Они стояли друг напротив друга — хрупкая невысокая девушка и разъяренный мужчина с сиреневыми глазами — и орали от переполняющих их эмоций.

— Да! Тебе не помешает вспомнить, кому ты всем обязана!

— Интересно, чем? Рабством?

— Ты обвиняешь меня в том, что тебе дали шанс? Неблагодарная!

— Эгоистичный манипулятор! Диктатор! Самодур! Ледяной истукан!

Никогда еще Перекресток не видел Габриэля в такой ярости. У него даже глаза потемнели.

— И зачем же ты пришла ко мне в таком случае? Можешь вернуться к Алексу, из вас получится идеальная пара!

— И вернусь!

Летта возмущенно сжала кулаки, но Габриэля уже не было.

Налетел ветер, стремительно темнело, в небесах появилась зарница. Листья на березках стали желтеть на глазах, и через мгновение сильный порыв ветра сорвал их с длинных ветвей. Летта стояла босиком в осеннем хмуром лесу и клокотала от злости. У нее на языке вертелось еще множество слов, которые она хотела сказать этому напыщенному, самовлюбленному дракону!

— Подруга!

Ада появилась из-за ближайшего дерева. Она, радостно смеясь, схватила растерявшуюся Летту за руку и потащила в сторону маленького охотничьего домика, видневшегося сквозь голые деревья.

— Тебе удалось!

— Что удалось? — хмуро спросила Летта, когда они уселись у жарко трещащего дровами камина в единственной комнате и накрылись большим мягким пледом.

— Удалось вернуть ему умение злиться! — Ада сияла, глядя на Летту, как на что-то непостижимо прекрасное. — Ты не знаешь? — недоверчиво спросила она, видя недоумение на лице подруги.