Потерянные во времени

Он жил в их семье уже почти месяц, но за все это время, девочка ни разу не назвала его по имени, ни разу не заговорила с ним сама. Всегда старалась держаться от мальчишки подальше и быть подле одного из родителей.

Но в тот день он улучил момент и, поймав Луизу за запястье, притянул к себе, заглядывая в серые, от страха, казавшиеся огромными глаза девочки, выпытывал у нее ответ на давно мучающий его вопрос.

— Ты боишься меня ведь так? Признайся! — надменный, насмешливый голос Энджа привел девочку в себя.

— Вот еще! — она выдернула руку, — Я ненавижу тебя! Глупый, скользкий слизняк! Ненавижу!

Выкрикнула в сердцах девочка и убежала к матери.

— Славное чувство, — улыбнулся он одними губами, и из-за этого его лицо выглядело так, словно мальчишка только что съел лимон. Глаза при этом сверкнули недобрым огнем. Он копил свои обиды, чтобы когда-нибудь... всем обидчикам сразу стало очень невесело, уж об этом он позаботится, когда-нибудь, как только станет сильным и могучим...магом.

Шло время. Отец девочки научил мальчишку многому из того, что умел сам, но далеко не всему. Нельзя передать свой дар полностью, даже если ученик очень старается. Порой одного старания мало... нужно — родиться таро, чтобы им быть. Когда Эндж это понял, то решил вернуться в семью.

Он вырос и теперь не мальчик, а юноша пятнадцати лет, смотрел влюбленными глазами на танец юной Луизы, боясь хоть на миг отвести взгляд от девушки.

Однажды после одного из выступлений он ей сказал:

— Ты станешь моей женой и родишь мне сына, а может быть даже двух. Я буду добр к тебе, обещаю.

— Никогда! Я никогда не стану твоей женой!

— Посмотрим, — усмехнулся юноша, — я скоро покину вас, как и обещал. Мне пора возвращаться домой. Но я вернусь за тобой, помни!

— Уходи и не возвращайся, Эндж! Слышишь? Я никогда не стану твоей!

— Посмотрим, — еще раз сказал он ей вслед и ушел, в никуда, не прощаясь.

Так же внезапно, как и появился когда-то в её жизни...

Без Энджа она вздохнула свободно. Пять лет — счастливых и безмятежных прошли, словно один день. Луиза вышла замуж и совсем забыла о предупреждении своего недруга. Счастливая женщина готовилась через несколько месяцев стать матерью, когда почувствовала смутную тревогу, опасность и поняла от кого она исходит.

Своего мужа Луиза встретила в одном из многочисленных миров, где они выступали, как прежде — перед толпой любопытных людей, на городской площади.

Сколько было в её жизни этих площадей? Не сосчитать. Она всегда танцевала с полной отдачей, как в первый раз, с замиранием сердца и легким холодком внутри.

Когда увидела его впервые, думала, что душа сейчас оставит её тело, выпрыгнет, и побежит вдогонку за этим седовласым, благородным мужчиной, который с такой лаской и нежностью в глазах смотрел на её танец.

Он ушел тогда, даже не обернувшись, а она проплакала всю ночь. Охапку полевых цветов Луиза нашла у двери, на рассвете, когда вышла из комнаты на постоялом дворе (где её семья остановилась на ночь), чтобы сходить к реке — умыться и отдать ей свои тревоги. Девушка почувствовала, что они могут быть только от него, того человека, что запал в её душу и теперь жил там, заставляя сердце звенеть колокольчиком. Она подняла букет, уткнулась в него губами, целуя нежные лепестки цветов и вдыхая запах луга, ощутила вдруг спокойствие и тихую радость: теперь все будет хорошо.

Вечером тот мужчина пришел к отцу Луизы, просить её руки. Взаимная любовь была настолько очевидной, что ни отец, ни мать не посмели ей противостоять, да и не хотели. Их девочка обрела самое большое в жизни счастье — что может быть желаннее для любящих родителей?

То, что Луиза — таро — тоже не стало преградой. Для любви не бывает запретов. Родители покинули свою девочку, после свадьбы, их судьба — дорога, а дочка — нашла свой дом.

И вот, когда казалось, что мир и гармония навсегда останутся с ней, снова появился Эндж. Какое-то время он не проявлял себя, но она знала, что он рядом. Чувствовала его присутствие, как прежде — в детстве, словно он разрезает её плоть и прокалывает сердце насквозь. То зло, что Эндж носил в себе, прятал глубоко за маской вежливости, вырывалось помимо его воли через взгляд — колючий и пронзительный. Луиза вздрагивала от тихих шагов и скользящих вечерних теней. Её муж списывал страхи супруги на беременность и не принимал их в серьез. Но все же, для безопасности и спокойствия женщины, теперь один из слуг всегда находился рядом с ней.

Никто не понимал её, никто не знал, что Энджа способного при желании пройти сквозь стену, подняться на башню любой высоты или спуститься в море любой глубины, этим не остановить. Для него не существует слова — "нет", есть только слово — "хочу".

И он пришел тогда, когда его меньше всего ожидали. Сразу после родов.

Луиза родила сыновей — Лэнса и Генри. Её первенец унаследовал силу луны — родимое пятно за правым ухом говорило о том, что он настоящий таро, наследник и продолжатель традиций её семьи. Генри — сын любви, подарок неба, наследник славного рода её мужа.

Женщина улыбалась во сне, отдыхала после затяжных родов. Её муж праздновал рождение сыновей. Восторженные возгласы и звон бокалов, заполненных лучшим вином, доносился даже сюда, в тихий покой, где сладко посапывая крохотными носиками, спали новорожденные.

Глава 11

Бесшумная тень остановилась напротив спящей женщины. Она вздрогнула, резко открыла глаза. Он стоял и насмешливо, бесстыдно разглядывал её, — скользил взглядом: ощупывая, дотрагиваясь, обнажая. Луиза поспешно притянула одеяло, пряча под ним беспокойно вздымающуюся грудь.

Он был неотразим — черный костюм очень шел ему, подчеркивал бледность лица, светлые волосы — причесаны и убраны назад, открывали широкий лоб. Черные глаза из-под светлых ресниц, как и прежде, — прожигали её насквозь. Его губы тонкой багровой нитью, кривились в усмешке.

— Вот я и вернулся, любимая. Скажешь, опоздал?

— Как ты сюда попал? Убирайся, слышишь?! Оставь меня в покое! — выкрикнула она в отчаянии.

— Тсс! Всему свое время, милая. Я уйду, не бойся! Но ...не сразу, — его голос звучал завораживающе, словно окутывал, сжимая её сердце в кольцо ужаса. Она привыкла ждать от Энджа неприятности и вот её ожидания оправдывались, прямо сейчас.

Женщина хотела выбежать из комнаты, позвать на помощь. Но колдун пригвоздил её взглядом к постели:

— Я так скучал, милая! Так скучал, — он медленно приближался к ней, словно кот, который увидел вожделенную крынку сметаны.

— Пройти к тебе было несложно. Твой муж — осел и глупец, раз позволил тебе сегодня, остаться одной, такой беззащитной, беспомощной. Где он? Почему не рядом? Почему не оберегает сон своей любимой и детей, рожденных для НЕГО! — последнее слово Эндж почти выкрикнул.

Луиза слушала — молча, сжавшись, как птенчик в гнезде, она боялась его рассердить, боялась подумать: для чего он пришел? Она слишком хорошо знала, на что способен этот нечеловек. И страх её не был беспричинным.

Он присел к ней на краешек постели, приобнял, обжигая ледяными пальцами, сквозь тонкую ночную рубаху, её разгоряченное тело:

— Я опоздал: зачем ты вышла за простого, не обладающего даже крохой магии человека? Зачем родила ЕМУ сыновей?

В его глазах ей показалась... боль? Разве он может что-то чувствовать кроме самовлюбленности и эгоизма? Неужели, правда, может...?

Луизу охватили смешанные чувства, ей почему-то захотелось его пожалеть, приласкать, унять отчаяние..., но тот вдруг порывисто встал, зло прищурившись, продолжил:

— Что ты наделала, Лу? Что? Наши дети могли бы поравняться силой с Творцом, моими знаниями и твоей природной силой... ты не представляешь, на что они были бы способны!!! Так разрушить мои мечты... Эти мальчишки теперь ни на что не способны! Разве что тешить гордость и самолюбие твоего — дурака-мужа!

— Не смей! Эндж, не смей оскорблять моего любимого! Никогда! — не выдержала она и выкрикнула ему в лицо, о чем тут же пожалела. Ах, язык! Как часто ты являешься врагом. Женщина прикусила его до боли, осознавая, что сделала непростительную ошибку, ей надо было молчать, просто — промолчать...

— Любимого? Ах, да ты же никогда не любила меня...верно? Но это не помешает мне сейчас сделать с тобой, все, что захочу. Кто защитит тебя? Твой "любимый" — крепко спит, упившись вином, ...а я — здесь. И ты так близка, ...так осязаема, ...прекрасна...

Он подошел и нервно схватил её за руку, вырвал из тепла, прижал к себе. Запрокинув ей голову, впился своими сухими губами до боли, срывая поцелуй с её горячих губ.

Ей хватило сил, отбросить Энджа в противоположный угол комнаты и, пошатнувшись, опереться спиной о стену, ноги её почти не держали. Колдун потерял равновесие и упал на колени, резко поднялся, одним рывком встал напротив Луизы. Вряд ли он ожидал от нее сопротивления. Какое-то мгновение они сверлили друг друга взглядом.

Кто-то из малышей протяжно заплакал. Луиза почувствовала приток молока, видимо организм среагировал на голосок ребенка. Её рубашка прилипла к намокшей груди, Эндж уставился на темные пятнышки, образующиеся на ткани, и брезгливо отвернулся.

— Мне нужно покормить детей, — сказала дрожащим голосом Луиза. — Ты позволишь?

Он подернул плечами и, не оборачиваясь, отошел к окну.

— Корми.

Луиза по одному, не спеша перенесла детей на кровать, боялась уронить их из ослабших рук. Уютно устроившись, поднесла к груди, проснувшегося Лэнса. Малыша дважды уговаривать не пришлось. Он, сладко чмокая, принялся с усердием трапезничать. Капельки пота выступили на его лобике, Луиза улыбалась, прижимая к себе кроху. Генри спал, тихонько посапывая рядом.

— Как ты назвала его? — услышала она голос Энджа.

— Генри, — ответила женщина.

— Тот спит. Этого как назвала? — повторил он вопрос.

— Лэнс, — ответила Луиза, не почувствовав подвоха.

Малыш уже наелся и снова спал, уткнувшись в теплую материнскую грудь.

— Можно подержать? — она не смогла отказать его просьбе. Столько в его голосе было мольбы, что женщина уступила, нерешительно подала малыша в протянутые к нему руки Энджа. Он бережно взял, внимательно вглядываясь в детские черты.

— Лэнс. Твое сокровище. Вся сила Луны передана ему с рождения, не так ли? И как я мог забыть об этом!

Луиза напряглась, вслушиваясь в слова колдуна, пытаясь угадать его намерения.

Тот осторожно убрал прядки темных волосиков, оголяя правое ушко ребенка. Женщина поняла, что Эндж имел ввиду. Её сердце сжалось в плохом предчувствии.

— Как ты узнал?

— О, это было давно. Я как-то опоил твоего батюшку, подлив немного эликсира правды в его бокал с вином. Оказывается, таро могут иметь только одного наследника и, если рождается двойня, то только один малыш может получить дар своего клана. Ты назвала его Лэнсом — имя твоего клана — Луна, а сейчас я нашел еще одно доказательство — её символ, за правым ушком наследника. Дорогая, это подарок неба. А я уж было отчаялся, и собирался осквернить тебя и убить твоего мужа. Теперь я не причиню тебе вреда, не бойся. Теперь и у меня есть сын.

— Что ты задумал, Эндж? — женщина была в отчаянии. Он столько времени её мучил, она очень устала: словно сытый кот, забавляющийся с пойманной мышью: и есть не хочет, и отпустить не может, самолюбие не позволяет.

Эндж играл с ней в непонятную игру, смысл которой все время ускользал от Луизы.

— Я ухожу, и больше не потревожу твоего спокойствия. Пока, однажды, ты не попросишь меня вернуться. Мальчика я уношу с собой.

— Нет, Эндж, прошу тебя! Не надо, пожалуйста, умоляю!!! — заламывая руки, упрашивала она колдуна.

— Тсс! Спи! — приказал он шепотом, и сладкая дрема тут же окутала её, увела за собой, опутала сновидением.

Наутро только Луиза помнила о пропавшем сыне. На её расспросы, окружающие, переглядываясь между собой, пожимали плечами. Муж, обеспокоенный душевным состоянием супруги, пригласил лучшего в округе доктора, чтобы тот её осмотрел.

Никто ей не верил, никто! Эндж все устроил так, чтобы о мальчике забыли и никогда не вспоминали. Наверное, и Луиза должна была забыть о сыне, но она помнила. Каждый раз, когда видела Генри, брала на руки, целовала в пухлые розовые щечки, вспоминала Лэнса и горевала о нем.

Луиза больше ни с кем не говорила о пропавшем мальчике. И слухи об её душевной болезни рассеялись сами собой. Всю свою нежность она дарила сыну, оставшемуся по милости Энджа с ней. Женщина каждый день благодарила судьбу, за это счастье, что пока еще было у нее в жизни.

Спустя два года Эндж вернулся и за вторым мальчиком. Под покровом ночи колдун выкрал ребенка, но в этот раз его заметили слуги. Погоня ничего не дала. Он сумел скрыться.

Еще через год, Луиза потеряла любимого мужа, тот умер от какой-то странной болезни. Многочисленные доктора и знахари только пожимали плечами не в силах отыскать снадобье от этого заболевания.

После смерти мужа женщина стала искать детей. Используя свою силу, путешествуя по неведомым мирам, раз за разом, теряя надежду и проваливаясь в отчаяние, она продолжала путь — одинокий и безрадостный. Не заботясь о том, что есть и где спать. Её одежда обветшала, волосы, некогда темные и шелковистые, местами выбелила жизнь.

И вот однажды судьба улыбнулась ей, Луиза нашла своих малышей. Мальчикам было уже по шесть лет, она любовалась детьми издали, прячась за широким стволом дерева. Не решаясь подойти, слушала их звонкие голоса. Сердце счастливо трепетало в груди.

За спиной раздался знакомый насмешливый голос:

— Все-таки нашла...

— Негодяй!

— Тише, тише... неужели ты хочешь, чтобы дети признали в мерзкой нищенке свою мать? — рассмеялся он ей в лицо, затем приложив палец к губам, позвал женщину за собой.

Она пошла за ним. В какой-то миг, Эндж исчез из виду.

— Эндж! Эндж, где же ты? — робко позвала Луиза, оглядываясь, и тут она оступилась. Падая, почувствовала сильный толчок в спину. Перед ней открылся портал, и женщина провалилась в него, словно в бездну. Она падала так долго, что на какой-то миг подумалось, — это конец.

Вопреки всем ожиданиям и своим собственным, Луиза не умерла, не разбилась, не исчезла, растворяясь во Вселенной — а упала в другой мир. Сильно ударившись головой, долго лежала на берегу чудесного водоема. Вдыхала свежий воздух — необыкновенный, заполненный ароматами цветов и пряными запахами неизвестных ей растений. И поняла, что хочет жить, что должна жить и найти способ вернуться к детям.

Вскоре женщина осознала, что попасть сюда гораздо проще, чем выбраться из этого дивного места — подверженного цикличным открытиям и закрытиям пространственных дверей в свой мир. Межвременье спасло её, пожалело, прониклось любовью и состраданием. Живой мир принял её к себе и укрыл от обидчиков.

Здесь она вновь обрела себя, залечила кровоточащие раны сердца и научилась жить с вечной болью в душе.

Тут закончилась история Луизы, девочки из рода — таро, жены замечательного человека и матери мальчиков-близнецов. Тут она стала госпожой Эн, правительницей и главным стражем своего мира.