Стервам слова не давали

— Нужно был постучать? — Догадалась я и подарила лучезарную улыбку, которая строгий взгляд ни капельки не смягчила. — Тук, тук, тук. — Изобразила "няню Вику" и, соответственно, похлопала ресницами. — Ну, не будь же таким букой.

Я набралась смелости, по крайней мере, всячески продемонстрировала свою начальную робость, прошла вглубь кабинета, обошла стол, повисла на мощной шее, от которой привычно пахло лосьоном после бритья, который я подарила после примирения, заодно и от предыдущего избавилась (Маша по секрету сообщила, что тот тоже был подарком женщины). А Филя всё молчал и молчал, пыхтел как паровоз, был недоволен и действительно выглядел уставшим.

— Лар, я работаю. — Наконец, выдавил из себя он и аккуратно скинул мои руки со своих плеч.

— А мне показалось, что ты сосредоточенно над чем-то думал. — Принимая вид ласковой домашней кошки я растянулась на небольшом диванчике.

— Думать это и есть моя работа. А ты? Почему не в ресторане?

— Вырвалась на пять минут, чтобы тебя покормить. Сюрприз хотела сделать, а ты спрятался тут и даже мне не сказал. Я была в офисе. — Пояснила тут же и зазывно улыбнулась, хотя чувствовала, что бури не миновать.

— Да. Сегодня нужно было поработать дома, пару встреч вечером...

Он резко замолчал и внимательно посмотрел на меня.

— Хочешь, принесу обед в кабинет? Я сегодня добрая и готова поработать официанткой. Вино, кстати, принесла классное, один знакомый подарил пару дней назад. Наливать?

Филя невнятно кивнул, но первое, на что отреагировала, так это на отсутствие реакции на упоминание о другом мужчине, которого я, кстати, не придумала, а он действительно был у нас в гостях в начале недели. И эти кивки вместо полноценных ответов... Но не подала виду и направилась на кухню. Уже там начала додумывать факты, суммировать события и, тем самым, вела себя к неутешительным выводам. Филя появился в дверях когда еда была разложена по тарелкам, а вино налито в бокал. Себе не наливала, мне ещё за руль.

— Ларис, нам пора поговорить. — Мученически глянул он на меня, прислонился буйной головушкой к косяку и вообще держался так, словно сразу после этой фразы я должна его порвать.

Но рвать его я не собиралась, более того, вдруг поняла, что морально к этом разговору уже давно готова и просто обязана была начать первой, но нет, дождалась, раззява!

— Наверно... наверно пора. Говори.

Я сложила руки на груди и попыталась улыбнуться, а Филе отчего-то, глядя на меня, стало тошно.

— Нет, Лар, ну, я так не могу, смотришь на меня сейчас, как приговора ждёшь. — Хлопнул он руками по бёдрам, вывернув всё так, словно это я виновата в его минутной слабости. Знаю же, если начнёт, то остановить его будет уже сложно. Вот всем Филя хорош, но что касается выяснения отношений, так это увольте. Это без него.

— Предлагаешь мне отвернуться? — Хмыкнула и от внезапно нахлынувших нервов, сама схватила предложенный Филе бокал и сделала пару глотков.

— Я не о том...

— Ничего, ты говори, там, кажется, дождь начинается... — Пытаясь спрятать кислое выражение лица, я действительно отошла к окну, крепче сжала предплечья пальцами и взглядом пыталась уловить хоть что-нибудь.

— Лар, ты повернёшься?

— Я тебя слушаю, не смущайся.

И, представляете, он выдохнул, сел на стул, провёл руками по волосам, а у меня как у слепого обострился слух и я улавливала каждое его движение.

— Ларис, мне тяжело. Я понимаю, что в чём-то не прав, но наверно просто не готов к серьёзным отношениям. Ты взрослая, самодостаточная женщина, я вижу, что ты хочешь семью, постоянного мужчину рядом и я был готов им стать, но... у меня не получается.

Он несколько секунд ждал моего ответа, хоть какой-то реакции, но я затаила дыхание и ожидала продолжения.

— Меня душит твоя забота! — Выкрикнул он, вскочив, и метнулся по кухне. — Твоё внимание, твоё присутствие в моей жизни. Ты... ты везде, ты во всём, даже дом пахнет твоими духами. — Снова молчание и снова нет моего ответа. — Ты замечательная, ты самая лучшая, но я хочу больше свободы, больше самостоятельности, да я просто не привык к тому, что рядом со мной постоянно кто-то находится. Я чувствую себя маленьким мальчиком, за которым мама бегает с ложкой и просит съесть ещё кашки! Ты не хочешь идти на компромиссы и если говоришь, что это чёрное, то пусть оно хоть трижды будет красным, я готов согласиться с твоим мнением и мне это не подходит. Я не привык к такой жизни, к ответственности за другого человека. Не знаю, чего я ожидал от отношений... и... мои чувства к тебе остались неизменными. Я всё так же хочу тебя, я люблю тебя и не хочу, чтобы ты ушла, не могу себе позволить тебя потерять, потому что другой такой нет, да и не нужна мне другая... Вот только любое лекарство в больших количествах становится ядом.

Он выдохнул, наверняка сжал кулаки, не сдержался, двинулся к окну и силой повернул меня к себе лицом. Внимательно оценил взгляд. Не заметил там отчаяния, слёз, удивления, и отошёл на несколько шагов. Потёр губы двумя пальцами, средним и указательным — курить хочет, провёл ладонью по лицу, размял шею. Следующий выдох тяжелее и длительнее предыдущего.

— Молчишь? — Бросился ко мне, обхватил лицо обеими ладонями, надёжно зафиксировав голову так, чтобы видеть глаза. — Лар, пойми ты, я говорю это всё не для того, чтобы обидеть тебя, а для того, чтобы ты меня понимала!

Злится за то, что я не устраиваю истерики? Интересно.

— Я тебя понимаю, успокойся. — Оттаскивая ладони, сжавшие лицо пытаюсь улыбнуться я.

— Нет, нет, ты всё не так поняла, я не бросаю тебя, нет!

— И это я поняла. Просто нам нужен отдых друг от друга, больше свободного времени, я всё слышала.

— И молчишь?

— А что ты хочешь услышать?

Он, наконец, отпустил моё лицо и позволил отойти назад. Я опёрлась попой на подоконник, взяла бокал и сделала ещё несколько глотков вина. Замечательное испанское вино... пьёшь и не пьянеешь.

— Мне пора.

И я решительно направилась в коридор, огибая недвижимого Филиппа.

— Ларис...

— Я сразу сказала, что на минутку, пообедай. — Сказала и прикусила язык, так врезалась в память его фраза о мамочке с ложкой каши.

— Ты же обиделась, я вижу.

Бросив увлекательнейшее занятие в виде натягивания туфель, я швырнула ложечку на полку и перестала улыбаться.

— Да! Да, Филь, я обиделась. И не понимаю, почему тебя это удивляет, ведь ты не сказал мне ничего такого, чему нужно радоваться!

— Не кричи.

Попытался приблизится, но эту попытку я пресекла отставленной ладонью

— Я не кричу, я тебя услышала, я всё поняла, мне нужно время, чтобы прийти в себя и всё обдумать. — Выпалила на автомате и схватила свою сумочку. И глазом не моргнула, как оказалась в грубых объятиях Фили.

Вдруг захотелось расплакаться, хотя я себе и обещала, но... короче не успела, потому что зазвонил телефон.

— Лариса Витальевна, тут рыбу привезли, мне она не нравится, а везти более свежую отказываются. У нас, между прочим, заказ на рыбу. — Практически кричал в трубку один из поваров, милый парень, но очень уж эмоциональный. Он тут из-за рыбы разрывается, а у меня личная жизнь на волоске висит.

Уверенная, что Филя слышал каждое взволнованное слово, из объятий я ловко вывернулась и принялась возиться с замками.

— Передай водителю, если он будет упираться, сам съест эту рыбу.

— Я всё говорил, он сказал, что ничего другого на складе нет и менять не на что.

— Ладно. Не кричи и не отпускай его. Я приеду через полчаса и во всём разберусь. Ты вышли мне в сообщении номер поставщика, я свяжусь с ним и узнаю причины. Всё, работай. — Посмотрела на Филю, вдруг показалось, что вижу его последний раз и приласкала взглядом, выделила всю нежность, на которую была способна и он это прочувствовал, изменение моего настроения уловил, притянул ладонь к своим губам и крепко прижался. — Ты же слышал, мне пора. — Улыбнулась я.

— Я позвоню.

— Жду.

Из подъезда выскочила как ошпаренная, зная, что его окна выходят на другую сторону. Не помню как села за руль, не помню о чём и какими словами разговаривала с поставщиком, получив его номер, точно помню, что он обещал привезти всё мигом и в лучшем виде. И ещё взмах полосатой палочки перед капотом.

— Лейтенант Аникеев, предъявите свои документы. — Строгий незнакомый голос и незнакомое лицо перед глазами.

— Что?

— Предъявите водительское удостоверение и документы на машину. — Повторил сотрудник Госавтоинспекции и посмотрел на меня с подозрением.

Вытащив из сумочки документы, протянула ему и часто-часто заморгала, смаргивая набежавшие слёзы.

— Всё в порядке м-м... Лариса Витальевна?

— Что?

— У вас всё в порядке?

— Д-да, всё хорошо. — Слёзы покатились сильнее и мне пришлось их смахивать уже пальцами, стараясь при этом не размазать косметику.

— Ну, что тут у тебя? — Возник перед машиной ещё один сотрудник и взял в руки мои документы. — Лариса Читаева? Повар? Это ваш ресторан на проспекте? — Улыбаясь, засыпал вопросами старший по званию.

— Мой.

— Мы с супругой были у вас на прошлой неделе. — Он довольно потёр живот, глянул на лейтенанта и посуровел. — Иди, Аникеев, тут я сам. Так что же вы, Лариса Витальевна, нарушаете?

Что именно я нарушила он так и не сказал, но в том, что могла, я особо не сомневалась, поэтому заплакала уже не сдерживаясь, правда тихо, без завываний и забыла о существовании мужчины рядом с машиной.

— Лариса Витальевна, у вас что-то произошло?

— Не-нет. — Тихо заикалась я, давясь слезами. — А есть здесь рядом стоянка, мне н-наверн-но лучше на т-такси.

— Да вот, сто метров магазин, — указал он своей палочкой-выручалочкой в сторону, — может, вам помочь?

— Пож-жалуйста. — Простонала я и подвинулась на пассажирское сидение, не особо заботясь, что посторонний мужчина сейчас увидит, какая резинка у моих чулок.

Доехали мы через минуту, припарковались на свободном месте, но мужчина выходить не спешил, но и что со мной делать, не особо понимал.

— Вам вызвать такси? — Уточнил он и я вспомнила, где, с кем и почему, и пожалела себя ещё больше.

— Вам у нас понравилось? — Он не понял и замер с открытым ртом. — В ресторане?

— А-а, ну, конечно, супруга говорит лучший в городе. Скатерти там, салфетки, она в этом понимает, кухня превосходная. А вы уверены, что такси не нужно?

— Я сама, спасибо. А вам... вот. — Из бардачка достала пригласительный билет и протянула инспектору. — Там на четыре человека, ужин со скидкой, вписываете дату и бронируете столик. Спасибо ещё раз.

— Да, не за что. У вас точно всё в порядке? Может, я могу что-нибудь для вас сделать?

— Нет, нет, спасибо.

Так я в машине осталась одна, запоздало спохватилась, что кроме прочих нарушений, которые я могла совершить, за руль села после бокала вина, испугалась, перетрухала, тут же вызвала такси, пытаясь определиться, куда же мне ехать. В ресторане много заказов, блюда от шефа, а дома Андрей с лишними расспросами, вопрос решился сам собой, только вот на кухне мне места нет, с таким настроением только в подсобке и сидеть, чем я по прибытии и занялась. Переваривала полученную информацию. Вспоминала его эмоциональные слова, его нервные жесты, объяснения, что он меня таким образом не бросает и почему-то становилось смешно. Самый приличный мужчина в моей жизни, даже маме понравился и она клятвенно заверяла, что приставать к нему не станет, хотя я полагаю, это оттого, что результата на её скользкие острые высказывания, она не получала, поэтому и острить не интересно. Так вот, этот мужчина, именно он, так нелепо послал меня. Горько было от того, что я позволила себе влюбиться, рассчитывать на что-то большее, и ещё можно много всего сказать, но нет ни желания, ни настроения. И вообще, страдать — не моё амплуа, куда проще быть непробиваемой стервой, самой за себя отвечать и самой решать свои проблемы. Этим я и занялась, начав с главного: определилась с Филей. А сделать это с трезвой головой оказалось не так и сложно: нужно только дать ему ту самую свободу, о которой он просил, а дальше пусть делает с ней всё, что заблагорассудится. На столе обнаружила два билета в Испанию — мой неудавшийся сюрприз, один смело порвала и отправила в мусорную корзину, второй аккуратно вложила в паспорт и выдохнула. "Отвечай только за себя, живи своей жизнью и ни на кого не надейся" — сказала сама себе и улыбнулась, с такой холодной улыбкой вышла из подсобки, чем ужаснула сразу нескольких поваров, которые предпочли притихнуть и замаскироваться под кухонную утварь, и всем стало понятно, отчего у нас в холодильнике лежит самая свежая рыба.

Прошло два дня. Два дня тишины, неведения, напряжения. Не обсуждая причины вслух, мои сотрудники в душе успели возненавидеть Филю, но не потому, что я стала придираться, срываться на них, нет. Я вернулась в прежний ритм жизни, когда от остальных требую многого, сама же, выполняю ещё больше. Ритм загнанной собаки, у которой нет цели, а значит и остановится она не сможет. И когда раздался звонок моего телефона с характерной мелодией песни "Ханума", которую за последние пару месяцев все выучили наизусть, даже лук в сковороде стал скворчать тише.

— Я. — Коротко и ясно, максимально сокращая потраченное в пустую время (и это вам вместо "Слушаю внимательно тебя мой дорогой и записываю", произносимое обычно).

— М-м...

Боже, какое многословие, я просто теряюсь...

— Говори. — Подсказала на всякий случай.

— Привет, родная, свободна?

— Я на работе, давай быстрее.

— Э-м, встретимся сегодня?

Спрашивает, а не утверждает, значит, сомневался. Хорошо.

— Я работаю до двенадцати.

— Хорошо... тогда я заеду.

— Пока.

Повесила трубку и услышала протяжный выдох сразу нескольких человек.

— И не нужно, товарищи, так активно демонстрировать свою нежданную радость.

— Лариса Витальевна, так вы же до шести собирались сегодня, нет?

— Собиралась, но сейчас всё отменяется. Тот, кто отпрашивался на вокзал встречать родню, может отправляться, а всех остальных прошу не медлить, работу никто не отменял.

Безумно "радостный" гул пронёсся по кухне, в связи с дополнительными шестью часами напряжёнки в моём лице, на что я не могла не улыбнуться: знаю, где-то глубоко внутри они меня любят не только как человека, но и как начальника, правда, иногда, приходится им же эту простую истину и объяснять. Но меня на тот момент больше беспокоила вечерняя встреча, на которую возлагались большие надежды. Но уже скоро я поняла, что им не суждено исполниться. Филя, как ни в чём не бывало, приехал в назначенное время к ресторану, букет цветов не в счёт, улыбнулся, мазнул губами, имитируя поцелуй, на всякий случай уточнил, всё ли у меня в порядке и далее, без лишних слов повёз к себе. По дороге бросил ещё несколько подозрительных взглядов, которые я сгладила своей добродушной улыбкой, разговаривали о чём угодно, точнее о работе, но волнующую каждого тему не затрагивали, и никаких ожидаемых извинений не последовало. Лёгкое вино на аперитив, прелюдия в виде долгих влажных поцелуев по всему телу, массаж на разогрев и секс на завершение сеанса снятия стресса. Филя отработал отлично, я ещё лучше, обслужила своего мужчину по высшему разряду, помня о том, что женщина в постели должна быть любовницей, дома — любящей женой и мамой, а на работе ломовой лошадью. Все три пункта современной женщины я выполняла на отлично, особенно пункт с любовницей. С этим у меня проблем не было никогда, многие говорят, что оттого, что я рыжая, другие искали иные причины, но отзывались обо мне в постели как о женщине темпераментной, любящей быть лидером, и позы я выбирала соответствующие. С Филей мне свой гонор можно было в ход и не пускать, так как он и сам заботился о моём удовольствии не меньше, чем о своём. Эротический массаж, оральные ласки, интимные прикосновения — всё он делал с особым извращённым удовольствием, контролируя каждый мой вдох, каждый выдох, и этот контроль он любил ещё больше, чем сам процесс взаимного удовлетворения. Никогда не настаивал на оральном сексе (со своей стороны), но и никогда не отказывал мне в этой приятной мелочи, его тёмный взгляд раскалялся, обжигая меня без прикосновений. Руки гладили, сжимали, массировали, грубость чередовалась с нежностью и мне всего хватало, всего было с лихвой, и я впитывала его как губка до последней капли. Первая неловкость после того разговора исчезла как только я ответила на поцелуй, активно, откровенно, не так как всегда, а пыталась вырвать лидерство, сегодня я во всём была первой, главной, инициатором, и подчиняться моему мужчине понравилось не меньше, чем властвовать. Уснул Филя счастливый и спокойный, с улыбкой на лице, обнимая меня тяжёлыми ото сна руками, пытался притянуть ближе, словно чувствуя моё настроение. Но как только мирный сап перешёл в глубокий сон, хватка ослабла, улыбка на лице померкла, я присела на краю постели и посмотрела на эти отношения изнутри. Филя... грозный, стойкий, лидер по жизни, он никогда и ни в чём не уступает, не привык лебезить, не приучен к гибкости, идёт напролом, берёт то, что хочет, отдаёт то, что ему не интересно. И я. Обиженная судьбой и жизнью, активно делающая вид, что у меня всё лучше всех, добиваюсь чего-то невнятного, только бы чего-то добиться. Раньше это были деньги и достойное существование для моего сына, потом должность, акционерство, теперь я хочу равноправия в ресторане и в отношениях с Филей. И задаю себе логический вопрос: а хочу ли я этого на самом деле? Время... всегда не хватает времени... Думая обо всём этом, я неспешно бродила по квартире, то там, то тут натыкаясь на личные вещи, и ловила себя на том, что не помню, когда и зачем их сюда перевезла. Зубная щётка, халат, комплекты нижнего белья — это понятно, средства личной гигиены и частично косметика, тоже вполне оправданно. Но как здесь оказались четыре пары обуви, фен для волос, мой ежедневник, который прежде из квартиры ни ногой? Жидкое мыло для рук, туалетная бумага как я люблю. Несметное количество одежды, причём всесезонной, как домашней, так и парадно-выходной. И собирая всё это в большой пакет, я отметила, что в чём-то Филя был прав, по крайней мере, в моём активном присутствии в его жизни. И это нужно было менять, поэтому кроме зубной щётки я не оставила у него в квартире ничего, что смогла заметить ночью. Тихо закрыв за собой дверь, теперь могла даже домой перед аэропортом не заезжать, всё было при мне, только отправила Андрею сообщение, что уезжаю по делам, а большего для него и не нужно. Вычеркнуто, забыто, начато с нового листа.