Стервам слова не давали

— Филя, здесь негде...

Я пыталась, я старалась, но отпираться было просто бессмысленно. Вы когда-нибудь пытались противостоять толпе, наполняющей вагон в метро? Так вот, возбуждённый Филя это то же самое, непреодолимое обстоятельство.

— Стол, четыре ровные стены, а тебе негде?

Ничуть не стесняясь в своих характерных телодвижениях и в маршруте вездесущих ладоней, которые успели изучить не только то, что у меня под рабочим пиджаком, но уже усердно открывали новые территории и пространства, Филя одной рукой подхватил меня под попу и усадил на стол. Видимо, стена ему показалась не такой заманчивой. Зубами едва ли не вырвал несколько пуговиц, которые были сверху и мешали ему лицезреть грудь, с остальными я справилась сама, поддаваясь напору.

— Филя-а, у меня дверь не закрывается, — справлялась не только с ним, но и со своими желаниями, пыталась достучаться я до здравого смысла. Стучала, стучала, а потом усомнилась в его наличии и смолкла.

— Перестань, никто не войдёт.

Вот, мне бы его уверенность, я бы президентом стала.

— Филя, не надо.

— Я пришёл за утренней порцией любви и я её получу.

Борясь со мной за молнию на моих же брюках, уже практически рычал он.

— Ты проспал свою утреннюю порцию.

— А мне показалось, что одна милейшая стервочка её у меня безбожно украла.

Я не отдавала ни одного сантиметра обнажённого тела без боя, пока Филя не изловчился и не вытряхнул меня из одежды, и если раньше ещё возникала такая мысль, как скрыться от этого маньяка сексуального на кухне, то в нижнем белье я туда точно не побегу.Теперь я была зажата в углу собственного кабинета, в который по неосторожности заскочила, скрываясь от преследования, спиной к стене, которая, как только что выяснилось, ничуть его не смущала. Между моих ног довольно-таки фривольно устроился Филя, его губы успокаивающими поцелуями ласкали шею, одна рука помогала в удержании меня на весу, вторая же, активно раскатывала презерватив. Но никакой мне в этот раз томительной ласки и желанной нежности, рано, рано его хвалила! Похотливое животное, которому даже мои трусики не помеха, а так, препятствие, которое можно легко подвинуть в сторону. Все движения резкие, уверенные, достигающие цели, взгляд глаза в глаза, тяжёлый, обвиняющий, дыхание ровное, размеренное. Филя вчера и сегодня — это два разных человека, две разные стихии, такие непохожие, но такие желанные. И с каждым его новым толчком, всё больше свыкаюсь с мыслью, что именно этого я и хотела, этого ждала и на это надеялась. И вся его напускная жёсткость подстёгивает меня, заставляя забыться, отдаться желанию, повиноваться его воле, и, возможно, впервые в жизни, быть ведомой, ни на что не отвлекаясь.

— Тише, моя хорошая. — Шёпот где-то в районе виска. — Ты ведь не хочешь, чтобы тебя бежали спасать?

И мне приходится закусить губу под его ликующую улыбку, но движения становятся всё менее сдержанными и всё более порывистыми, дыхание сбивается и обжигает моё лицо, а требовательные губы срывают всё более жадные поцелуи. Пальцы впиваются в тело, оставляя заведомо яркие следы, которые вскоре контрастом выделяться на белой коже. Оргазм пришёл резко, неожиданно, буквально вклинился между остальными ощущениями, скрывая их за своей мощью и стон стал громкий, неконтролируемый, а его поцелуй, поглощающий стон, глубокий и властный.

Быстро отдышавшись, мы разошлись в разные стороны. Ну, как разошлись, Филя отлепил меня от стены, усадил в кресло, а сам бесцеремонно копался в ящиках стола, пока не нашёл упаковку салфеток. Привёл себя в порядок, присел перед креслом на корточки, теребя руками мои стопы и посмотрел на бездыханное, не способное на сопротивление тело со снисхождением.

— И запомни, я не люблю такие сюрпризы. Если я уснул с тобой, то и проснуться хочу с тобой. — Грубо, чётко, никаких поблажек. Подтянул моё лицо за подбородок, ещё один властный поцелуй, вытягивающий кровь к губам. — Я вечером заеду.

— Филя, завтра выходной, я не оставлю машину здесь! — И, кажется, это единственное, что заставило меня возмутиться.

— Давай ключи, мой водитель подгонит к твоему дому.

Протянутая к моему носу ладонь, словно не оставляла вариантов, и я нахмурилась, продолжая своё жалкое противостояние, показательно скрестила руки и, вдобавок, отвернулась. И, услышав вздох, я поняла, что не так уж и жалко выглядит моё представление. Филя повернул моё лицо к себе, попытался улыбнуться.

— Ларис, если ты не поняла, то говорю чётко и ясно: между нами не только секс, я хочу отношений и надеюсь, что ты меня в этом поддерживаешь. И я беспокоюсь о тебе, поэтому и хочу забрать. Ты не спала двое суток и вряд ли поспишь в воскресенье, потому что в ресторане каждый выходной аншлаг.

— Ты такой заботливый, что мне сейчас станет стыдно за свою мелочность. И раз уж у нас отношения, побуду доброй тётенькой и покормлю тебя.

Филя так резво подскочил, и не скажешь, что мужику под сорок.

— Ларис, у меня встреча и вообще...

— И слышать ничего не хочу! Ты голодным от меня не уйдёшь!

— Да? — Филя развернулся в дверях и усмехнулся. — А прозвучало так, словно я вообще от тебя никуда не уйду.

На самом деле, в этом он оказался прав. Именно это я и хотела сказать, но вовремя опомнилась, раз уж сам об отношениях заговорил. С Филей, как бы это грубо ни прозвучало, удобно. Как угодно можно это описать, но по моим ощущениям, вот он, мой человек, которому не стыдно признаться в своих страхах, рассказать об ошибках, посмеяться над тем, как упала в лужу или поплакать над тем, что тебе отдавили ногу. Многие скажут, что в период влюблённости так у всех, но у меня так ещё никогда не было, скажу больше, даже своему мужу я никогда толком не доверяла, и ведь как знала. А с Филей иначе, но об этом я больше ни-ни, боюсь сглазить и вообще, лучше продолжать делать вид лёгкой обречённости от его общества, нежели вешаться на шею. А пока я размусоливала свои заумные мысли, Филя ждал, видимо, про встречу сказал так, для красного словца, потому как не поторапливал меня, не смотрел круглыми глазами на часы, не одёргивал нервно край пиджака. А я в это время неспешно одевалась. Ну, как неспешно, до начала рабочего дня у меня целых две минуты, за которые нужно не только одеться, но и завернуть обед, поэтому понятие неспешно для меня оказалось очень растяжимым, точнее сжатым. Раскрыв дверь и не заметив за ней любопытствующих ушей, я только подивилась, какие у нас тут все приличные, до этого подобного не наблюдалось, за рукав провела Фильку к столу, на котором и расположила новые яства, а пока искала упаковочный материал, этот, который не голодный, уже запустил два пальца в сковороду.

— Эй, куда? — Только и успела выкрикнуть я, но бросила это гиблое дело, так как кусочек нежнейшей свинины отправился в рот, а блаженно закрытые глаза умилили меня, предлагая заткнуться.

— Обалденно вкусно, — не до конца прожевав, выдал он вердикт, — а почему я раньше этого не пробовал, мне казалось уже заказывал всё мясное из вашего меню?

— Это новый рецепт, только ты соус забыл.

— Соус это вот это?

И не дожидаясь каких-либо указаний, Филя достал ещё кусочек мяса, всё так же, пальцами, окунул этот кусочек и пальцы следом в небольшую соусницу и как котяра потом слизывал все капельки с руки.

— М-м, необыкновенно. — Простонал он и я обиделась: во время оргазма он так чувственно не стонал. Кажется, я уже говорила, что он животное? Так вот, это утверждение ещё разок подтвердилось.

— Филя, прекрати. Если Лёня увидит, будет трагедия. — Отгоняла я этого ненасытного, закрывая посудины своим хрупким телом. — Он такой чистоплюй, что становится порой невыносимым, если увидит, как ты полощешь пальцы в общей тарелке, получит разрыв сердца.

— Он его уже получил, потому что стоит и не дышит на противоположном конце кухни. -Заржал этот гад, ещё разок облизнул пальцы, клюнул меня на прощание в щёку, отобрал собранные пакетики и был таков.

А вот Лёня только пришёл и никуда не спешил, поэтому ему я смогла лишь широко улыбнуться, подмигнуть, и, не получив в ответ никакой реакции, поджала губы и снова улыбнулась.

— Иди уже сюда, страдалец.

— Я не буду это есть. — Не двигаясь с места заявил Лёня и окатил меня презрительным взглядом. А то! Нарушена многолетняя традиция право снятия первой пробы.

— Ну, перестань, ты просто не знаешь, как это вкусно.

Как пример, я и сама, нарушая все правила приличия, ложкой залезла в общую тарелку и, как и Филя минуту назад, закатила глаза.

— Лариса, это как минимум издевательство. Ты же знаешь, что я неприемлю...

Лёня ещё говорил и говорил, а я смаковала и облизывалась, не особо вслушиваясь в его слова, пока он, идя на аромат, не оказался совсем рядом и не стал с ложкой в руках.

— А где же твои неизменные нож и вилка, товарищ эстет? — Подмигнула я.

— Лариса, только Люсе не говори. Не такой уж я и принципиальный, просто не хочу уступать ей в некоторых вопросах, и зная о моей неприступности, она перестаёт спорить, вот и приходится мучиться самому и мучить окружающих.

Наворачивая одну ложку за другой, уплетал обед Лёня. На меня практически не смотрел, изливал душу, а когда окончательно наелся, даже поблагодарил.

— Только не говори, что это он на тебя так благотворно влияет. — Вытирая губы салфеткой, вернул меня на землю Лёня.

— Даже не спрашиваю кого именно ты имеешь в виду. Не хочешь, кстати, рассказать, что вы обсуждали в прошлое воскресенье?

— Не хочу. Весь мозг мне вынес, и тебе я удивляюсь, ты же всегда обходила таких стороной.

— Каких таких? — Не обращая внимания на серьёзный тон, мечтательно лыбилась я.

— Которые всё решают за тебя.

— В смысле? Ты о чём?

— Да, судя по всему, ни о чём. Сама поймёшь, когда созреешь.

— Фу, противный какой! — Я толкнула его кулаком в плечо, а потом для верности добавила. Конечно, в чём-то он прав, и, конечно, я Филю знаю слишком мало, чтобы делать какие-то выводы, но и вестись на сплетни в мои привычки не входило, а сейчас нечего уже начинать и что, кстати, он имел в виду, что это он за меня решает?!

Лёню я тоже с кухни спровадила, а тут и работа началась, первые клиенты, первые заказы, первые приказы с моей стороны. И, как Филя и предрекал, ни одной свободной минутки и к концу смены я была рада, что за мной заедут, а не придётся тащиться на машине самой. На стоянке ресторана уже ожидала знакомая иномарка, но в моей памяти осталось лишь несколько приветственных поцелуев, эротичное, тихое нашёптывание, а следующим пунктом стало "доброе утро страна", причём это не какая-то программа для ранних пташек, а моё собственное утро, которое началось часов в двенадцать дня. И началось оно с кошмара: на моей кухне, можно сказать, девственной, не опробованной, хозяйничали эти мужланы, пачкая сковороды, перемазывая какой-то слизью, которую между собой называли подливкой, потом был мой невнятный вой и снова тишина, из которой я вышла практически как из обморока. И самое главное: в глазах напротив ни капли раскаяния, ни капли расстройства по поводу порчи чужого имущества, тёплая улыбка, которая для меня была словно издевательской. Окончательно пришла я в себя, когда эти два проглота уже вовсю трапезничали, не особо приглашая меня.

— Нет, ну, ничего так, конечно, но у мамы как-то лучше получается. — Красиво вышел из некрасивого положения Андрей и посмотрел в мою сторону, видимо, на нетронутую тарелку.

Не выдержала я этого взгляда, попробовала, и, знаете, меня не перекосило, хотя это было вполне ожидаемо, я не только прожевала, но и проглотила, а впоследствии оценила блюдо до уровня "есть можно".

— А что это, собственно, происходит? — Наевшись, или, скорее, набив желудок, обрела я дар речи.

— Ты о чём? — Невинно хлопая ресницами поинтересовался Филя, попутно предлагая Андрею добавки.

— Я о том, что вы, нет, ты, делаешь на моей кухне, а главное, зачем ты это делаешь?

— Мы вчера это обсудили.

— Не помню такого. — Настаивала я, удобно устроив руки на поверхности стола.

— Лариса, я предложил тебе встречаться, ты согласилась.

— Ты точно со мной разговаривал?

— Я уже начинаю в этом сомневаться. — Вслед за мной начинал заводиться Филипп.

— Может, пора откланяться? — Протянутая рука в сторону двери красноречивее всяких слов.

— А мне кажется, пришло время для чая. — Вспыхнул радостью как лампочка Андрей, и, не давай мне возможности осадить его на место, уже побежал к чайнику.

— Филипп?

— Лариса?

— Давай выйдем. — Теряя всякую надежду на взаимопонимание мертвецким тоном заявила я.

— Мам, у тебя сейчас такое лицо, словно ты Филу собираешься набить морду.

— Как?

— Морду набить. — Через плечо уточнил Андрей, не спеша посмотреть мне в глаза.

— Филу, значит? А ничего, что я тут ещё сижу? У вас отличный тандем, мальчики.

— Лариса, если ты не возьмёшь себя в руки, то я действительно с тобой выйду. — Убийственно спокойно пригрозил Филя, чем поставил жирную точку.

— Как раз об этом я и просила.

Не давая времени переварить услышанное, я вышла из кухни, но в спальню не пошла, уже поняла, что это для меня слабое место, вышла на лестничную клетку, так как давно не радовала соседей, а если быть точной, то ещё ни разу с момента переезда.

— Говори. — Скрестил на груди руки Филя и принял угрожающую позу.

— Филя, я не впускала тебя в свою семью и ты торопишь события. — Нравоучительно пропела я свою арию.

— Лариса, — в тон мне продолжил арию Филя и напрягся ещё больше, — мне кажется, ты поняла, что приглашения я не жду, а если и жду, то очень недолго, поэтому все твои претензии к рассмотрению не принимаю.

— Не нужно говорить со мной своим шефским тоном. — Попутно выходя из себя, я бесцельно тыкала пальцем в пространство.

— Не буду повторяться, а лишь соглашусь с вышесказанным.

— Мне кажется или ты меня специально раздражаешь?!

— Мне кажется или ты хочешь от меня избавиться?!

Я выдохнула, чтобы не лопнуть, как мыльный пузырь, спустилась на один пролёт вниз и повернулась к окну.

— Не нужно от меня отгораживаться, и не нужно повышать на меня голос. Я и так знаю, что ты сильная и что ты привыкла быть главной, просто теперь главным буду я, а тебе предлагаю расслабиться и получать удовольствие от процесса.

Филя договорил и скрылся в квартире, а я ещё постояла у окна и у этого же окна спросила:

— А когда ты уйдёшь, кто будет собирать меня по осколкам?

Не дождавшись ответа от бездушного пластика, опустила голову, вздыхая, ещё с минуту помучалась сомнениями, а потом преспокойно вернулась в квартиру, где уже вовсю пили чай и сделала вид, что всё хорошо. В некотором плане всё и правда было хорошо и лишь моё знание жизни и её подлостей не давало до конца поверить в происходящее.

Но я старалась, я училась доверять, и получилось у меня расслабиться на удивление быстро, поэтому уже через неделю я не помнила, как это было до него. И в следующий мой выходной на приглашение заехать к Филе в гости, так сказать, прицениться, я ответила бесповоротным отказом. Так как всю предыдущую неделю он торчал у меня, пришлось заехать в магазин, затариться продуктами, и с полными руками покупок (четыре пакета у Фили и два скромненьких у меня), мы оказались в просторной гостиной.