Стервам слова не давали

— Сама расскажешь?

— Сама! — Губы надула — вот, обиделась вполне натурально, может ведь, когда хочет. Из чего делаю вывод: ей и самой не терпелось поделиться. — Только ты мне сначала кофе предложи, Филя нахваливал... — Мечтательно зажмурилась она.

— Растворимый на кухне. — Прервала я полёт мысли и кивком головы подтолкнула к нужной теме.

— И ходи после этого, узнавай для них... В общем он сейчас на соревнованиях, как спонсор представляет спортивную секцию, в которой твой сын занимается.

— С чего бы?

— Говорю же, как спонсор. — Сердито повторила Маша, при этом включила строгого начальника, которого слушают не перебивая. — И Андрей твой, накосячил. Что конкретно сделал не знаю, но этот, как его... секьюрити, вот!

— Рефери.

— О! И правда, а я всё время путаю. Так вот, этот мужик, и спрашивает, мол, чьё чудо? Тренер сделал пару шагов вперёд, а там и Филя с ним поравнялся, стоят вдвоём и сопят, пока этот... тот, которого ты знаешь как называют, — мучительный процесс отобразился на Машкином лице и я сжалилась и кивнула, — он и сказал, конкретно Филе, что, мол, берите ваше чадо под белы ручки и домой, подлечивать нервы. Так Филя настолько раздухарился, что от него потом этот...

— Рефери.

— Да, именно, так тот потом день скрывался, и ещё всем рассказывал, что и папаша и сынок, — Машка выразительно на меня посмотрела, видимо, думая, что я не уловила её намёки на уже отмеченное в народе родство, — как по физиономии, так и по характеру, двое из ларца.

— И?

— Что "и"? Андрей то с Филей после вашей ссоры не разговаривал, а потом, когда тот вступился, вроде как пару слов и можно было сказать, а Филя под шумок и про тебя выспрашивать стал. Лар, ну, переживает он. И в ресторане был, но сказали, что ты болеешь. Ну, с кем не бывает, наговорил глупостей сгоряча, сама ведь знаешь, как это бывает, не убивать же его теперь, а? — Посмотрела на моё каменное лицо и понос слов прекратила. — В общем, сказал ему наш Андрюша, какой он гад и сволочь, что маму его довёл до нервного срыва, диагноз какой-то ещё зачитывал.

— Снижение иммунитета на фоне сильного нервного перенапряжения. — Снова подсказала я, в очередной раз дивясь фантазии докторов, хотя...

— Да. — Облегчённо поддакнула Машка, разулыбалась, но, опомнившись, притихла. — Я к чему это всё... Лариса, Филя, он же волнуется. А ты на звонки не отвечаешь.

— Ты не перестарайся в его защите, он не звонил.

— Ну... — Многозначительно потянула, пытаясь выкрутиться, — такое чувство, что позвони он, ты бы ответила! — Театрально всплеснула руками и так замерла. — Нет, правда, ты бы его морила до последнего, пока бы на коленях не приполз. Только зря всё, он баран упёртый, не приползёт.

— Ты меня не за ту приняла. Мне не нужны его колени и его извинения, мы с ним из разных миров, случайно пересеклись. И это вполне логическое завершение таких странных отношений.

— Почему странных-то? Почему? Нормальные были отношения. Он при тебе и выглядеть стал иначе и мягче стал. Да что я тебе говорю, сама же знаешь, что ты единственная, которая привлекла его настолько, что мужчина решил завязать с холостяцкой жизнью!

— Ты обладаешь устаревшей информацией. — Приободрилась я, чувствуя скорую победу над этой провокаторшей и идеалисткой. — Никаких серьёзных отношений он не планировал, о чём мне и сообщил. Не скажу, что я очень удивилась, но раньше он говорил как раз об обратном, а значит, человек непостоянный и не удивлюсь, что через некоторое время он бросил бы меня сам, окончательно и бесповоротно. Так что своим уходом я всего лишь старалась сохранить хоть капельку собственного достоинства.

— Да о чём ты только думаешь, когда твоя жизнь рушится?! Достоинство... — покривлялась для себя, села более напряжённо, наклонившись ко мне ближе. — Это у мужиков достоинство, а у нас женская гордость, да и это не суть. Мы женщины, мы должны этих олухов направлять, а не посылать куда подальше при первой же ссоре. Да кому я объясняю, ты замужем была!

— Неудачный пример. — Вздохнула я, вспоминая полтора года ада. — Как раз будучи замужем я поняла, что насильно мил не будешь, что мужики наших нервов не стоят, и что лучшим вариантом будет приходящий любовник. Эти три теории подтверждала всю свою недолгую жизнь, и только с Филей, поверив в его "люблю-не-могу" отреклась от них, за что сейчас и поплатилась. Он сам не знал, чего хотел, а как только узнал, указал мне на место. Так и сказал, что меня должно быть меньше, ровно как и моей заботы. И вообще... Любовник он. Рассталась с любовником, всё, точка. Сегодня ушёл один завтра придёт другой, где трагедия, где разруха? О чём ты вообще?

— Филя так и сказал. — Поджала она губы и гордо отвернулась, делая вид, что разглядывает квартиру. На самом же деле ждала моего вопроса, и, вуаля!

— Что сказал?

— Филя подозревает тебя в измене. — Ледяным заученным тоном проговорила Маша, не желая смотреть в мою сторону. И правильно, челюсть лежала на коленях.

— Он меня, извини... что?

— Лариса, а то ты не знаешь?! Тот мужчина, с которым ты прилетела, как его...

— Матео, его зовут. Он то здесь причём?

— Ну, как же... улетела на неделю, вроде как в запланированное романтическое путешествие, вернулась с мужиком под мышкой, вот он и вспылил.

— Вы с ума сошли? Матео давний друг, причём такой, с которым я не спала и никогда не собиралась. И я не оправдываюсь, а говорю это только потому, что хочу вас познакомить и мне было бы неприятно знать, что ты о нём думаешь плохо. Почему ты меня с ним обсуждала? Ты вообще, чья подруга?

— Твоя. — Маша опять поджала уже побелевшие от напряжения губы и, наконец, соизволила посмотреть в глаза. Конечно она меня спровоцировала, чтобы раздобыть информацию, и, конечно, я это знала изначально, но обвинять этого мужчину глупо и не интересно. — Но у Фили абонемент и праздничные скидки на мою дружбу, потому как он постоянный клиент. А ты крутишь им как хочешь и при этом даже не испытываешь угрызения совести.

— Я кручу?! Да я только предложила расстаться, так он даже и не думал меня уговаривать, удерживать, сразу послал куда подальше, словно я и нужна не была никогда. Он вообще неадекватен. О какой любви ты говоришь, если всё, на что он был способен — это секс? При чём здесь любовь? Интерес, азарт...

— С азартом мы разобрались ещё в прошлый раз, не наговаривай. — Меня самым наглым образом перебили и я задохнулась возмущением, потеряла мысль и сникла.

— Маш, у меня такое чувство, что тот Филя, который пришёл ко мне в квартиру к Серёге и Филя, с которым я живу последние пару недель, два разных человека. — Наконец, призналась я и в комнате воцарилась тишина.

— То есть?

— То и есть. Раньше, пусть он и не говорил, что хочет видеть меня рядом, точнее сказал это всего один раз, тогда, и больше это не обсуждалось, но я чувствовала, что он рядом, что мой, что между нами что-то есть. А потом, его как подменили. — Я опустила голову и уставилась в свои колени. — И вот, смотрит, вроде ничего не изменилось, теплота во взгляде, нежность, но смешано всё это с каким-то чувством тревоги, словно он боится, что я посягаю на его свободу, на его личность. В принципе, именно это он мне и озвучил, предлагая перейти к более лёгким отношениям.

— Потрахались и разбежались?

— Я тоже так подумала, но нет. Скажем так, секс плюс встречи и взаимное времяпрепровождение под настроение. Если ему хочется заботы, то я должна быть рядом, если же он снова почувствовал с моей стороны угрозу — будь добра, обойди стороной. То есть, односторонние отношения.

— Ну... Филя он такой, любит контроль. Он всю жизнь решает сам за себя, и вполне естественно, что не смог так быстро привыкнуть к твоему нажиму.

— Какому нажиму? Я лишний раз не хотела звонить, только бы не почувствовать себя лишней.

— Ты?

— Я. И не надо так округлять глаза. Филя всегда дорожил свободой и это чувствовалось без слов. Просто был период, когда он не замечал, как близко я окопалась к его территории, а потом проникся, насторожился.

— Ты говоришь как партизан. Мужчины проще устроены. Вот сейчас он скучает, беспокоится. Это он попросил меня прийти к тебе, проверить, не умираешь ли ты от неразделённой любви. Я-то и не знала, что у вас происходит, сама ты не позвонила, тоже мне, подруга... Ну, Филя, он так-то не особо волновался, в смысле расстались, помиритесь. Так и думал, что всё утрясёт, а потом разговор с Андреем всё изменил. И он уже жалеет, я уверена.

— И я уверена, ведь в его планах не было таких категоричных решений.

— Вот, ты и сама это подтверждаешь. Так почему бы не попробовать ещё? Раз уж вам так плохо друг без друга?

— Ты... мать Тереза... угомонись. Примирения не получится.

— Это почему ещё?

— Хотя бы потому, что я перешагнула эту историю. Хватит с меня отношений, секс между работой и домом меня вполне устраивал столько лет, не вижу причин для серьёзных изменений.

— Так почему этот секс не может быть с ним? Зачем икать другого козла, чтобы заново к нему привыкать и всё такое... Этот вроде как проверенный.

— Потому что не хочу.

— Он так сильно обидел тебя, да?

Маша дотронулась до моей руки и заглянула в глаза, а тут и предательские слёзы не вовремя подступили.

— Представь себе, да! Меня не каждый день посылают, сравнивают с ядом, удавкой и... что он там ещё говорил, я уже не помню!

Соврала и глазом не моргнула. Всё я помнила. Каждый звук, каждую нотку его недовольства, каждый взгляд и следы от его пальцев на моих руках напоминают об этом дне.

— Лето закончилось и мой курортный роман вместе с ним. Начался новый, интересный этап. Сейчас будет много работы, мы с Матео будем давать открытые мастер-классы в течении двух недель, ресторан, учебный год у Андрея начался, выпускной, между прочим. Потом... потом нужно будет съездить...

— Ты только приехала.

— И что? Я никогда не сижу на месте. Это только видимость, что шеф день и ночь торчит на кухне, а на самом деле, мы как настоящие художники, нуждаемся во вдохновении, в чувствах, эмоциях, переживаниях и страсти. Новый опыт, интересные открытия. Вот сейчас я ездила на фестиваль паэльи, ты себе даже не представляешь, какое разнообразие блюд объединяет это название. Суть, в принципе одна, но возможностей привнести что-то своё великое множество. Наши хозяйки, к примеру, считают, что рис для паэльи в итоге должен получаться протушенным, влажным, с большим количеством сока, а на самом деле, сверху должна получаться хрустящая корочка. Огромные сковороды, лучшие повара даже из других стран пробуют себя в искусстве его приготовления. А жюри оценивает не только вкус, но и цвет и ту же самую корочку, степень готовности риса, и в целом более десяти позиций. Матео приглашает меня поработать в его ресторане. — После секундного перерыва в рассуждении о рисе добавила я.

— Что?!

— На пару месяцев, может, до нового года...

— А Филя?

— Маш, всё, не стоит.

— Я вас не понимаю. Обоих.

— Что? — Улыбнулась я. — Он так же принципиален как и я? — На самом деле ни на секунду не поверила в Машкины рассказы о его переживании и раскаянии.

— На самом деле хуже. — Призналась Маша и совсем поникла. — Я наверно всё же выпью твой растворимый кофе. А Филя... он говорит, что... Лариса, он правда беспокоится и попросил меня приехать тебя проведать, только он с другой уже.

Удар ниже пояса.

— Там ничего серьёзного, я видела, просто кое-кто в усиленном режиме пытается тебя забыть.

— Ага, а если ещё и учесть, что я ему изменила...

— Он не совсем так сказал, Филя считает, что сам факт, что ты предпочла общение с другим мужчиной, говорит о многом.

— Он собственник.

— Да все они такие! Все, без исключения. Только некоторые понимают, что это разрушает семью и держат свои инстинкты в узде, а некоторые делать этого не умеют. Да и ты, та ещё штучка... никогда ведь не уступишь! А он мужчина, глава семьи, кормилец. Могла бы иногда и промолчать. А так всё получается, что вы с ним на равных, и люди это видят и делают выводы.

— Стоп, стоп. Я не поняла, он тебе жаловался, что ли?

— Не он. Это Сергей сказал, а Сергей со всеми общается, и мнение большинства, если тебе, конечно же, интересно, что ты не воспринимаешь Филю как...

— Как более разумное существо? Так извини, я не от обезьяны произошла, чтобы так считать. Я не принимаю разделение мужчина и женщина, я знаю разницу между личностью и слабаком, а всё остальное полнейший абсурд. Я никогда не буду прогибаться только потому, что это кому-нибудь нужно.

— В этом и проблема. Ты ведёшь себя как стерва, вне зависимости от того, рядом твой мужчина или нет.

— Как стерва?

— Ты стремишься к лидерству в любой кампании, давишь на корню, а иногда нужно просто промолчать и дать право своему мужчине себя защищать.

— А тот вариант, что я просто не привыкла на кого-то полагаться? Это уже не считается? И я тоже привыкла отвечать за себя сама. И я не понимаю, почему ты мне всё это высказываешь? Разве с тобой я веду себя так же?

— Нет, со мной ты на равных, но...

— Нет никаких "но". В этом и вся причина: я не чувствую от тебя угрозы. Мы подруги, которые не делят работу, мужчину, успехи детей. А Филя и его компания это хуже серпентария, где если не ты, то тебя. И ты, Маша, знаешь это не хуже меня.

— Но ты не позволяешь ему себя защитить.

— Я в этом просто не нуждаюсь и разговор на этом считаю оконченным. Пойдём пить кофе, я, так и быть, готова сварить.

— Я "за". — Потёрла ладоши эта притвора (я так поняла, она только ради этого меня и доводила), и поскакала в сторону кухни.

Разговаривали мы в этот вечер ещё долго и упорно, не пришли ни к какому взаимопониманию, но точно осознали, что Филя себя покажет, точнее Маша меня в этом уверяла, а я в тайне от неё на это же и надеялась. Всё же сделать ещё один шаг на встречу после того, как он сказал, что я не нужна и можно найти любую... в общем понятно. А уже к следующему утру моего недуга как и не бывало, можно было смело перекатываться к своему привычному образу жизни, туда, к нервному переутомлению, к нескончаемым стрессам и к любимому начальству, которое за три дня тяжкой болезни не соизволило навестить.

В ресторане (как всегда без меня), творился полнейший бардак, буду знать, что десять дней моего отсутствия для них через чур, счастливая Аллочка порхала на крыльях любви, Люда щёлкала по клавиатуре, создавая видимость работы, но по датам я знала, что у бухгалтерии сейчас затишье, а Лёня умирал от похмелья в своей норе.

— Привет лодырям и тунеядцам! — Крикнула я так, что эхом мой крик вернулся обратно.

— О-о-ох... — Ответил мне Лёня.

— Неплохо ты без меня развернулся, что отмечали?! — Радуясь своей мелкой пакости не сбавляла я тональности.

Прошла, благоразумно присела от Лёни подальше, хотя стрелок он меткий, в меня попадёт и издалека.

— О-ох...

— Ты ничего другого говорить уже не в состоянии? Может, тебя пристрелить, чтобы не мучился?