Не герой.

Выбор не велик, не вышло здесь, выйдет где-нибудь еще. В жопу экономию на сегодня.

Музыка яростная и громкая доносилась приглушенно из приоткрытого входа, где стояли охранники. Очередь стояла большая, люди толпились и ждали пока кто-то выйдет из ночного клуба, чтобы сразу занять их место. Вход в клуб строго ограничен количеством человек. Есть верхний предел, и свыше его не пустят. Поэтому людям и приходится стоять и ждать на улице.

Ночная жизнь в городе-мегаполисе очень развита. Когда на Нью-Йорк опускаются сумерки, начинается ночная жизнь города, что делает его отличным от остальных мегаполисов планеты. Огни и звуки ночи полностью изменяют обыденный вид этого космополитического города. Каждый вечер открываются клубы со своим особым стилем и дизайном, где, несомненно, можно встретить мировых звезд. Они ведь тоже люди, а не просто лица с обложки кинотеатров и газет. Сложно перечислить все ночные клубы в городе Нью-Йорк, но однозначно можно сказать: тот, кто ищет для себя достойное заведение для отличного времяпрепровождения в ночное время, обязательно найдет его в Нью-Йорке. Вот и меня привела, хмпф, кривая сюда.

Идти в дорогие или известные клубы вроде 'Cielo', 'Kiss & Fly', либо 'Pacha New York', смысла не было совсем. Во-первых туда не попасть, и нет, не из-за того, что ты должен быть круче гор и богаче Старка, а потому, что мест нет. Как правило, нужно приходить раньше, чтобы туда попасть. А во-вторых, что более важно для меня, это то, что несовершеннолетним не наливают алкоголя. Поэтому я пришел сюда, в район Бруклина. На вид приметив обычную вывеску в жилом доме, я направился ко входу.

Стоит уделить дресс-коду особое внимание. Завсегдатаи местных клубов отдают предпочтение удобной и практичной одежде и обуви, которая не стесняет движений во время танца и позволит полностью расслабиться. Как правило, проход в клуб запрещен для лиц, которые надели на себя грязную, заношенную одежду. Это значит, что даже простая одежда и спортивная обувь в бруклинских клубах считаются вполне допустимыми. Здесь нет понятия специальной, клубной одежды. Это во многом обусловлено менталитетом жителей Нью-Йорка. Люди приходят в ночные заведения, чтобы послушать музыку, расслабиться, потанцевать. Здесь цель показать себя стоит на последнем месте и не является столь важной. Чтобы найти новых друзей, не обязательно выглядеть ярко.

На входе, охранники, оглядев меня, приняли пятнадцать долларов за вход, проверили на наличие оружия либо других запрещенных вещей, и не найдя ничего, пропустили. Все это делалось с каменным лицом, никакого зырканья глаза в глаза, взгляда они моего избегали, делали все профессионально, и с явным опытом. Честно говоря я ожидал другого, я многое слышал о клубах, но в моей голове мне представлялось все не так. Думал, что секьюрити сначала докопаются до меня, затем не захотят пускать внутрь, и все в том стиле. Я ошибся, и это хорошо.

Коридор был широким, слева сразу от входа находилась гардеробная, туда я и скинул свою ветровку. У стен стояли разнородные компании, кто-то общался, а кому-то сегодня светила не одинокая ночка. Пройдя дальше, ориентируясь по звуку я, наконец, попал в сам клубный зал.

От обилия народа глаза разбегались, первым, что я заметил, это девушку в очень коротком платье, которая пошатываясь, направилась на танцпол. Оторвавшись от, несомненно, интересного места, я стал оглядывать обстановку и интерьер. Что можно сказать... со вкусом. Все стены включая потолок обшиты мягкой тканью, похожую на ту, что используют на диванах и креслах. Ее фиолетовый цвет под лампами и светомузыкой отдавал неким мистическим привкусом, погружая в загадочную атмосферу, чем немало способствовала полутьма в помещении. Кажется, что если не смотреть в одну точку, то боковым зрением можно увидеть нечто особенное, но как только пытаешься искать источник, то зал снова превращается в хорошо обустроенный, качественный, но обычный клуб. Музыка звучала в стиле 'Хаус', сменяясь оригинальными, рванными ритмами, которые я, возможно, смогу понять лишь под градусом. Прислушиваясь, понимаю, что под градусом немалым. Барная стойка занимала всю правую стену клуба, начинаясь от одного угла и заканчивая вторым, растягиваясь на добрые метров десять. Танцпол находился посередине, окруженный небольшими колоннами, со стороны противоположной от барной стойки стены, расположились столики с диванами и креслами. Стойка для диджея находилась на возвышении, в виде висячей платформы на цепях, прямо над танцполом. Снизу под платформой крутилась световые проекторы и специальные отверстия для выпуска, то ли газа, то ли пара. Их я не заметил до тех пор, пока они не выпустили дым, на котором сразу заиграли краски, от разноцветных лазеров.

Мне здесь нравится, однозначно.

Сев за стойку, я махнул бармену. Бармен кивнул, и закончив с клиентами подошел ко мне.

— ТЕКИЛА, — из-за музыки пришлось кричать, в противном случае, меня просто не слышно.

Снова получив кивок от бармена, он пальцами спросил сколько. Я ответил, подняв правую ладонь. Бармен поставил передо мной пять рюмок, собрал их вмести и не останавливаясь подряд заполнил все. Затем вытащил тарелочку с солью, и на каждую рюмку надел по кусочку лимона. Я эти кусочки лимона сразу же снял и положил в тарелку, взяв щепотку соли, закинул в рот, и один за одни, без остановки, выдул текилу, заев отложенным лимончиком. И сразу повторил заказ, заплатив за оба.

С виду может показаться, что я пришел напиться, но, уверяю, это не так. Когда преимущество, а когда проблема, которая заключается в том, что мне, как оказалось, сложнее захмелеть, нежели остальным. Поэтому приходиться пить больше. Под хмык бармена, который я расслышал даже здесь, я повторил фазу два, сделав точно так же, как и в прошлый раз. И только потом, я почувствовал легкий прилив энергии. Немного, но вода камень точит.

Решив, что для танцев я еще не готов, я оглядел клуб, в поисках чего-либо, а точнее, кого-либо интересного. Девушки были разные, на вкус и цвет, от трезвых до пьяных, одетых и, хех, голых. Прикинув про себя, что можно и нарваться, я, словно, танк пошел через весь танцпол, чтобы пригласить приглянувшуюся мне девушку. Оттоптав нескольким людям ноги, я со злорадством отметил, что они меня обматерили, вот только музыка прикрыла их старания, а я уже ушел дальше. Подойдя к девчонке в обтягивающих джинсах и белой футболке, отметил, что эта своеобразная классика, и сейчас нифига не потеряла свою актуальность. Нагло схватил ее за руку, и на непонятый взгляд жестом предложил выпить. Мне отказали, окей. Следующая девушка оказалась крашенной рыжей, судя, по темным корням волос. Повторив те же самые действия, мне благосклонно, с видом, блять, богини кивнули.

К барной стойке подошли уже вдвоем. Сели, заказали, выпили. Повторили. Девушка отказалась от водки, и заказала коктейль. Честно, не понимаю я этого, может пить не умею, а может причина в другом, зачем брать коктейль, если все равно бухаешь? Ради вкуса? Махнув рукой, осушил рюмочку огненной воды. Как-то так получилось, что меня уже потащили на танцпол. Мое состояние было уже близким для танцев. И я с радостью присоединился, решив потрястись вместе с остальными. Танцевать я нихрена не умел, но тупо найдя взглядом, на вид, нормально танцующего, решил повторить за ним. Вышло убого, но девушка от меня не отходила. Единственная странность была в том, что она постоянно кидала взгляды куда-то в сторону столиков. Из-за большого количества народа вокруг, я не мог, проследить то место, куда она смотрела. Мне это не нравилось совершенно, казалось, что я тут лишь как способ привлечь внимание.

Вернувшись за барную стойку, продолжили пить. Она взяла лишь пятый по счету коктейль, когда я уже убивал, хрен его знает, какую рюмку, умудрившись мешать водку, виски и текилу.

Ночь смазалась и очнулся я лишь от гневный возгласов и криков. Меня уже вытащили на улицу и завели за угол, знакомая рыжая девушка уже ругалась, насколько я понял со своим парнем. Рядом с ней стояли ее подруги, а меня держали двое парней. Совершенно обычных на первый взгляд, присмотревшись отмечаю развитую сеть мускулатуры говорящую о том, что они спортсмены, но не более. Парни агрессии сильной не проявляли, но держали крепко. Возгласы прекратились, а парень обнял, теперь уже точно свою, девушку.

Мне это надоело, это уже наглость, и так день ни к черту, и меня решили все обломать, да к тому же испортить ночь тоже сумели.

Совсем чуть-чуть позволяю ярости выплеснуться, самую малость, обозначив тем, что дернув рукой, освободил ее и зарядил в нос человеку справа. Левому ударил ногой в голень, не обращая внимания на мычание, добавил под глаз, стараясь так, чтобы не принести много вреда, но синяки оставить видные и надолго. Будет вам наказание за то, что попали не в то время и не в то место. Разговоры утихли, парень развернулся, и увидев друзей не на шутку обеспокоился. Он поднял руки, и попросил остановиться, но я не слушая его ударил ногой с разворота, промахнувшись чуть ниже печени, но все равно человек свернулся калачиком и заныл сквозь зубы. Алкоголь не прибавляет точности, это я сегодня подтвердил на опыте.

Хотелось еще дать пощечину причине своих бед, но я сдержался, но кто знал, сколько мне это стоило усилий. Обозвал ее сукой и ушел обратно в клуб.

Секьюрити при виде меня лишь поморщились, но ничего не сказали. Слышали видимо крики и мычание, не одобряют, но и не вмешиваются. Отлично. Поганое настроение стало еще хуже, хотелось выбраться в город, но я отлично понимаю, что в таком неадекватном состоянии я могу наворотить дел.

Поэтому решил упиться в хлам. Одиннадцатая рюмка стала последним, что я помнил в ту ночь. Где-то вдалеке появилась мысль о том, что я, походу, снова пропущу школу. Но о школе я тогда думал далеко не в первую очередь.

— Что-то подобное уже было, — простонал я лежа в постели, на ощущение своей.

Болит голова не сказать бы, что сильно, но чувствую я себя разбитым. Хорошая новость в том, что морально мне хорошо. Нет, правда, это первый день после той... бойни, когда мне стало хорошо. Меня больше не воротит от себя, я наконец-то смирился. Проблемы отошли на второй план, и сейчас, казалось, меня ничто не волновало. Говорят, что иногда чтобы победить, нужно сдаться.

— Ты о чем? — возник голос.

Тааак, значит, вчера я сделал то, что.... Да не помню, я блять. Но голос женский, это хорошо. Будь мужским, я бы пожалуй закончил жизнь самоубийством. Я мрачный и шутки у меня мрачные. Не смешные. Совсем. Даже для меня.

Открываем глаза, морщась от яркого света открытой занавески. На часах три дня, школа снова в пролете. Девушка выглядывающая из-за двери в мою комнату, казалась знакомый, но хоть убей не могу вспомнить. На вид, моя ровесница, может чуть старше. Я точно ее знал, думал я, рассмотрев девушку с пепельным цветом волос до плеч, проколотой нижней губой, обведенными темной тушью глазами, что на общем фон смотрелось довольно гармонично.

— Доброе утро, — прокряхтел я, вставая с постели.

— Хм, — хмыкнула она, рассмотрев меня, — надеюсь, ты не против, что я немного поколдовала у тебя на кухне. Присоединяйся.

Она вышла, а я понял, что стою совершенно голый посреди комнаты, и, наконец, понял ее хмык. Дела. Накинул обычные черные шорты и серую безрукавку. Пошел умываться.

И почему я так спокоен? Все довольно просто, я еще не проснулся, и все, что можно было натворить, я походу уже натворил.

— Хм, не думал, что я такой фаталист с похмелья, — обратился сам к себе перед зеркалом.

— Мистер неизвестный фактор, Бернард Шмидт, — повторил я слова одной своей знакомой.

Автоматом почесав лоб, я с замиранием наблюдал, как кожа осталась на месте. Мне было боязно, что подобное могло повториться снова.

На кухне было все так же. Она была соединена с залом, две комнаты без двери, и находилась ближе к окнам. Треснутая краска на шкафчиках, слегка грязноватая газовая плита. Давно не мытый холодильник, но в целом нормальная кухня, для одного человека, который редко что-то готовит, лишь закидывает еды в морозилку и подогревает ее в микроволновке.

— Чувствуется, что не хватает женской руки, — гостью сидела за столом и уже начала есть.

Я присел напротив, пододвинул себе тарелку, с удивлением обнаружив блинчики, яичницу и тосты. В чайнике вскипел чай, и я сразу налил себе чашку.

— Не хватало, — хмыкнул я, — до сегодняшнего дня.

— Думаешь, я тут останусь? — она подняла бровь. — Не обижайся, конечно, но у тебя тут срач. И нет, кухня в порядке, что странно.

— Так вопрос стоит только в этом и это единственная причина? — улыбка сама наползла на лицо.

— Не придирайся к словам, придираловка еще не выросла. — мне нагрубили в ответ.

— Значит, у нас все таки, что-то было... — задумчиво проговорил я, откусывая кусок тоста.

— Тц, — она покачала головой. — Я бы была не против, чтобы между нами что-то и было... вчера. Но знаешь, у тебя удивительный талант портить вечера.

Ее слова меня мало того, что не удивили, так еще и ни капли не расстроили.

— О, это лишь половина моего таланта, — кивок вышел с задержкой, яичница мне показалась важнее разговора.

— Просвети, будь столь любезен.

— Втоаая поааавина, — я проглотил, — заключается в том, что вечера портят мне. Это поверь мне, хуже.

— Я вчера уже испытала подобное, так что убеждать не надо. — Ее хмык был довольно выразительным, и вроде как должен был заставить меня постыдиться, но мне было похуй, мне просто было хорошо.

— Кстати, как меня зовут, ты знаешь, а вот кто ты?

Пару секунд молчания:

— Пиздец, — сделала она вывод, — ты, естественно, не помнишь, что было вчера, так?

Я кивнул.

— Но я, надеюсь, ты не забыл все? Амнезии нет?

— Неа, — сыто ответил я, — спасибо, ты прекрасно готовишь, и сделала то, чего я, кстати, у себя даже на кухне не видел. Где продукты нашла, то?

— Странно, что ты не знаешь, что у тебя здесь лежит, — она немного подумала, — мужлан.

— Это звучит, как оскорбление.

— Это и есть оскорбление.

Разговор не клеился.

— И все же кт...

— Кира, забывчивый, меня зовут Кира. — Перебила она меня.

— Кира... — протянул я, задумавшись и сравнивая ее с тем какая она была и какая стала.

Разница была большой, мое удивление удалось удержать в себе. Это утро на многое открыло мне глаза, как я говорил, мне стало легче и... проще. Сравнивая ее, могу сказать, что она стала грубее, напористее и независимее. Язвит, я раньше не так хорошо ее знал, можно сказать лишь поверхностно. Но даже так, наша связь была необычной. Она, можно сказать, моя бывшая поклонница, хах! И нет, не влюблена в меня, она любила мои бои. А я старался держаться от нее подальше, из-за ее компании. Такие вот пироги.

Я постучал пальцем по столу, раздумывая.

— Ты изменилась, — наконец оборвал тишину. — Не скажу, что стала лучше или хуже, все же я плохо тебя знал, но разница чувствуется. И да, я рад тебя видеть.

— Врешь, — угадала она.

— Вру, — подтвердил, не видя смысла оправдываться, — но сказать надо было.