Туман

— Да, умник, умеешь ты удивить. Я уж было подумал, что напинают нам по самое... Как только догадался?

— Жить очень захотелось, — ответил лист-сержант, с трудом пытаясь унять дрожь в руках. Он только сейчас представил, что будь у противника лишние полминуты — и проклятый 'громыхатель' с тем же успехом мог встретить абордажников.

— Хорошее желание, одобряю... Так, хватит глаза пучить, словно жаба, времени совсем нет. Быстро проверь оставшиеся железяки и сделай так, чтобы даже случайно не выстрелили.

— Я их во второй раз в жизни вижу! — попытался было возмутиться Карл, но сержант лишь отмахнулся:

— Сумел с одной справится, значит и с другими разберешься. Парни пока округу проверят, чтобы без сюрпризов, и вон — уже корабль подходит. Надо сигнал подать, а то нам еще сверху горящих горшков не хватает для полного счастья...

Судно пристроили ближе к лесу, замаскировав временно сетями. Если кто подойдет вплотную — обнаружит, но от любого случайного гостя, ползущего мимо, вполне себе укроет.

Командир роты собрал сержантов на палубе и теперь ожесточенно тер пятерней коротко стриженный затылок:

— Черт, как заманчиво... Какая возможность — суметь захватить чужой корабль или хотя бы потрепать его! Ну, что скажете?

Сержанты и лист-сержанты молчаливо переглядывались. Столь неожиданно хорошее начало легко могло обернуться неприятностями. Да, неплохо чужаков потрепали, основной отряд двумя командами выбили почти полностью. Но — часть охранников успела удрать в лес, ищи их еще. В любой момент могут какой-нибудь сигнал подать. Даже просто кусты подпалить — вот тебе и столб дыма. Или сдуру вообще в атаку пойдут, чтобы с тыла стрелами засыпать. Куда как лучше — собрать добытое с боем добро и убраться подобру-поздорову. Захваченный или сбитый корабль для Роди — отличная возможность выслужиться перед командиром бригады, а то и от полковника благодарность получить. Но совсем другое дело под стрелами и проклятыми огненными железками на штурм идти. Каждый из командиров посмотрел, чем один единстввенный выстрел закончился. Пока остатки живых из пещеры с поднятыми руками выползали, успели и разорваных на куски разглядеть, да и потом залитые кровью ящики из расщелины тоже не один раз на глаза попались.

Пит-Погремушка прокашлялся и попытался аккуратно опустить размечтавшегося ротного на землю:

— Роди, нам крупно повезло, что сумели без потерь из заварухи выйти. На миг бы замешкались — и все, отпрыгались. Может, ну его, этот корабль?

— А Рампу что доложим? Что могли бы сыроедов за хвост прихватить, но струсили?

— Почему — струсили? Базу их разорили, оружия прорву собрали целого, пусть дознаватели и прочие ковыряются. Пленных захватили, толстяк до сих пор остановиться не может — болтает не переставая. Надо бы его постирать в ручье, кстати, а то обгадился и воняет на всю палубу...

Народ осторожно хохотнул, а Пит продолжил:

— Я к тому, что вляпаться можем и по-крупному. Сам посуди — придет корабль за грузом. На корабле будет толпа солдат. Не простых охотников или контрабандистов, а именно обученных солдат, пленные о целом отряде толкуют. Вполне может быть — на равных столкнемся, без перевеса в нашу пользу. А самое паршивое — у них на борту будет как минимум один 'громыхатель'.

— У нас — три! И четвертый можно зарядить.

— Можно. Но кто это сделает? Карл лишь стрелять может, но новый заряд правильно забить — это надо учиться, а мы всех головастых под нож пустили во время потасовки... Я бы не рисковал, честное слово. Оставить здесь метки, чтобы потом проверить, и за подмогой. Вернемся еще с двумя-тремя ротами, тогда и попробуем гостей взять. Запросто обернуться успеем.

Командир роты скривился: было видно, что уж очень хочется ему неожиданный атакой ссадить с небес еще один приз. Но время уже к ночи, оговоренные сигналы для 'сыроедов' не известны, под боком болтается несколько вражеских солдат в джунглях. Да и в самом деле, кто мешает потом вернуться целой эскадрой?

— Оцепление удвоить, смотреть в оба! Всех свободных — заканчиваем погрузку, добычу в трюм, 'громыхателей' на палубу. Сворачиваемся и быстро! Пойдем ночью верхними ветрами, чтобы скалы не зацепить. Если постараемся, к обеду будем уже на месте, доложимся... Шевелитесь, парни! Время уходит!

Но тихо уйти не удалось.

Тяжело груженый 'рейдер' успел расправить паруса и вскарабкался над верхушками деревьев. Все выше и выше, к лениво плывущим серым облакам, еле видным в наступивших сумерках. И когда штопанная парусина стала ловить первые порывы сильного ветра снизу неожиданно выкатился нос чужака — толстопузого барка, чья палуба была забита солдатами.

Фамп-Винодел дернулся от крика и изогнулся всем телом, пытаясь рассмотреть неожиданного гостя, с трудом шевеля связанными руками:

— О, это они! Они, господин командир! Мы на этой посудине высаживались, я ее помню!

Дувший мимо скалы ветер легко нес барк навстречу засуетившимся абордажникам. Еще пара минут — и корабли сойдутся на дистанцию арбалетного залпа. И уже ни тот, ни другой капитаны судов не смогут их развести в оставшиеся мгновения. И пусть у абордажников Барба-Собирателя пока преимущество в высоте, но более быстроходный барк легко сможет отвалить в сторону, а потом и нагнать противника. Зато перевес в живой силе на стороне бойцов с севера. И это видно каждому, кто успел только бросить взгляд вниз, на возбужденно орущих врагов.

— Толла-Ка, сюда, мигом! — взревел Карл, подбегая к первому из 'громыхателей', заботливо укрытых мешковиной рядом с мачтой. — Дыру в перилах, вон там! Чтобы морду можно было высунуть! Дальше вторую и третью! Да шевелись ты!

Еще несколько абордажников бросились помогать лист-сержанту, жестами и крепкими словами отдававшему приказы. Застывший рядом с рулевым колесом командир роты собразил, что именно хочет сделать его подчиненный и, подавшись вперед, добавил в нарастающую суету:

— Три 'громыхателя' к правому борту, живей! Пит — тащи веревки, надо станины с колесами прихватить к перилам, чтобы не ускакали после выстрела!

Сверкающий топор Толла-Ка тем временем порубил толстые резные стойки, оставив в ограждении три дыры, ощерившихся щепой наружу. В получившиеся отверстия высунули морды чужого оружия, попутно прихватив канатами спицы тяжелых задних колес к поручням. Выбитые стопоры опустили стволы вниз в тот самый миг, когда палуба 'купца' зависла напротив чужого корабля. Двести локтей — детское расстояние даже для арбалетчиков, успевших послать первые гостинцы снизу вверх. Двести локтей...

Карл промчался мимо застывших 'громыхателей', щедро отсыпая из горшка угли на запальные отверстия. И когда только успел метнуться на кухню и вернуться обратно? Вслед за бегущим мужчиной потянулись сизые дымки, а затем в забитую солдатами палубу чужого барка вонзился раскаленный смерч.

Перый удар пришелся по корме, уничтожив капитана и командира 'сыроедов' вместе с большей частью офицеров. Судя по всему, перед неожиданной встречей чужаки как раз обсуждали предстоящую высадку. Там же, за легкими щитами, они все и погибли.

Второй удар вымел середину барка, попутно измочалив центральную мачту. Тяжелое дерево заскрипело и начало заваливаться на левый борт, обрывая канаты и медленно креня судно.

Возможно, команде удалось бы спасти чужой корабль, будь у них хоть крохотная доля везения. Но третий выстрел взломал кусок палубы рядом с оседающей мачтой и разметал остатки такелажа в центре. Не имея опоры мачта с противным скрипом просела внутрь, круша переборки и резко мотнулась вниз, выламывая нижним концом доски и балки. Хлесткий удар потряс барк до основания, развернув корабль набок. С палубы и из развороченного трюма полетели вниз десятки людей, оглашая воздух дикими криками. Следом за ними медленно начал валиться к затянутой туманом земле и барк. Он все ускорялся, рассыпаясь на ходу, набирал скорость и скоро исчез внизу, чтобы через несколько минут рассказать о своей гибели глухим хлопком.

— Боги Проливов! Это же надо — за миг и все погибли!.. Проклятые железки, буквально — за миг!.. — прошептал Пит-Погремушка, с ужасом вглядываясь в чернильную тьму внизу. На палубе было тихо, лишь изредка кто-то из абордажников шептал слова молитвы и осенял себя знаками спасительных заклятий.

Первым опомнился Роди. Он стряхнул наваждение и проорал, заглушая свой и чужой страх:

— Парни! Мы победили! Слышите? Мы — по-бе-ди-ли!!! И база, и корабль проклятых 'сыроедов' — отправлены в Дролл, чтоб им там гореть в огне! Слава нам! Слава Барбу-Собирателю! Боги любят нас, мы — по-бе-ди-ли!!!

Народ отозвался вразнобой, но постепенно всеобщий вопль набрал силу и полетел вокруг, отражаясь от уходящих вниз скал:

— По-бе-ди-ли!!!

И хотя больше никто не старался высказать спрятавшийся где-то в глубине страх, но до самого порта мимо вновь укутанных мешковиной чудовищных 'громыхателей' проходили как можно быстрее и старались не задерживаться рядом без крайней нужды. Слишком страшным оказалось чужое оружие. Слишком легко оно забирало жизни...

— Что же ни одного заряженного 'громыхателя' не довезли?

Одетый в серый сюртук Инквизитор больше смахивал на потрепанную жизнью мышь, чем на повелителя чужих судеб. Карл покосился на гору допросных листов, заваливших большой стол и понял, что с первого взгляда свои каракули и не найдет. Хотя, может оно и к лучшему. Пока всех заставят рапорты сдать, пока их проверят, пока кто неграмотный под диктовку еще раз чего вспомнит... Глядишь, неделя и пройдет. А там другая — вот и время штормов. Еще чуть-чуть проваландаться, так никуда и лететь не придется.

— У нас выбора не было. Или по башке им дать, или свою потерять. Слишком много солдат на барке оказалось.

— Вот это и беспокоит. И то, что базу у нас под самым носом создали, и что отряд такой обратно прислали... Ну да ладно, само оружие исправным вернули, здесь уж разберутся, как им пользоваться.

Лист-сержант хотел промолчать, но все же не сдержался:

— Я бы эти железки на переплавку отправил, господин Инквизитор. Все, с первой до последней.

Старик пожевал сухими губами и усмехнулся:

— Что, страшно?

— Страшно, — честно признался Карл. — Одно дело в атаку идти, когда сам собственной судьбой распоряжаешься. И совсем другое, когда по тебе такая штука сталью плюется. Ни о какой доблести и ратных умениях уже и говорить бесмыссленно. Только гора трупов — вот и все, что от абордажников останется.

Пошуршав бумагами, повелитель тайной службы архипеллага вздохнул:

— Вот и мне страшно, что по весне против нас не один, не два 'громыхателя' выставят, а сотни... Это пока мы одиночек перехватываем и ради каждой железяки соседи целый отряд высылают. А пройдут холода — и получим полной мерой, чтобы в крови захлебнуться. Сам понимать должен — чего будет стоить наша пехота, если ее косить начнут с любой деревяшки под парусами... Ладно, иди. Господин полковник всей бригаде выделил целых три дня на отдых. Готовьтесь, корабли для вылазки почти готовы. Последний шанс у нас будущее исправить. И желательно — малой кровью... Все, проваливай, не мозоль глаза. А то еще чего уточнить захочу, до полуночи не закончишь...

Глава 3. Горячие угли, на которых приходится плясать и королям, и лист-сержантам

Ветер швырял пригоршни мокрого снега в узкие окна-бойницы, забранные цветной слюдой. До настоящей паршивой погоды еще пара масяцев, но какой-то сволочной вечерний ветер приволок издалека черную тучу и разогнал редких прохожих по домам. Не найдя больше ни одной живой души на улицах столицы Тронных островов, стал с остервенением молотить по высоким каменным стенам. К вечеру все свободные от брусчатки участки превратились в раскисшую грязь, припорошенную тонким слоем снега поверх, а ветер никак не мог уняться.

В маленькой комнате с низким потолком у жарко натопленного очага собрались трое. Двое царствующих братьев Скейд и скрюченный бременем прожитых лет личный помощник, имя которого никто уже не помнил. Дядька — и все. Да и как еще называть старика, который служил покойному ярлу, железом превратившему Тронные острова из разухабистой вольницы в крепко стоящее на ногах государство. И потом с той же молчаливой преданностью помогал молодым принцам сначала выбраться из люльки, а затем и молчаливой тенью сопровождал молодых бузотеров во всех походах.

— Дядька, что узнали эти подстилки? Мы ждем уже какой месяц, а толку пока нет, — прохрипел младший Скейд, Таир. Холодное пиво сыграло злую шутку с похожим на медведя мужчиной, выстудив горло и заставив хрипеть при каждом слове. — Чем нас порадуешь?

— Гарем алхимика молчит. Наш гость болтает дома о чем угодно, только не о делах.

— Проклятый чернокнижник! Так мы до весны ничего полезного не выведаем!

Старший брат, Локхи Скейд, лишь усмехнулся. Он с самого начала скептически относился к возможности узнать что-либо через постель. Это с местными северными вождями можно играть в незамысловатые игры. Предлагать девушек, поить хмельным вином. Но чужак куда-как не прост. Пить умеет похлеще любого ватажника из дружины, а язык держит на привязи. Видно, что не простой человек попросился под их руку. Ой, не простой.

— Таир, какая тебе разница, о чем болтает наш умник в постели? Пусть хоть всех гулящих дур в округе перепортит, но для нас важно другое.

— Пусть? Мерзавец до сих пор не составил свитки с полным описанием, как именно изготавливать 'громыхатели' и порошок! Уже почти год прошел, а у нас вместо обученных мастеров одиночка, который может отдать богам душу в любой момент!

Локхи подцепил ножом с блюда кусок жареного мяса и стал задумчиво жевать. В отличие от младшего брата, старший правитель холодных земель не любил показывать свой истинный нрав. Да, в глубине широкоплечего тела бушевал океан желаний, но заметить его можно было лишь заглянув в глубину темных глаз. А молодой ярл не любил, когда кто-нибудь пытался нахально пялиться на него.

— Наш гость делает то, что пообещал. Новое оружие, припасы к нему. Еще до зимнего солнцестояния мы закончим подготовку армии и начнем готовить вторжение. Мы ударим раньше, чем Барб-Собиратель успеет подтянуть войска к границе.

— Да, если успеем собрать золото на постройку трех тяжелых фрегатов, как хотели. Если успеем нанять ватаги на мелочь, которой перекроем подходы к Хапрану. Если все старые вожди останутся верны клятве, которую дали нашему отцу. Тысяча 'если', которые меня бесят своей непредсказуемостью!

Таир вцепился в заплетенную в косы бороду и зло засопел. Казалось бы, что на брате-то срываться, но текущая ситуация младшего из правителей Тронных островов выводила из себя. А ведь как хорошо начиналось!

— Зря я тогда послушал чужака, ой зря...

— Мы оба его послушали, не бурчи.

— Да какая разница — ты, я, мы оба! И ведь наплел, крыса толстозадая, про королевство от края до края, про горы золота и счастливую жизнь! А всего-то просил кузницу и верных подмастерий... Где, где наше золото?! Где наше войско с лучшим оружием? Где все это?