Потерянные во времени

В дверь предупредительно постучали.

— Войдите!

Принесли завтрак, Генри сам забрал божественно пахнущий вкусностями разнос из рук слуги. А тот, как ни в чем не бывало, прошел к кровати, забрал вазу и степенно вышагивая, скрылся — с той стороны двери, прикрыв её за собой. Через мгновение в дверь просунулась рыжая голова Луры:

— Унес?

— Угу, — прожевывая кусок сочного мяса, кивнул Генри. — Есть будешь? Нам с Соу вдвоем не осилить столько, — указал он на разнос.

— Не, я уже поела. Смотри на нее, умора! — засмеялась Лура, наблюдая, как малышка, "кормит" мясом свои уши и волосы.

— Эх, ты! Помогла бы лучше! — возмутился Генри, осторожно направляя, ручку Соу в ротик.

— По-моему, это не детская еда. У нее зубы-то хоть есть, чтобы мясо жевать? — спросила девчонка, заглядывая малышке в рот. — А, вижу! Целых — восемь: сверху и снизу по четыре, маловато будет.

Соу захныкала, мясо — не жевалось, а кушать хотелось.

— Ладно тебе ухмыляться. Принеси лучше молока! — скомандовал Генри, отбирая у Соу бесполезную для нее пищу.

— Это можно! Я мигом! — подпрыгнула Лура и выбежала за дверь.

Вернулась она, правда, довольно-таки быстро. Принесла молоко и еще какое-то месиво.

— Что это?

— Каша. Самая вкусная, ей должна понравиться.

Соу с аппетитом уплетала кашу и с удовольствием пила молоко. Пока Лура кормила кроху, Генри успел подкрепиться и привести себя в надлежащий вид: умылся, побрился, причесался. Все-таки идти к главному вершителю судеб. За ночь он хорошо выспался и чувствовал в себе прилив сил. С вечера, Лура выдала ему какое-то местное снадобье от ушибов и сейчас "болячки" его почти не мучили. Немного ныла ключица, но после вчерашнего — это мелочи, на которые можно было не обращать внимания.

— Мы поели! Теперь её нужно отмывать! — улыбалась Лура.

Соу, вся обляпанная кашей, довольно бормотала, барабаня ложкой по пустой тарелке.

Девочку умыли и переодели в четыре руки, а затем, собрав в дорогу немного еды и воды, расплатившись с хозяином за постой, покинули таверну.

Путь предстоял неблизкий. Но теперь они, сытые и отдохнувшие, были к нему готовы.

Глава 4

Уль очнулся в кромешной темноте. Поначалу ему показалось, что он не может открыть глаза. Но со временем мальчик понял, что это внешняя темень обволакивает его со всех сторон. Руки и ноги чем-то крепко стянуты. "Я связан", — промелькнула мысль.

Последнее, что он помнил — это падение Генри с моста. Затем поток воздуха закружил его с такой силой, что мальчик потерял сознание.

Уль поерзал, попробовал сесть. Спустя некоторое время, у него это получилось. Спина и ноги одновременно нашли опору. Мальчик босыми ступнями ощутил тонкие влажные дорожки, текущие по каменной стене.

— Где я? — хрипло выдавил он из себя.

Ему ответила глухая тишина и шум листьев где-то наверху. Мальчик поднял голову и увидел над собой островок звездного неба. В пересохшем горле запершило, он закашлялся и свалился на бок, очень хотелось пить. В тесном сыром пространстве было неуютно. Руки и ноги затекли, и так некстати зачесалось под правой лопаткой.

Кто похитил его? Зачем? Что теперь делать? — он не знал. От этого было тревожно и страшно. Когда не видишь своего врага, не знаешь, с кем предстоит встреча — воображение рисует самые немыслимые, самые ужасные картины. В пору бы расплакаться, но Уль не сдавался. Спеленатый толстой веревкой, как бабочка в коконе, он подтянулся и снова сел, почесал спину о неровную стену его темницы. В стянутых до боли легких не хватало воздуха, и мальчик снова провалился в забытье.

Ожидание. Неизвестность. Что может быть хуже, когда не знаешь, что происходит?

И только с замиранием сердца: ждешь, ждешь, ждешь...

Венера ждала вестей. Она сидела на скамье в тени раскидистого дуба и ждала, ждала, не в силах признаться себе, что... связь с девочкой оборвалась. Тоненькая нить, соединяющая их души, больше не существует. Но почему? Что случилось? Она не знала.

Маркус в одиночестве слонялся по кабинету. Вероятно, он прошел несколько десятков километров, пока увидел брата.

Солнце уже было высоко, когда Лэнс показался вначале аллеи дворцового сада. Его темный длинный плащ развевался на ветру и цеплялся за любимые розы Венеры, обрывая нежные лепестки цветов. Он шел резко, впечатывая шаги в песчаную дорожку с силой, будто хотел провалиться сквозь нее. По тому, как её верный друг поджал губы, королева поняла, что вести будут неприятные. В детстве она всегда запросто угадывала малейшие изменения в его настроении. И теперь...

Женщина поднялась со скамьи навстречу, но почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног и снова присела, на самый краешек. Сердце гулко стучало в такт его шагам: шаг, еще, еще...

Лэнс встретился с ней взглядом и сразу опустил голову, рассматривая пыльные сапоги.

— Что? — еле слышно прошептали её бескровные губы.

Маркус выскочил из дворца, это было не похоже на короля. Всегда сдержанный, степенный, сейчас он выглядел, как взлохмаченный боем петух — взъерошенные волосы, дикий взгляд, полный решимости и... боли. Быстро перепрыгивая ступени высокой белоснежной лестницы, что так поразила юную Венеру при первом посещении дворца своим величием и, казалось, бесконечностью, он подбежал к Лэнсу. Резко встряхнул брата за плечи, развернул к себе:

— Где она?

Лэнс дернулся, освобождаясь из мертвой хватки короля, повернулся к Венере:

— Ви, прости меня! Дети снова пропали, мы их не встретили.

— Как? — голос женщины дрогнул.

— Почему? Что случилось? Ты же расставил людей...

— Да, расставил. Мы обнаружили их путь, подготовились к встрече. Я видел, как открылся портал, а потом, он резко сомкнулся. И, когда открылся вновь, там уже ... никого не было.

— Что значит — не было?! — взревел Маркус в отчаянии.

— То и значит! Марк, я и сам ничего не понимаю. Мы вошли в проход. На мосту — никого! Ни тени, ни голоса, ни энергии. НИЧЕГО!!!

Какое-то мгновение повисла тишина в воздухе. Первым в себя пришел Маркус:

— Ты хочешь сказать...

— Их похитили? — срывающимся голосом произнесла Венера. — Так?

Лэнс сокрушенно покачал головой:

— Я не знаю, Ви, правда...

— Нет, милая, не думаю, что это похищение. Возможно, что мальчик передумал возвращаться, — встретив её недоверчивый взгляд, Маркус добавил, — по непонятным для нас причинам, и начертал другой путь.

— Марк, послушай себя. Что ты говоришь? Мы бы увидели! Люди стоят у каждого возможного и невозможного пути их возвращения, — возразил брату Лэнс.

— Да, наверное, — король присел рядом с женой на скамью. — Боже, как я устал!

Он опустил руки, и его плечи безвольно опали, показывая, какую тяжелую ношу держат на себе. Венера смотрела на мужа и не узнавала его. Он сильно изменился с тех пор, как исчезла их девочка. Появилось больше седины и не только на висках, а лицо исчертили морщинки. Его глаза, они почти утратили искры счастья и едва заметно тлели чуть живой надеждой.

— Маркус, — она нежно провела рукой по его взлохмаченным волосам, — посмотри на меня.

Он нехотя повернулся к ней. Надежда угасала в нем, Венера это видела и спешила на помощь, пока еще не слишком поздно.

— Нельзя опускать руки, милый, слышишь? НЕЛЬЗЯ!

Маркус не ответил. Встал, покачиваясь, оперся на плечо брата, отвернулся от жены и, опустив голову, рассматривая пыль, произнес с болью:

— Всё. Соу больше...

— Нет! Маркус — замолчи! — Венера подбежала к нему, развернула лицо мужа к себе двумя руками и, заглядывая в почти застывшую душу, закричала срывающимся голосом:

— Не смей! Даже думать — не смей! Моя девочка вернется. Я найду её, сама! Слышишь! Если ты настолько слаб... Я сама буду искать нашу дочь!

Маркус вздрогнул от этих слов, словно от пощечины. Обнял Венеру, крепко прижал её к себе и, покрывая поцелуями её лицо и волосы, робко шептал:

— Прости, прости меня, прости!

Только сейчас до него дошло, что он чуть было, не потерял...

Слово, сгоряча брошенное на ветер, могло погубить самое дорогое, что есть в его жизни.

Глава 5

Поляна пестрела разноцветьем, воздух заполнял его грудь терпким запахом цветов. Генри улыбался, щурясь от прыгающих вокруг солнечных лучей. Соу играла сорванной ромашкой, забавно морщила носик, нюхала цветок, а потом предлагала тоже самое сделать Генри и Луре. Искристые лучики счастья прыгали на курносом носу Луры, а смешинки прятались в уголках глаз. Девчонка беззаботно смеялась проделкам Соу. Генри нравился ее смех — легкий, светлый, звонкий, словно маленький колокольчик.

Они шли уже несколько часов, солнце стояло высоко. Поляна открылась для Генри внезапно, Лура засмеялась, когда увидела изумление на его лице. Они шли лесом, по едва заметной тропинке пробираясь между буреломов и густой травы и вдруг — огромное, на сколько хватает глаз, поле, покрытое ковром цветов, мягкое и теплое, приветливо растелилось им под ноги. Он никогда раньше не видел ничего подобного. Сад, лес, река, вот, пожалуй, — все, что он знал.

Небо ясное, прозрачное, кажется, протяни руку и тебя унесет ввысь, словно ты умеешь летать. Хорошо. Генри почти забыл: где он и для чего идет мимо этого ковра жизни? Бабочки то и дело порхали с цветка на цветок; время от времени взлетала потревоженная птица.

— Сейчас будет небольшой пролесок, а там уже — рукой подать! — сказала Лура, когда они почти пересекли поляну.

— Я думаю, нужно немного отдохнуть. Малышка устала, хочет есть, да и нам с тобой не помешает подкрепиться, — предложил Генри. Возражений не последовало, и они уютно устроились на краю живописного ковра. На свежем воздухе появляется зверский аппетит, и не только у взрослых, Соу ела за обе щечки ржаную булку, запивая ее молоком, как будто это самое вкусное, что только есть на свете.

Генри слишком поздно её заметил, серая тень пролетела мимо и набросилась на Луру. Та только вскрикнула удивленно и, опрокинувшись на спину, с силой вцепившись зверю в загривок, покатилась с ним по траве, приминая её за собой.

Генри схватил нож Луры, который остался лежать на их полотенце, расстеленном под трапезу, и приготовился нанести удар по зверю, но это сложно было сделать — Лура и тварь слились в один живой клубок, ему оставалось только ждать.

Через мгновенье клубок распался. Рысь ( а это была именно она) отступила от девчонки и Лура, заметив намерения Генри, подскочила на ноги, загородила её собой:

— Нет, Генри! Не надо! Это Ками.

Он рассеянно смотрел то на девчонку, то на рысь, затем, немного успокоившись, спросил:

— Ками?

— Да. Мы с ней друзья, — потрепала Лура кошку по загривку, та ласково замурчала в ответ.

— Предупреждать надо, — пробурчал Генри, переводя дух.

Девчонка присела, обняла рысь, та улеглась ковром у её ног.

— Кама, Камочка! Как я рада тебе! Куда ты так пропала, а? Совсем обо мне забыла.

Рысь щурилась, казалось, улыбалась от ласки, но её янтарные глаза ловили каждое движение Генри.

— Расскажешь о ней?

Девчонка обернулась, пожала плечами:

— А что тут рассказывать. Рысь, она друг. Мы с ней вместе выросли, а потом она ушла в лес. Иногда встречаемся вот так, как сегодня. Всегда неожиданно выпрыгивает на меня, погостит и снова уходит к себе. Кам, будешь хлеб? — угостила она кошку, отламывая от своего куска. Та понюхала и взяла из рук девчонки хлеб. Видно было, что кошка не голодна, ест из уважения к девчонке. Медленно облизнулась, ласково собрала крошки с протянутой ладони.

— Ха! Щикотно! — засмеялась Лура, чмокнув рысь в розовый нос.

— А еще тут рыси водятся? — спросил Генри, понимая, что это должно быть не та, с которой он встретился вчера у озера. Вряд ли бы обиженная тварь вела себя благодушно в его присутствии.

— Конечно. Но они на людей не нападают. Не зачем, еды хватает в лесу — зверья много. А почему ты спрашиваешь?

— Вчера встретился с одной у озера, до тебя приходила.

— И?

— Как видишь, остался цел, а вот ей немного досталось от меня.

— Ты дрался с рысью? Голыми руками?

— Ну, не совсем голыми...

— У тебя был нож?

— Не то, чтобы нож. Так, подпалил ей немного хвост.

— Ты, — глаза девчонки расширились от удивления, — маг?

Генри уже был не рад, что рассказал Луре про рысь. Её реакция немного смутила его.

— Не самый сильный, Лура, скорее — начинающий.

— Ух, ты! Покажешь что-нибудь этакое? Я не умею магические штучки делать, это, наверное, очень здорово: р-раз — молния в руке; два — и магический луч! — затараторила она, возбужденно прыгая вокруг него и размахивая руками.

— При случае — увидишь! — резко охладил эмоции девчонки. Сам же обеспокоено озирался по сторонам, высматривал Соу среди травы, он всегда старался держать её в поле зрения. Теперь он понимал, что быть отцом очень нелегко и не осуждал больше мистера Кроуса, что тот не усыновил его в свое время. Его господин попросту на тот момент еще не был готов взять на себя все заботы о нем. Сейчас, когда у Генри появилась ответственность за жизнь девочки, он сумел понять и простить. Кроха между тем, подобралась к рыси (когда только успела), и уютно устроившись сбоку, сладко зевала, готовясь ко сну. Убедившись, что с ней все в порядке, Генри повернулся к Луре. Она, что-то напевая, собирала в рюкзак полотенце, бутылочку и остатки хлеба. Вдруг — пригодится, а если нет, то можно потом скормить бродячим собакам или птицам. То, что девчонка по-особенному относится к хлебу, он заметил еще с вечера. Когда Лура, украдкой, со стола таверны смела к себе в карман хлебные крошки, а потом, высыпала их за окно каким-то пичугам, Генри удивился, но не подал вида. Сейчас же решил спросить:

— Ты поклоняешься каким-то хлебным богам? Зачем прячешь крошки со стола, да и сейчас набила ими карман?

— Нет, не поклоняюсь. Но хлеб — это жизнь и не только для человека. Я просто делюсь им с друзьями. Мне хорошо и им, и хлебу. Дед научил. Когда я буду голодна, они тоже со мной поделятся тем, что имеют. Все просто.

— Да. Просто, — улыбнулся Генри, понимая, что житейская мудрость — проста для тех, кто имеет чистые помыслы. Хотя в глазах многих и может показаться глупостью.

Он осторожно подошел к рыси, стараясь не делать резких движений. Она насторожилась, вся подобралась. Генри наклонился и аккуратно взял Соу на руки, стараясь не потревожить её сон. Кама смотрела на него с любопытством и осторожностью, но не зарычала и разрешила не только близко подойти, но и погладить её. Генри провел по голове рыси ладонью в благодарность, она не возразила, но встала и чуть отошла в сторону.

— Да, ладно, не сердись, — усмехнулся Генри, — больше не буду.

Он поправил плащ, оглядел поляну и не спеша последовал за Лурой, которая уже бодро шагала к пролеску, рысь бесшумно кралась сзади, замыкая шествие.

Глава 6

Пролесок они прошли без приключений, если не считать того, что Лура на одной из кочек, слегка подвернула ногу и теперь немного прихрамывала. Поэтому путники шли чуть медленнее, чем раньше.