И всё-таки смазливая брюнетка зря показалась Мэрилин деревянной. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что у девчонки явные проблемы с музыкальным слухом. Бывает такое — и растяжка отличная, и тело прекрасное, и координация великолепная, но не получается сочетать всё это в танце, несмотря на старания.
А вот две другие были вполне себе.
Мэрилин задумчиво смотрела на трёх вспотевших танцовщиц. Те закончили номер и теперь стояли на сцене, восстанавливая дыхание.
— Неплохо, неплохо, — сказала женщина. — Хотя есть несколько минусов. У тебя, Конни, совершенно пустой взгляд, как будто тебя на сцену прикладом выгнали. Надо смотреть на зрителя, надо его хотеть, а не скакать с приклеенной улыбкой без всяких эмоций. Хелена, то, чем на сцене занимаешься ты — это не эротика. Эротика обещает, соблазняет, а ты так извиваешься, будто тебя уже трахают. Кому ты в зале нужна, если тебя уже трахают? Ну и, наконец, Марго. Тебе танцевать вообще противопоказано, ты же музыку не слышишь. Однако с пластикой порядок, растяжка хорошая. Что-нибудь придумаем. Специально под тебя.
Поникшие было девчонки просияли от радости и переглянулись, но Мэрилин щёлкнула пальцами, привлекая их внимание:
— Итак, мои условия. Первое. Вы не притаскиваете с собой проблем. Что притащите — решим, но вам это запишется в долг. Второе. Отныне вы работаете только через моё заведение, а значит, никакого съёма на улице и по барам. Третье. В пределах своего заведения гарантирую: максимально возможную безопасность, содержание, медицинскую помощь и обучение. Четвёртое. Узнаю, что подворовываете, продам в самый поганый бордель, какой только смогу отыскать. Пятое. Если создадите серьёзные проблемы мне или сестре — лучше сами на себя руки наложите. Легче уйдете. Ну и наконец, последнее. Первые три месяца реальной работы ваш гонорар — треть с клиента, всё остальное — в пользу заведения. За это время я узнаю, на что вы способны, вы узнаёте мои расклады, после чего договариваемся окончательно. То есть всё зависит только от вас. Вопросы?
Первой и самой быстрой оказалась Марго.
— Когда можно переносить вещи? — спросила она.
Мэрилин усмехнулась:
— Завтра утром. Сегодня вам комнату освободим, пока одну на троих.
На лицах девчонок было написано невероятное облегчение. Им предложили поистине королевские условия! Конечно, заработок на первых порах был обозначен скромный, однако от их нынешних гонораров (после расходов на еду, съём жилья и шмотки) вряд ли оставалось и это.
— Спасибо, леди Мэрилин, — сказала Хелена.
Нанимательница в ответ на это пожала плечами:
— Особо не радуйтесь, легко не будет. Вам учиться ещё... Кстати, маленькое дополнение. Пока приносите денег больше, чем я на вас трачу, можете сказать "нет" любому клиенту. И ещё. Рядом с нами живёт почти сотня бойцов. Творите, что хотите, но если возникнут проблемы, разбирать их будем мы с сестрой. Поэтому для вас же лучше, чтобы проблемы создали не вы. Ну, первое время за вами присмотрят, помогут.
С этими словами Мэрилин вышла из зала, оставив трех танцовщиц приходить в себя на сцене: право на "нет" — самая сладкая мечта интим-бизнеса... и вдруг услышать, что она станет для тебя реальностью!
Первой обрела способность говорить Марго. Она повернулась к подругам и спросила громким шёпотом:
— Заметили, какая она? Так смотрела, я думала — всё: встанет и уйдет посреди номера.
— Наверное, кто-то разозлил, — предположила ещё не пришедшая толком в себя Хелена.
— Да ладно вам, — легкомысленно махнула рукой Конни. — Главное, это были не мы. Идёмте вещи собирать.
...А Мэрилин вышла в холл, быстро отыскала в коммуникаторе контакт и на секунду прикрыла глаза, беря себя в руки. Вдохнула, выдохнула и нажала кнопку вызова:
— Привет, ты сейчас где? О, отлично, я тоже здесь. Через минуту подойду, закажи мне кофе с мороженым.
Она сбросила связь и направилась в бар.
На этот раз три коротких коридора показались самой длинной дорогой в жизни. Впервые за много лет Мэрилин захотелось взмолиться Трём: пусть все её домыслы окажутся ерундой и чушью. Желание было столь сильно, что пришлось прикусить язык, с которого рвалась глупая просьба. Могут ведь и ответить, а ей только Дурной Удачи сейчас не хватало. Нет уж. Сама, сама. Как все эти годы.
* * *
Рекс сидел за столиком и потягивал кофе, когда к нему, цокая каблучками, подкрались со спины и закрыли глаза ладонями.
— Ты слишком расслабился, красавчик, — сладко прошептал на ухо знакомый голос. — Совсем не видишь, что происходит вокруг.
— Ага. Когда ты рядом, я вообще мгновенно слепну, — улыбнулся он.
Мэрилин опустилась на диван и прильнула к собеседнику, который придвинул ей заказ.
Женщина взяла ложечку, зачерпнула из креманки мороженого:
— Ты уже со всеми встретился, с кем планировал?
— В общем, да, — кивнул Рекс.
— Хочешь? — Мэрилин поднесла к его губам ложку с мороженым.
— С кофе?
— Нет, — вкрадчиво поправила она, — с кофе и... со мной.
Рекс улыбнулся, притянул собеседницу к себе вместе с угощением:
— Вкусно, — сказал он, пробуя мороженое.
Она прижалась ещё теснее.
— Точно? В корпзоне, наверное, мороженое всё-таки получше? — с прежней вкрадчивостью спросила Мэрилин и в ту же секунду почувствовала, как мужчина в её объятиях напрягся. На долю мгновения, на какой-то неуловимый миг словно одеревенел, впрочем, быстро справился с собой и спокойным, совершенно ровным голосом переспросил:
— Прости, что?
— У вас, корпоратов, мороженое вкуснее, чем тут, на нашей помойке? — с прежней напускной доброжелательностью, негромко, чтобы никто не расслышал, поинтересовалась женщина и пояснила: — Я просто не пробовала. Мне любопытно.
Лишь после этого Мэрилин отстранилась.
Теперь в её голосе не осталось даже тени того тепла, какое было в нём ещё минуту назад. Изменившимся ледяным тоном она спросила:
— Надо поговорить, верно, Рекс?
Невыносимо долгое мгновение они смотрели друг другу в глаза, а потом Рекс нарушил повисшее молчание:
— Если надо, давай поговорим.
Он понимал, что разыгрывать сейчас непонимание, увиливать, отпираться и нести всякую пургу — только ухудшить ситуацию. В конце концов, он не просто так полюбил Мэрилин. Не за одну лишь красоту. За ум, прежде всего. Именно поэтому не собирался сейчас выставлять её мнительной дурой. Да и, если откровенно, не был уверен, что получится.
Собеседница тем временем отодвинула от себя креманку, поднялась и вышла за дверь. С тяжёлым сердцем Рекс направился следом. В молчании они миновали холл и свернули в короткий пустой коридор без окон и дверей — один из служебных, ведущих к арене. В дальнем конце стоял, прислонившись к стене, один из телохранителей Мэрилин. За спиной Рекса тут же непонятно откуда возник второй и замер в проёме.
— Я слишком редко в последние годы ошибалась в людях, поэтому стала чрезмерно самоуверенной, за что и поплатилась, — тихо и как-то обреченно заговорила женщина.
— Зачем ты... — начал было Рекс, но она оборвала его взмахом руки.
— Помнишь, я как-то сказала, что ты не умеешь врать, и у тебя всё написано на лице?
— Да, помню, — он тоже понизил голос. — Но я тебе не врал.
— Не врал, — согласилась она. — Всего лишь позволил добросовестно заблуждаться. Что я и сделала. Только тебя это не спасет.
Мэрилин замолчала, наблюдая за тем, какое впечатление на него произведут эти слова.
Рекс смотрел спокойно. Мог собой гордиться: ни один мускул на лице не дрогнул. Вот только гордиться не хотелось. Внутри всё словно оцепенело.
— Ты ничего не хочешь сказать? — насмешливо спросила женщина.
— Нет, сначала лучше выслушаю, — ответил он.
— Разумно, — похвалила собеседница. — Итак, я знаю, кто ты и откуда пришёл.
— Как я понимаю, это для тебя всё в корне меняет? — уточнил Рекс, тщательно подбирая слова.
— Не только для меня. Для тебя тоже. Больше мы не вместе.
— Хотя бы объясни, почему.
— А разве непонятно? — удивилась Мэрилин. Говорила она по-прежнему очень тихо, чтобы не расслышали даже телохранители.
— Мне нет, — покачал он головой. — Ещё утром всё было прекрасно, и вдруг...
— Утром я не знала, что дура и живу самообманом.
— Ты не...
Мэрилин снова оборвала его небрежным взмахом ладони:
— Я обманулась, ты не переубеждал. Да, сама виновата, тебя не обвиняю.
— Ну, спасибо...
— Не за что. Только поэтому я сейчас с тобой вообще разговариваю.
— Подожди, — Рекс попытался взять её за руку, но собеседница едва ли не брезгливо отстранилась, — какая разница, откуда я пришел? Я-то тот самый, каким был вчера и позавчера, и три года назад.
Она смерила его насмешливым взглядом:
— Вчера и позавчера ты был таким же, как я, как остальные люди в секторе. Но сегодня ты — корп. Мудак из-за Периметра, который ничего не решает, а лишь выполняет задачи, поставленные перед ним корпорацией, и которого не волнует, к чему выполнение этих задач может привести. Ты — исполнитель. Пришёл, отработал и свалил. Тебе плевать на тех, кто остается в секторе, и на то, что с ними будет после твоей эвакуации. Ты ведь живёшь не здесь, а за Периметром. Это там сосредоточено все, что имеет для тебя настоящую ценность. А сюда ты изредка выбираешься в рейды. Для вас тут что-то вроде весёлого адреналинового аттракциона. Но я — не аттракцион. Мой бизнес, люди, что со мной, мои привычки — это не возня отбросов в грязи. И я уж точно не инструмент для достижения корпоративных целей. В общем, в этой игре я на стороне зла, Рекс. Выражаясь патетически: по другую сторону баррикад. Что ты так смотришь? Я выросла в белом секторе, так что окончила школу и училась в колледже. А ты думал, за периметром сплошь идиоты и шлюхи?
Рекс удрученно покачал головой:
— Какая сторона зла, какие баррикады? При чем здесь шлюхи? Ты ведь меня знаешь и...
— Э, нет, — насмешливо перебила его Мэрилин. — Как выяснилось, я совсем тебя не знаю. А то, что вдруг узнала, категорически не радует. Честно скажу, второй раз в жизни так круто ошибаюсь в мужчине. Ну, первый можно не считать — мне тогда было пятнадцать. Но сейчас... и ведь что самое поганое, снова корп и снова виноватую в зеркале искать. Стала излишне самоуверенной, расслабилась. А жизнь не преминула нагнуть и взбодрить...
— Погоди, — рейдер вскинул ладони в примирительном жесте, — давай ты не будешь говорить обо мне, как о каком-то трагическом обстоятельстве своей биографии. Давай на секунду забудем и то, что ты обо мне узнала, и то, что уже навыдумывала. Предположим...
Женщина покачала головой:
— Не будем мы ничего предполагать. Не надо вот этой корпоративной демагогии. Это — Зона отчуждения. У нас, отчужденцев, всё просто. Что о человеке знаешь, из того и решаешь. Узнал больше — решаешь ещё раз.
— И ты решила, — горько усмехнулся собеседник.
— Конечно, — кивнула Мэрилин. — Я сама — не ангел, и делала много всякого. Но даже близко не совершала того, что творите вы — корпораты. В общем, без меня...
Она сделала шаг к выходу. Стоявший в проёме телохранитель сразу же посторонился. А Мэрилин обернулась к Рексу и уже с обычной громкостью закончила.
— Отныне я тебя не знаю. Ты меня тоже. Обещаю, что не стану осложнять тебе жизнь, если не дашь повода. С моей стороны это щедро, Рекс. Очень щедро. И ты бы это понял, если бы знал меня лучше, — короткий жест, и стоящий в дальнем конце коридора второй телохранитель не спеша подошел.
— Я понял, спасибо, — сказал Рекс.
— Но если ещё хотя бы раз ты попытаешься со мной заговорить или приблизиться, — продолжила Мэрилин, словно не услышав слов благодарности, — я обещаю, это будет последнее, что ты попытаешься сделать. Я не знаю твоих интересов. Ты не приближаешься к моим. И между нами нейтралитет. Захочешь его нарушить, будь готов к последствиям.
— Последний вопрос.
— Задавай.
— Что ж просто не грохнула? — Рекс смотрел ей прямо в глаза.
Вместо ответа Мэрилин круто развернулась и пошла прочь.
* * *
Когда Рекс вернулся в бар, ему показалось, будто с момента, как он отсюда вышел, прошло несколько лет. Не может ведь жизнь так круто измениться всего-то за четверть часа? Словно в затылок двинули. Чуть качает, в ушах шумит, голова шальная, а в мыслях звенящая пустота. И всё вдруг утратило значение.
Он опустился обратно за столик и резко отодвинул кофе и креманку с мороженым. Почему-то сейчас не верилось, что всего несколько минут назад вот здесь, рядом, сидела прекрасная белокурая женщина, доверительно льнула, улыбалась... и при этом лгала! Рекс тихо выдохнул сквозь стиснутые зубы и уткнулся лбом в сцепленные руки.
Черт. Черт, черт, черт!!!
— Че, парень, не склеилось? — пользуясь отсутствием других посетителей, подсел за столик бармен.
Рекс промолчал. Однако его собеседника это не обидело, наоборот, он миролюбиво сказал:
— Ну, ты тоже нашел, с кем связываться. Хоть бы узнал сперва, кто такая. Да не убивайся, леди Мэрилин никогда не увлекается дольше, чем на пару-тройку свиданий. Так что не ты первый, не ты последний, — бармен подвинул к посетителю наполненную стопку. — За счёт заведения.
— Спасибо, — Рекс отодвинул "лекарство". — Обойдусь. Чего надо-то?
Собеседник смерил его задумчивым взглядом:
— Тех троих, которых на трибуне положил, помнишь? У них были партнеры... а ты только что остался без крыши.
— И?
— Мне — коммуникаторы убитых, тебе — кто они и с кем работали.
— Гарантии?
— Я отсюда никуда не денусь. Всегда сможешь спросить, где искать старину Боба, — развел руками бармен.
— И мне даже ответят?
Тот пожал плечами:
— Если умеешь спрашивать.
Рекс невесело усмехнулся:
— По рукам. Один комм — сегодня. За имена убитых и их партнеров. Остальные — когда пообщаюсь с безутешными товарищами покойных. Если тебе в принципе нужен только один и именно его отдам, что ж... мне не повезло.
— Гарантии? — живо поинтересовался Боб.
— Я из сектора никуда не ухожу, — с издевкой ответил собеседник. — Всегда сможешь спросить, где искать старину Рекса.
Бармен кивнул и ушёл обратно за стойку, а к столику сразу направился официант. Пока он переставлял посуду на поднос, посетитель вытащил из кармана ветровки свой коммуникатор...
* * *
Двадцать минут в ожидании Су Мин Рекс провел в глухом оцепенении. Он не знал, что делать. С одной стороны, хотелось заказать бутылку вискаря и нажраться в хлам. С другой — записаться на завтрашние бои и меситься, пока адреналин не заставит забыть о глухой пустоте, воцарившейся в душе.
Впрочем, от спиртного вряд ли станет легче. А если упиться до отруба, очнуться можно и в подвале органлегера, даже здесь, в центре двести четвертого. Бои — выход, да. Но на бои Рекса уже не возьмут. Разве что только в основной тур, а там исключительно профи. Можно и попроще самоубиться.
Наконец, двери бара открылись. В зал сначала вошли двое бойцов, а следом появилась Су Мин. Не спрашивая разрешения, она села напротив Рекса и одарила его вопросительным взглядом, в ответ на который рейдер сказал:
