Сказать что наши сотоварищи, прикрывающие Святого, узрев выбравшихся на площадь людей, были изумлены — это ничего не сказать. Навьюченный мешками, узлами и сундуками караван произвёл настоящий фурор. А явление буфета повергло всех в ступор. Забавно было наблюдать, как все вытаращили глаза...
— Лангбер, это что за цирк?! — придя в себя, разгневанно вопросил у Пройдохи тьер Терон. — Почему не объяснил людям, что нужно брать с собой лишь самое необходимое?!
— Вот ты, Серый, этому и объясни, — мотнул головой в сторону старосты Джейкоб. — А я не подряжался со всякими недоумками валандаться. Он же тупой как пробка.
Морана это объяснение явно не удовлетворило. И не миновать бы Пройдохе хорошей головомойки, если бы не слабый вяк старосты. Заметившего, что никакой он не полудурок, а самый что ни на есть разумный человек. И ему решать что из дому выносить, а что нет. А наше дело от упырей его с семьёй защитить и не кочевряжиться, строя из себя невесть что. Пока он своему господину на наше своеволие и дерзость не пожаловался.
— А вот это ты зря... — осуждающе прогудел Большой, подобравшийся за время речи старосты поближе к нему и сейчас похлопавший его по плечу. — Придётся тебе кое-чего втолковать... — И поднёс к левому глазу мужика свой кулачище. Оценивающе прищурился, будто примеряясь. И обратился к деревенским. — Непорядок ведь это, когда люди пострадали, а начальный над ними человек никакого урона не понёс... Как считаете?
— Верно говоришь! — поддержали его.
— Да как вы... — только и успел взвизгнуть староста, как пресловутый кулак впечатался ему в лицо.
Хорошенько приложился Большой. Бородатый аж кубарем укатился. Да так неудачно... Врезавшись при этом прямо в парней держащих на руках буфет. Родитель-то ихний поставить его на грязную землю не дозволил. Ну и не удержали подростки на руках эдакую хабазину... Грохнулся буфет прямо на растянувшегося на земле старосту... И кажется что-то сломалось... То ли в буфете, то ли в старосте. Ибо затрещало так, захрустело...
Одной левой рукой приподняв и перевернув оную мебель, Большой схватил за шкварик охающего и стенающего мужика и, подняв его, поставил перед собой. После чего сурово поинтересовался: — Ну что, достало для вразумления?
Староста, дрожащий как лист на ветру, меленько закивал. И, удовлетворённо кивнув, Большой его отпустил, чуть оттолкнув от себя. Отчего староста тут же упал на зад, не устояв на ногах.
А Серый в этот миг веско обронил: — Препятствование деятельности особого имперского подразделения "Магнус" приравнивается к прямому и явному пособничеству врагу и карается на месте по законам военного времени.
— То есть петля на шею и добро пожаловать на ближайший подходящий сук, — с ухмылкой пояснил для самых непонятливых Пройдоха.
Деревенские все замерли и затихли как мыши при виде кота, когда тьер Терон внимательно оглядел их. И повисшую на площади тишину никто не нарушил, даже когда он негромко спросил: — Вопросы есть?
— Вот так вот, тяжко приходится с некоторыми порой, — поделился со мной подошедший Герт. И несильно похлопал меня по плечу, ободряюще так. — Ну что ещё в одно местечко вам смотаться и главная работа считай сделана?
— Так и есть, — оживился обретавшийся поблизости Пройдоха. И с намёком посмотрел на Большого: — Может, в честь этого дела сделаем по глоточку из твоей баклажки?.. Чтоб уж наверняка не оплошать.
— Обойдёшься, — отмахнулся от него Большой, внимательно разглядывая меня и Джека. После чего довольно заключил: — Ну, я смотрю, вы крепко держитесь. Ото и хорошо. Выдюжите значит ещё одну ходку.
Приободрили таким образом нас и вновь на край деревни отправили. И грела душу только мысль что это и в самом деле в последний раз. А торопливые слова ободрения, высказанные напоследок сотоварищами, быстро забылись...
— Не расслабляйтесь только, — предупредил нас Пройдоха, когда наша группа добралась до нужного подворья. — Это для нас ходка последняя, а для прячущихся здесь тварей может статься первая.
Я кивнул. Верно Джейкоб говорит, не стоит утрачивать бдительности. Это не конец обычной смены городского стражника, когда можно и о кружечке холодненького пива помечтать. Здесь такая беззаботность безнаказанно не пройдёт...
— Лучше бы здесь вообще не оказалось упырей! А выжившие сами вышли нам навстречу! — поделился своими чаяньями Джек.
— Это само собой лучше, — ухмыльнулся Пройдоха. И задумчиво протянул, глядя то на раскрытую настежь калитку, то поваленную секцию забора подле неё: — Но я бы на это не рассчитывал...
Сия картина заставила призадуматься и меня. Хотелось бы знать, кто тут порезвился... Упырям-то нет никакого резона заборы валять. Перескочили бы просто. Или через открытую калитку проникли бы во двор. И на хозяев дома, ломящихся прочь не разбирая дороги, не подумать... Забор-то упал внутрь подворья, а не наружу. Неужели в деревню проникли и иные твари, помимо упырей?..
— Ну что, входим? — не выдержал переминающийся с ноги на ногу Герой.
— Не нравится мне всё это... — едва слышно пробормотал Джейкоб. И встряхнувшись, решительно скомандовал: — Вперёд!
Громко хрустнула доска, треснув под ногами бестолкового Джека ступившего на упавший забор, заставив и меня и Джейкоба замереть на месте и сквозь зубы выругаться. Вот же осёл! Даже под ноги не смотрит! А теперь, если и есть на подворье какие-нибудь твари, то они уведомлены о нашем появлении!
С предчувствием неприятностей у Джека всё же полный порядок. Ему даже оборачиваться не пришлось, чтобы понять, что грозит нешуточная опасность получить изрядного тумака. И он скакнул вперёд, уходя за пределы досягаемости наших рук, одновременно поднявшихся чтоб стукнуть остолопа по башке.
— Идём, — проворчал Пройдоха, обращаясь ко мне. — Позже отлупим этого осла.
С трудом переборов желание немедля навалять Джеку, пока он не учудил ещё чего-нибудь, чреватого для нас неприятными последствиями, я ступил за высокий забор. Кой кто-то шибко умный без единой щёлочки сколотил. Отличная из-за этого вышла тень. Аж на полдвора. Где сумрака и без того хватает.
Повинуясь вбитому на полигоне инстинкту, мы, не рассусоливая, двинулись вдоль ограды в обход подворья. Конюшня... Вроде как пустая. Хлев... Тёмный и безмолвный. Сенник... Набитый доверху, а рядом ещё соломы копна. Сараюшка какая-то... Запертая. Ну и наконец дом. Деревянный, крытый дранкой, старый довольно. Без явных следов проникновения в него. Целы ставни, крыша, дверь.
— Герой, бей, — распорядился Пройдоха, кивая на входную дверь.
Джек охотно выполнил этот приказ. Разрядил стреломёт в оную дверь. Только щепки в стороны хлестнули.
— Помоги... Помогите! — внезапно истерично взвыл кто-то.
— В темпе! — заорал Джейкоб, обращаясь к растерявшемуся Герою, и бросил в сени светляка.
— Стреляй, баран! — не выдержал и я, видя что Джек никак не поймёт что от него требуется, а меж тем в данный момент только его стреломёт снаряжён стрелками несущими в своих наконечниках "Молот Воздуха". Забыл, похоже, что у меня и у Пройдохи в обоймах разрывные стрелки, коими не вышибить даже тонкую вторую дверь, разделяющую сени и внутренние помещения дома. А времени перезаряжаться нет. Раз так голосят — то дело худо, счёт на мгновения идёт. Это мы в броне с упырями можем побарахтаться, а бездоспешного человека эти твари распустят на лоскуты буквально вмиг!
Новый вопль. На этот раз нечленораздельный. И преграждающая нам дорогу дверь наконец разбита "Молотом Воздуха". Два светляка летят внутрь помещения, а следом за ними врываемся и мы со стреломётами наизготовку. Джек первый, мы за ним.
Кругом разгром. Всё перевёрнуто и перебито. Но взгляд цепляется не за царящую здесь разруху, а натыкается на истекающее кровью тело, что валяется на полу в дальнем углу.
Громкий детский визг ударяет по ушам. И мы ломим вперёд, в следующую комнату. Светляк, другой. Всё тотчас озаряется мертвенно-голубым сиянием. И никого... Кровать, табуретка, два шкафа и сундук. А в потолке дыра...
— Упырь ребёнка на чердак уволок! — вскричал Джек и сломя голову бросился к этой дыре.
— Стой! — крикнул ему Джейкоб.
Поздно. Герой уже подпрыгнул и, уцепившись руками за край пролома, полез наверх.
— Вот дурак...
Но и это замечание запоздало. Ну не абсолютный же Джек идиот?! Сообразил, наверное, и сам, какой он дурак, когда ему начали активно помогать карабкаться на чердак! Упыри! Герой бы уже и рад передумать, да вцепились в него крепко. Две грязно-серые лапы тянули его наверх!
Я разрядил стреломёт в потолок. Чуть левее дыры, туда где вроде бы располагался ухвативший Джека упырь. А Джейкоб стрельнул рядом. И вроде бы в кого-то попал! Ибо Героя резко отпустили и он шмякнулся на пол!
Едва мы шумно дух перевели, да взялись стреломёты перезаряжать, как из-под кровати выметнулась грязно-серая рука и цап светляка! Одного, второго! И в комнате вдруг стало очень темно... С учётом того, что практически сразу же погасли и другие светляки! Те, что остались позади!
Ни я, ни Пройдоха, ни тем более Джек даже выругаться не успели. Как угодили в переплёт. Стреломёт-то я успел перезарядить, но в кого стрелять?! Не видно не зги!
Слева от меня оглушительно взвыли, и резко довернув на звук стреломёт, я разрядил его. Промазал... В этом не позволял усомниться последовавший за выстрелом удар мне в грудину, сбивший с ног.
Какая-то тварь тут же всей массой обрушилась на меня сверху, вмиг вышибив дух. И... и немедля принялась ворот доспеха отдирать! Не бросилась когтями царапать или бессильно клыками стальной доспех кусать, а сразу вознамерилась лишить какой-либо защиты мою шею, чтобы вцепиться в неё!
И волос на головах у поганых упырей как назло нет... Даже вцепиться не во что. Рука скользит бессильно, не находя опоры...
— А-а-а! — заорал я от неожиданно пронзившей руку боли. Упырь, тварь, большой палец чуть не откусил, когда я пытался за морду его ухватить и удержать башку на месте! Мерзость кусачая! Там же две стальные пластинки на перчатке!
Но несмотря на боль, пойманного за пасть упыря я не отпустил. Зафиксировал положение головы и шипом его, шипом в висок! Три раза, чтоб наверняка! И тут же палец у него из пасти выдрал и от себя упыря оттолкнул. В сторону откатился и мешочек со светляками с пояса сорвал. И о пол его со всей дури — шмяк! А затем за низ его схватил, оставив горловину свободной, и резко махнул этим вместилищем магических светляков. Кои разлетелись по всей комнате, разом осветив её.
Всё видно стало. И моих напарников и упырей. Джек под кроватью пытался скрыться от насевшей на него твари, Пройдоха в углу отбивался от другой, а третья валялась подле меня на полу. Их всего-то три было!
Я вскочил на ноги, одновременно хватая с пола стреломёт. И р-раз, и он уже взведён! И тут же выбит у меня из рук! А я лечу спиной назад... Врезаюсь в неожиданно очень твёрдую, словно сложенную из камня, стену и сползаю на пол... А сверху на меня обрушивается упырь... Отчего-то посчитавший меня более лакомой добычей нежели Джек. Или верно оценивший как угрозу своему существованию мои манипуляции со стреломётом. Умный...
Или не очень. На то, чтоб схватить меня за руки и таким образом избежать удара серебрёным шипом, разумения у него хватило, а вот на то чтоб стащить со своей добычи шлем с пластинчатым воротом ума уже не достало. Оттого лишь бессильно кусал прикрывающую мою шею и плечи сталь. Ярился из-за этого и утробно взвывал.
Чуть очухавшись, я тут же ударил головой в оскаленную пасть. Ничего другого не придумалось с ходу. Однако и это сработало. Урон-то вышел невелик — я всего лишь раскровенил упырю морду, но крыша у него окончательно съехала. Отпустив мои руки, он в шлем вцепился. И так дёрнул, что чуть голову мне не оторвал! А может и не сносить мне головы, если бы не лопнул удерживающий шлем ремешок, что располагался под подбородком.
Остался я без части своей защиты... Очень важной части, учитывая, что упыри всегда рвутся к горлу, а оно у меня теперь ничем не прикрыто...
Шлем полетел в сторону, отброшенный упырём. И это мгновение промедления оказалось для него роковым. Не мудрствуя лукаво, я зарядил этой погани с кулака прямо в лоб. Позабыв в общем-то о торчащем из наруча трёхдюймовом серебрёном шипе. Кой с хрустом пробил черепушку мерзкому упырю, ещё до того как сама латная перчатка ударила ему в лоб.
Одно плохо — шип застрял. Но с другой стороны, мне больше ничего не угрожает — ворог-то насевший успокоился. Вернее упокоился.
Не успев даже перевести толком дух, я поджался и, упершись ногами в упыря, оттолкнул его от себя. А то навалился, понимаешь, тут...
Заодно и руку освободил. И сразу к стреломёту метнулся. К заряженному уже. Конечно следовало бы озаботиться защитой головы и шеи, а то один удар когтями и мне никакая регенерация не поможет, но шлем упырь отбросил слишком далеко. Да и нет больше тварей, кроме той что пытается выпустить Пройдохе потроха. А она слишком занята. А значит пару мгновений меня есть... На то что бы преподнести ей сюрприз.
Джейкоб времени даром не терял — изрядно упыря располосовал шипами. Отчего тот в конец озверел. И даже не заметил, как я приблизился и прямо в затылок ему стреломёт разрядил.
— А я уж думал всё — кранты, — оттолкнув от себя безголового упыря, выдохнул Пройдоха. И встревожено осведомился: — А где Герой?
— Под кроватью, — лаконично просветил я его, безуспешно пытаясь стереть с лица липкую мерзость латной перчаткой. Хорошая конечно штука — разрывные стрелки, плохо только что от них во все стороны разлетается упыриная голова... А я без шлема и личины.
— Герой ты какого там застрял? — гневно вопросил у шебаршащегося под кроватью Джека Пройдоха. — Вылазь, мля, немедля!
— Не могу! — прохрипел из-под кровати парень. И добавил, прежде чем мы, переглянувшись, спросили отчего же он не может оттуда выбраться: — Он меня держит!..
Я враз и думать забыл о заляпанном кровью и мозгами упыря лице. Стреломёт перехватил, перезарядил — и к кровати. Джейкоб со мной.
— Готов? — спросил Пройдоха, берясь двумя руками за одну сторону сего предмета мебели, под которым с кем-то возился наш Джек.
— Готов, — подтвердил я беря наизготовку стреломёт.
— Ты это, Герой, тоже там его держи! — велел Пройдоха Джеку. — Да покрепче — чтоб не вырвался! — И дав ему пару мгновения на то чтоб задачу осознать, кровать перевернул.
— Джек, осёл тупорылый! — воскликнул я и добавил ещё пару непечатных выражений. Аж сердце зашлось! Едва успел ствол стреломёта отвернуть и разрядил его, получается, в пол. А не в девчонку в подранном, залитом кровью платье, молча сражающуюся с Джеком!
— Отпусти её баран! — велел Пройдоха вцепившемуся в свою противницу мёртвой хваткой Герою.
— Что? — не понял тот. И открыл, наконец, глаза.
— Эй, и ты успокойся, — обратился Джейкоб к остервенело царапающей и кусающей Джека девчонке. — Мы не упыри. Мы тебя спасать пришли.
Да разве ж так запросто успокоишь перепуганного ребёнка? Я стреломёт перезарядил и на плечо его повесил. А потом наклонился, девчонку за ворот платья схватил и от Джека оторвал. Подержал на весу, пока она не перестала трепыхаться и возле себя поставил. И посмотрел ей прямо в огромные, широко раскрытые глаза, в которых плескался ужас. Глядел молча, пока не уловил в них проблеск сознания. И лишь тогда негромко обронил: — Всё хорошо. Ты в безопасности. Никто тебя не тронет. Не бойся. Успокойся.
