Из объяснения вылезло новое слово: 'грунтовая'.
Сарат подхватил инициативу:
— Вот отсюда и далее полное бездорожье. А кристалл, между прочим, тяжелый, никак не меньше трехсот фунтов, а то и все пятьсот.. Но если (допустим) его не пожалеть, то можно вот досюда доехать и начать... Скажем так: клади еще тройку дней в минимуме. То есть тринадцать в сумме. И те самые пять, итого восемнадцать.
— А ведь они тебя знают.
Все обернулись на Иринкин голосок. А та продолжала почти без смущения:
— Хочу сказать, знают, что ты никогда не оставляешь безнаказанными покушения на твоих людей. Значит, рассчитывают на то, что ты не выживешь.
В интонациях не проскальзывало беспокойства за мою нелегкую судьбу. Видимо, Ира была твердо уверена, что я вывернусь. Если бы мне еще знать, как...
Полное молчание. Потом заговорил Сарат. Речь его звучала непривычно медленно и даже веско:
— Им известно, что тебе 'Черное пятно' нипочем. Маги со Стархата наверняка об этом рассказали. Но они не могут знать, насколько именно нипочем, и думают на превосходный амулет. Прямое нападение в пределах пятна невозможно. Значит, надо уничтожить корабль. Тогда ты из пятна не выберешься. Никакой амулет — имею в виду, из тех, что можно унести с собой — не выдержит этого путешествия через горы.
— А если не корабль, а лишь экипаж?
— А если у кого-то в экипаже (хотя бы у капитана) тоже есть амулет от магии смерти? Не забудь, тебя считают сильным магом. Вы вдвоем с капитаном могли бы дотянуть до Хатегата.
Тарек в очередной раз блеснул тактическими умениями:
— Тогда согласованная атака: с суши удар 'Черным пятном', с моря нападение на корабль. Ведь они полагают, что экипаж будет мертв или, в самом худшем случае, неспособен к активной защите. Как бы я сделал? Расположил корабль поддержки на таком расстоянии, чтобы его нельзя было заметить. После удара 'Черным пятном' по магосвязи высылается кодовое — или даже не кодовое — сообщение, что, дескать, можно атаковать.
— А ведь мы их можем обнаружить. Правда, шторм весьма вероятен, и тогда сорокамильный радиус действия наших кристаллов можно смело уменьшить до тридцати. Но они и об этом не знают.
— Дорогой, ты не прав. Как маг разума могу смело предположить: знают. Слабое место: экипаж 'Ласточки'. Палубные матросы слышали все ваши разговоры. Даже если не проводить вербовку, то уж покопаться в голове одного из них — задача не из трудных. Правда, на это понадобятся не пять минут.
— Тогда есть вот какой вариант. Хорошо, пусть матросы 'Ласточки' и вправду все знают. Но это не относится к экипажу 'дракона'. Скоростные качества 'Альбатроса' точно остались неизвестными: он же ни разу не участвовал в морских сражениях. Вот если его подключить... все равно без него не обойтись...
— Сарат, ты навел меня на мысль. Командир, есть идея тактической ловушки...
* * *
(и еще одна сцена, которую я видеть никак не мог)
Вождь острова Стархат вызвал начальника своей разведки. Для этого имелась причина: один из магов острова попросил об аудиенции. Маг был командирован Гильдией и, разумеется, поддерживал связь с Маэрой.
После предписанных обычаем привествий маг начал разговор:
— Мой вождь, представитель Академии магов Маэры желает одолжить на время один из твоих кораблей.
На лицах островитян читалось полное безразличие, если не считать быстрого обмена взглядами. Разговор продолжил сам вождь:
— Каковы условия?
Маг ни секунды не полагал, что имелись в виду денежные условия. Для этого он слишком хорошо знал психологию Повелителей.
— Это 'водорез', без твоего экипажа. На нем пойду я. Всего на неделю; возможно, верну корабль и раньше. Дата пока не установлена.
Вождь был многоопытным капитаном. Он прекрасно знал, что маг далеко не уведет даже такой маленький корабль, как 'водорез'. Значит, в море к нему переберутся другие члены экипажа. Скорее всего, среди них будут маги.
Начальник разведслужбы подумал, что этот кораблик как раз и берется для наблюдения. Скорее всего, за Професом. Если только это, то Академия сыграет вничью. Однако если дойдет до драки, то дело будет опасное — для 'водореза', разумеется. Но для отказа весомых причин нет. А еще опытный разведчик подумал, что до этого вождь догадается и сам — если уже не догадался.
Тхрар заговорил. Тон его не допускал возражений.
— Ты получишь 'водорез'. Плата — семьдесят пять сребреников. Сверх того, ты внесешь залог стоимости корабля, а также стоимости тех кристаллов, что ты возьмешь с собой, ибо они не твои. Это восемь золотых двадцать пять сребреников. Всего девять золотых. Если ты приведешь корабль обратно в целости и сохранности, залог тебе вернут.
Голос мага был совершенно нейтральным:
— Ты считаешь, вождь, что это плавание может быть опасным?
— Мне не под силу предсказать волю Морских Отцов.
Конечно же, имелась в виду штормовая погода.
Маг поклонился, поблагодарил и распрощался в полном соответствии с этикетом.
Уже за дверью посетитель про себя отметил, что в течение аудиенции начальник разведки не произнес ни слова. Тем не менее он вполне мог догадаться о целях рейса. Но это уже не имело значения.
* * *
Глава 13
Следующую неделю мы готовились.
Пожалуй, слово 'мы' являлось преувеличением. 'Альбатрос' стоял в Субараке и грузился, но меня там не было: то епархия старшины как поставщика и Дофета как суперкарго.
Сафар развил бешеную деятельность в части как кристаллов (много предстояло огранить), так и оборудования. Он готовился к перевозке своих драгоценных станков. Его молодая супруга отвечала за разборку и упаковку самогонного оборудования — не всего, поскольку часть решено было оставить.
На Сарата повесили кадрово-магические вопросы. Собственно, не так уж много их было. Я настоял, чтобы Хафизу уговорили переселяться: это была его главная задача. Да, характер у этой дамы не сахарный, но толковый маг земли очень нужен. Маги огня были второй по важности проблемой.
Моана вытребовала себе организацию переселения магов жизни. Она же следила за новостями из Академии. Между делом она съездила в Хатегат вместе со мной и мужем. Там стояла 'Ласточка'. Мне очень надо было отметиться рядом с ней. С этой целью пришлось совершить неторопливую прогулку по пирсу, а равно пройтись по рынку.
Шахур не преминул съездить за пиритами. Не хотелось его отпускать, но наш главный телемаг резонно заметил, что еще неизвестно, как скоро мы найдем за океаном месторождение пиритов. То, что оно там есть, не вызывало сомнений (этот минерал весьма распространенный).
Хорот закупал материалы и инструменты. На нем же лежала задача создания отпугивающего оружия. Конструкцию предложили, как ни странно, Тарек с Шахуром. Нечто вроде укороченного автомата, с мушкой и прорезью, без обоймы, но с кристаллом, швыряющимся небольшими 'Воздушными кулаками'. Таким можно было бы оглушить человека, и я надеялся, что чувствительные уши диких зверей не перенесут этих звуков. Пока что Тарек интенсивно 'пристреливал' единственный опытный экземпляр. Разумеется, я не вмешивался.
На Иришке лежали заботы о Чуке: еда и одежда. Малыша уже прикармливали местными кашками и творогом. Однако его мама клятвенно заверяла, что в случае чего у нее хватит молока на все путешествие. Я подсказал идею теплого комбинезона с капюшоном, в результате все вечера она проводила за шитьем. А днем Иришка записывала поправки в 'Незаменимый помощник травника'.
А через неделю почти вся команда собралась на совещание у Моаны. Но еще до его начала Моана устроила лично мне гигантский сюрприз. Мы с Ирой только-только расселись в гостевом флигеле, как распахнулась дверь, в нее вплыла госпожа кандидат в академики, а с ней еще одна...
Несомненно, это было существо женского пола. Во всяком случае, размеры в нужных местах не допускали иного мнения. Но в течение секунд трех я не мог подобрать точное определение. Для девушки она была слишком женственной. Для женщины она была слишком величественной. Наконец, мне пришло в голову: гранд-дама. Ничего лучшего найти не удалось.
Оранжевый плащ — весьма дорогая деталь туалета! Собственно, его одного хватило бы для установления личности. Белые туфли, также очень дорогие на вид. Рост по здешним меркам высокий — то есть ниже меня сантиметров на восемь. Жгучая брюнетка с длинными волосами. Чернейшие глаза. Ресницы восхитительной длины — думаю, их взмах мог бы прибить воробья. Круглое лицо, хотя искусно сделанная прическа делала это незаметным. Этнический тип, несомненно, южный: арабский или турецкий. На мой вкус, чуть полновата. Но эффектна, спору нет. Мои размышления прервала хозяйка дома:
— Разрешите представить: доктор магии жизни и магии разума, моя подруга Намира-ла!
Моя Иришка сделала настолько бесстрастную мину, что я понял: она в курсе коварных планов подруги. Значит, все же моанин замысел пошел в ход. Короткий взгляд на гостью показал: у нее стальное самообладание. Совершенно светское выражение лица, а ведь она не могла не знать, что ее ждет.
— Профес, наш командир, лучший знаток кристаллов из всех, которых я когда-либо знала; он же лучший дипломат команды...
Вот это неправда. Сама Моана как бы не лучше. Уж точно не хуже.
— ...он же наш лучший алхимик, он же величайший знаток химии...
Такое перечисление моих заслуг начало тревожить.
— ...а еще известен тем, что никогда не бросает своих.
Вот от этих слов стало по-настоящему страшно. Уж мне-то известно, насколько жестокой может быть работа командира в чрезвычайной ситуации. Да чего там — просто в бою. К счастью, пока что не было случая проявиться в этом качестве.
Очи черные, очи страстные бросили на меня взгляд, который я, к стыду моему, не смог расшифровать. Их владелица высказала:
— Очень рада, что наше знакомство, наконец, состоялось. Обещаю, что буду полезным членом команды.
У Намиры оказалось потрясающее, глубочайшее контральто с такими интонациями и оттенками голоса, что, вздумай она вслух зачитывать таблицы неопределенных интегралов — и тогда бы мужской пол ложился у ее ног в ряды.
Реверанс. Ответный поклон.
— С вашего позволения, Профес, мы с Намирой удалимся. Нужно провернуть дело с кристаллами.
Не понять было бы трудно.
* * *
(сцена, которую я видеть никак не мог)
— Для начала: вот тебе алмаз — так его командир называет — как накопитель.
Пауза.
— Да, кристалл работает. Но, подруга, тебе честно могу сказать: напугалась я аж до темных видений. Удивляюсь, как ты не боишься.
— Да привыкла уже... Просто те правила, что я тебе изложила — их нужно себе в кости вдолбить. Как понимаю, зеленых у тебя достаточно? Дай поглядеть: так, изумруд... хорош, но наши лучше... еще один... о, этот гроссуляр узнаю. Гонорар от нашей команды, верно? Угадать нетрудно. Хотя нечто подобное Морад продавал, я даже сама купила. Совсем недавно, чуть больше года тому назад. Для начала тебе хватит, а потом еще получишь. У командира есть в запасе... примерно такие.
Моана продемонстрировала золотой кулон с двумя изумрудами.
— Хороши, спору нет.
Пауза.
— Он как: на всех магов в команде действует... таким образом?
Ответ прозвучал едва ли не сухо:
— На всех.
Молчание.
— А знаешь, ведь этот накопитель не только восстанавливает — он дает дополнительную силу. Ошибиться нельзя. Так вот почему ты...
— Вот-вот. Именно поэтому я. А теперь и ты. Бедняга Курат!
И дамы дружно рассмеялись при мысли, что кандидат в академики Курат-из уже никогда не будет первым по силе магом жизни. Впрочем, смех одной из женщин был несколько нервным.
* * *
Два мага жизни зашли в наш флигель, когда все остальные уже там собрались. Разумеется, Моана не поленилась представить подругу. Я про себя отметил перекрещение на Намире заинтересованных мужских взглядов. Тем временем наша высокопочтенная продолжала:
— Некоторые уже знакомы, так что начну представлять незнакомых. Сразу скажу: в команде все друг к другу обращаются по именам. Знакомься: сударь лейтенант Тарек, наш главный авторитет по военным вопросам. Он же командует солдатами.
Главнокомандующий отвесил короткий поклон.
— Рада знакомству, сударь.
Хозяйка дома представила по очереди всех, за исключением меня, Ирины, Арзаны и Сарата. Я про себя отметил, насколько осторожно и умно был охарактеризован Сафар: 'превосходный резчик по дереву, а также специалист по кристаллам'. Неожиданную реакцию вызвало представление Шахура. Вместо стандартной учтивости со стороны Намиры последовало:
— Я очень рада, что мы встретились, Шахур. Вы позволите при случае задать вам несколько вопросов относительно вашей диссертации?
Мы с Иришкой продолжали держать покерные лица. Сарат высказал (хотя и не вслух) искреннее удивление. Еще больше удивился сам диссертант, но со всей вежливостью заверил, что он-де всегда к услугам, готовый отвечать и разъяснять.
Засим настал мой черед.
— Сафар, тебе слово.
Физиономия главного гранильщика как была лошадиной, так ею и осталась. Но после женитьбы он напустил на себя такую солидность, что смахивал также на верблюда. Впрочем, это не помешало ему отвечать по существу:
— По кристаллам так. Двадцать пять танзанитов готовы к употреблению, остальные... тут думать надо. Алмазы: четыре штуки сделаны, остальные уже розданы. Цирконы: все восемь готовы. Бериллы: те, что ориентированы на водную магию, сработаны, их одиннадцать; еще один для магии огня, три для магии электричества, семь для магии связи. Зеленых только два, остальные розданы. Готовых универсалов три. Но еще поработать надо: осталось не меньше полутора десятка разных. Шпинель черная и турмалины: двадцать штук, над которыми трудиться и трудиться, и восемь уже готовых. Магнетитов немного, всего двадцать две штуки, из них девять сделаны, и еще три нуждаются в подзарядке. Пириты — ну, с этими просто, примерно пятьдесят готовых, из них тех, что взять с собой — восемнадцать обязательных...
И еще минут на пятнадцать аналогичного материала. Меня поразила реакция Намиры: она подалась вперед и вслушивалась, как будто ей зачитывали божественное откровение. Интересно, почему?
Хорот быстренько отчитался за установку на 'Ласточке' дополнительного гранатомета ('трехфунтового, как ты и приказал, командир') и за оборудование, которое было уже разобрано и отправлено в Субарак.
Иринка с гордостью рапортовала о полном сборе нужных лекарств и о том что самогонные аппараты тщательно упакованы и со всеми предосторожностями отправлены.
Совершенно иное настроение было у Торота. Он, правда, подготовил оборудование к переезду, но бросать налаженное производство нашему магистру магии трансформации было откровенно не по душе. Пришлось его утешить репликой:
— Торот, а кто тебе сказал, что там мы не будем ничего производить по твоей части? Еще как собираемся, и не только для себя, но и на продажу.
— Как? Ты хочешь сказать...
