— Ну, в нашем мире это имя тоже известно некоторым, — смущённо сказала Селена. — Гермес Трисмегист — это легендарный учёный или маг наших древних времён. Я точно не знаю, чем он занимался и что изучал. Слышала имя вскользь. Наверное, запомнила, потому что был однажды спор, существовал ли он вообще. А ещё — был ли он вообще человеком или богом. Когда о нём говорили, не могли даже предположить, из какого он времени... Значит, в вашем мире жил маг с таким именем?

— Вы сказали — Гермес Трисмегист, — с волнением всматривался в неё Ривер. — Наш маг имел лишь одно имя — Трисмегист. И да — о нём говорили, что он то появляется, то исчезает, словно он сумел открыть порталы не только в пространстве, как это делали мы.

Селена взглянула на Коннора. Тот сидел, мучительно наморщившись, будто что-то вспоминал. Джарри бросил на него короткий взгляд.

— У нас есть возможность, что Трисмегист — это тот маг, который овладел навыками перемещения во времени. И что он и применил к Коннору заклинание простенького перехода в закреплённое прошлое. Чтобы избавить Коннора от преследований любых типов, которые покушаются на его свободу, чтобы провести в библиотеку других людей, которые нам из признательности помогут жить спокойно, надо вспомнить этого мага. Коннор, насколько я вижу, ты начал вспоминать?

— Мне нужно увидеть его лицо, — отчаянно сказал мальчишка-некромант. — Мне так надо увидеть его лицо! Но когда я пытаюсь его вспомнить, лицо ускользает. А ведь это имя мне известно! Я точно знаю, что известно!

— Ты начал сознавать себя с момента, как тебя вывели из лаборатории к машине, — быстро сказал Джарри. — А если последним эльфом, провожавшим тебя, был как раз Трисмегист? Если именно он снял с тебя заклятие сна, в котором ты пребывал всё время в лаборатории?

— Ес-сли Х-хельми поможет мне, я, пожалуй, с-сумею проникнуть в пос-следний час-с пребывания Коннора перед выездом из лаборатории, — спокойно сказал дракон. — И попробую (не гарантирую, а только попробую) разблокировать это заклятие. И тогда можно будет попробовать опять-таки проникнуть в другое время — вс-спомнить, когда над Коннором произнес-сли заклятие непомнящего и заклинание перехода в библиотеку.

Братство, затаив дыхание, следило за стремительно развивающимися событиями.

Первой задала всех интересующих вопрос Селена.

— И когда вы это сделаете?

— Когда разреш-шит Коннор, — ответил чёрный дракон. — Мы с-собираемс-ся проникнуть в с-самые укромные уголки его памяти. Он будет с-сопротивлятьс-ся, ес-сли заранее не дас-ст разреш-шения.

— Так, вы хотите проникнуть в мою память, когда я буду спать? — уточнил тот.

— Да, именно так. Только в том сне, в котором ты входишь в библиотеку.

— Так, давайте всё по порядку, — вмешался Джарри. — Вы хотите, чтобы я вызвал у Коннора воспоминание о его последнем часе перед тем, как войти в машину. Так? И только после этого разберётесь с заклинанием, наложенным на него возможным Трисмегистом, потому что мальчик предварительно должен вспомнить его лицо?

— Да, — сказал чёрный дракон.

Коннор отвернулся, задумавшись. Глядя на него, хозяйка места вдруг вспомнила: спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Усмехнулась, несмотря на ситуацию. Чтобы оградить себя от посягательств на личную свободу, Коннор должен сам вспоминать своё прошлое и искать выходы из положения. Пусть с помощью других.

Мальчишка-некромант поднял голову, посмотрел на Колра.

— Я согласен. Но при одном условии. Я хочу, чтобы там, в моих воспоминаниях, со мной была Селена. Мне... так спокойней.

Колр и Хельми переглянулись.

— Это немного трудно, но ос-сущес-ствимо, — сказал чёрный дракон. — С-сделаем.

— А нам нельзя? — спросил Мика. — В прошлый раз мы были вместе с Коннором.

— Вы были в его снах, — напомнил Ривер. — Сейчас же будет вход в его память. Это намного сложней. Лучше пока без вашего присутствия.

Мальчишки разочарованно вздохнули, но, тем не менее, уставились на Коннора с интересом. Как, мол, оно будет?

Селена пересела к Коннору и взялась за его руку. А Джарри ввёл мальчишку в магическое наваждение — то есть в гипноз.

Глава четырнадцатая

Пока Коннор под гипнозом вспоминал первое, что увидел, придя в сознание, драконы вполголоса и коротко обговорили между собой последовательность своих действий. Хельми взялся за другую руку Коннора. Колр объяснил:

— Мой прямой контакт охранная система тогдаш-шнего Коннора может отторгнуть. Поэтому Х-хельми для меня пос-служит пос-средником. Моя цель прос-ста: как только мальчик Коннор ос-сознает с-себя как человека, я попытаюс-сь по его магичес-ским с-следам пройти некоторое время назад. Это не будет перемещением во времени. Это будет реконс-струкция с-событий по магичес-ским с-следам Коннора. Мы увидим его пос-следние минуты как киборга без с-сознания. А потом с-с него с-снимут блокировку. Ценнос-сть этого опыта в том, что реконс-струкцию увидит и мальчик. А наша абс-солютная удача — в том, чтобы на этих минутах, на расставании, в лаборатории прис-сутствовал Трис-смегис-ст.

— Почему — удача?

— С-сознание Коннора было блокировано на всё время в лаборатории. А я могу реконс-струировать магичес-ские с-следы лишь на полчас-са назад от его ос-свобождённого с-сознания. Ес-сли в эти минуты Трис-смегис-ста в поле зрения, как вы говорите, киборга не окажетс-ся, всё это путеш-шес-ствие в прош-шлое — пус-стыш-шка.

— А Трисмегист нужен, чтобы снимать блок и далее, — пробормотал Ривер, всё ещё не пришедший в себя после открытия, что с Коннором, вероятно, работал сам Трисмегист.

— Всё, тишина, — осевшим от напряжения голосом напомнил Джарри. — Начали. Коннор слышишь мой голос?

— Да.

— Ты на ступенях. С тебя снимают блокировку. Сейчас ты увидишь машину, в которую ты войдешь.

Селена, сидевшая с закрытыми глазами, видевшая лишь какие-то тени в смутной темноте, вздрогнула. Это было очень неожиданно, несмотря на готовность к необычному.

Она стояла на вечерней улице, спиной близко к стене какого-то дома. Напротив, через дорогу, высился дом с тёмными окнами. По бокам от себя быстро отметила два фонаря, которые ничуть не помогали разглядеть, что именно есть поблизости. Пришлось подкорректировать линзы. Чуть впереди, на дороге, ссутулилась чёрная машина, возле которой стояли три фигуры в тёмном. У них оружие, но они безопасны. Те самые сопровождающие... Сзади толкнули в спину:

— Шагай к машине, быстро.

Она послушно зашагала к машине. Опасности пока нет. Но в несколько шагов она мгновенно проверила работу всего оружейного арсенала на себе. Всё было отлажено и готово к сиюминутному бою. На идущих позади внимания не обращала. Они свои. Если что — ещё придётся и защищать. Но в сознание вложена дополнительная инструкция: они только провожатые до машины. В машине ей придётся подчиняться другим людям, которые должны перевезти её в неизвестный пока пункт назначения.

Задние дверцы в салон машины открыты. Пальцы напряглись, когда она шагнула в салон. Глаза мгновенно зафиксировали расположение пятерых сидящих здесь. Одно лицо показалось смутно знакомым. И этот странный охранник взглянул прямо ей в глаза и отодвинулся на скамье, словно самим движением предлагая сесть именно рядом с ним. Она спокойно приблизилась к нему и села, выпрямив спину и готовая мгновенно ощетиниться оружием. Но дверца салона приглушённо хлопнула, машина покачнулась...

— ... Ес-сть, наш-шёл! — услышала она совершенно невозможный в ситуации голос.

Мурашки по телу. Распахнула глаза.

Колр вглядывался в выведенного из гипноза Коннора, будто боялся упустить что-то. Наконец он кивнул самому себе и посмотрел на Джарри.

— Пос-ставьте его опять на порог здания.

— Коннор? — спросил Джарри. — Готов двигаться дальше?

— Готов.

Селена поспешно закрыла глаза, сжимая ладонь мальчишки-некроманта.

Стремительное движение ударило по глазам. Она растерялась и пыталась рассмотреть, что происходит, но улица, люди, стены, мебель — всё двигалось в сумасшедшем темпе и как-то фантастически: всё виделось в основном вниманием к полу, словно она не могла поднять глаз. Наконец до Селены дошло: Колр "перематывает" движение назад по следам на полу!

В тёмном пространстве вдруг кто-то прошептал:

— Вот он — Трисмегист!

Она не успела удивиться тому, что сумели на такой скорости хоть что-то разглядеть, как движение остановилось.

Огромное помещение, чьи границы не разглядеть из-за сумеречного освещения. И она, такая маленькая в этом огромном пространстве! Она стоит в окружении нескольких фигур, одна из которых очень близко. Но Селена смотрит, не осознавая, что именно видит. Лишь на сетчатке глаза остаётся портрет узкого большеглазого лица, обрамлённого длинными седыми волосами. Зрительный след этого печального лица она обнаружит в своей памяти чуть позже.

Узколицый кладёт ладонь на её голову, но ничего не говорит, только кивает. Она слышит приказ идти на выход, разворачивается, доходит до двери... Выстрелы, от которых она непроизвольно вздрагивает и от которых дуло пулемёта машинально выскакивает из рукава... Но она следует приказу, идёт дальше. И уже на выходе из помещения, пока не закрыта дверь, слышит крик: "Он ушёл!" Дверь негромко хлопает, и она снова стоит на крыльце, снова смотрит на стену напротив и машину на дороге...

— ... Вот и всё, — сказал чёрный дракон. Он выглядел спокойным, но пальцы сложенных на столе рук еле заметно подрагивали от напряжения, которое он явно испытывал, пока шёл по магическим следам в прошлое.

— Что значит всё? — удивилась Селена. Ей казалось, будет погружение за погружением в память Коннора... И вдруг — закончили?

— Позвольте — я объясню. — У Ривера был вид профессора, который задумался, какой вариант решения сложной задачи предложить студентам. — Начнём с того, что Коннор постоянно видел Трисмегиста в лаборатории, не осознавая того. Сейчас же уважаемый Колр соединил вытащенный из уголков его пассивной памяти образ Трисмегиста и перевёл в активную. Далее мы просто бессильны. Но теперь Коннор, зная о Трисмегисте, будет сознательно и неосознанно тревожить свою память, подходя таким образом к полному её разблокированию. А когда мальчик вспомнит полностью этот эпизод, он вспомнит всё и о двух с половиной годах, проведённых им в лаборатории. И уж тогда он легко вспомнит заклинание Трисмегиста, переносящее его сознание в прошлое, где всё ещё есть библиотека, полная несожжённых книг.

— Леди Селена, — задумчиво позвал Бернар, — а почему в вашем мире его считали не только учёным, но и богом?

Все с таким живым интересом обернулись к хозяйке места, что она смутилась.

— Но я правда только мельком слышала о Трисмегисте. Говорят, у нас он появился несколько веков назад. Может, его из-за этого обожествили — из-за его перемещений? Или из-за того, что вторым его именем было имя Гермес — а это тоже один из богов нашей древней мифологической истории.

— Странно, что вы вообще о нём слышали, — подозрительно глядя на неё, пробормотал Бернар.

— У нас прекрасные средства информации, — пожала плечами Селена. Не рассказывать же собеседникам, что однажды в какой-то газетке, специализирующейся на эзотерических материалах, она прочитала статью о Трисмегисте и его гимнастике, которой так увлеклась, что некоторое время даже занималась ею.

— Если завтра будет возможность, — сказал Бернар, — я бы хотел съездить в город, чтобы возобновить знакомство со старыми членами ордена Белой Стены. Коннор наверняка близок к прорыву. Я верю в него. Если меня кто-нибудь отвезёт...

Ему напомнили, что Александрит собирался с утра в город со следующей партией детских поделок и кувшинов Кама. А поскольку парень-вампир никогда не отказывал в помощи, он завезёт Бернара туда, куда тот попросит.

Мужчины остались в мастерской Мики обсуждать примерное местонахождение Трисмегиста, поражаться его мгновенному исчезновению из лаборатории, где его хотели расстрелять сразу после того, как он разблокировал сознание Коннора. Братство, стараясь быть ниже травы, тише воды, осталось слушать интересные, пусть иногда заумные разговоры старших, а Селена поднялась из-за стола, чтобы проведать могучего Стеньку Разина, а заодно и остальных.

Дверь мягко закрылась за спиной, напомнив стук из воспоминаний Коннора.

И резко распахнулась снова.

— Мама Селена! Подожди, я хотел спросить у тебя... — Мальчишка-некромант закрыл за собой дверь и неожиданно замялся.

— Я иду к Стену. Пойдём вместе? По дороге и спросишь? — улыбнулась она.

— Нет, я быстро, правда! — заверил Коннор. Секунды смотрел на ней и выпалил: — Мама Селена, а вдруг Трисмегист появится? Ты... — Он прикусил губу, явно сильно встревоженный. — Ты не попросишь его... вернуть тебя домой?

Теперь она смотрела на него, стараясь придумать такой ответ, чтобы успокоить.

— Помнишь, как Вильма уговаривала свою тётю оставить её в Тёплой Норе? У меня в том мире остался брат. И отношения у меня с ним были такими же, как у Вильмы с её тётей. То есть никаких. А больше родственников нет. Все мои родственники здесь. И дома там тоже нет. Дом мой — Тёплая Нора.

— То есть ты... — неуверенно улыбаясь, начал Коннор.

— Если я и хочу, чтобы Трисмегист появился, то лишь из-за тебя. У меня желание одно: ты, со всеми припрятанными в тебе тайнами, должен быть в безопасности. Так что, Коннор... Как только я поверю, что тебе ничего не грозит, я буду самым счастливым человеком на свете.

Она шагнула к нему, обняла, шутливо взлохматив ему волосы. И, когда он прижался к ней, сам обняв её, ощутила, как он выдохнул. Ничего себе — о чём он подумал в первую очередь...

Накормив могучего Стеньку Разина, Селена вместе с сынишкой вошла в гостиную. Малышня уже вся собралась здесь. Кто-то рисовал, кто-то складывал картинки. Отыскав взглядом Ригана, Селена нисколько не удивилась, что он сидит в уголке рядом с Ирмой и её верными телохранителями и сообщниками во всех хулиганствах — Бериллом и двойняшками-оборотнями. Доверительно склонившись к мальчику-дракону, Ирма что-то горячо ему говорила. Поскольку все при этом смотрели только на Ригана, а тот — с удивлением на волчишку, Селена спокойно подошла и села в соседнее кресло.

— А влиять умеешь? — допытывалась Ирма. — Ну, приказал — и тебе подчинились?

— Умею, — с недоумением сказал Риган. — Немного.

— Повлияй на мальчишек, чтобы нас катали! — чуть не велела волчишка. — Ты не представляешь! Нам они кататься на самокатах не дают, потому что мы маленькие. А как сами — нас не катают! Ты на них повлияй — пусть нас катают.

— А ч-что такое с-самокаты?

Тут уже не только Ирма заволновалась. В четыре голоса мальчику-дракону начали объяснять, что такое самокаты, и восхвалять катание на них. Особенно убедительной была Ирма. Она размахивала руками: