Туман

Над столом повисла тишина. Полковник разглядывал нахала с интересом, думая о чем-то своем. Возможно, о будущей опале, которую заработает за неудачный рейд. Все же проклятые 'громыхатели' перепугали королевских чиновников не на шутку. Наверху тоже не дураки сидят и понимают, что с подобными игрушками соседи запросто отрызут все северные острова. А то и не остановятся, пойдут дальше, к столице. Полномасштабная война сейчас, когда Склеенное Королевство только-только начало становиться на ноги после смут и мятежей...

— Что предлагаешь?

— Фамп-Винодел золото сулит, если его к 'сыроедам' доставить целого и невредимого. И тот безумец, что такое провернет, получит возможность пробраться прямо в самое сердце Тронных островов. Туда, где наверняка и спрятался проклятый алхимик.

— Кто же тебе поверит, уголовнику?

— Вам не поверят. Моему ротному тоже вряд ли. А вот я — имею все шансы... Я же в Братстве не просто так болтался. У меня знания, имена, связи. Я запросто смогу вытребовать с Фампа и его хозяев шхуну для пиратства. Стать вольным капитаном, получить пару-другую 'громыхателей' для набега и рейдов — что еще смелому головорезу надо? А где 'громыхатели', там и ниточка к их создателю. Повезет, я его живым приволоку назад. Не очень повезет — одной головой ограничусь. Пока абордажники от тайных баз приграничье чистят, я в самом центре, в самом Форкилистаде пошарю. С живым Виноделом меня почти за своего принимать будут.

— Тебя вздернут сразу, как этот жулик получит свободу.

— Вы все равно ничего не теряете в этом случае. А если выгорит — то я хотя бы добуду информацию. Или желанную голову.

Задумавшись, полковник уставился на карту и покусывал губу, размышляя над неожиданным предложением. Будущий рейд не сулил ничего хорошего. Да, других возможностей не было. Крохотный шанс, что чужие мастера окажутся на приграничных базах, где снаряжали контрабандистов и переоборудовали легкие суда под новое оружие. И не факт, что еще какую-то полезную информацию получится вырвать из пленного. Все более-менее ценное из него уже вытряхнули, да и живым он был больше интересен тайным службам, а не самому полковнику. Подумаешь — торговый посредник между северянами и прочим сбродом. Ну, назвал он примерные объемы будущих контрактов. Рассказал о летнем Вечевом Совете, на котором могут скинуть выбранных королей. Про 'громыхатели' и создателя толком ничего не знал, хотя допрашивали Фампа под зельями, вряд ли что-то скрыл существенное. Поэтому — можно разменять эту отыгравшую фигуру на что-то серьезное. И лист-сержант не та величина, потеря которой хоть как-то повлияет на обороноспособность Хапрана.

— Осталось понять, почему ты вернешься обратно, выполнив задание.

— Потому что я там всегда буду чужим. Даже если встану под их знамена, меня рано или поздно сожрут. Они своих свежуют при любом удобном случае, что говорить про бывшего абордажника. Пиратские капитаны живут три-четыре года, потом их все равно ловят и вешают... А вот если я приволоку вам алхимика, то расклад будет совсем другой. Я могу получить официальную отставку и деньги. А с нормальными документами легко затеряюсь или у нас, или в Арисах. Купцы неплохо платят бывшим солдатам.

— Будь я 'сыроедом', вряд ли доверил перебежчику корабль. Я бы даже паршивую лодку с парой матросов не дал.

— Сейчас абордажные команды тряхнут приграничье. То, что у нас есть, позволит так или иначе пощипать их тайные базы рядом с Хапраном. Они должны как-либо ответить. Особенно, если одна-другая шхуна сунется на их территорию. Отличный способ проверить кандидата в вольные капитаны в деле. Дать возможность ссадить с небес чужака. Привязать кровью.

— Кровью? Значит, под твои мечи парней подставить?

— Наберите отребье с каторги, здесь их полно. Заодно подстрахуетесь от возможного мятежа в начале войны. Все равно кандальников придется перебить, если Скейды двинут войска.

— И как ты это себе представляешь?

Карл стал водить щепкой по карте:

— Ваш полк проверил свои земли, зачистил найденные схроны и тайные порты. Что делает полковник Рамп потом? Ведь вряд ли удастся найти военные склады. Вряд ли получится действительно зацепиться за чужие кузни с 'громыхателями'. А приказ-то не отменили. Что бы я сделал? Я бы послал в дальний рейд несколько команд. Все равно пока соседи лишь собирают силы и не заперли границу. Я бы послал смелую команду с обещанием свободы пощипать 'сыроедов'. Пошарить уже на той стороне, на чужих островах. Например, вот тут. Потому что я скажу Фампу-Виноделу, что якобы эта точка отмечена как место, откуда расползается зараза. Будто бы контрабандисты нашептали. И дату согласовать, когда бывшие кандальники на эту деревушку перед штормами заглянут.

— Ты уничтожаешь рейдера, 'сыроеды' подтверждают твое право командовать полученным кораблем.

— Именно. Я могу сидеть у них в ожидании большой войны, таскать по мелочи разное барахло через границу. И попутно искать алхимика, болтаясь рядом с Фампом. Он не просто так рвется назад, у него там золото простаивает. Значит, я смогу что-то разнюхать, а не просто сдохнуть без смысла, нарвавшись на выстрел в бесполезном рейде.

— Ты хоть раз лодкой управлял?

Лист-сержант устало усмехнулся:

— Я в Братство пришел как вольный контрабандист, со своим шлюпом. Я добрался до чужих глоток тогда, доберусь и сейчас. Это — мой шанс. Если вы, господин полковник, пообещаете мне свободу и вознаграждение...

Тихо потрескивали свечи, освещая исцарапанную столешницу. Рамп молчал, разглядывая собеседника. Молчал, просчитывая свои варианты и оценивая риски. Похоже, дикая затея Карла Вафместера могла закончиться удачей. Столь необходимой удачей в предверии большой войны...

— Так, давай еще раз, в деталях. Если я отправлю тебя с пленником к 'сыроедам', то мы обязаны разыграть все как по нотам. И постарайся меня убедить, что ты в самом деле продумал все детали.

* * *

Ладонь зажала липкий от слюны и пота рот, и еле видимая в темноте тень зашипела в распахнувшиеся испуганно глаза:

— Ты все еще хочешь потратить обещанное золото? Тогда готовся выплатить все одиннадцать тысяч на месте. Я не успею обналичить подписанный чек в Хапране. Время не ждет...

Глава 4. На холодных ветрах

Холодный ветер завывал в голых ветвях деревьев, обещая скорую зиму. Хотя, сначала он притащит с собой с севера дожди: долгие, нудные, проникающие в любую щель. Холод, кашель, разрывающий грудь, скудная похлебка на завтрак и ужин. Обед обычно заменяет гнилая луковица, если повезет. И проклятые армейские патрули, разогнавшие всех контрабандистов в округе. Теперь даже скудный финансовый ручеек за разгрузку тайных грузов пересох. Все, кто хоть как-то кормился с чужого достатка, подзатянули пояса. Те, кому было что затягивать...

Ягер поежился и поправил мешковину, которая служила вместо дохи. Доху он продал, когда пытался наскрести хоть какие-то деньги на лечение отца. Теперь — ни денег, ни старого Ойстена. Сожрала его лихорадка, убила буквально за две недели. И это — еще только начало будущих холодов. Что ждет семью, где единственным кормильцем остался молодой матрос с еле живой лодкой? Мать с двумя сестрами и годовалый брат. Кто из них дотянет до весны?

Четырнадцатилетний подросток проверил свернутые в бухты канаты рядом с уложенной мачтой и насторожился. В привычный свист ветра добавились другие звуки. Осторожные шаги. Чужие шаги. Кого принесли демоны ночи во двор, закрытый со всех сторон высокими стенами?

Похожий на рассерженного хорька юноша рассматривал двух незнакомцев, с трудом переводящих дух.

— Мы ищем Клопа-Лигга, вожака ватаги с Кривого холма, — произнес стоявший слева толстяк, вытирая рукавом замызганной рубахи красное потное лицо. — Он жил тут еще весной.

— Он живет двумя домами дальше. Но его сейчас нет, — ответил Ягер, с подозрением разглядывая второго, щеголеватого мужчину с коротким мечом на поясе. Из этих двоих он был явно наиболее опасным. Причем — именно был, а не пытался казаться. Хотя, что может заинтересовать ночных грабителей у нищего хозяина пустого подворья?

— Да? А когда вернется? — толстяк никак не мог справится с одышкой.

— К весне, не раньше. Их тут патрули трясли, как неспелую грушу. Кто-то из пойманных контрабандистов показал пальцем на Кривой холм, досталось всем. Половину лодок поставили на прикол. Кое-кому за длинный язык и недовольство выписали штрафы. Почти все извозчики подались подальше после облавы. Клоп улетел к северянам. Говорил, что там малым капитанам полно работы для доставки грузов во время зимы. Местные предпочитают отсиживаться в такое время дома, а кому-то жратву возить надо...

— Чтоб его Боги Проливов ветра лишили! — захрипел красномордый, а второй незнакомец обернулся с пролому в заборе, через который они попали во двор, потянув меч из ножен.

Переступив через обвалившиеся кирпичи, внутрь ввалился третий незнакомец, испортивший настроение Ягеру окончательно. Огромный двухметровый детина с тяжелым мешком за плечами и топором в левой руке — вылитый головорез с припортовых кварталов. Там подобные служат вышибалами или наоборот, гоняют вышибал во время гулянок. Похоже, ночные духи принесли беглых солдат, а эти ребята не любят живых свидетелей.

— Что там?

— Полчаса. Ускакали по старой аллее, где я оставил ботинки и драный кафтан. Но надолго этого не хватит, следы запутали мы слабо. Так что — полчаса. И городской стражи все больше, трубы орут по всей округе.

Повернувшись к юноше, черноволосый спросил, разглядывая лодку и ее хозяина:

— Сколько возьмешь за рейс к 'сыроедам'?

— Они меня грохнут, если там появлюсь. Я же не среди вольных, меня там не знают.

— Не грохнут, вот он гарантирует, что вернешься домой. Сколько?

Ягер помолчал, прикидывая цены на продукты зимой и вспоминая слухи про близкую войну.

— Пятьдесят золотых. Все деньги — вперед.

— Пятьдесят?!

— Или ищите другого извозчика... Вряд ли я вернусь, а семье надо будет на что-то тянуть до лета.

Великан бросил тяжелый мешок на промерзлую землю и фыркнул:

— Я пуст. Хорошо еще, что на кухне пошарить успел, на неделю харчей набрал.

— Что у тебя? — спросил франт у толстяка.

— Тридцать золотых и пара-другая медью. Кто же знал, что так резко сорвемся, — пухлая ладонь достала спутанную тряпку.

— И у меня ровно десять, — с неохотой добыл свой тонкий кошель черноволосый. — Слышишь, парень, вот все, что есть. Еда до островов — с нас. Только воды нужно будет перехватить. И еще пятьдесят на месте Фамп выплатит. Выплатишь?

Толстяк посмотрел на замершего юношу и горячо забормотал:

— Я сотню, сотню заплачу! Слышишь? Мне бы только до дома добраться! И продукты с нормальной одеждой на обратную дорогу обеспечу! Соглашайся, парень! Будь тут Клоп, он бы нас уже в небеса поднимал, мы с ним старые знакомые! Давай, соображай быстрее, а то время уходит и погоня вот-вот сюда добежит. Эх, что ж мы так сорвались без подготовки!..

Решившись, Ягер протянул руку:

— Давайте, что есть. Сами пока в лодку, вот сюда устраивайтесь. Я мигом... И ты будешь проклят, если обещанную сотню и защиту от 'сыроедов' не дашь. Поверь, я хорошо умею проклинать.

— Ты меня благодарить будешь, парень! Годовой заработок целой ватаги за один рейс — это тебе удача подвалила! Давай, шевелись!

Обняв мать, юноша тихо прошептал ей на ухо:

— Ты молись за меня, как следует молись. И я обязательно вернусь. Заплаченного хватит до весны, а когда вернусь, мы сможем убраться отсюда на юг. Обещаю... И не плачь, не надо, младшие увидят...

Ловко перемахнув через борт, Ягер поднырнул в крохотную пристройку на корме и завозился с рычагами. Загремели камни, заскрипело дерево — и старая лодка медленно стала подниматься в черное небо, продуваемое всеми ветрами. Убедившись, что тонкие трубы с рудными артефактами встали в пазы, капитан крохотного судна перебрался на нос и начал тянуть трос, поднимая закрепленную на пятке мачту вверх. Сообразив, что он собирается делать, на помощь бросился франт. В четыре руки мачту подняли за несколько секунд, а затем настала очередь и паруса.

Закончив возню с такелажем и закрепив необходимые канаты, Ягер пристроился на корме и распустил хвостовой руль. Ветер был попутный, лодка медленно поднималась вверх и ложилась на нужный курс. До рассвета еще несколько часов, так что успеют в тучах затеряться. Никакой патруль не найдет, если только носом протаранит в тумане. А этот, живчик, ничего. И руками работать умеет, и явно раньше по небесам ходил, соображает.

'Живчик' пристроился рядом, добыл из мешка лепешку и поделился половиной. Затем протянул руку и доброжелательно произнес:

— Ладно, вроде как время знакомиться. Меня Карл зовут...

* * *

— Ваше преподобие, вы просили доложить...

Перепачканный в грязи солдат мялся у дверей, стесняясь проходить внутрь небольшой комнаты. Все же господин Инквизитор — лицо серьезное. И пусть у командира полка из прямых хозяев лишь сам король, но и священник не последний человек в крепости. Совсем не последний. Может, полковника в допросную и не отправит, а вот служаку рангом пониже — запросто. Простого рядового вообще с тараканом сравнить можно.

— Нашли беглецов?

— Нет. С рассветом несколько быстроходных лодок подняли, но ни в городе, ни в округе пока никого не обнаружили. Может, где у жулья затаились в трущобах. Но там чистили уже несколько раз, народ пуганый.

— Сам-то веришь, что они в городе остались? И не тянись, я не из твоих командиров, мне показуха ни к чему.

— Вряд ли, — абордажник вытер красный нос рукавом шерстяной рубахи и добавил: — Я бы даже поспорил, что они давно на пути к 'сыроедам'. Тревогу подняли далеко за полночь, а калитку открытую нашли и того позже. Удивительно еще, что пленника хватились почти сразу. Обычно к нему никто ночью и не заглядывал.

— Значит, на север подались... Погоня успеет перехватить?

— А кого? Если и бежали, то поди узнай: что за корабль, каким путем пошел. Может, сначала на юга повернут, а потом лишь низами вернутся. Или еще хлеще, если одеждой теплой запаслись, так можно и верхними ветрами сразу до места домчать. Да и туманы перед штормами. Сейчас можно эскадру над нами туда-сюда водить хороводом, и то не сразу спохватятся. Не, если только в самом деле в городе где сидят, с контрабандистами торгуются за вывоз. Тогда шансы поймать есть. Если же корабль какой наняли, то уже все, с концами...

— Ладно, иди. Благословляю тебя, — Инквизитор привычно наложил знак очищения на склонившегося в поклоне солдата и прикрыл за ним дверь.

Порывшись на столе старик достал несколько мелко исписанных свитков, просмотрел старые записи и задумался. Потом заглянул в сумку и достал маленький мешок с 'гремучкой'. Побаюкал опасную смесь в ладонях и вернул назад.

— Зачем тебя понесло к северянам, лист-сержант? Ведь тут карьера неплохо складываться начала. И под нашим присмотром, не забалуешь сильно... Как-то не понимаю я этого побега. Может, кто из старых знакомых навестил?.. Не-по-нят-но... А все, что непонятно перед большой войной — это может быть очень опасно для меня и короны... Ладно, завтра все равно надо в Боргеллу возвращаться. Заодно прикажу кому из сообразительных пошарить в архивах. Наверняка на этого Карла что-то накопают. Не бегут абордажники к заклятым врагам в лапы просто так. Что-то должно быть скрыто в этой куче дерьма. Ну и перед отъездом нужно будет полковника против шерсти погладить. А то взял моду: пленники у него в лучших харчевнях столуются и по крепости без присмотра бродят. Вот и доигрался...

* * *