— Позволь представить — Йозеф, лучший чтец моего ковена...
— Я польщён знакомством с вами, гранд, — поклонился тот.
— ...и Курт, мой личный помощник, — закончил Эрик, взглядом указывая на второго пражанина.
Смол тоже учтиво склонил голову и, выпрямившись, спокойно встретил взгляд правителя Барселоны, произнёся:
— Счастлив случаю засвидетельствовать вам своё глубочайшее почтение, гранд.
— Надеюсь, у нас будет время побеседовать позднее, — кивнул в ответ на представления Мантейра и с извиняющейся улыбкой посмотрел на четверых стоящих перед ним вампиров, — но сейчас, сеньоры, мне бы хотелось остаться со старым другом наедине. Прошу вас меня простить.
— Как пожелаете, мой господин, — отдал куртуазный поклон ди Орри. — Мы с Сезаром будем рады показать прочим нашим гостям виллу, пока вы будете заняты этим без сомнения приятным разговором.
Де Рагге сохранял молчание, всем видом выражая полное согласие с любыми словами учителя.
— Идите с ними. Развлекайтесь, — бросил князь Курту и Йозефу, поддерживая гранда в желании провести встречу тет-а-тет.
Йозеф коротко кивнул и взглянул на Аммонио:
— Надеюсь на скорую встречу, гранд, — сказав это, он повернулся к Алесто: — Мы будем рады вашей компании, сеньор ди Орри.
— Тогда прошу за мной, — тот повёл рукой в сторону, откуда они недавно пришли, и все четверо, не став более задерживаться, покинули князя и гранда.
Мантейра проводил их задумчивым взглядом, после чего, сделав приглашающий жест, повернулся и направился к раскинувшемуся на водной глади призрачному саду, прочь от берега. Эрик вслед за ним без опаски ступил на серебристо-жёлтую поверхность Янтарной Тропы, бывшую, казалось, застывшим лунным сиянием, и вскоре поравнялся с правителем Барселоны. Вместе они в молчании проделали весь путь до искусственной террасы, и Эрик вблизи рассмотрел чудесную рощу, в сени которой оказался.
И понял, что грубые слова бессильны передать её красоту и изящество. Ветви и стволы её деревьев были светом, обрётшим плоть, а листва тенью, покинувшей бесчисленные укромные уголки, в которых пряталась с самого начала мира. Между ними шумел ветер миражей, и звери, рождённые колдовскими снами, неслышно сновали тут и там, на самой грани взгляда. А вокруг играл волнами ночной океан, древний, реальный... и непостижимый в своей великой мощи.
...Они остановились лишь пройдя сад насквозь и дойдя до другого конца террасы, откуда открывался вид на безбрежные водные просторы, раскинувшиеся за тонким, хрупким портиком, совсем не казавшимся преградой.
— Прекрасный вид, — князь умел ценить искусство.
— Не сомневался, что тебе понравится, — гранд довольно улыбнулся, устраиваясь на простой в своей изысканности скамье, выглядящей столь же неотъемлемой частью этой призрачной рощи, как и окружавшие их деревья.
Пражский владыка остался стоять.
— Тебе повезло с учеником.
— Не спорю, — улыбка Аммонио стала шире... и тут же пропала. — Ты так и будешь рассыпаться в комплиментах или всё же расскажешь, зачем приехал?
— Знаменитый испанский темпера...
— Брось это, Эрик! К делу. Я гораздо больше заинтересован в том, что у тебя на уме, нежели в бессмысленных восхвалениях и пустых наблюдениях.
Князь дёрнул уголком рта в ответ на дерзость — но за исключением этого едва заметного движения остался спокоен.
— Как пожелаешь. Ты слышал о недавних событиях в Праге?
— Каких именно? — поднял тонкую бровь Мантейра.
— Связанных с Антильяком.
— Слышал ли я о порке, которую ты задал этому наглому щенку?! — гранд расхохотался. — Конечно! Жаль, что не довелось принять участия.
— Ты ничего не пропустил, — отмахнулся Эрик. — Бесполезное, жалкое насекомое, не способное вызвать ни капли интереса и не имеющее представления о достоинстве настоящего ночного охотника. Весь в Шарля... — он поморщился и закончил: — Что поделать, родня.
— Не могу с тобой поспорить, — усмехнулся Аммонио в ответ и без паузы бросил: — Какое это имеет отношение к твоему визиту?
— Мне не понравились методы, которым де Брей обучил своего ученичка. Они ставят под угрозу образ жизни ковенов.
— И это всё?..
— Нет, — качнул головой князь, сохраняя холодный тон. — Я хочу принять меры к тому, чтобы подобные привычки не распространялись.
— Какого рода меры? — глаза гранда хищно сощурились, а ноздри тонкого носа раздулись, будто в попытке учуять мысли пражского владыки.
Князь поднялся и сделал несколько шагов по жёлто-серебристой водной глади, подойдя к ажурному портику, ограждающему Янтарную Тропу. Провёл пальцами по гладким, прохладным перилам. Обернулся.
— Кардинальные.
— Сейчас? — правитель Барселоны откинулся на спинку кресла. — Спустя столько веков вражды с де Бреем?.. Почему именно сейчас?
— У меня есть всё необходимое, чтобы воплотить это начинание в жизнь, — голос Эрика оставался ровным, лишённым эмоций. — Повод, сила, молчаливая поддержка подавляющего большинства европейских лидеров... И даже Ордену я найду что ответить. Лучше момента не представится.
— Но тебе нужна помощь, — Аммонио Мантейра никогда не считался дураком.
— Иначе меня бы здесь не было, — князь встретился с грандом взглядом.
Двое Блуждающих-в-Ночи, двое Старейшин, двое правителей, стоявших за спинами королей века назад так же, как и президентов сегодня, смотрели друг другу в глаза, ведя безмолвную борьбу. И пусть в ней не было ни грана магии — от этого она не становилась менее напряжённой. Два отточенных разума, две закалённых воли столкнулись... и разошлись, непобеждённые.
— Я готов выслушать твоё предложение, — гранд нарушил молчание первым.
— Мне нужно отвлечь внимания Шарля от пражского ковена. Наиболее удачным вариантом будет пограничный конфликт. Де Брей прекрасно знает, что связываться с ним рискуем только мы двое, так что мой выбор невелик. Я преуспею — и вся южная Франция твоя, если сумеешь удержать. С рыцарями объясняемся вместе.
— Ты хочешь многого, — Мантейра поджал губы.
— Первые — и основные — удары на твоей границе с парижским ковеном нанесут мои воины, — Эрик чеканил каждое слово. — Тебе потребуется только подхватить. Мне не нужны дополнительные силы для нападения на логово де Брея — с этим я справлюсь сам.
Князь понимал, что затеял азартную игру. Что гранду важнее — новые территории или статус-кво? Будет ли он помогать одному из двух своих главных соперников избавиться от другого, делая оставшегося тем самым сильнее? Удастся ли им, даже вместе, погасить гнев Архонта и Цензоров? Не будут ли потери барселонского ковена, несмотря на щедрое предложение князя, слишком велики?
Эрик рисковал. Что выберет Мантейра?
...Тот молчал долго. Князь не торопил, изучая великолепие творения магии Антонио Гауди, и потому пропустил момент, когда гранд принял решение. Взглянуть на правителя Барселоны его заставил разбивший тишину голос:
— Я согласен, — Аммонио широко, весело, бесшабашно улыбался. — Согласен, чёрт побери!
— Прекрасно! — Эрик улыбнулся в ответ — с облегчением, которое даже не нужно было изображать. — Курт и Йозеф посветят тебя в планы, ответят на все вопросы и займутся координированием действий. ...А меня, с твоего позволения, ждут неотложные дела.
Мантейра расхохотался:
— Ты не меняешься, Эрик! Как всегда деятелен.
Два дня спустя, Париж, Елисейские Поля.
C большим пиететом относясь к собственному комфорту, не испытывая недостатка в средствах и презирая все и всяческие гостиницы, в Париже Рауль Норрентьяни остановился в апартаментах, выходящих окнами на Елисейские Поля и отвечающих требованиям самых капризных гостей.
Разумеется, обосновавшийся здесь сейчас господин никак не был связан с Зимним Лордом и вообще с Блуждающими-в-Ночи, нося вполне обычное американское имя Джордж Остин. Он даже внешне ничуть не походил на правителя Нью-Йорка, и эта маскировка выдержит любую проверку человеческими средствами и почти любую — средствами вампиров.
Рауль неплохо разбирался в Магии Иллюзий.
Шериф, в отличие от учителя, предпочёл остановиться в одном из недорогих окраинных отелей вместе с основным отрядом своих воинов, изображающих группу туристов из Нового Света, желающих осмотреть Свет Старый. Другие отряды остановились неподалёку, благо недостатка в гостиницах столица Франции не знала.
Бойцы Фарбье пользовались тем же прикрытием — Рауль не понаслышке знал, что американцы любят путешествовать по Европе вообще и бывать в Париже, столице мод и любви во всех её проявлениях, в частности. Как бы то ни было, подчинённые наместника разместились на другом конце города — небольшая предосторожность не помешает. Сам же виконт предпочёл "Sofitel Trocadero Dokhans", один из наиболее престижных отелей в городе.
Разумеется, над всеми хоть сколько-нибудь известными среди вампиров участниками рейда поработали Мастера Сомниума — в случае, если в их услугах нуждались, конечно же, ведь многие могли позаботиться о сохранении инкогнито и самостоятельно, — которых в нью-йоркском ковене насчитывалось несколько меньше, чем хотелось бы, но всё же вполне достаточно.
И трое из них, не считая лорда и наместника, также отправились во Францию — здесь их способностям найдётся широкое применение, в этом сомнений не возникало.
Сегодня в город прибыли правитель Нью-Йорка, шериф и виконт вместе с примерно половиной из сотни воинов — остальных ждали завтра. Самолёт Рауля и Вольфа приземлился в аэропорту имени Шарля де Голля вечером, когда солнце только-только скрылось за горизонтом; пользуясь маскировкой богатого эксцентричного промышленника лорд полностью выкупил бизнес-класс и приказал плотно закрыть все иллюминаторы заслонками, потому дневной перелёт прошёл без последствий. Фарбье и остальные нью-йоркцы оказались здесь несколько позже — кое-кому из них в целях предосторожности пришлось вылетать из других городов. Около часа назад Рауль получил сообщение, что последняя группа без происшествий добралась до своей гостиницы, и теперь все благополучно размещены и ожидают дальнейших указаний.
Повышенного интереса к членам ковена лорда никто не проявлял.
Таким образом, пока затруднений не возникало.
...кроме, пожалуй, одного — Рауль начал скучать. Половина ночи прошла практически впустую: он сидел, читал местные газеты, просмотрел вскользь — благо отлично владел французским — несколько телевизионных программ, ожидая новостей от своих... а ещё от чужих. Хоть теперь их и можно называть союзниками.
Вот в последних как раз и заключалось проблема — они молчали. А ведь он предупреждал князя о времени своего прибытия в Париж; и тот прекрасно знает, что лорд не сможет ничего предпринять без информации об обстановке среди местных вампиров, полученной из первых рук.
А предпринять следовало многое, притом чем быстрее тем лучше — и это в интересах фон Вайна. В подобных обстоятельствах молчание казалось странным. И Рауль гадал о его причинах... но увы — это было плохим развлечением.
Лорд поднялся на ноги и прошёлся по своим апартаментам, раздумывая на ходу о способных принести пользу шагах, которые возможно совершить прямо сейчас, однако логика каждый раз заставляла отвергнуть пришедший на ум вариант. Мало информации, большая вероятность ошибки, а её последствия могут быть фатальны.
Он покачал головой и снова вернулся к креслу, которое недавно покинул. Сел, развернул газету и позволил себе лёгкую гримасу недовольства — сидеть в четырёх стенах бездельничая Рауль терпеть не мог. Но заниматься оставалось только этим.
Пробежав глазами очередную статью и классифицировав её как бесполезный мусор, он принялся за следующую. А потом за ещё одну. И ещё. До тех пор пока не отложил эту газету и не взял другую — чтобы через пять минут отложить и её. Владение Психической Магией на уровне, близком к мастерскому, положительно сказывалось на скорости чтения.
Когда бумажная пресса под рукой подошла к концу, настал черёд всемирной паутины — сначала человеческой её части, а потом и принадлежащей немёртвым. Расположённые там колонки заняли его ещё на полчаса, после чего содержащих хоть какие-то полезные сведения среди них не осталось.
Скука правителя Нью-Йорка усиливалась.
...в этот момент прозвучал звонок в дверь.
Лорд немедленно вызвал "Марево глубин", скрывающее его магию, а следующим — "Драконий взгляд", мощное заклинание органического сканирования, позволяющее точно определить генетическую принадлежность и физические возможности любого существа, с большой вероятностью даже сквозь скрывающие чары. Ещё один плюс: этому виду сканирования не мешали стены.
Магия Воды, Магия Огня — две из четырёх составляющих Стихийного колдовства, всегда бывшего сильной стороной Рауля Норрентьяни.
За дверью, несомненно, стоял Блуждающий-в-Ночи, но, учитывая его рябящие контуры, пользующийся магической защитой. Занятно. К несчастью, показываемая "Драконьим взглядом" картина мало походила на то, что можно увидеть взглядом обычным, потому лорд рассеял сканирование и сформировал "Ясный день", спокойно посмотрев на гостя сквозь стены уже обычным взглядом.
Этого лица он никогда раньше не видел.
Оставалось только одно. Лорд направился к двери — направился самостоятельно, Рауль недолюбливал прислугу и, если возможно, старался обходиться без неё. Все манипуляции с заклинаниями не заняли много времени, и потому лишь когда он прикоснулся к замкам, стоящий на лестничной площадке вампир позвонил второй раз. Не успел звук стихнуть, как правитель Нью-Йорка распахнул дверь и посторонился, приглашая гостя войти.
Переступив порог, незнакомец низко поклонился со словами:
— Доброй ночи, лорд, — и протянул ему запечатанный конверт.
Рауль, не почувствовав никакой враждебной магии, незамедлительно вскрыл его и достал листок бумаги, на котором при прикосновении проступили буквы: "Приветствую, лорд. Принёсший письмо — один из моих агентов в городе. Он в вашем распоряжении. Письмо сгорит, как только вы его отпустите. Эрик фон Вайн".
Прочитав короткое послание, лорд отбросил от себя листок, и тот немедленно окутало гнилостно-зелёное пламя, заставив бумагу полностью исчезнуть не долетая до пола.
— Доброй ночи и вам... — не закончив фразы, он, вопросительно улыбаясь, взглянул на гостя.
— Петер Хайц, с вашего позволения. Глаза и уши князя Праги во Франции, — с ответной улыбкой представился тот.
— Рауль Норрентьяни, лорд Нью-Йорка, — пражанин его, конечно же, знал, но это не повод пренебрегать приличиями.
Он протянул руку для приветствия, и Петер пожал её, произнеся:
— Я готов ответить на любые ваши вопросы... или попытаться ответить, — гость развёл руками. — К сожалению, мне известно далеко не всё происходящее в парижском ковене. Но я надеюсь, что сумею быть полезным.
— Благодарю вас, Петер, — учтиво ответил правитель Нью-Йорка и указал в сторону одной из гостиных: — Проходите, устраивайтесь. Я могу предложить вам что-нибудь выпить?
— Спасибо, лорд, не стоит, — пражанин направился в указанную комнату. — Разговор с вами я не хотел бы смешивать с другими удовольствиями.
