Жизнь и необычайные приключения Аллиотейи Нооби

— Вот сейчас я испытала небывалое облегчение и истинный восторг, — усмехнулась гостья. — Наверное, напрягусь и забуду, что некоторые тут бегают в перекрученной юбке, да еще нацепляв на нее сто колючек.

— А что юбка? Сбилась, — Биатрис поспешно принялась отдирать с подола репьи. — Вы меня не страшите. Я не какая-нибудь леди, как хочу, так и гуляю.

— Гуляй. Мне-то что? Но рано или поздно ты выйдешь замуж, станешь леди, и окружающие вдоволь похихикают над твоими противоречивыми манерами.

— Не стану я леди! И замуж не выйду! Волпи — и так очень знаменитая фамилия на берегах Кедры.

— Несомненно. И эта фамилия обязывает таскать на одежде шлейф колючек?

— Да что репьи? Кусты кругом, вот и репьи, — защитил сестру рассудительный мальчик. — Отчистятся.

— Кусты... — Аллиотейя окинула неодобрительным взглядом заросли. — А что, за садом вообще не ухаживают?

— Кто? — удивилась Биатрис. — У нас все серьезным делом заняты, не до сада. Вы про арбалет скажите. Вот поклянитесь Старой Речной Мамой, что он не игрушечный!

— Он не боевой. В большой битве доспехов из него не пробить, это вы и сами это видите. Но в тревожное время такое оружие сразу оказывается под рукой и спуску неприятелю не даст. В событиях на борту "Повелителя приливов" этот арбалет сыграл не последнюю роль, — скромно намекнула Ал и погладила инкрустированное ложе.

— О! — сказал Энетт.

Возможно, не стоило при детях упоминать мутную историю с клипером, но должный эффект слова гостьи произвели — на арбалет уставились с удвоенным восторгом.

— Если хотите, можете осторожно взять и рассмотреть, — небрежно разрешила Ал.

Потянулись к арбалету все трое — даже молчаливая малышка Иветт, на которую гостья косилась со сложными чувствами.

— Сначала Энетт подержит, для мальчиков оружие важнее всего, — вздохнула Ал и вновь взглянула на младшую девочку. — Пожалуй, вы можете по разочку выстрелить, если обещаете соблюдать осторожность. Но сначала... Нет, я должна это сделать!

Выхватывая из рукава запасное оружие, Ал шагнула к маленькой девочке. Глаза Иветт округлились, она попыталась шарахнуться прочь, но гостья уже крепко держала ее за шиворот и утирала нос несчастной жертве своим платком. Ребенок жалобно замычал, но пытка уже окончилась.

— Вы, младшие Волпи, можете думать обо мне что угодно, но, раздери вас якорем, с мокрым носом при мне ходить никто не будет! Это не только неприлично, но и оскорбительно для всех окружающих. Биатрис, это твоя младшая сестра или чья-то совершенно чужая? Энетт, ты видишь, что у твоей сестры непорядок с вооружением? Вот у тебя на поясе меч, пусть и деревянный. Много ли от него будет толку, если он ржавый? Или скользкий?

— Это будет плохой меч, — ошарашенно признал мальчик. — Леди Аллиотейя, а вы зачем так кричите?

— Разве? — Ал несколько смутилась. — Это случайно. Просто, когда мои сестры были маленькими, я вытирала им носы. Таков был порядок и дисциплина. Кто, если не старшие, помогут младшим стать приличными людьми? Кстати, нос нужен не только для красоты, но и для дела. Например, определять недостатки в приготовлении блюд на кухне. Или вынюхивать врагов в боевом походе. Даже не знаю, что важнее.

— Враги важнее. Они могут кухню захватить, — решил дальновидный Эннет...

Стрелял он, кстати, неплохо. Биатрис слишком горячилась, Иветт зажмуривалась перед щелчком тетивы, но в целом, младшие члены семейства Волпи не выглядели совсем уж недотепами.

Потом Ал пришлось снять повязку и показать боевую рану — порез уже поджил и казался росчерком жутковатого магического пера. Дети принялись рассуждать что для воина достойнее: шрам на руке или щеке?

* * *

...— Леди Нооби, я настоятельно требую от вас этого больше не делать. Дети слишком малы и к подобным забавам не привыкли... — железным голосом объявила госпожа Оббок.

— Насколько я понимаю, речь об упражнениях на меткость? — Аллиотейя постаралась позаимствовать торгово-доброжелательный тон, практикуемый конторщицей — судя по многочисленным наблюдениям, он помогал держать на расстоянии самого агрессивного собеседника...

Уже "настучали", как выражается Тифф. Тетка примчалась сразу после обеда, явно кто-то из прислуги дал ей знать о новом увлечении детей.

— Это же опасное оружие! — не замедлила поднапереть госпожа Оббок Волпи.

— О, это не солдатский арбалет, — авторитетно заверила Ал. — Мне эту забаву подарил отец, когда я была младше Биатрис...

— Вы особа благородная, но чрезвычайно легкомысленная, — процедила тетка Волпи.

— А у вас корсаж ужасный. Такие лет десять уже не носят, — не замедлила нанести ответный удар гостья.

Оббок Волпи покраснела и открыла рот, но тут в каминную залу вошла старшая служанка Тира:

— Не угодно ли продолжить беседу за чашечкой окадэ-ли?

Ругаться при прислуге — дурной тон, это даже захолустные тетки знают.

Но дело оказалось не только в этом.

— Возьмите-ка чашку и себе, дорогая Тира, — процедила тетка. — Обсудим это неприятное недоразумение...

Ал села за стол, понимая, что сейчас ее будут уничтожать, размазывать, перемалывать, и помощи ждать неоткуда. Что ж, хуже уже вряд ли будет. Стоит атаковать первой.

— Если обычаи дома настоятельно не рекомендуют давать детям сложные взрослые вещи, я не буду этого делать. Но все же осмелюсь заметить, что беготня без присмотра у обрыва много опаснее стрельбы из легкого арбалета под присмотром взрослого.

Обе бабы позволили себе пренеприятнейший намек на улыбку. Видимо, это относилось к эпитету "взрослый". Считают гостью юной дурой, ну-ну...

— Дети никогда не подходят к кромке обрыва, это уж точно, — отрезала тетка. — Племянники у меня не лучшего воспитания, упрямцы еще те. Но слово отца и деда для них закон.

Старшая служанка кивнула:

— Запретов не так много, но они выполняются. Из дома за детьми все время присматривают, и я в том числе. Господин Волпи счел уместным не ограничивать детей напрямую. Они должны проявлять самостоятельность.

— Что ж, ему виднее, — признала Ал. — Но вряд ли из дома, и с рудников, или где там еще пребывает их уважаемый отец, заметно, что Энетт не совсем здорова.

Старшие женщины переглянулись:

— О чем речь? — осторожно уточнила Тира.

— У девочки проблема с носом. Случаются этакие внутренние болячки, когда сморкаться больно. Увы, не знаю, как они правильно именуются на лекарском языке. Но определенно в таких случаях помогает младенческая мазь или крем-живун.

— Сейчас же посмотрю на девочку, — поднялась тетка Оббок.

— И я! — подскочила Тира.

Оставшись в одиночестве, Ал без всякого удовольствия пригубила остывший напиток. Вот что там смотреть? Обычная мелкая болячка, хотя и неприятная.

Вернулись тетки довольно быстро.

— Сейчас же пошлю кучера, — заверила тетка Оббок. — У меня дома есть эта младенческая мазь. И как мы не заметили?

— Глупышка, могла бы и сказать. Стеснительность ее погубит, — вздыхала старшая служанка.

— Перерастет, — пробормотала Аллиотейя. — Просто она немного задумчивая.

На гостью уставились с подозрением.

— Я ни на что не намекаю, просто мне так показалось, — пояснила Ал.

— В любом случае, леди Нооби, мы вам крайне благодарны. У вас зоркий глаз и видимо, есть определенный лекарский опыт, — через силу признала тетка Оббок.

Подмывало принять глубокомысленный вид и приврать что-то покрасивее. Но стоит ли лгать в мелочах, когда тщательно скрываешь немыслимую душевную тайну?

— Увы, госпожа Волпи, особого лекарского опыта я не имею, — неожиданно для себя призналась Аллиотейя. — Просто у меня в детстве случилась подобная неприятность с носом. Запомнилось.

— Любой опыт — истинный дар богов, — признала тетка Оббок. — А не выпить ли нам, наконец, окадэ-ли?

Тира отправилась за новой порцией напитка, а Ал, поколебавшись, объяснила свою мысль насчет "ужасного корсажа". Обсудили варианты обновлений туалетов, тетка пояснила, что об актуальных модах в Дюоссе имеют крайне смутное представление — в Порт-Норест и иные центры цивилизации отправляются в основном мужчины-моряки и толку от их рассказов немного. Ал рассказала о недавно появившемся в столице журнале мод "Современный прищур". Согласились, что как минимум раз в сезон жизненно необходимо доставлять столь актуальную прессу в Дюоссу. Вернувшаяся с подносом Тира приняла участие в обсуждении ужасающих отсталостей в моде, из чего Ал заключила, что жалование у старшей служанки недурное. Что ж, возможно, это и справедливо — в доме Волпи порядок. Грубоватый и примитивный, но, несомненно, порядок.

Поговорив о скором приходе зимы и самом практичном выборе меха для воротников, вернулись к темам воспитания. Ал тактично осведомилась, отчего детям не приглашают настоящих учителей? Возможно, близнецы еще малы, но Биатрис самое время браться за науки. Тетка со служанкой как-то странно переглянулись и объяснили, что в Дюоссе не так много знающих учителей, которых допустимо приглашать в приличные дома. Аллиотейя, в последнее время поднабравшаяся проницательности, сочла ответ излишне уклончивым. Что ж, у всех свои секреты. В конце концов, какое дело гостье до местных проблем? До прибытия корабля нужно как-то скоротать время, вот и все. Хотя это еще месяц, а то и все полтора. Нужно чем-то заняться. Кстати...

— Арбалет я уберу подальше, дети его не увидят. Но нельзя ли мне самой получить острые, желательно большие, ножницы?

Дамы смотрели на нее настороженно, пришлось объяснять пообстоятельнее:

— Кто-то пытался разбить сад у обрыва. Деревья страшно запущены, и я могла бы слегка за ними поухаживать. Понимаю, что вы не слишком мне доверяете, но уверяю, мне приходилось заниматься обрезкой ветвей. Хотя до профессионального садовника мне далеко, не скрою.

— Ножницы в подвале найдутся, — заверила Тира. — Я вас провожу, подберете нужное.

— Если дети придут посмотреть за садовыми работами, обращайтесь с ними строго, но не гоните, — попросила тетка Оббок. — Главное, не баловать! Они и так страшно избалованы.

Ал с удивлением осознала, что ее считают способной кого-то там избаловать. Ее, утерявшую вкус к жизни, скрытную, озлобленную, уничтоженную недоброй судьбой, нищую изгнанницу?

Она лежала на диване и тихо перебирала струны китары, когда явилась запропавшая конторщица.

— Говорят, тебя поймали дети, отлупили и отобрали арбалет? — бухаясь в кресло, спросила Тифф.

Леди Нооби фыркнула:

— Все наоборот. Сначала дети поймались на арбалет, а потом у меня практически отобрали оружие. И вообще день выдался довольно оживленным. Тут, знаешь ли, бывает интересно. Особенно в подвале. Мы искали ножницы, а ведь там, истинная жуть: дюжина пыточных камер, десятки тайных переходов и лабиринтов. Я боялась что мы заблудимся.

— Зачем семейству Волпи дюжина пыточных камер? — слегка удивилась конторщица. — Две-три я еще понимаю, но дюжина...

Ал объяснила, что темные комнаты с жаровнями, котлами, ступками, крючьями и иным острым инструментом, не могут быть ничем иным, кроме как пыточными застенками.

— Шутишь? — догадалась Тифф. — А с чего это у такой мрачной особы и вдруг хорошее настроение? Красавчик какой-то на примете появился?

— Лучше, — Ал кивнула на пару ножниц и короткую пилку. — Завтра садом займусь. Если, конечно, дети не прицепятся.

Поговорили о детях и невоспитанности.

...— Полагаю, с подбором учителей у Олива действительно большие проблемы, — задумчиво отметила Тифф. — Не то чтоб в Дюоссе вообще не имелось образованных людей. Но Волпи не хотят пускать в дом ненадежных людей.

— А мы? — удивилась леди Нооби.

— Мы, конечно, жутко ненадежные, но чужие. Мы вне игры. У семьи Волпи напряженные отношения с герцогом, а следовательно, и с солидной частью горожан. Герцог Дюоссы всерьез опасается возрастающей роли горняков и литейщиков. Небезосновательно опасается. Формально Горной Гильдии здесь пока нет, но... Через несколько лет центр власти в городе может заметно сместиться.

— Ну, уж не знаю... — с сомнением пожала плечами Ал, вспоминая герцога. Он вовсе не показался гостье опасным человеком. Грузный, солидного возраста мужчина, довольно учтивый. Кстати, никакого семейного сходства с блестящим Себастио Лино. Во внешности герцога, собственно, одни волосатые уши и запоминаются. Ну какой из него злодей? — Преувеличиваешь, Тиффани. Это все мужская политика, игры в самых главных, это несерьезно. В доме, можно считать, и охраны никакой нет.

— Обманчивое впечатление. Многовато здесь тайн. И в городе, и в доме. Нужно нам быть поосторожнее. Во всех отношениях, — вздохнула с каким-то странным выражением конторщица.

— Ты о чем, компаньонка?

— О подвалах. Не думаю, что там сплошь пыточные, но если ты наткнешься на секретную мастерскую и нечаянно подсмотришь фамильный рецепт выплавки чудесного оловянного сплава, то дело плохо.

— Задушат? — усмехнулась Ал.

— Хуже. Под домом сеть ходов, оставленных древними фенке. Думаешь, зачем здесь бдит прекрасная Гелррурра? Только дай повод, заманит тебя в глубь пещер и оставит там бродить, пока и сама память о несчастной леди Нооби не сгинет из памяти дюоссцев.

— Чего это она меня заманит? Я и так на нее смотреть не могу, на эту фейрийку!

— Да? Значит, околдует. Такая может. Будешь скитаться во тьме годами, пока не выберешься, оборванная и исхудавшая, где-нибудь между скал. Увидишь расщелину, полную желтых костей...

Аллиотейю передернуло:

— Что, опять Старый Огр?

— В подвале и огры имеются? — удивилась Тиффани. — Нужно будет сходить. Знакомили меня как-то с одним огром — обаятельнейший кавалер. Тебе вряд ли понравится, но для понимающей женщины — предел мечтаний.

— Некоторым действительно вреден климат Дюоссы. Совсем ты спятила, — покачала головой Ал.

Явилась Блошша и принялась рассказывать-показывать о предстоящем ужине. Предвиделось что-то рыбное, грандиозное и вкуснейшее, чему вообще нет названия.

Неведомым лакомством оказался рыбный пирог — яство столь же обманчиво простое, сколь и бесподобное на вкус. Ал сдерживала себя изо всех сил, но устоять перед "еще кусочек, полкусочка" было невозможно...

Глава четвертая

Арифметика пропастей

Осень властвовала вовсю, уже и днем трава оставалась блеклой и сухой. Кружил над рекой ветер, щурилось уставшее солнце. Готовились к зиме люди и птицы, все были заняты своим делом и лишь отвергнутая невеста леди Нооби занималась непонятно чем...

Пращу Ал изготовила собственноручно и вышло недурно. (Правда, со второго раза. В первой попытке выяснилось, что "двойное-песочное" плетение, несмотря на свою нарядность, серьезной метательной нагрузки не выдерживает.) Естественно, идея развлечения с пращой не выглядела безупречной, но нужно же детям как-то развивать глазомер? Да и самой леди Нооби было как-то скучновато гулять, оставляя запертый в сундуке арбалет. Выдумку с пращой подсказала Тиффани — конторщице когда-то рассказывали, как учились владению этим нехитрым оружием и, по словам компаньонки, рассказ был чрезвычайно забавным. Дети к новой игре отнеслись прохладно — арбалет, по их мнению, был куда совершеннее и воинственнее. Но с виду простейшее метание камешков веревкой оказалось хитрейшим делом. Снарядов хватало, и щелчки по камням раздавались все утро. Впрочем, Ал требовала прерываться для развития ума и сообразительности в иных направлениях.