Тебя уволят, детка

Понедельник выдался по традиции тяжелым. Бабуля сводила меня с ума, да еще и отчетами завалили. Я дошла до такой степени раздражения, что притащила из машины айпод, который валялся в бардачке мертвым грузом, всунула наушники в уши и включила музыку. Стараясь смотреть только в монитор, я отрешилась от внешнего мира и почти забыла о присутствии бабули, за что и поплатилась. Директор вошел в кабинет, застал меня в таком виде, после чего последовал еще один неприятный разговор о том, что выкладываюсь не на сто процентов.

Как назло, вечером пришлось задержаться, так как отчеты требовались 'очень срочно', поэтому на сорок минут позже положенного я выползла из офиса, ощущая себя выжатой, как лимон. Стоянка почти пустовала — все уже разъехались по домам. Бабуля пряталась за спиной, как будто почувствовала мое плохое настроение. Увидев мужскую фигуру у мотоцикла, я тихонько застонала. Что этому козлу от меня надо? Мало вчерашнего?

Ден, видимо, успел уже переодеться после работы, так как красовался в куртке и джинсах. Он стоял, прислонившись бедром к своему 'байку' и сложив руки на груди.

— Здравствуй, Вика! — серьезным тоном поприветствовал, когда я проходила мимо.

Я молча подняла руку и показала ему средний палец, решив не тратить время на пустые разговоры. Неужели он думает, что кинусь любезничать? После того, как он шептал мне какую-то ересь, а потом свалил со своей подружкой, будто по пятам за ним волки гнались?

— Ты сегодня трезвая? — с издевкой спросил Ден, когда я поравнялась с ним.

Игнор. С моей стороны он получит только это. Или оплеуху, если попробует полезть снова.

Я миновала Дена и уже отошла на несколько шагов, когда за спиной прозвучал его голос.

— Я знаю, что такое 'оша'.

Я остановилась так резко, что каблуки заскрежетали по асфальту. Повернулась, не веря своим ушам. Ден стоял в прежней позе. Он не улыбался.

— Что? — я не поленилась вернуться, чтобы заглянуть в его глаза.

— Я знаю, что такое 'оша', — спокойно повторил он. — То есть, бред, конечно... но я уверен, что это так.

— И что это такое? — я зажала сумочку подмышкой и подбоченилась свободной рукой.

— Э, нет, — твердо произнес Ден. — Если мне придется помогать тебе, я хочу для начала услышать одно слово.

Я подняла брови в притворном изумлении. Он скептически покачал головой.

— Не догадываешься? Начинается на букву 'И' и заканчивается тоже на букву 'и'.

— И-ди... — медленно протянула я, словно угадывала на ходу, — ... в... задни...

— Окей, — Ден картинно вздохнул. — Пока, Вика.

Он повернулся, перекинул ногу и уселся на мотоцикл, сделав вид, что собирается завести мотор.

Я скрипнула зубами.

— И почему я должна от тебя зависеть?! За что я так наказана?! Ты — идиот!

Ден пожал плечами и все-таки запустил двигатель.

— Хорошо! — я схватила его за локоть, будто могла удержать, если бы он рванул с места. — Подожди.

Ден заглушил мотор, но слезать с мотоцикла не торопился.

— Почему это я должна говорить тебе 'извини'? И за что? — возмутилась я. — За то, что ты зажимал меня в лесу, испортил мою репутацию в глазах Антона и вообще вел себя по-свински?!

— Ну, если ты не понимаешь... — его рука снова потянулась к ключу.

Гад! У меня просто слова для его характеристики уже закончились! Я едва удержалась, чтобы не топнуть от негодования ногой. Бабуля, будь она неладна, все это время кружила вокруг нас. Сколько нового узнала за последние дни старушка...

— Извини, — процедила я убийственным голосом, — что пыталась опозорить тебя вчера при твоих друзьях.

— Это ты про секс, который длился пять минут? — он слегка улыбнулся.

— Одну минуту! Он длился одну минуту! И даже меньше! И это я еще не сказала про твой крохотный член.

— О, крохотный член, — он сделал вид, что задумался, — вчера в лесу он тоже показался тебе крохотным?

Я сглотнула. Меньше всего мне хотелось обсуждать размеры его дурацкого члена. Мне нужно было узнать, что означает проклятая 'оша' и избавиться от бабули! А Ден только и делал, что упивался выгодами своего положения.

— Нет, — выплюнула я. — Он был огромным как Пизанская башня. Ты доволен?

Ден слез с мотоцикла и опять сложил руки на груди.

— Прежде, чем перейдем к главному, нам нужно обсудить ПДЛКНДД.

— Что?! — скривилась я.

— Правила Для Людей, Которые Ненавидят Друг Друга.

Я подняла глаза к небу.

— О, Господи! Пошли мне сил вынести этого придурка! Ну какие еще правила?

— Во-первых, никогда больше не называй меня придурком, идиотом и любыми подобными словами. У меня есть имя, — отрезал он.

Я с шумом выпустила воздух из легких. Придурком я могу продолжать называть его мысленно, и никто мне этого не запретит.

— А ты не смей называть меня стервой.

— Договорились, — кивнул Ден. — Также не смей никогда больше вспоминать прошлое, и особенно, делать это при посторонних.

— А ты не смей выставлять меня алкоголичкой! Не смей постоянно говорить обо мне гадости! Что ты сказал Антону? — я пронзила его взглядом. — Когда я вернулась, вы с ним разговаривали. После этого он едва на меня смотрел. Что ты ему наплел?

Брови Дена нахмурились.

— Сказал то же самое, что и тебе. Что вы друг другу не подходите.

Я издала стон ненависти.

— Это не тебе решать!

Проигнорировав мои возмущения, Ден вдруг ухватил меня за руку и дернул на себя. Я повалилась на его твердую грудь, одновременно ощущая его губы у своего уха. Перед глазами пронеслись воспоминания прошлого вечера, когда он прижимал меня к дереву.

— И последнее. Если ты еще раз меня доведешь, — пробормотал Ден прямо мне в ухо, и в его голосе прозвучала угроза, — я тебя трахну. Я не остановлюсь на этот раз. Сделаю это, даже если ты будешь повторять 'нет', как заведенная. Если захочешь снова меня дразнить, подумай об этом.

Он отпустил мою руку, и я тут же отпрыгнула обратно. Отвернулась, сделав вид, что рассматриваю стоянку, а на самом деле пыталась скрыть дрожь, которую породил в моем теле его голос. Меня пугали эти его новые замашки и попытки подавить. Невыносимо хотелось выглядеть в этот момент холодной и независимой, но не получалось.

— Да ты... — прошипела я.

— Правило номер один, — тут же отрезал Ден, как будто готовился к подобной реакции.

— Что ты о себе возомнил? — не сдавалась я. — После...

— Правило номер два.

Ч-ч-черт! Избавлюсь от бабули — запихаю ему эти правила в глотку так глубоко, как только смогу.

Я натянула издевательскую улыбку и смерила его с ног до головы взглядом.

— И правило номер три, — темные глазищи Дена сверкнули.

— Что? Даже и улыбаться нельзя?

— Так, будто бросаешь мне вызов — нет. Только смиренно и вежливо.

— Смиренно... — я едва не задохнулась от негодования.

— Ладно, — Ден смягчился и даже погладил меня по щеке. Я отбросила его руку, правда, сдержала все, что крутилось на языке. — Мне тоже стоит извиниться. Я не должен был озвучивать то, что ты сказала Алине. Про отморозков, которые к тебе приставали. Просто в тот момент меня поразило, с какой легкостью ты отмела более страшные вещи и выбрала привидение. Как будто то нападение не задело тебя. Хотя по разговору с Алиной я слышал, что задело.

— Может нам ввести еще правило не греть ухо во время чужих бесед? — съязвила я. — Как уже сказала, тот день давно утратил какую-то важность, потому что это был лишь один день в череде многих, это было не последнее нападение, и если уж выбирать, то вычеркивать их все. А у меня была возможность изменить только что-то одно.

Ден разглядывал мое лицо, пожалуй, слишком внимательно.

— А почему ты не выбрала другой день? Тот самый...

— Который 'правило номер два'? — передразнила я. — Потому что...

Черт, я сама не знала, почему его не выбрала.

— Наверно, стоило выбрать его, — проворчала я, не придумав ничего лучше.

Ден задумчиво кивнул.

— Ну давай уже! — взмолилась я. — Говори мне, что такое 'оша'?

— Это кот.

— Кот?! Где в слове 'кот' буквы 'оша'?

Я едва не добавила 'ты, тупое создание', но новые правила запрещали это делать.

— Этого кота зовут Гоша, — принялся объяснять Ден. — Привидение говорит невнятно. Я вообще не специалист по прослушке привидений. Ее голос всегда смешивается с остальными окружающими звуками, так что не разберешь.

— Не оправдывайся, мне уже и так понятно, что ты — гений, — съязвила я, очень надеясь, что не нарушаю правило номер один.

— Я бы не подумал на кота, но вчера ты сказала, что кто-то выдвигал версию питомца этой женщины. А я не так давно встречался с девушкой, у которой жил этот Гоша. Он очень старый и вредный. Я еще подумал, что он скорее подошел бы какой-то старушке.

— Отлично. То есть, это кот твоей подружки.

— Она не подружка. Скорее, знакомая. Но я сразу сказал, что версия бредовая, — Ден развел руками.

— Пойдет, — мрачно заметила я, — если это кот бабули, она могла с ним перейти к твоей подружке, от нее — к тебе, а от тебя... — я тяжело вздохнула, — ...ко мне.

Надеюсь, после вчерашних поцелуев, привидение — это единственное, что перешло через гадского Дена от его подружек ко мне.

— Я хочу поговорить с ней, — приняла я решение, — если бабулька твердит нам про кота, значит, с ним связано что-то важное. Может, мечтает, чтобы я забрала его себе?

Вот уж чего хотелось бы меньше всего, но по сравнению с привидением, кота можно хотя бы оставить дома, отправляясь по делам.

— Это будет нелегко... — Ден почесал затылок.

— У тебя вечно все нелегко! Отвези меня к ней, зря я, что ли, перед тобой извинялась?

— Ну хорошо, — неуверенным голосом ответил он.

— Прямо сегодня. Чем раньше я избавлюсь от бабули — тем лучше.

— Залезай, — Ден кивком головы указал на мотоцикл.

— Не в этом, — я красноречиво намекнула на свою узкую офисную юбку. — Давай через полчаса у моего дома.

— Окей, — он выпрямился и снова уселся на 'байк'.

Невероятное воодушевление наполнило каждую клеточку моего тела. Надежда снова возродилась в душе. Скоро все закончится!

Но вдруг мне пришла на ум новая мысль.

— Ден! — окликнула я.

Он уже успел завести мотор и повернулся, глядя на меня своими темными глазищами.

— Почему ты мне помогаешь? — спросила я. — После вчерашнего... я думала, мы встретимся, по крайней мере, лет через пятьдесят теперь. Никто не заставлял тебя приходить сегодня и делиться догадками. Но ты пришел.

Он едва заметно усмехнулся.

— А ты как думаешь?

Я могла придумать только один вариант.

— Из-за 'Медиа-Трейдинга', да? Чтобы наша сделка осталась в силе?

Ден посмотрел на меня долгим взглядом, а потом нажал на газ и рванул с места, окутав меня облаком пыли. Я закашлялась и все-таки высказала ему вслед все, что думаю.

Раз не мог услышать, дурацкие правила пошли в топку.

Я проявила чудеса эквилибристики, добравшись по вечерним пробкам до дома менее, чем за десять минут. Еще десять ушло на то, чтобы переодеться в удобные джинсы и закинуть в рот на ходу что-нибудь пожевать.

— Бабуленция! — радостно протянула я, поглядывая на свою призрачную спутницу с гораздо большей благосклонностью, чем прежде. — Скоро я тебя упокою с миром!

Та лишь скромно потупила глазки и сложила руки на животе.

Когда я вышла из подъезда, Ден уже ждал меня верхом на 'байке'. И тут передо мной встала непредвиденная ранее проблема: для того, чтобы не свалиться в поездке, мне придется сесть и плотно прижаться к нему.

Мне. Плотно прижаться. К мужчине, который бесит меня до зеленых чертей.

— Я поеду следом за тобой на машине, — проворчала я, засовывая руки в карманы и переступая с ноги на ногу.

— Не-а, — Ден покачал головой, — я не буду каждый раз тормозить и ждать, пока ты доберешься, а по пробкам у тебя все равно не получится быстрее.

Вот гадство! Он, конечно, был прав, да мне и самой не хотелось потратить весь чертов вечер на то, чтобы разбираться с бабулей. Я мечтала о теплой ванне с пенкой, которую буду принимать, наконец-то, без лишних свидетелей.

Я скорчила ему гримасу и устроилась на сиденье за его спиной. Ден обернулся через плечо, ухмыляясь с таким видом, что мне захотелось его стукнуть.

— Держись.

Всем видом демонстрируя нежелание, я протянула руки и обняла его за талию. Ощутила, как напряглись мышцы его спины от моего прикосновения. И тут в голову пришла коварная мысль. Ден хочет заставить меня играть по его правилам, но ему пора бы усвоить, что облом — его вечное амплуа. Медленно подавшись вперед, я прижалась к его спине обоими полушариями грудей. Мой живот почти прилип к его телу, и какое бы отвращение Ден у меня не вызывал, я не смогла сдержать тихого смеха, ощутив его усилившееся напряжение.

— Жаль, что ты не можешь быть за рулем и одновременно пялиться на мои сиськи, — шепнула я.

— Ты не забыла о третьем правиле? — прорычал он.

— Но ты сам приказал мне садиться и держаться за тебя, — ответила я невинным голоском, — у меня руки не по два метра, чтобы выдерживать между нами пионерское расстояние, особенно, когда ты отожрал себе такое пузо.

Живот у Дена был достаточно плоским, но я не испытала ни малейшего стыда за эту ложь. Пусть не корчит из себя мачо!

Он нажал на газ, и я порадовалась, что все-таки держусь за него — слишком уж резко мы стартовали. Ветер ударил в лицо. С опозданием я подумала, что следовало бы заплести волосы. К концу поездки на голове будет черт-те что.

Я попыталась спрятаться за широкой спиной Дена, но сделала себе только хуже. Прижавшись щекой, я оказалась в плотном тандеме с ним и чувствовала, как работают его мышцы, когда он переносит вес тела с одной стороны на другую, чтобы войти в поворот или обогнать какую-нибудь медленную колымагу. Эти ощущения воскрешали в памяти другие, когда он нес меня из ванны в спальню, крепко прижав к себе. Я не знала, почему никак не могла выкинуть из головы тот вечер.

Ден видел меня голой.

Он мог меня поиметь.

Но развернулся и ушел.

А потом он наблюдал, как я целую другого.

И это сделало его диким.

Черт меня раздери, если я хоть что-то в нем понимала.

Заметив, что слишком уж много времени посвящаю мыслям о Дене, я встряхнулась и попыталась отогнать от себя наваждение.

Зато было забавно наблюдать за бабулей. Когда я ездила в своей машине, она тихонько маячила на заднем сиденье. Я даже приспособилась меньше смотреть в зеркало заднего вида, чтобы не отвлекаться на нее, а ведь это случалось довольно часто. Но теперь привидение просто летело рядом, как если бы превратилось в воздушный шарик, привязанный ко мне за веревочку. В отличие от моей истрепанной прически, у бабули ни один волосок не шевелился в полете. Даже подол платья не колыхался. Впрочем, я уже перестала чему-либо удивляться.

Наконец, мы свернули на одну из улиц, которая огибала небольшую рощу — может быть, последний уголок природы в шумном городе. С одной стороны здесь громоздились 'высотки', с другой — плотной стеной стояли деревья, и слышался лай собак. По вечерам их выгуливали в роще хозяева, живущие в тех самых 'высотках'.