Туман

Таир прислушался к уверенности, которая звучала в словах старшего брата и кивнул:

— Мы сделаем. Отец будет нами доволен...

* * *

Грязные пальцы поглаживали мутный округлый металлический бок. Рука медленно двигалась то в одну сторону, то в другую. Огонь в огромном очаге почти погас и тени медленно плясали на окружающих предметах, погружая их все больше во тьму.

— Каким ты будешь? Крепким и надежным, как кажешься? Или хрупким и полным проклятых дыр, подобно сыру? Каким?.. Третья отливка за неделю и снова с проблемами? Как меня достали эти вонючие напыщенные уроды, не способные выполнить простейшую просьбу... И ведь поначалу все было так хорошо!.. Отличные образцы руды, богатые медь и олово слитками. Все, что нужно для бронзовых пушек. Для мортир. Для того, чтобы вооружить сброд и превратить его в подобие армии... Полтора года в проклятой кузне, не разбигаясь... И что теперь?

Сгорбленная фигура отошла в сторону, растворившись в тенях. Звякнул бокал, зажурчало вино. Уставший голос продолжил, бросая злые глаза в темноту:

— А теперь они не могут даже сырье наскрести. Дрянное железо с болот, невыдержанный древесный уголь и жалобы на ватажников, которые не дают своему ярлу заглянуть в припрятанные шахты в сутках пути от столицы... Иногда мне кажется, что я сделал ставку не на тех коней... Хотя, тот пленный церковник сразу сказал, что за мои 'громыхатели' дорогу в соседнем королевстве протянули бы лишь на плаху. Слишком сильны там оружейники. Слишком не любят новые средства убийства, способное дать кому-либо реальную силу... Идиоты...

Шаркающие шаги оборвались у тяжелой двери, которая отозвалась с протяжным скрипом.

— Нутти! Я закончил... Подготовь обычный проверочный заряд и не забудь поставить длинный запальный шнур... Если и в этот раз нам не повезет, я буду плясать на загривках братьев до той поры, пока не получу нормальную руду из правильных шахт. А не этот мусор, который лопается при первом же испытании.

С шумом в комнату ввалилась куча подмастерий, которую возглавлял доверенный мастер Нутт. Молодого кузнеца приставили к чужаку в надежде на то, что рано или поздно пытливый повелитель огня узнает все необходимые секреты для производства чужого оружия. Но Брокк оказался твердым орешком и не позволял сунуть любопытный нос в свои дела. Да, общие принципы и основы он передал, сумев организовать почти поточное производство бронзовых пушек. Но при этом тонкости сплава, особенности процесса и полный состав необходимых компонентов и присадок держал в тайне. Именно поэтому у чужака брак случался от случая к случаю, а отлитые тайно Нуттом 'громыхатели' взрывались все, как один. Видимо, мало было просто помогать лепить формы будущих орудий и центровать сердечник. Надо было понимать, как именно замешивать бронзу, как именно укладывать уголь в печь и как часто работать мехами. Надо было знать — а не гадать. Но вот именно знаниями Брокк и не делился. И заставить его было нельзя. Потому что с самого начала хитрый колдун выдвинул жесткое условие: он создаст оружие для будущей армии. А когда ярлы Тронных островов одарят его заработанным золотом и рабами, тогда и только тогда получат детальный рецепт. Ну и смогут обучить отобранных мастеров всем хитростям производства... Про то, что он знает не только эту тайну, Брокк так же намекнул. И пообещал, что будет полезен венценосным братьям еще очень долго. Вот только с первой проблемой разберутся, свернув шею наглым соседям. И золото не забудут выплатить, как договорились. И тогда...

— Обычный заряд, мастер Брокк? — помощник убедился, что подвешенное на крепких веревках тело орудия бережно опустили на платформу для транспортировки и надежно прихватили к станине канатами.

— Обычный. Две полных меры и тугой заряд. Второй и третий выстрелы — как только прочистите ствол. Не дать 'громыхателю' остыть. И голову не высовывайте раньше времени! А то на прошлой неделе пришлось со стен торопыгу соскребать...

Комната для испытаний готовых изделий была оборудована рядом с небольшим литейным цехом. Заодно с испытаниями на прочность изучали, насколько разные типы ядер способны разрушать ту или иную обшивку кораблей или каменную кладку. Правда, в последнее время все чаще приходилось собирать разлетевшиеся по углам куски. И даже талант чужеземца пасовал перед паршивой рудой, которой завалили склады.

Прикрыв дверь, Брокк вздохнул и прошептал:

— Так ведь и молиться начну. Дожил — в местных божков поверил. Уже и подношения делаю. Лишь бы...

За тяжелыми досками гулко громыхнуло, пол вздрогнул от близкого взрыва. Еле слышно выругавшись, мужчина открыл дверь и выглянул в затянутый сизым дымом коридор:

— Все живы?

Молодой бородач в серой рубахе лишь мотал головой, не отвечая на вопрос.

— Нутти, я говорю — все живы?

— А, мастер Брокк, что?.. Да, живы, все живы... Просто дверь неплотно закрыли, вон, в ушах звенит... — помощник ожесточенно постучал себя ладонью по уху, пытаясь унять звон в голове.

— Пусть все разберут, куски как остынут — на монтажный стол. Утром посмотрю, в чем проблема... И найди Дядьку. В обед я хочу поговорить с Локхи. Или он распечатает для меня шахты, откуда были первые поставки меди, или следующий 'громыхатель' получит к концу зимы, не раньше...

Вернувшись обратно в цех, Брокк поскреб подбородок и проворчал:

— Или я с последней партией пороха напутал? Хотя, вряд ли... Руда паршивая, это точно. А порох пробовали уже с разных запасов, все равно пушки на куски рвет... Проклятое средневековье, никаких тебе нормальных технологий...

* * *

— Могу ли я присесть рядом с почтенным...

— Или садись молча, или проваливай, — хмыкнул Карл, разглядывая кривой шов на рубахе. После возвращения из рейда ротный вновь решил подзатянуть возжи, и сержанты гоняли команды без отдыха. Через три дня обещали большой поход на соседнюю территорию. Вот и мордовали солдат без жалости: сшибки, перестроения, схватки в узких проходах. Казалось, что оружие приросло к рукам, и скоро кашу начнешь хлебать мечом по привычке. Одна беда, при таком активном времяпрепровождении одежда просто 'горела' на потных телах. Вот и приходилось латать прорехи перед сном, чтобы завтра было хоть что набросить на плечи.

Скамейка скрипнула под тяжелым телом, и Фамп-Винодел осторожно пристроился на краешке широкой доски. После многочисленных допросов пленника решили на время оставить в крепости. Видимо, у дознавателей были далеко идущие планы на человека с выговором южных провинций. А может, сработали намеки на богатый выкуп, оставив рядом и дав временное послабление, разрешив вечерами выходить во двор и гулять между высоких стен. Да и кормили толстяка очень неплохо. Как не странно, но нацарапанную им расписку с легкостью приняли в одном из местных казначейских домов, что возволило Фампу баловать себя разносолами и попутно обогатило нескольких канцелярских душ на вполне приличные суммы.

— Я слышал, что вас пошлют снова таскать угли из чужого огня.

— Похоже, у кого-то плохо со слухом. И этот кто-то не понял, что я сказал про молчание.

— У меня со слухом все отлично, — возразил толстяк, насмешливо прищурив серые глаза. — Например, я слышал про гору трупов в далеком Вимстерре. И про Братьев Ночи, среди которых ползут слухи о награде за голову убийц... Забавно, не правда ли? Убийцы готовы заплатить за убийц.

— Братья — не только убийцы, — не согласился с навязчивым собеседником Карл, подтягивая нитку и заканчивая шов.

— Согласен. Они еще и воры, и торговцы. И не гнушаются любых доходов, которые можно спрятать от сборщиков налогов. Но самое неприятное, у них долгая память. И длинные руки, которые могут дотянуться куда угодно в границах королевства.

— Тебе-то какое дело до покойников?

Порывшись в кармане, Фарм добыл белый сухарь и начал его жевать, попутно вздыхая и изображая вселенскую скорбь на гладко выбритом лице.

— Я это к тому, что мне не хочется пропасть тут, на границе, когда станет жарко. Хотя, до настоящей потасовки еще нужно будет дожить. А меня могут вздернуть куда как раньше... Да, да, я знаю, что ты скажешь. Что с меня надеются получить какие-то великие тайны. И что пока сам Инквизитор здесь, никто не танет тыкать в бедного торговца раскаленным железом. Ну, разве что из развлечения... Но я бы предпочел вернуться домой.

— Домой — это куда? — поинтересовался лист-сержант, откладывая одну рубаху и принимаясь за другую.

— Сначала — на острова. Чуть севернее, чем мы находимся в данный момент. Поближе к братьям Скейд. А потом — будет видно... Торговые вопросы могут позвать меня очень далеко. Но сидя здесь с кандалами на ногах я вряд ли могу это сделать.

Карл заглянул под стол и фыркнул:

— Кандалами? Не слышу звона цепей.

— Зато можешь услышать звон золота. Например, речь идет о десяти тысячах. Которые ты получишь сразу, как поможешь мне вернуться на север.

— Сколько?!

— Десять тысяч. И первую тысячу я готов выплатить прямо сейчас. Расписку примут в любом торговом доме в Хапране. Выбей увольнительную — и деньги твои.

— Тысяча — сейчас? Просто за обещание помочь тебе? И десять потом?

— Девять, — толстяк помахал пальцем-морковкой, затем задумался и со вздохом ответил: — Черт с тобой. И десять потом. Я умею считать, но за свободу готов заплатить без дураков. Как предложение?

— Боюсь, Инквизитор и все остальные будут очень растроены, если я в это влезу.

Пленник медленно поднялся и хмыкнул, разглядывая крепостные стены, багровые от заходящего солнца:

— На твоем месте я бы больше беспокоился, чтобы к абордажникам не добавили новых заключенных из тюрем. Свежее мясо как раз нужно для будущего набега. А Братья обещали почти столько же, как я. И все это — за одну голову человека, пустившего кровь хозяевам ночного Вимстерра... Я бы посматривал за уголовниками, которых сунут в строй заткнуть пробитые дыры. Ну и вообще, оглядывался за спину почаще.

— Топай давай, звени кандалами. А то за подобные речи можно на пару с пеньковым галстуком познакомиться.

— Как знаешь. Но — тысяча сразу и десять по прибытию на север. И отчаянный человек мне там точно не помешает, так что это вполне могут быть не последние деньги, лист-сержант. Ну и с Тронных островов выдачи нет. Инквизитор может сколько угодно взывать к небесам, но боги в холодных скалах вряд ли его станут слушать. Те боги больше любят кровавые жертвы и золото. Как и любой нормальный солдат.

Карл проводил хмурым взглядом собеседника и начал зашивать очередную дыру. Ему не нужно было напоминать про Братьев. Карл и так уже какую ночь спал в кольчуге под рубахой. Потому что он на самом деле знал, сколько пообещали за его голову. И там звучали вовсе не жалкие десять тысяч...

* * *

Огонек свечи мотало сквозняком в разные стороны, но полковник Рамп не хотел зажигать дополнительный огонь. Все же разговор не для чужих ушей, а такие беседы ночью лучше вести тайно, не привлекая лишнего внимания. Да и собеседник в этот раз очень презанятный.

— Итак, лист-сержант, о чем ты хотел поговорить?

— Я хочу предложить вам план, который даст куда больше шансов найти алхимиков, чем обычный рейд.

— В который ты должен отправиться через три дня.

— В который меня погонят завтра вечером, как я понимаю.

Хозяин комнаты почесал бритый затылок и хмыкнул:

— Кто проболтался?

— Всего лишь здравые рассуждения. Мы на грани войны с соседями, значит любой слух о реальных походах тут же уйдет на другую сторону. С чего бы тогда объявлять о своих реальных планах? Солонину и сухари грузили сегодня все утро, трюмы забиты. Воду мы обычно берем в дороге, у водопадов. Получается, абордажникам лишь осталось выдать оружие и можно вылетать. И ветра пока как раз попутные, на север. Поэтому — я бы поставил на завтра.

— Команды не укомплектованы до конца, а новых кандальников пришлют лишь послезавтра.

— И кто пошлет необученных неблагонадежных уголовников в реальную свалку? Их запрут в крепости и рядом по баракам. Строевые сержанты, усиленная охрана, кудесники со своими метками — там работы еще на месяц минимум. Как раз к моменту, когда первые рейдеры вернутся назад, чтобы было чем караулы добить для встречи осенних штормов. Постоянный состав на отдых, молодых на улицы, в бесконечные патрули. Заодно и лямку солдатскую потянут, привыкая к выпавшей судьбе.

Полковник удовлетворенно пробормотал, разглядывая изможденное лицо Карла:

— А ведь я не ошибся. Ты не какой-то там фермер и даже не потрошитель из Братства. Тебя учили, вот только — чему?

— Мы выполняли королевскую волю, которую не всегда можно было доверить глашатаям. Группа отставных солдат или егерей в пригородах. Приказ, после которого кому-то приходится скалачивать гроб. Ну, или просто вывешивать объявление 'пропал кормилец'.

— 'Палачи Вимстерра', — протянул Рамп.

— 'Палачи', — согласился Карл, разглядывая испрещенное морщинами лицо полковника. — Только нашу группу сдали. Свои. Видимо, так откупились от взбесившихся Братьев, которые грозились за убийство вожаков устроить кровавую баню в городе. И получается, все довольны. Самые испачканные в крови воры лежат на кладбище, их смена снова играет по правилам и не перечит королевской власти. А мы — так, разменная монета.

— И что хочет от меня бывший государственный убийца?

— Жить хочу, — признался лист-сержант, выкладывая на стол крохотный лоскут материи. — Хочу, чтобы армейские власти сняли обвинения, выдали патент вольного абордажника. Ну и денег чуть-чуть, дабы штаны поддержать.

— Это с какой радости? — восхитился командир полка, добыв из ящика на краю стола еще пару свечей. — Ты не из благородных, чтобы золото само в карманах размножалось.

Карл расстелил грубо отрисованную карту и вздохнул:

— Это вам хорошо. Найдете чужих мастеров — награду дадут. Не найдете, так будете воевать, во временной опале. Война все равно все спишет. А мне — с любой стороны бока подгорают.

— Да? Интересно, хочу послушать, кто это моего подчиненного обижает, — рассмеялся Рамп, зажигая кургузые фитили.

— Потому как алхимиков мы не найдем. И в ближайшем походе лишь кровь кому из бедолаг зазевавшихся в приграничье попортим. Это означает, что весной нас будут убивать уже как положено. И что с абордажной командой сделает хотя бы один 'громыхатель' — я своими глазами видел. Шансов пережить будущую свалку у обычного лист-сержанта мало...

— Возможно, — не стал спорить полковник.

— В бега уходить — меня с меткой и тут, и там за ребра подвесят. Это не вариант. Ну, месяц я пропрыгаю лягушкой на раскаленной сковородке. Ну, два. И все... И про Братьев забывать не следует. Они меня найдут среди абордажников рано или поздно. А бывшие наставники уже не помогут, они меня уже продали.

— Выходит, ты пришел отпущение грехов у меня получить, прежде чем к Перевозчику отправиться?

Достав из кармана тонкую щепочку, Карл ткнул ей в карту и фыркнул:

— Меня Инквизитор исповедовал за прошлый месяц столько раз, что боги к себе в кладовые пропустят без вопросов. Нет, я пока тут поболтаться хочу, в грязи и дерьме. Почему-то здесь веселее, чем на небесах. И купить свою будущую спокойную жизнь хочу у своего нового командира, который никогда данное слово не нарушал.