Не герой.

Впервые, за последнее время, в моей груди загорелась надежда.

Глава 3. Жизнь преподносит сюрпризы, и дай бог, чтобы они просто были неожиданными.

— Вы приняли его?

— Принял, — прозвучал задумчивый хрипловатый, но высокий голос.

— И как он? — Мэтт чуть подался вперед, прислушиваясь к размашистым ударам и неумелым движениям ниже, в тренировочном зале.

— Сильный, — хмыкнув, ответил учитель.

— Я слышу похвалу? — удивлению Мэтью не было предела.

— Нет, он лишь сильный. Сильнее тебя, сильнее меня и на этом все его преимущества заканчиваются, — в голосе появились нотки презрительности. — Целый набор виденных, слышанных, придуманных, но чаще тупых и абсолютно бессистемных приемов, никакого чувства боя и идиотская привычка переть напролом.

— Иметь такое тело и не уметь пользоваться им. Это плевок в лицо людям, которые всю жизнь стремятся к идеалу, — добавил он.

— Он напоминает мне меня, когда я пришел к вам в поисках силы, — задумчиво сказал Мэтт, после нескольких минут тишины.

-Он не ты.

— Знаю, — вздохнул Мэтт, — но...

— 笨蛋! (болван, глупец) Если ты видишь в нем себя, то ты слеп! — цедя слова, разозлился учитель. — Он не ты, вы ступаете разными путями. Ты в поисках внутренней справедливости, он идет путем саморазрушения в поисках своего места в жизни. И лишь сила, которую вы используете, как инструмент является общей чертой для вас. Думай, прежде чем говорить, или выставишь себя дураком.

— Если тебя так интересует эта тема, — проворчал мастер. — то ты был побитым щенком, когда пришел ко мне. А он... загнанный звереныш, хватающийся за любую возможность. Вы совершенно разные, и схожести в вас столько же, сколько между драконом и тигром. Один ищет покоя, которого не суждено достичь, а другой бросается в гущу схватки, вынося лишь бессмысленные раны.

— 不好意思，师傅。(Прошу прощения, учитель.)

— 走开。(Ступай, иди отсюда, проваливай.)

Мэтт уже стоя перед дверью обернулся:

— Тогда почему вы его приняли? Не боитесь, что он оступится?

Ответом ему было молчание. Не дождавшись ответа, он вышел.

— Надеюсь, что нет. Второго, мое сердце не выдержит, — прошептал старик.

— 一 （один）— Бросаю шест вперед, затем сразу сгибаю локти вверх, тем самым принимаю воображаемый удар на скользящий блок, не отрываясь от шеста, провожу левой рукой до его середины и крепко хватаю. Разворачиваюсь с задней ноги, тем самым разгоняя шест, и наношу свистящий удар по воздуху перед собой, подправляя движения шеста, заворачиваю, стараясь не терять скорости, провожу удар сверху вниз.

— 二— звучит команда на вторую связку.

Тело автоматом перестраивается, занимая открытую позицию, шест за плечом, ноги чуть согнуты. Резкий шаг назад, скользящий удар по ногам и уход в сторону, нанося серию заученных ударов по кругу.

— 三四— учитель требует разгонки и мне приходится произвести две тяжелые серии без перерыва.

Меняя стойки, представляя себя текучей водой, яростным огнем, неуловимым воздухом и непоколебимой землей. Шест свистит в руках, но этого мало, я обязан доказать, что готов. Собираю ярость и капля за каплей добавляю в свои движения, скорость увеличивается, и шест становится все сложнее контролировать, но я не сдамся. Еще немного, глаза застилает туман, и мир блекнет, оставляя перед собой только цель, больше злобы, больше ярости...

Удар сбивает меня с места, и я бьюсь о стену. Кто посмел?! Разворачиваюсь и нападаю на помеху, однако помеха не так проста, как кажется. Ррр, вместе с яростью растет желание разорвать на части. Все удары уходят в пустоту, невысокий человек, играючи уходит, специально в самое последнее мгновение, чем еще больше меня злит. Не позволю играть со мной! Схватить палку двумя руками и со всей силы махнуть перед собой, чтобы в итоге мир завертелся, а чертова палка перестала меня слушаться, воздух покинул легкие, и отчего-то захотелось спать...

Открыв глаза, я сразу поднялся на ноги, и не произвольно застонал. От неожиданности прикрыл руками рот, потому как мастер очень не любит проявления слабости на занятиях. Встретился с ним глазами, и чуть было не выругался вслух, на этой неделе буду драить ресторан.

— Как самочувствие? — поинтересовался он, подходя и вправляя мне плечо. Стон я сдержал, поскрипев зубами.

— Нормально, — поморщился я. — сколько я смог?

— Немногим больше, чем раньше. Прогресс есть, но он настолько мал, что мне стыдно произносить его вслух, боюсь, предки потеряют покой. Техничность ты начал терять к концу связки.

— 谢谢，师傅。(спасибо, учитель, мастер.) — склонился я, пытаясь удержать улыбку на лице. Это невероятная редкость, услышать похвалу.

Учитель хмыкнул и, развернувшись, ушел, стуча своей тростью по земле. Встав на выходе, он не разворачиваясь, бросил:

— Завтра перейдешь на следующую ступень. И еще, с днем рождения, ученик.

На этот раз сдержать улыбку я не смог, бросив благодарности в спину. Я рухнул на задницу и разлегся прямо на полу. Все соки из меня выпил, расслабившись, позволил себе некоторые слабости вроде: дрожания рук и тяжелого дыхания. Сегодня мне стукнуло пятнадцать, и мастер устроил мне проходную на следующую ступень.

А это значит, что с завтрашнего дня я смогу более глубоко постигать искусство шеста, доказав тем самым, что вполне способен контролировать свою ярость. Ну, постольку поскольку. Она сильно мешает мне, задавливая критичность мышления во время схватки, и мешая анализировать окружающую обстановку. Взамен дарует неистовое рвение в бой и непредсказуемость, или тупость, как говорит учитель. Вот и учусь контролю над ней и стараюсь не терять разум в бою, получается плохо, тяжело и очень медленно. Но слова учителя о том, что может лет через сто, я вполне освою и смогу встать с ним вровень, даруют мне надежду. Совсем маленькую, наравне с чувством собственной ничтожности, но она есть. Где-то.

Зато у меня огромное преимущество перед простыми людьми, я и так это знал, но когда учитель устроил мне разнос на самом первом занятии, я понял, что я непроходимый тупица. Если природой дано такое сильное тело, то какого черта я остановился в развитии, довольствуясь тем, что есть. Поэтому, пусть я и превосхожу простых обывателей и спортсменов, это не значит, что я не должен двигаться дальше, в поисках своего предела, а затем и выше. Упражнения на силу, скорость, гибкость и целый ряд других вещей, которыми я никогда особо и не занимался, обрушился в первый год моего ученичества. Весь год я пахал, занимаясь только этим, а нормативы, которые требовал от меня мастер, казались невыполнимыми. Но вот прогресс был, и какой. Я уже не тот задохлик, если можно так выразиться о ребенке, способном справиться со взрослым человеком, что был раньше. Начался активный рост мышц, которые я постоянно сушил, но не особо помогало. Не хотелось бы быть шкафом, неудобно, но пока все устраивает. Второй год ознаменовался тем, что учитель, наконец, допустил меня к шесту, и начал преподавать азы рукопашного боя. Здесь, я промолчу. Нет, не могу молчать, меня били, пинали и кидали, при этом очень жестоко оскорбляли, чем вызывали мою ярость. А после вспышки били еще сильнее, приговаривая, об уважении к старшим. Сколько раз я слышал хруст ломаемых костей, растяжения, и сотрясения мозга стали моими спутниками на пути постижения мастерства. И пусть до него, как до луны на руках, но результат есть, и благодарен мастеру, за его жестокую науку. Конечно, более быстрое восстановление и выносливость помогают, но программа рассчитана так, чтобы я валился с ног, и находился на пределе.

Все свои деньги я отдал мастеру. Тихо и незаметно закинул в общую кассу наверху в маленьком китайском ресторанчике, который держит учитель. Мне совесть не позволила жить нахлебником, хотя приходится. Пусть и далось мне это тяжело, отдать деньги, да еще и мои, да еще и все. С моим аппетитом, все деньги, которые я накопил, а там было более трехсот долларов, скорее всего, закончились еще в первый месяц. Но взамен я стараюсь работать за троих, как в кафе, так и на занятиях. И пусть небо будет мне судьей, я в долгу не останусь, а останусь — выплачу.

Мастер, а его настоящего имени я не знаю, хотя Демон зовет его Стиком. Но Стик... для себя решил не называть его так, мне кажется это довольно неуважительно называть его палкой, пусть он и не против этого. Пожалуй, позволю себе такое обращение лишь, когда получу его уважение для себя, а для этого всего-то нужно выстоять против него пару минут. Хм, мда. Нет, он обычный человек, вот только он настоящий мастер своего искусства шеста, а так же мастер манипуляции чи. Внутренней энергией тела. Я не знаю, как объяснить, но на это способны все без исключения. Если ты живой, конечно. Так, что по большому счету, это контроль над своим телом. Как монахи, способные ввести себя с состояние близкое к коме, так и здесь, преодолеть границы установленные телом. Правда, всегда есть расплата. Не тренированный человек способен поднять до полутоны за раз, расплачиваясь порванными мышцами и связками. Это если выйти на максимум сразу, скрытый резерв организма, который будет очень долго восстанавливаться, а может и получит летальный исход. Я до своей чи, так и не достучался. Но надеюсь это сделать в будущем, так как трачу время на медитации каждый день, концентрируясь на полученных знаниях за день, анализируя события и укладывая эмоции, чтобы спалось без кошмаров.

Встав и наскоро убравшись в зале, вышел, поклонившись ему. Дань уважения месту, где я постигаю свой путь воина. Завтра у меня занятия с утра с мистером Лунь, который по старому знакомству учит меня разным дисциплинам. Сам мистер Лунь, держит акупунктурную клинику через дорогу, и тоже не последний человек в мире боевых искусств. Лет пятидесяти мужчина, осевший в Нью-Йорке и воспитывающий внучку, которая постигает его ремесло. Нет, меня он тоже обучает этому, но намного реже, больше в боевом аспекте, но чаще он занимается со мной, натаскивая в более мирских науках. Анатомия, география, обществознание, ну и математика. Чувствую, что хотят меня отдать в школу, сразу в старшие классы. Потому, как в интернете, я нашел подобные темы, которые изучают, на вступительных экзаменах.

Комнату мне выделили небольшую, стол, тумбочка, шкаф и кровать. Да большего мне и не надо. В своем доме, я чувствую себя чужим и одиноким. Хотя так и есть. О данных на носителе я никому не рассказал, да и сам не смотрел, что на ней. До сих пор откладываю, но всему свое время.

Сев, за медитацию, провел в ней некоторое время. Открыв глаза, заметил поднос с едой, значит, на ужин меня не дождались. Посмотрев на время, ойкнул, была уже ночь. Но я отдохнул и чувствовал себя не в пример лучше. Поев, остывшую еду, я переоделся в спортивную одежду, накинул глубокий капюшон, и открыв окно встал перед ним.

Глубокий вдох и выдох, сегодня первый день, когда я решился выйти на охоту. Надо ведь с чего-то начинать, и сегодня выбрал, как знаменательный день. Новая ступень, и мой первый выход, пора опробовать то, чему научился. Шест взял раскладной, самодельный. Не бог весть что, но чем богаты. Делал его долго, и ничего, кроме того, что он складывается пополам, благодаря креплениям, в нем особенного не было. Можно сказать, что это лишь на пару раз, пока чего по лучше не найду. Да еще и деньги кончились, давно. А не иметь при себе денег, я не привык. Плохо спится по ночам и лезут разные мысли, вроде: а вдруг? После предательства, решил, что нужно всегда иметь запасной план и возможность свалить не с пустыми карманами. Так, что сегодня я, можно сказать, иду на заработок. А что? Совмещаем приятное с полезным.

Но я все равно волнуюсь, эти два года вышли... слишком мирными. Несмотря на сложности, это немного другое. От меня требовали и после выполнения не трогали, учили и относились вполне нормально. Об этом я мечтал? Да, почти. Так, что меня не устраивает? Не знаю, не хватает того азарта, когда ты знаешь, что в любой момент может начаться стрельба, что ты должен постоянно оглядываться, дабы не быть убитым или покалеченным. Нет того страха. Жажды жизни. Но благо, я осознаю, что так надо и вскоре мне все это пригодится. Хотелось бы знать, с чего конкретно начнется и когда.

Отогнав лишние мысли, я выпрыгнул в окно со второго этажа, где находилась моя комната. Приземлился легко и непринужденно, и сразу сорвался в беге. Пора испытать себя...

Приближаюсь к зданию и прыжок... воу! Зацепился руками за пожарную лестницу на высоте второго этажа, и ведь это не предел! Лестница скрипела, но мне было все равно, мне хотелось на крышу. Шестой, седьмой, крыша. Оказавшись на крыше, я улыбнулся. Огни города и высотки горели, словно новогодние елки. Потрясающий вид, пусть и не так высоко. Развернулся, разбег и...

— Аааа... — не удержался я.

Это было... круто! Я перепрыгнул с одной крыши на другую, на высоте седьмого этажа и адреналин, который я получил, доставил мне огромное удовольствие. Когда ты ходишь по краю ножа, но знаешь, что шанс упасть у тебя небольшой, потому, что ты готовился к этому. Теперь мне этого не хватит, хочу еще!

— Йахууу! — кричал я, когда прыгал на большие расстояния.

Крыша за крышей, двигаясь по направлению к одному из не самых обеспеченных районов города. Я радовался, я был словно ветер, свободный в полете и тот факт, что большинство людей, так никогда этого не испытают, приносил мне чувства особенности, важности. Не заметив преграду в виде натянутой проволоки, я наткнулся на нее уже в воздухе, прямо в середине прыжка. Кто, блять, повесил ее так высоко и нахера?! Еле уцепившись за нее, и чувствуя как она режет мои руки под давлением моего веса, я уже хотел спрыгнуть вниз, на железный козырек, как проволока просто сорвалась и меня понесло вниз к земле. Рукой зацепился за ручку пожарной лестницы, но, не успев, как следует, ухватиться, рука соскользнула, и мой полет продолжился, завертев меня в воздухе. Труба! Я прикрыл лицо руками, в надежде не удариться и ухватить ее.

— Дон, — звук удара о железную, газовую трубу.

Удар был сильным, мир завертелся, и глухое приземление в мусорную кучу ознаменовало встречу с землей.

Обычный прохожий, будь он здесь, увидел бы странную картину: лежащего молодого парня, в спортивном костюме, грязного от мусора в котором тот нежился, разбитым лбом, с которого стекала кровь и довольно лицо с широкой и искренней улыбкой. Эта картина дополнилась радостным смехом, после того, как молодой человек встал и начал оттряхивать с себя мусор, подпрыгивая, словно маленький ребенок на месте.

Руки, ноги — целы. Голова в порядке, кровь ерунда, на мне быстро заживает, не смотря на падение, выход в город удался. Я был доволен, и вновь забравшись на крышу, двинул дальше, но уже более осторожно, не желая повторения инцидента. Постепенно разгоняясь, я набрал максимально возможную скорость, принимая во внимание те факты, чтобы не упасть и успеть заметить препятствие. Хе-хе, разогнался я знатно! Ветер, особенно во время прыжка и свободного падения, с последующим приземлением на ноги, переходящий в кувырок, для того чтобы распределить силу удара, свистел. Но такой прямой удар по ногам, я спокойно способен выдержать.