Драконье дитя. Часть 2 - Отрок

— Есть три темы, Алим... Анарус, — прошептал на ухо Искор, забравшийся на спину Алима, читавшего дварфскую книгу по гидравлике. Йован в этот момент отошёл.

— Говори, — процедил подросток, оцепеневший от того, кто и как его уличил.

— Я хочу учиться с тобой, будучи в Джайнене. Синие мантии учатся в Подвале, пока гостевые покои не переделали в классы. Мне не с кем по нормальному играть в шахматы, — быстро прошептал Искор свои намёки и пожелания. Умный разберётся.

— Чем это вы тут занялись? — Идрик свесился со своей второй полки позырить на необычное поведение друга.

— Пробую по-хорошему уговорить поиграть со мной. В шахматы, — хитро улыбнулся Искор и подмигнул другу.

— А-а...

— Я согласен, — процедил Алим, якобы шуточно припёртый к стенке.

— Здорово! — Тут же повеселел Искор, отвалив к себе.

После отбоя, не меняя распорядок, повторявший таковой у патрульных, Искор душой скользнул к статуе Зиновии, привычно отрабатывая на ней пропитывание инкарнумом и эссенциями энергий душ из Тени. Как обычно, череда её лекций по истории с магией завершилась практикой бытовых заклинаний для штопанья, стирки и сушки-глажки белья, мытья полов и посуды, уборки пыли и паутин, которые Эленай не избежала при обучении в раннем детстве. Время быстро пролетело.

— Кукуешь? — Участливо обронил дракон, предварительно как следует рассмотрев феномен влияния изменений бренной плоти на облик души.

— Гх! — Душа скорбящего Чилтона от неожиданности вздрогнула и по старой привычке подавилась воздухом. — П-простите, г-господин д-дракон... Ум-моляю, ож-живите м-меня, — заикаясь, вымолвил зеленоватый призрак с подранной левой рукой, как у трупа, погрызенного волками, одного из которых Чилтон успел приголубить сам, а второго поджарил, подставив под укус наруч, который закономерно исчез в момент выхода души из умершего тела.

— Ты мне задолжаешь уже две жизни, человек, — заметил дракон всё такой же на вид зеркальный и чуть-чуть светящийся призрачно-голубым.

— П-простите, г-господин д-дракон... Ум-моляю, ож-живите м-меня, — молитвенно повторил Чилтон, преклонившись.

— А как же служение "Maker"? — Искренне поинтересовался дракон.

— Та-ак вы-ы н-не Его-о?..

— Я свой собственный. Для сведения: не имею отношения ни к "Maker" Завесы, ни к эванурисам, ни к богам-драконам, ни к спиритам.

— П-пож-жал-луйста-а... ож-живи-ите... — цеплялась душа за шанс.

Драконий отрок доподлинно знал о перерождении душ и бессмертии духа, а эта человеческая особь... Страх смерти затмевал собой всё и вся. Чилтон не успел пожить своё и смириться с неизбежным — храмовника убили в зрелом возрасте, в самом соку. Искор боялся боли — как же иначе? Все боятся. Но этого человека сперва зверски избили до смерти, а потом погрызли из-за его собственных сомнений, отчего агония второй смерти второй раз за день длилась очень долго, однако считанные часы вместо лет или десятилетий, как если бы его душа угодила к демону, устраивающему грешникам филиал Ада. Чилтон пребывал в отчаянии, цепляясь за свою человечность.

— Ты просрал мой артефакт, человек. Какой толк тебя оживлять, если без тепла ты вновь окочуришься? И ты теперь не душа мученика, а призрак замученного. Зачем тебе жить? — Пытливо спросил дракон, старательно давящий свою человеческую часть.

— М... мог-гу ва-ам слу-ужить, — выговорил подранок, которому хватило ума сопоставить месть и демона, в которого он сам может превратиться. Уже начал.

— А можешь и не служить? Или предать во имя своего "Maker". Пожалуй, это мне следует попросить у тебя прощение, человек, за твой возврат с пути души обратно на грешную землю. Извини меня, Чилтон, — сказал дракон. — В счёт своего эгоизма я исцелю твою душу. Встань смирно, — повелел дракон. Чилтон поспешно поднялся, просительно глядя взглядом побитого щенка.

Дракон обошёл его и со спины под озвученным предлогом применил сперва Залкинание-цветок, как учила Эленай, чтобы восполнить силы, а затем добавил чисто свою серебристую лечебную магию. Тотемная чакра и драконье зрение помогли всего за четверть часа справиться с нетривиальной задачей возвращения душе прежней чистоты и целостности — шикарный опыт для выбранной профессии спиритического целителя! Мученическое выражение лица пациента сменилось умиротворённостью. А потом Чилтон удивился, когда глянул на свою руку и увидел прежнюю конечность — Искор вернул душе её родную человеческую внешность.

— Вот твоя пуповина с бренным телом, — дракон сумел проявить оную. — Порви и двигайся прежним маршрутом, непутёвая душа.

— Спасибо...

Потративший много магии и погасший Искор-дракон так и замер поодаль, желая воочию пронаблюдать отлёт души после смерти. Однако Чилтон не спешил уходить.

— Господин Дракон, вы ещё здесь? — Осторожно спросила человеческая душа.

— Да, — отозвался дракон, оценив мужество и выдержку лейтенанта Чилтона.

— Зачем?.. — Многозначительно произнёс человек с прояснёнными мозгами. Чилтон бережно держал пуповину, медленно и постепенно блекнущую.

— Любопытно проследить твой путь, — честно ответил дракон.

— Простите, Господин Дракон, зачем вы меня оживили в первый раз? — Сформулировал он уточнение, дрожа осиновым листом на ветру, но сказывалась воинская выучка. Чилтон в полной мере осознавал, чего ему стоит самообладание перед драконом, зрящим в душу. Какая тут выволочка перед Грегором?! Несравнимо! И жить хотелось жутко, и не осрамиться вновь...

— Считай это прихотью, — отмахнулся Искор-дракон от объяснений. Один из уроков тевинтерской провидицы Эленай Зиновии посвящался запоминанию и последующему обдумыванию собственных переживаний и эмоций, скрывавших пришедшие из подсознания подсказки на счёт происходящего — этап обучения ясновиденью и познание самого себя.

— Я... — он хотел продолжить, что не понимает, но сглотнул и сказал другое: — мне нечем вас отблагодарить, кроме души и службы.

— Мне достаточно слов и выхода на путь к твоему "Maker", — снизошёл дракон.

— Благодарю... Молю вас, Господин Дракон, я хочу жить, — Чилтон вновь преклонился, не позволив дрожащему голосу заикаться и сохранив достоинство.

— Будешь служить двум?.. — Подвесил вопрос Искор-дракон.

— Исключительно Вам, Господин Дракон! Я... На пути к Создателю я растворялся... словно шёл в небытие... Я так испугался, что принял Вас за демона, пожирающего меня в своей тёмной ловушке. Умоляю, простите меня! Клянусь, во веки вечные я буду служить верой и правдой Вам и только Вам, Господин Дракон!

Порывисто говорил мёртвый храмовник. Слова? Мысли? Образы? Чувства? Жесты? Мимика? Не только и не сколько звуки — комплексное выражение, а не один слух.

— Человек, у меня встречный вопрос — зачем? Зачем ты мне сдался?

— Я... умею сражаться... — даже как-то растерялся Чилтон.

— Это умение тебя не спасло. Дважды, — педантично заметил дракон.

— Я... всё готов сделать! Всё исполню, научусь и сделаю. Умоляю...

— Даже родишь?

— Э... Превратите в самку и рожу! Так точно! Всё, что Вам угодно, любую Вашу прихоть... — слёзно просил мужчина. — Я... для Вас на всё готов, ради жизни.

— Так для меня или ради жизни? Я ведь уже один раз тебя оживлял... — глубокомысленно напомнил дракон, едва сохранявший своё хладнокровие.

— Из прихоти, — спустя долгую минуту нашёлся Чилтон. — А теперь я сам вручаю Вам свою жизнь, Господин Дракон!

— Вручаешь или продаёшь?

— В-вручаю... Я дарю всего себя Вам, Господин Дракон! Ваша воля — моя воля...

— А вдруг мне вздумается тебя передарить, человек? — Продолжал пытливо философствовать Искор-дракон, отчасти сам задававшийся схожими вопросами к себе.

— Ваша воля сделает другую волю моей волей... — не вдруг и не сразу, но всё-таки нашёлся мелко трясущийся человек, которому некуда было отступать и который уже понял, как круто облажался при первой встрече, чтобы сейчас лаяться или как-то иначе позориться, неразумно отвращая от себя спасителя.

— А моя якобы безграничная вера в твои слова в качестве постоянного контроля их вечного исполнения?

Начинающий плакать Чилтон стал лепетать о долге, чести, ответственности...

— Твои восхваления себя, человек, не закрывают вопроса моей веры тебе. Пусты слова того, кто забрал себя у почитаемого им всю жизнь бога и теперь пытается всучить себя другой сущности.

— Он сам отказался от меня!.. — Вскинулся плаксивым криком Чилтон, сжимая кулаки.

— И ты теперь готов служить любому незнакомцу, как шлюха? Перестать быть собой по прихоти чужака? Хватило убийственного избиения, чтобы ты потерял свою веру, с которой воспитывался и жил. Хватило нескольких часов агонии, чтобы вместе с кровью из тебя вылилась собственная воля. Ты растворялся в Тени, по твоим же словам. Это значит провал испытания на смысл — жизни или смерти. Никаких объединяющих идей в виде служения, мести, справедливости, моральных принципов, заветов, догм. Никаких скреп в виде упомянутых тобой долга, чести, честности, мужества, любви и прочего. Ничего — существенного, — нейтрально говорил Искор-дракон, намеренно упуская, что это он призывом прервал процесс отшелушивания.

Не давил. Не припечатывал. Не укорял. Прикладывал огромные усилия для спокойного изложения своих умозаключений и отстранённого наблюдения за трансформациями души, переживающей кризис личности в более щадящих условиях, чем агрессивная среда Тени. Выждав несколько минут, но кроме сотрясающих душу рыданий ничего вразумительного не услышав, дракон развернулся:

— Прощай... — по наитию обронил он слово. И как сработал спусковой крючок у арбалета:

— Служение! Мой смысл жизни в Служении! Меня так воспитали! — Просиял душой Чилтон, став практически ангелом Служения на манер ангела Славы или Правды.

— Вспомни, человек, кому и чему ты служил? Какие поступки и достижения совершил во время своего служения? И не надо мне всё это вываливать — я не Бог и не его Исповедник. На это тебе дана Совесть.

— Молю, примите меня, пожалуйста... — заканючила поблёкшая от стыда душа.

— Даже если моей прихотью будет убивать младенцев?

— Служение моя суть... — с хрипом покорился хныкающий человек, посерев душой.

— А чего я, а не "Maker"?

— Вы дали мне новую жизнь и вольны распоряжаться...

— А если я прикажу тебе служить другому так же, как себе?

— По вашей воле я стану наёмником...

— А если я заберу обратно свои слова?

— Я... уже буду наёмником...

— Верно рассуждаешь. Однако заковырка в том, человек, что ты мне вот прямо сейчас никак не нужен, зато можешь пригодиться другим.

— Я выполню любое ваше поручение! — Горячо выкрикнула душа, открывшая себя на распашку. Детство, юность, зрелость — всё посвящено Ордену храмовников.

Искор-дракон устыдился изъяну в собственной логике. Такого нагородил, а всё же просто — поручение.

— Принимаю.

Всего одно твёрдое слово, но интуитивно сказанное на арагракхе — это Слово с большой буквы и могучей силы Высшей Магии Драконов. Произошёл персональный резонанс, высвободивший и преумноживший силы самого человека. Соприкасавшаяся с тотемом коленопреклонённая душа ярко полыхнула и взвихрилась. Сам Искор-дракон тоже испытал прилив: объём бассейна увеличился до дюжины эссенции души и целиком заполнился, тотем расширился до двойного использования, память и сегодняшние экспериментальные потуги сложились озарением о принципиально более простой возможности делиться с другими своими формами инкарнума без отъёма собственных эссенций души. Лишь сейчас вспомненная драконья марка сама причудливо сформировалась бесконечно повторяющей саму себя вязью и заклеймила душу, прорастя там подобно упорядоченной нервной системе, отчего мерцавшая душа Чилтона уплотнилась до непрозрачности и стабильно засветилась серебристо-голубым — обликом со всеми телесными коррекциями от дракона. Эта вязь и в душе самого Искора проявилась, как замок и ключ, а вместо синего или серебряного цвета — насыщенных золотых оттенков.

Искор точно знал, что человек действительно принёс себя в дар, а потому не обрёл знания направления на дракона или его мысли с настроением. Чужое — нет! — родственное счастье и ещё целый коктейль чувств перелился к Искору через тотем.

— Освин Литрикс, — произвёл Искор обряд имянаречения, в качестве фамилии дав слово "защита" на драконике. — Обращайся ко мне Ворелкиар, — дозволил дракон, раскрыв свою фамилию. Имена ограничивают и обязывают, они же окрыляют и побуждают — идентифицируют.

— Я — Освин Литрикс, сутью своей принадлежу Ворелкаир! Повелевайте мной, Ворелкиар! — С придыханием и подобострастием произнёс бывший Чилтон. И склонился, ткнувшись лбом оземь, в данном случае снег.

— В твоей бренной плоти есть магия, юноша Освин Литрикс. Воплотись в своей бренной плоти и потрать её магию на своё исцеление и укрепление, — торжественно повелел Искор, непередаваемо ощущавший сакральную значимость и мистическую святость текущих мгновений, своим возвышением оправдывавших сегодняшние мучения.

— Так точно, милорд! — По-военному козырнул беспредельно счастливый Освин, которому скостили возраст с тридцатника до неполных двадцати.

Если дракон сомневался, то человеческая душа с абсолютной исполнительностью сделала приказанное. Всё до крошки потратил, внешне сбросив более десятка лет. Увы, он перестарался, ликвидировав все шрамы в счёт идеализации крепкого телосложения по солдатскому представлению мужской красоты. Преисполненный восхищения и восторгов происходящими трансформациями, тотемист не замедлил попрактиковаться, быстрее прежнего создав из вытянутого из Тени инкарнума простые зимние шмотки, но не на себе и не для себя, а для своего служивого подопечного и сразу на нём, пока хлопец не отморозил себе чего-нибудь. Это укрепило их узы, а переполнявший Освина сакральный экстаз напрочь сроднил тело и душу, усиливая.

— Забирайся мне на спину.

— Ага! — Только и смог ответить оживший, казалось бы, став ещё более восхищённым и счастливым.

Искор поддался эйфории. Заметя следы, плотный из-за инкарнума дракон взлетел с седоком на спине. Восторг, ликование, обожание — Освина опять пробило на слёзы. А уж когда дракон поднялся над пеленой облаков к звёздному куполу, у обоих перехватило дыхание от неземной красоты.

"Соберись и сконцентрируйся, Освин. Надо обдумать твоё первое поручение. Мысли чётко. Моё имя используй только в крайнем случае. Обращение ко мне начинай со Стифр," — испытал мысленную связь Искор, создав себе псевдоним на основе Стали и Мифрила. Далось легко из-за физического контакта. А вот преисполненный энтузиазма наездник далеко не сразу перестал фонтанировать мыслями и образами.

— Стифр, я готов, — проговорил Освин мысленно и вслух, крепко прижимаясь к тёплой чешуйчатой шкуре парящего дракона.

"Теперь готов," — согласился дракон. "Ты воспитывался и обучался в империи?"

— Да, — коротко ответил Освин, совершенно точно зная, что господин ждёт от него именно чётких ответов без лишних слов и образов.

"Первое поручение. Поступи в монастырь Борншир. Тебе нужна предыстория, чтобы приняли и не удивлялись некоторым навыкам. В монастыре есть новик — Алистер. Поделись с ним своим опытом и хитростями храмовника. Должна быть исключительно твоя собственная воля стать ему старшим братом. Тебе до лета надлежит дослужиться до капрала, не вызывая подозрений. Второе поручение. Добейся отправки в Джайнен до осени следующего года. Туда переведётся знакомый тебе новик Искор. Его воля — моя воля. Помогай ему, и он поможет тебе взойти по карьерной лестнице до капитана форта. Твоя задача на ближайшие десять лет в том, чтобы потихоньку и незаметно собрать в Джайнене детей магов, воспитанных храмовниками. Форт Джайнен должен получиться оплотом мира и процветания, образцовым по духу и букве. Также действуй в расчёте стать рыцарем-командором после Грегора. В общих чертах ясно?"