Драконье дитя. Часть 2 - Отрок

— Целесообразней заняться освоением настоящего ясновиденья, ученик Искор, — Эленай ещё раз блеснула толикой собственной воли, некогда столетиями мечтавшей вырваться из заточения, но миновали века принятия и смирения с этой участью.

— Вам виднее, учительница Эленай, ваша квалифицированная помощь очень востребована и полезна, — без вопросов покорился и поклонился Искор, в свою очередь, тоже крайне старательно подходя к тому, чтобы вернуть душе Зиновии её прежнее здоровье и дать свободу наконец-то ожить или покинуть бренный мир.

Главное при данной взаимопомощи проявить чуткость и не заиграться с извратом, дабы податливая Эленай осталась вольна себе, а не запечатлелась на Искоре, как на своём Архонте. Имелось и важное обстоятельство. Искор, круто обжёгшись на доверии с Овэйном и храмовниками, лишь в одиночку свободно телепортировался по Тени, а в компании с ментальным телом Эленай, "призраком души", применял показанную ею методику сомниари. Сейчас поступил так же для переноса их двоих в тот лесной домен Тени, организованный в стародавние времена эльфийским сомниари для поддержания на потолках башни функционала магической живописи и отдохновения там прежних обитателей, стеснённых каменными стенами и окружающей водой.

Урок у Эленай шёл ни шатко, ни валко, пока зевающая целительница Винн не вошла в холл: Искор успел одушевить своё тело-чурку, но не сумел отделиться своим ментальным телом для присоединения к Эленай, вполне способной вернуться к себе в статую самостоятельно, но неизменно тратившей свой крест из кристаллов на совершенствование учеником связок заклинаний и их модификаций: Арканный Болт и Арканный Град, Спиритический Болт и Спиритический Удар, Заклятье-висп и Заклятье-цветок, Осколочная Пуля и Осколочная Длань. Пока только их — до автоматизма.

Ирвинг лишь раз посетил "изолятор", зато как! Искор испытал благодарности к первому чародею: и за спокойные недели на реабилитацию в компании незатейливой Леоры, и за купание, и за перенос спального места и шмоток в самый угол на второй ярус бывшей кровати Овэйна, и за хлопоты по набору целой группы новичков для его привлечения к обучению с ними в едином потоке, и за откровенность с добротой.

Увы, возвратившийся в палату Искор на фоне феноменально крупного единовременного пополнения не смотрелся и точно оказался чужим, как для прежних, так и для перезнакомившихся по пути новиков. А ещё всем подселённым ночью после праздничного завтрака вместо нудных лекций о правилах и законах — отдельно всем новикам вместе с Искором и в праздничном убранстве большого зала Великого Холла, где жили первый и старшие чародеи, сеньор Абернат в лицах и красках рассказал официальную историю Цитадели Кинлох и Круга Магов, часто акцентируя внимание на служении магов народу и лордам. А после обеда все мальчишки-ученики до пятнадцати лет были отправлены загорать, болтать и резвиться, купаться да свободно лазить и прыгать с развалин моста от башни на берег, пока все девчонки-ученицы того же возраста гуляли по первой открытой террасе, прыгая на скакалках или по клеткам-плиткам, подглядывая сверху и хихикая над пацанами или историями о жизни в башне от бывалых учениц, радующихся новым лицам, погожему дню и отсутствию учёбы.

— Искор, а ты правда превратил Овэйна в ходячий труп? — С любопытством спросил Йован, опасливо присев на корточки в шаге от Искора, болтающего в воде ногами с деревянной пристани. Его сосед по кровати, приятель и тихоня Алим ошивался поблизости, подбив приятеля на авантюру и теперь востря свои эльфийские ушки.

— Байка из склепа, — поморгав с неожиданности, с грустным юмором ответил Искор. За прошедшие недели подглядываний он убедился, что усмирённые маги мало отличаются от тех самых ходячих трупов, разве что тёплые, едят и гадят, а так не спят, не чувствуют, безвольны и послушны в поручениях или работе от старших.

— Хах, скажешь тоже, — натянуто хмыкнул Йован, завидовавший малолетке, который уложил громилу почти в два с половиной раза старше него самого. — А чего он к тебе полез?

— Я не знаю, чего он распустил руки. Я вылечил Овэйна, когда он случайно упал навзничь и шмякнулся головой об пол, но до того шептания с ним я успел отказаться от синей мантии и переоделся в новика, и за неположенное колдовство меня наказали, — довольно развёрнуто изложил Искор свою версию события.

— Так ты сам отказался от синей мантии старшего ученика?! — Округлил глаза недоверчивый завистник.

— Я тем утром понял намёк мастера Ирвинга о том, что мне ещё рано практиковать внешнюю магию, а надо заняться внутренним контролем.

— Внешнюю магию? Нам не говорили о таком, Искор. А что это за магия такая? — Заинтересованно спросил Йован, садясь на доски и тоже свешивая ноги в воду.

— Вспомни зелёный шарик-огонёк — это внешняя магия. А вот это проявление внутренней, — нехотя пояснил Искор, продавив пальцем небольшую выемку в доске.

— Ух ты... — Йован тут же подсел ближе и наклонился посмотреть да потрогать. Алим тоже заинтересовался и присел вплотную за спинами товарищей.

— Магия есть магия, жилеткам запрещено практиковать магию без наставника, — вынес вердикт мелодичный голос Алима, росшего в этой башне с шести лет, как и сам Йован, на год более старший. Воспитанные Церковью дети.

— Уж кто бы говорил, зануда, — поскучнел лоботряс, желавший всё и без усилий.

— Лентяй, — не остался в долгу друган, планировавший освоить Ледяное Оружие этой зимой.

— Сам такой, — пихнулся локтем Йован. — Солона уже в мантии и быстрей тебя справится с коркой льда, — поддел более рослый подросток, всё никак не справляющийся с пламенем для покрытия железных прутов заклятьем Пылающее Оружие.

— Она вспыльчива и занята Каменным Доспехом, — дёрнул ухом Алим.

И эльф задиристо столкнул обоих ребят в воду, чтобы через пару мгновений покрасоваться, красиво ныряя рыбкой далеко вперёд. Он проплыл под водой до раздолбанной мостовой опоры, по которой ловкачи забирались на самую верхотуру и сигали на смелость и крутизну.

— Вот же ж! — Йован ударил ладонью по воде, послав во след волну брызг. — Теперь он лучший пловец среди учеников, — завистливо пробубнил подросток, отплёвываясь.

— А кто был до него? — Спросил Искор, и предугадал ответ о стройном и жилистом молодом человеке:

— Карл, само собой. Теперь он маг, повезло ему... — протянул Йован, радуясь и завидуя.

— Как тебе новички, Йован? — Глянув в их сторону, поинтересовался Искор, когда привычно уже подтянулся из воды и плюхнулся на прежнее место, оккупировав пристань, наиболее удобную для бултыхания в воде не умеющих плавать. Про дикаря такого набрехали, что большинство учеников побаивалось к нему подходить.

— Ай, деревенщины, двух слов связать не могут, — пренебрежительно махнул рукой образованный подросток, когда вылез и сел рядом.

Тут со второй террасы, опоясывающей всю башню по крыше шестидесятифутового внутреннего круга первого яруса для проживания учеников, раздался звучный и резкий свист, от которого начинающий прыгать Алим вздрогнул и шлёпнулся в воду едва ли не плашмя — шумно да с тучей брызг вместо чистого входа. Там отдыхали более старшие ученики, из-за полового смешивания стеснявшиеся загорать.

— А ты, говорят, старшим целую лекцию баял почище самого Ирвинга. А о чём ты с ними разговаривал на самом деле, Искор?

— О том, почему я отказался от синей мантии, — коротко и скучно ответил отрок. Йован кивнул своим мыслям и опять спросил:

— А тебя правда запирали в гостевых покоях?

— Я долго поправлялся от травм, случившихся по вине чуть не убившего меня храмовника, — честно ответил Искор с некоторой дрожью в голосе от всё ещё болезненных воспоминаний.

— У-у-у, суки, — у Йована сразу пропало настроение, он с ненавистью харкнул.

Дальнейший разговор не задался. Искор наконец-то решился и сам подошёл к костлявому ровеснику из новоприбывших, начав беседу с выяснения о проявлениях магии. Никаких взрывов или порч: у двух ребят после выпадения молочного зуба сразу же отрос стойко белый коренной, у трёх глаза поменяли цвет на голубой или синий, четверо подставились на различении цветных ореолов вокруг волшебных вещей, несколько хлипких на вид мальчишек умудрились в драке сломать соперникам кости, один подросток густо покраснел и проблеял про копну мелких кудряшек вместо прежде прямых волос на голове (как воспринял его ярчайшие мысленные образы сходу настроившийся Искор, это случилось при первом поцелуе с девочкой, у которой волосы наоборот выпрямились — они оба загремели в Башню Магов по наводке базарной бабки), а самый старший из прибывших Трантер, ровесник Йована, отличился на ниве ухода за мабари на псарне банна Тегана Геррина в городке Рейнесфир и выжил при столкновении со стаей волков, решивших покушать овечек в конце прошлого месяца.

В палате больше не жили все те четверо, кто обещал Искору играть с ним в шахматы, а остальные ещё пока мало жаловали эту нудную игру интеллектуалов. Но плотно отужинавший мальчик не расстраивался, а вместе со всеми слушал истории Трантера о его деревенской жизни — как никак парень работал на брата самого эрла Редклиффа! Вопреки косноязычию рубаха-парень имел хороший голос и память на бардовские песни в хозяйском доме. Искору вспомнился бастард Алистер, которого эрл держал конюхом и позволял вдосталь возиться с собаками. Очевидная параллель подтвердилась интуицией, покамест ещё тренируемой на простые ответы в стиле "да-нет" и далеко не всегда срабатывавшей верно.

А ещё в этот вечер Искора заела вселенская обида за поистине мировую несправедливость! Он и до того наблюдал через Завесу, но теперь видел воочию, как почти все "жилеточные старички" бравируют магией, вызывая виспов — крохотные белые шарики меньше перепелиного яйца по размерам весело искрили и переливались в качестве простеньких светлячков для игр или ровно горели для чтения книг прямо на своих кроватях. И храмовники совершенно не гасили эти заклятья!

Долго россказни и песенки не продлились: новички из бедняков дорвались до еды, отчего быстро сомлели, носами заклевав и захлюпав. Местные старички разбрелись: грамотные решили почитать на ночь или порезаться в картишки, а неугомонные неучи выбежали играть в ляпы. Поэтому далеко не сразу случился ажиотаж вокруг тихони Искора, замершего на своей кровати бездыханной чуркой. Тревогу поднял сосед снизу: Трантер решил позаботиться о прикорнувшем соседе сверху и сказать, что все уже раздеваются и укладываются в постель. Вот вся мальчишеская палата и познакомилась с ключевой особенностью Искора. Как в воду глядевшая чародейка Леора вовремя подоспела и дала успокаивающие разъяснения, одним своим внезапным появлением смутив многих парней.

— Учительница Эленай, как вы думаете, почему маги не следят за учениками из Тени? — Поинтересовался Искор, глядя на палату девочек сверху вниз, словно бы реально находился среди растений на потолке.

— Редкие не-сомниари способны освоить искусство осознанных сновидений для выхода из своего сна в Тень. Насколько я знаю, так умеет старший чародей Суини, но предпочитает высматривать компромат на храмовников, едва ли заходя в этот край домена, — отозвалась Эленай, чья статуя за века чего только не наслушалась.

За прекрасными в пеньюарах и без оных женственными фигурками отходящих ко сну учениц куда приятнее наблюдать, чем за ребятами, каждый вечер после отбоя открыто занимающихся рукоблудием под присмотром отряда похотливых храмовников, бьющих тех, кто смеет под одеялом заниматься магией крови. Однако сегодня первый вечер после крупного пополнения, и чародей Торрин на пару с Леорой присутствовал при укладывании спать новеньких да после дежурил до полуночи вместе с двумя храмовниками вместо излишнего отряда — знакомая всем Винн помогала адаптироваться новоприбывшим девочкам, за несколько дней перезнакомившимся в дороге, но точно так же распределённым по всей палате и потому хныкавшим перед сном. Так что со стороны всё выглядело прилично. Поскольку боевой маг специализировался на стихиях, а алеющая ушками чародейка торопливо закруглилась, Искор воспользовался случаем потренировать на ребятах навыки определения засыпания с переходом спящего в Тень — с девочками у него туго получалось.

— Учительница? — Тут же спросил Искор, когда заметил необычную странность у эльфа Алима.

— Вот так происходит переход в осознанное сновидение.

— А почему не сюда, в сопоставленный домен?

— Так действует естественный способ входа в Тень через собственный сон, — с едва заметным укором ответила Эленай, по-прежнему едва-едва двигающаяся.

— А, точно, простите, иначе бы все кучей приснились друг дружке, — признал очевидное Искор. — Извините, а вы что-нибудь знаете об этом ученике — Алиме?

— Он здесь с полных шести лет. Одарён с рождения в эльфинаже Джайнена и воспитан в церковных яслях близь Киркволла. В разговорах старших чародеев упоминалась фамилия Сурана.

— Сурана, Алим Сурана... Эльф с чисто эльфийским именем Морской Долг и чуждой фамилией. Хм... — мальчик задумался.

Он позволял себе быть при Эленай куда более раскованным, чем теперь с обитателями Башни Магов. Как говорится, чему быть — того не миновать. Совсем замыкаться в себе — это не дело, ведь так можно легко и быстро скатиться до звериной дикости, чахнущей над златом в забытой всеми дыре. И так хочется маму... И папу тоже...

— Как посмотреть, — не сразу, но вдруг заметила Зиновия.

Просиявший Искор её понял с полуслова и даже обеими ручками взялся за неё:

— Алим Анарус? Ого! Получается — Морской Долг Кузена Длани. Но... Учительница Эленай, а можно кого-то через сон научить входить в сновидение осознанно?

— Опытный сомниари может помочь, — многозначительно согласилась Эленай. Между прочим, весьма роскошная и привлекательная женщина, выглядящая моложаво, что для тевинтерского магистра означало реальный возраст далеко за пятьдесят.

В её поверхностных мыслях Искор уловил нечто про родительскую связь. И сам дальше догадался о том, что кто-то из родителей подростка является сомниари. С учётом его эльфийской чистокровности это означало, что кто-то пробудился из Утенера. Память противоречила личному опыту, утверждая, что матери чрезвычайно редко отдают своих младенцев, а вот отцу зачать — пустяк вопрос. Особенно такому, что за сотни лет наделал десятки детей и понянчил праправнуков. Интуиция и текущее положение соглядатая подсказали — кто в здравом уме заподозрит младенца в шпионаже? Уж точно не позабывшие историю или утратившие знания. Хотя эта логика показалась Искору сомнительной: опытный сомниари вполне способен сам выяснить всё желанное ему через чужие сны вместо внедрения агента с пелёнок. В этом кроется нечто большее, чем кажется на первый взгляд и даже на второй.

Искору захотелось приобщиться к древним эльфийским знаниям, но говорить об этом в период наставничества Эленай Зиновии — моветон. Тем более провидица сама увидит. Но сказать что-то надо. Мальчишеская душа почесала репку и выдала:

— Учительница Эленай, когда я плыл на ялике из деревни Редклифф в Цитадель Кинлох, я забраковал Круг Магов в качестве дома и задумал задержаться в одинокой башне на год-два, а потом по стезе целителя задержаться в филиале в порту Джайнен. Мне очень хочется надеяться... на обнаружение там моего дома... но почему-то слабо верится... Подскажите, пожалуйста, учительница Эленай, там есть эльфийские руины, известные вам укрепления Тевинтера или иных?..