— Не более пяти минут.
— И ты хочешь мне доказать, что человек оказался способным убить несколько чистокровных расистов, не оставив никаких доказательств? — Пожилой мужчина улыбнулся, — и сумел это сделать за пять минут.
— Ясно, — кивнул Ханс, — Но почему он не сделал все как обычно?
— Некоторые вещи, — пожилой мужчина потер пятно на предплечье. — Некоторые вещи навсегда оставляют свои следы на нас, я думаю, твои материалы из папки пробудили много старых воспоминаний.
— Что ты... — Ханс замер, поняв, почему его отец потирал предплечье. — Я понял, папа, спасибо, что объяснил мне.
— Я всегда рад дать тебе разъяснения, Ханс, — кивнул шеф. — Похоже, что Блек потерял над собой контроль.
— Почему ты так говоришь, папа?
— За последние несколько дней произошло несколько убийств. — Пожилой офицер указал на документы на своем столе, — некоторые из них весьма грязные, а другие выполнены чисто и профессионально.
— И?
— Последние два выглядят как несчастные случаи, — офицер улыбнулся. — А другой похож на самоубийство. Один из погибших напился и сумел захлебнуться в двухдюймовой луже, другой переходил улицу и был сбит большим грузовиком.
— А что насчет самоубийства?
— Найден с веревкой на шее в запертой комнате, хотя некоторые люди думают, что как раз его Блек не убивал. — Пожилой человек рассмеялся. — Они говорят, что этот человек убил себя сам, потому что это был единственный путь спастись от Блека.
— Я хочу еще кое-что спросить, если это тебя не слишком взволнует.
— Что ты хотел узнать, Ханс?
— Они распознали какие-нибудь заклинания, которыми Блек устранил тех людей в доме?
— На них нет магической подписи, но один из судебных служащих сказал, что повреждения походят на те, которые оставляют старые русские заклинания.
— Понятно, — кивнул Ханс. — Это действительно соответствует тому, что люди говорят о нем.
— Что ты собираешься делать теперь? — Шеф допил бутылку и достал новую. — Сейчас, когда твое расследование завершено.
— Мне еще нужно кое-что сделать, прежде чем закрыть это дело, — Ханс усмехнулся. — И я планирую немного развлечься с этим делом.
— Тогда этим и займись, — шеф махнул рукой, отпуская сына. — Всегда лучше заняться делом не откладывая.
— До свидания, сэр, — Ханс поднялся и открыл дверь.
— До свидания, сын, — ответил шеф выходящему сыну.
Ханс прошел через несколько коридоров, пока не добрался до одной из допросных. — Итак?
— Он ждет вас, сэр, — ответил другой офицер. — Вы действительно хотите, чтобы мы вели запись?
— Уверен, — Ханс кивнул. — Не пропустите ни слова.
— О'кей, — офицер пожал плечами, — раз вы так желаете.
Ханс вошел в комнату с голыми стенами и сел напротив подозреваемого. — Добрый вечер, сэр, как вы сегодня?
— У вас ничего на меня нет, — насмешливо ответил неприятный человек. — Меня арестовали незаконно и вы обязаны меня отпустить.
— Арестовали? — Спросил Ханс с изумленным выражением, — вы не арестованы. Вас доставили сюда, чтобы вы повторили свою жалобу на человека, который выбил дверь в вашем баре. Разумеется, если вы не хотите отказаться от своего заявления.
— Нет, — самодовольно ответил мужчина. — Он нарушил закон и я хочу, чтобы он отправился за это в тюрьму.
— Ну, — Ханс покачал головой, — я не думаю, что его посадят в тюрьму, но он должен будет заплатить хороший штраф и оплатить ремонт вашей собственности.
— Хорошо, — кивнул мужчина. — Что я должен сделать сейчас?
— Только подписать эти бумаги, — Ханс протянул стопку листов через стол, — и мы сможем начать дело по вашей жалобе.
— Вы хотите меня надуть? — Неприятный мужчина тщательно проверил бумаги. — Похоже, что все в порядке.
— Хорошо, — кивнул Ханс. — Я не хочу, чтобы вы были недовольны нашей работой, ведь вы находитесь здесь как наш гость.
— А теперь я могу идти?
— Одну секунду, — Ханс поднялся и направился к двери, — вам нужно опознать человека, который нанес ущерб вашему имуществу.
— О, — мужчина ухмыльнулся. — Будет здорово оказаться по другую сторону стекла хотя бы раз.
— Я уверен в этом, — кивнул Ханс и постучал в дверь.
— Что вам нужно? — В приоткрывшуюся дверь просунул голову давешний инспектор.
— У меня есть жалоба, по которой следует начать дело, — Ханс протянул стопку бумаг. — И приведите ко мне мистера Блека, он нужен для опознания.
— Нет проблем, — офицер с трудом справился со смехом, — я постараюсь привести его как можно быстрее.
— Что вы только что сказали? — Спросил неприятный человек с выражением ужаса на лице, — вы сказали ему привести мистера Блека?
— Да, а что? — Кивнул Ханс. — А разве вы не знали, кто выломал дверь в ваш бар?
— Вы ничего не говорили про мистера Блека, — потряс головой бармен. — Я отзываю свою жалобу, пусть все остается как есть.
— Боюсь, что это невозможно, сэр, — Ханс пожал плечами. — Бумаги уже переданы в дело и я не могу ничего сделать, чтобы остановить процесс.
— Я не хочу выступать на суде против мистера Блека. — Глаза мужчины метались по комнате. — Я не хочу выдвигать против него жалобу.
— Единственный способ остановить делопроизводство, если вы мне сейчас скажете, что дали ложные показания, — Ханс придал лицу любезное выражение. — Но я должен посоветовать вам не делать этого, потому что наказание за ложные показания весьма сурово.
— Я признаю это, я солгал! — Вскричал мужчина, — и я еще много чего сделал противозаконного. Только остановите дело по моей жалобе.
— Вот как? — Ханс хищно улыбнулся. — А что еще вы сделали?
— Всем добро пожаловать, — заявил комнате Дамблдор с улыбкой доброго дедушки. — Я созвал это собрание Ордена Феникса, чтобы отдать несколько распоряжений. Первое: пусть те члены Ордена, которые по моему распоряжению ищут мистера Поттера встанут и расскажут нам, что они обнаружили.
— По правде говоря, Альбус, — нахмурилась Минерва. — Разве ты не мог построить фразу так, чтобы в ней не было столько раз сказано слово "распоряжение"?
— Нет, нет, разумеется, — директор проглотил лимонную дольку, — если никто не хочет ничего сказать... тогда у Аластора найдется, что сообщить нам.
— Блек вернулся, — ответил покрытый шрамами человек. — И он очень занят.
— Чем он занят? — Спросил один из членов Ордена, поерзав на месте.
— В Италии он сумел убедить Мафию, что поддержка Темного Лорда будет для них, — Муди сделал паузу. — Весьма невыгодной.
— Как ему удалось убедить их в этом? — Спросил Дамблдор, подняв бровь.
— Он сказал, что если они не подчинятся, то он убьет их всех. — Старый Аврор хрипло рассмеялся. — Несколько мафиози не поверили ему и вломились в его номер.
— И?
— Он вышвырнул одного в окно, спустил второго с лестницы, а последнего выпотрошил как рыбу. — Глаз Муди быстро вращался в своей глазнице, — после этого он отправился в Швейцарию. Темный Болван узнал об этом и отправил группу своих людей, чтобы преподать Блеку урок.
— При нападении кто-нибудь пострадал? — Глаза Дамблдора стали серьезными, — швейцарскому правительству требуется какая-нибудь помощь, чтобы справиться с последствиями нападения?
— Никто не пострадал, — покачал головой Муди. — Менее всего важно то, что никто не пострадал. Пожиратели Смерти погибли в результате несчастного случая прежде, чем успели нанести кому-либо вред, есть версия не для отчетов, что Блек вывел из строя их портключ, но никто не может это доказать.
— Кто-нибудь из Пожирателей был опознан как член внутреннего круга? — Осторожно спросил Дамблдор.
— Швейцарцы полагают, что одно из тел может оказаться Люциусом Малфоем, — в голосе Муди послышалось удовлетворение, — И если это так, я скажу, что он не смог бы выбрать лучшую мишень.
— Это может объяснить, почему Министр приказал команде Авроров перейти в двадцатичетырехчасовую готовность, — вступил в разговор Шеклбот, — еще он упомянул, что нас могут отправить заграницу с "секретной миссией".
— Понятно, — кивнул Дамблдор, — где мистер Блек находится сейчас?
— В Германии, — Муди высыпал на стол прогоршну газетных вырезок. — И пока он там находился, он фактически уничтожил любую базу для возможной поддержки Волдеморта, которую тот мог бы получить в Германии.
Орденцы несколько минут читали газетные статьи, пуская их по кругу.
Нетерпимость
Мы, редакторы, приносим свои извинения за то, что вы держите в руках последний выпуск газеты "Нетерпимость", газеты для людей, которые ненавидят магглов. К сожалению, помимо повышения стоимости издательства добавился тот факт, что благодаря мистеру Блеку раздел некролога втрое превышает размер последних выпусков газеты. Следует отметить и тот факт, что мы опасаемся за наши жизни. Поэтому мы приняли решение, что пришло время прекратить выпуск газеты прежде, чем с нами произойдет несчастный случай или мы будет убиты каким-либо причудливым и болезненным способом.
Мы обращаем ваше внимание на то, что газета "Толерантность" для людей, которые любят магглов и боятся мистера Блека, начнет выходить со следующей недели, чтобы заполнить брешь в результате прекращения публикаций "Нетерпимости".
Кровавая баня в Германии: читайте на стр. А14
авт. Ксенофилус Лавгуд
Смерть пришла в Германию, и ее зовут Блек. За прошлую неделю морги Германии оказались переполнены трупами чистокровных расистов и прочих, симпатизировавших Пожирателям Смерти. Они были зарезаны, забиты до смерти, убиты магией, отравлены, их смерти были быстрыми и чистыми, медленными и болезненными и многими иными. Изучив сложившуюся ситуацию, корреспонденты "Придиры" оказались охвачены желанием узнать, что начало эту цепь событий и то, что мы обнаружили, может потряси вас. Спусковым механизмом того, что многие сейчас называют "Черной резней" послужила смерти маленькой магглорожденной девочки, которая должна была в этом году поступить в школу магии. Близкие к расследованию источники сообщили нам, что, несмотря на отсутствие доказательств, участие в этих смертях мистера Блека не подвергается сомнению. Одно официальное лицо в Службе Правопорядка на условиях анонимности сделало следующее заявление. "Убийство маленькой девочки привело мистера Блека в ярость, и я могу сказать только одно. Никогда не выводите его из себя, вам не понравиться мистер Блек в ярости".
Прим. авт.: Для тех, кто не знает, Оmake — это маленькое добавление в конце аниме или фика. Если вы знаете, почему шеф потирал свое предплечье, то вы молодцы, если нет — прочитайте еще раз, куда Гарри отправился в предыдущей главе.
Lead Zeppelin
Прошу всех читателей перейти на главу 14 (Черная резня). Это и есть сегодняшняя прода. Извините, вчера была не в себе.
— Ну? — спросила Хенчгир с озабоченным выражением на лице, — как он?
— Он заснул сразу после того, как допил вторую бутылку. — Профессор сел рядом со своей помощницей, — я беспокоюсь за него.
— Я тоже, — кивнула Хенчгир, — но почему он так напился?
— Сегодня он увидел кое-что ужасное, — Профессор покачал головой. — Поистине ужасное.
— Но что?
— Я не могу тебе сказать, Хенчгир, — печально посмотрел на нее Профессор. — Я сам не могу прийти в себя от услышанного.
— Я понимаю, — кивнула Хенчгир.
— Он начал говорить после того как допил первую бутылку, — Профессор помедлил. — Он рассказал мне весьма шокирующие вещи.
— Что именно?
— Кое-что поистине ужасающее, — Профессор поднял руки. — Прежде, чем я расскажу тебе, я хочу, чтобы ты помнила — он наш друг и мы обещали остаться с ним.
— Я знаю, Профессор, — Хенчгир начала волноваться. — Что же он вам рассказал, что вы решили напомнить мне об этом?
— Что ж, — начал Профессор. — Он рассказал мне...
Гарри проснулся поздним утром следующего дня с больной головой. — О боже, где я?
— Вы в подвесной кабине нашего Цеппелина, — громко ответил Профессор. — Хотите осмотреться?
— Я бы предпочел что-нибудь, что убило бы мое похмелье, — прошипел Гарри. — Или что-нибудь, что убило бы меня, в данный момент мне абсолютно всё равно.
— Я скажу Хенчгир сделать что-нибудь на скорую руку, — кивнул Профессор. — Скоро вернусь.
Следующие минуты Гарри провел, мучаясь в агонии, пока Профессор не вернулся: — у вас получилось?
— Да, — гордо кивнул Профессор. — Один глоток может убить целое стадо слонов.
— Вы понимаете, что я говорил саркастически, когда говорил о яде, правда? — спросил Гарри, не открывая глаз.
— Да, — нервно кивнул Профессор. — Разумеется, я сейчас же вернусь с нужным зельем. Мне только нужно... ненадолго выйти из комнаты, прежде чем я принесу его вам.
— Ладно, — вздохнул Гарри. — Будь я проклят с такой жизнью.
— Вот оно, — Профессор вернулся с еще одним необычно выглядящим зельем. — Один глоток избавит вас от похмелья.
— Спасибо, — Гарри проглотил зелье. — А почему оно на вкус не напоминает пол в уборной?
— Однажды я спросил Хенчгир об этом, — улыбнулся Профессор. — Она ответила, что если я желаю, она может сделать зелье ужасным на вкус, но это потребует дополнительных действий и не будет служить иной цели, кроме как сделать мое существование при похмелье еще более жалким.
— О, — глаза Гарри сузились, когда он вспомнил все те отвратительные отвары, которые споила ему мадам Помфри за годы его учебы. — Так мы будем осматривать этот ваш Цеппелин?
— Давайте начнем, — горячо согласился профессор. — Сюда.
— Ладно, — Гарри пожал плечами и последовал за Профессором.
— Наш Цеппелин, — Профессор гордо кивнул. — Двести метров в длину и сорок два метра в диаметре. Он способен развивать скорость до двухсот килолитров* в час, и мы полагаем, что чары на нем останутся в действии до девяноста двух лет без обновления.
— И все же я утверждаю, что малый дирижабль мягкой системы был бы лучшим выбором, — вступила в беседу Хенчгир. — У мягкой или полумягкой конструкции есть преимущества, которыми не обладает жесткая конструкция.
— Замолчи, — Профессор с яростью взглянул на свою помощницу. — Нежесткая конструкция не обеспечила бы нам надлежащую платформу для наших научных изысканий.
— Признайте, — не менее сердито взглянула на него Хенчгир. — Вы просто хотели хвастаться своим "выдающимся инженерным умением", построив большую конструкцию, и вовсе не думали о том, что один из других проектов будет лучше.
— Как ты смеешь сомневаться...
— Стоп, — перебил Гарри, — каким бы он ни был, он потрясающий. Чем вы его наполнили?
— Ничем, — Профессор не отвел взгляда от Хенчгир. — Это самый эффективный вариант.
— Что значит, ничем? — Гарри недоуменно посмотрел на своих друзей, — как вы можете заполнить его "ничем"?
— Все дело в массе, — начал лекцию Профессор. — Если дирижабль весит меньше материалов, из которых он изготовлен, то он поднимается. Если весит больше — снижается, а если массы равны, то он обладает нейтральной плавучестью.
— Но как вы сумели... — Гарри на мгновение задумался, — неважно, сейчас я это всё равно не пойму. Как вам удается заставить его подниматься и опускаться?
