Термит

— Тройка действительно сотрудничал с картелями. Влюбленная дура из отдела статистики помогла исправить его досье...

— Я видел, как вы исправили ее саму на фабрике.

— Да?

— Ей на голову уронили тележку с оливками. Лицо — всмятку...

Джонсмит всплеснул руками, заставив Термита замолчать.

— Значит, ты понимаешь, что нельзя идти против синдиката. Особенно тебе и твоему приятелю, ведь на вас остается убийство.

— Понимаю.

— Теперь тебе придется быть очень лояльным и исполнять все, что я прикажу.

— Да. Конечно.

"Да, я буду твоей шестеркой, придурок. Маленьким болтиком в механизме синдиката. По крайней мере так тебе будет казаться".

— Очень хорошо. Ты работаешь тестировщиком нано-фильмов, это весьма полезная для нас профессия. Я скажу, чтобы тебя отвели к специалистам, которым ты будешь помогать.

Термит кивнул, стараясь не выдать своего торжества.

"Здравствуйте, я беззащитный подопытный кролик! Покажите мне вашу секретную лабораторию!"

13. Скрипторий

Следуя инструкциям Джонсмита, Термит вошел в лифт и нажал на кнопку, обозначенную буквой "С". Он понятия не имел, какой это этаж.

Кабина с багровым ковром на полу и зеркальными стенами больше всего напоминала лифт какого-нибудь роскошного отеля. Кнопки светились синим, экран над ними оставался матово-черным, как окно в пустоту. Обычно на нем высвечивались этажи, мимо которых проезжал лифт, — но не в этот раз.

Термит, застыв посредине кабины, терпеливо ждал. Он чувствовал, что поднимается, причем с большой скоростью. Ему было немного не по себе, а когда лифт резко остановился, не торопясь открывать двери, в голове снова встал образ женщины с раздавленной головой. Синдикату не обязательно убивать. К их услугам множество удобных возможностей для несчастного случая.

Пальцы Термита коснулись кнопки вызова диспетчерской, погладили выпуклый рисунок.

Лифт дернулся и снова пришел в движение. Но на этот раз в горизонтальной плоскости. Он проехал влево и остановился. Прислушавшись, Термит уловил шорохи и скрежет наверху, видимо, там автоматически цеплялись новые тросы. Через несколько минут лифт продолжил путь наверх и выпустил Термита в полутемном коридоре.

Пол и стены здесь были покрыты слоем светло-серого пластика, как в общественных поликлиниках. О них же напоминал и резкий химический запах. Термит прошел по коридору и заглянул в первую попавшуюся комнату.

В густой, почти осязаемой темноте плавали светящиеся зеленым и желтым структуры матриц. Интерактивные пространственные схемы предназначались для упрощения работы скрипторов, но выглядели как произведения искусства. Модели молекул кружились в воздухе, завивались в спирали и снова расслаблялись, становясь аморфным переплетением светящихся нитей. Было слышно приглушенное гудение проектора.

— Ты кто такой? И что здесь делаешь, а? — раздался голос сзади.

Термит обернулся и увидел девушку. Она стояла, сунув руки в карманы синего халата, местами прожженного кислотой. Ее светло-серые глаза смотрели с такой неприязнью, будто хотели проделать в собеседнике дыры больше, чем в пресловутом халате. Металлизированные волосы отражали свет проекций и светились желто-зеленым, создавая над головой девушки зловещий нимб.

— Я ваш новый тестер. Джонсмит прислал.

— А... Подопытный кролик.

— Именно.

Термит ухмыльнулся, и девушка неожиданно на эту ухмылку ответила.

— Я Катя, — она протянула руку.

— Я Андрей. Хотя можешь звать меня и по кликухе — Термит.

— Термиты, это типа муравьев? Мелкие насекомые такие.

— Да.

"Правда, кликуха к тем термитам отношения не имеет".

— И чем ты, Термит, вообще в жизни занимаешься? В смысле, где работаешь? Кроме "Войда".

— Продаю свое тело.

— И много желающих?

— Корпорация "Иллюзии" в основном. Я тестирую для них нано-фильмы.

— А, это хорошо. Значит, ты хоть немного будешь подготовлен.

— У вас сложные импульсы?

— Своеобразные. Пойдем, наш оптимизатор даст тебе что-нибудь на задание. Если, конечно, не передумал и не хочешь убежать отсюда.

— Я не могу передумать и убежать.

— Понятно. Что ж, надеюсь, он по крайней мере поставит тебе отлаженную вещь. Я как-то залезла в его картотеку — кое-что из его творений действует похлеще ЛСД.

— Что ж, значит, у меня есть шанс схватить кайф...

Она кивнула, разбрызгивая зеленые и желтые блики, взяла Термита за руку и потащила его дальше по коридору. За поворотом их ждал зал скриптория.

Крохотные окна под потолком были наглухо задраены и закрыты жестяными шторами. В уютном полумраке светились мониторы компьютеров, на экране осциллографа мерцал овал. За столами, как темные призраки монахов-переписчиков, сгорбились скрипторы.

Оттолкнувшись ногами от стола, один из них проехал через полкомнаты на офисном стуле и остановился прямо напротив Термита и Кати.

— Это наш новый боец? Пополнение пушечного мяса?

— Он профессиональный тестер, — сказала Катя.

В глазах скриптора появился нездоровый блеск:

— Отличненько, то есть я могу не тратить время на объяснения и подготовительные пробы. Впрочем, я и с другими этим не занимался, хе-хе. Если человек — мудак, значит, на роду ему написано кончить жизнь в психушке, пуская слюни изо рта. Верно я говорю?

Все промолчали. Скриптор вскочил, схватил Термита за плечи, обдав едким запахом сгоревшей проводки.

— Пойдем. Как тебя зовут, кстати?

— Андрей. Но можно — Термит.

— Я Нинген. Пойдем.

Термит позволил себя увести в небольшую, прилегающую к скрипторию, комнатку. Как и в аналогичной лаборатории "Илюжнс Инкорпорейтед" посредине тут возвышался "гроб", а под потолком и у стен виднелось множество мониторов и датчиков.

— Хм, что бы тебе поставить для начала? — скриптор подошел к терминалу у двери и стал рыться в электронном каталоге.

Термит снял куртку и расстегнул провонявшую потом и овощами рубашку. Он стоял лицом к скриптору, что выглядело совершенно естественно, и мог краем глаза заглянуть в файлы. На таком расстоянии прочитать текст не представлялось возможным, однако Термит успел кое-что понять о структуре картотеки. А самое главное — он видел, пусть и со спины, как Нинген набирал пароль.

— Вот! Это подойдет!

Термит улегся в "гроб", подставил вену под укол автошприца и принялся ждать. Памятуя о словах Кати, он старался гнать от себя страх и тревогу. Если войти в специфический импульс в состоянии стресса, слишком сильно повышаются шансы на то, что выйдешь из него уже слабоумным.

Холод обрушился неожиданно. Казалось, мышцы и кости становятся одним прозрачным куском льда. Замерзшие легкие пару раз раскрылись при вдохе, а потом замерли. Термит напряг гортань, пытаясь заглотнуть хоть немного кислорода — тщетно.

Он лежал в полной темноте, скованный холодом, и мысли медленно захватывала идея о неизбежной смерти. Пусть холод на самом деле лишь иллюзия, созданная проклятыми нано-структурами, но его тело реагирует на это фантомное состояние как на настоящее. А значит, очень скоро, когда в мозг не поступит должной порции кислорода, он отключится,. И тогда его или реанимируют, если скрипторам еще нужен тестер, или оставят подыхать, если большой нужды в новом работнике нет.

"Дыши, дыши, дыши, мать твою!"

Термит мысленно орал, но вдохнуть не мог. Еще ни одному человеку не удалось побороть действие импульса или слепка. Химические реакции и электронные сигналы всегда оказывались сильнее настоящих чувств.

Воздух, вдруг прорвавшийся по трахее, оказался колючим. Он пах железом, и казалось, что пытаешься затолкнуть в легкие связку сюрикенов. Но Термит дышал, тщательно, старательно и размеренно. С каждым вдохом чернота перед глазами таяла, уступая место глубокому закатно-желтому небу и красным скалам. Придя в себя, Термит понял, что стоит на вершине "столовой горы": на выветренной каменной колонне с плоским верхом и крутыми, отвесными краями. На лице чувствовалось тепло солнца, легкий ветерок ощутимо ерошил волосы. Термит наклонился и увидел пару запыленных сапог, в которые были обуты его ноги. Попробовал шагнуть правой — вышло. Сплюнул — отдающая железом слюна шлепнулась на камни.

"Да, исполнение и синхронизация отличные. Только..."

Термит не успел додумать мысль, как неведомая сила потащила его к краю горной вершины. Тело послушной марионеткой пробежало весь путь и встало у обрыва. Внизу кружились черные птицы, отсюда похожие просто на клочки черной тряпки, подхваченные ветром.

При всем желании Термит не смог отойти назад. Его глаза против его воли внимательно рассмотрели каменистую пустыню внизу. Гигантское расстояние от вершины до подножия тянуло. Пустота звала к себе, в падение. И когда черные птицы по крутой спирали взмыли вверх, Термит захотел закричать. Но и этого он сделать не мог. Его рвануло навстречу птицам. Навстречу земле.

Перья хлестнули по лицу ударом бича. Из глаз потекли слезы. Они срывались с ресниц и падали в пустыню, как и Термит. А он испытывал ужас и восхищение одновременно. Страх смерти леденил сердце, но огромное небо, ветер бьющий в лицо — это было прекрасно.

Земля дернулась навстречу и приняла Термита в свои жесткие, жаркие и пыльные объятия. Он чувствовал, как кости ломаются от этой ласки, как рвутся сосуды и сухожилия, как лопаются органы. Смерть не стала концом. Термит смотрел — внутренним взором? — на выпавшие из глазниц глазные яблоки, раздавленные, в кровоподтеках, и метался от желания завыть к желанию рассмеяться. Ни того ни другого сделать он не мог.

Его перемалывало агонией целую вечность. Он уже верил, что нет на свете ничего, кроме этой пустыни и его разбитого тела посредине.

Термит открыл глаза и увидел ползущие столбцы чисел и линии графиков на экранах датчиков. Он увидел лицо Кати над собой и смутную фигуру скриптора в дальнем углу комнаты. Слух еще не вернулся, на зубах хрустела фантомная пыль.

В руках Кати блеснул шприц. Она проворно ввела его содержимое в вену, и только тогда Термит внезапно вспомнил, что вот он — реальный мир.

— Да живой этот тестер, живой! Зыркалами-то, вон, моргает! — голос, несомненно принадлежал Нингену.

— Мне по закону о защите прав работников положен отдых! — не слишком внятно сказал Термит.

— Ты в сознании! — обрадовалась Катя.

Скриптор тут же отстранил ее рукой.

— А ну что, прошел импульс? Нормально себя чувствуешь?

— Да ничего.

— Ну и как тебе вещица? Хорошенько трахнула твои мозги, а?

— Синхронизация на высоте, техническая часть тоже. Но, как тестер нано-фильмов, не могу не сделать замечание по сюжету. Весь импульс тщательно создает ощущение симуляции реального тела. Но в концовке какого-то дьявола вид остается из глазниц, из глазниц, где уже нет глаз.

Скриптор раздраженно фыркнул:

— Это несущественно.

— Несущественно, если ты хотел создать комедию. Я же смотрел на валяющиеся рядом с моим телом мои же глаза и ужасно хотел ржать!

За спиной скриптора кто-то рассмеялся:

— А ведь и правда, треш-комедия вышла. Хоть кто-то и замахнулся на симуляцию Ада.

— Заткнись, — зло бросил Нинген. — Всем остальным она показалась не такой уж и смешной.

Бормоча себе что-то под нос, он скрылся в полумраке скриптория.

Термит попробовал сесть, но головокружение заставило его снова упасть на дно "гроба".

— Не вставай пока, отдохни. — сказала Катя. — Раз уж ты импульс Нингена выдержал, тебе что-нибудь и более важное дадут. Оно тоже неприятное, но не настолько. А сегодня полежи, заполни анкету и иди домой. Мы тебя сами вызовем, когда нужно будет.

— Ладно. Спасибо, Катя.

— Да не за что.

Термит слышал, как она прошла по комнате. Потом хлопнула закрывающаяся дверь, и он остался один. В помещении с терминалом, который содержал картотеку Нингена.

Прижав ладони к вискам, Термит думал и вспоминал. Катя залезла в картотеку — то есть, взломала. Если она выкладывает это первому встречному, это не бог весть какое достижение, значит, хакерскую программу она для этого не использовала. Скорее всего, подсмотрела или угадала пароль. Нинген набирал его абсолютно не прячась, значит, могла подсмотреть. Но если скриптор относится к паролю так легкомысленно, сложным он быть не может. Цифровым блоком на клавиатуре он не пользовался. Судя по движением рук, пароль — не просто ряд последовательно расположенных букв. Наверняка это слово. Слово простое, которое Нинген легко может запомнить.

Термит выкарабкался из гроба. Его шатало из стороны в сторону, пока он шел к терминалу. Наконец он вцепился в клавиатуру. На монитор была выведена анкета, которую ему предстояло заполнить — видимо, Катя открыла ее перед уходом. Термит свернул окно анкеты и попробовал зайти в директорию каталога. На экране предсказуемо высветилось требование пароля.

"Нинген", ввел Термит.

Ошибка.

"Войд".

Ошибка.

"Пароль".

Принято!

Термит едва не расхохотался — уж где-где, а в скриптории синдиката он не ожидал обнаружить столь простой пассворд.

Он пролистнул папки и скоро нашел нужные схемы и формулы. Скачать информацию возможности не представлялось, пришлось использовать умыкнутые с письменного стола листок бумаги и ручку. Руки дрожали, из носа на записи капала кровь. Термит настороженно прислуживался, не скрипнет ли открываемая дверь, но было тихо. О тестере все забыли.

Перед глазами мелькали черные "мошки", и, кое-как закончив со схемами, Термит понял, что сейчас потеряет сознание. Трясущимися руками он сунул скомканный листок в карман джинсов, закрыл каталог и опустился на пол. Поднял ноги вверх, чтобы кровь быстрее прилила к мозгу. Поза была в высшей степени дурацкой — полуголый человек валяется перед терминалом, задрав наги. Однако она оправдала себя: слабость и головокружение быстро прошли. Термит заполнил анкету, оделся и вышел в скрипторий.

Нинген, что-то считавший на компьютере рядом, обернулся.

— Закончил?

— Да.

— Нормально себя чувствуешь?

Он положил руку Термиту на плечо и наклонился, участливо заглядывая в глаза.

— Да.

Скриптор продолжал смотреть.

— Все хорошо, правда.

Нинген усмехнулся, показав блеснувшие металлом зубы.

— Я знаю, импульс тяжелый. Пару дней отдыхай, мы не будем тебя тревожить.

— Ладно.

— Пойдем покурим?

Термит кивнул.

Они прошли через лабораторию, пересекли коридор и оказались перед узкой дверью с надписью "только для персонала". Скриптор толкнул ее. В отворившийся проем ворвался пахнущий дождем ветер. Пригнув голову, Термит вышел наружу.

Его ноги приросли к бетонной поверхности, сердце заколотилось так, что в груди стало больно.

Они стояли на одной из ступеней зиккурата. Внизу в серой дымке угадывался город — такой далекий и такой маленький отсюда. Осеннее небо цвета асфальта нависало над головой. А впереди была пустота, прошитая нитями дождя, зовущая, затягивающая.

Нинген протянул Термиту пачку сигарет, продолжая вглядываться в его лицо. Мелкая морось блестящим бисером оседала на темных волосах скриптора.