— Имею честь лицезреть Приват-доцента Высшего Московского Технического Училища Господина Баландина — слегка прищелкнув каблуками спросил пришелец. Хозяин комнаты, очень похожий на Станиславского в роли Сатина, одел пенсне и вальяжно спросил — Учитывая, что судя по внешности вы врядли являетесь господином Гольдиным, то чем собственно обязан вашему визиту и кто вы собственно такой сударь .-
— Штаба Закавказской Русской Армии, Штабс-Капитан Рязанцев — отрекомендовался офицер — А дело у меня к вам неотложной важности. После завтра сюда войдут Русские войска, а через два месяца из Азербайджана, начнется наступление механизированного экспедиционного корпуса союзников, где помимо авто и броневиков, ожидается около ста пятидесяти танков, их сейчас готовят к погрузке в Варне и Константинополе —
— Около ста — произнес Приват-Доцент — Остальные сломаются —
— Вот видите — обрадовался Штабс-Капитан — Ведь не зря мне сказали что вы лучший специалист... Так вот, хоть сто, хоть сто пятьдесят, но встречать их нам не чем. Артиллерии практически нет, а вот на Дербентских портовых складах лежат пол сотни 102 мм морских орудий, завезенных для мониторов Каспийской военной флотилии и 30 000 снарядов к ним. Любым путем надо как ни будь поставить эти стволы на колеса —
— Это не реально — сказал инженер — Но кто сказал что нет других решений ? Возьмем сотню нефтеналивных цистерн, срежем верх, армируем стальным профилем и укрепим мешками с песком и вот у нас пятьдесят одноорудийных бронеплощадок . У станции Набран, четырех путевой маневровый разъезд, там и дадим бой, тем более что обычная дорога там идет вплотную к железке. Так что мобильность наших батарей будет зависеть только от количества паровозов. — В Дербенте еще вылавливали недобитых Легионеров и националистов, а в порту и в железнодорожных мастерских уже кипела работа. По всей железной дороге конфисковывалась любая тяга и уже через две недели были готовы два штабных бронепоезада из расчета — Паровоз, три бронеплощпдки, пульман, две теплушки, две платформы с балластом, 12 пулеметов и еще две бронеплощадки с мототягой.Остальное было дело техники и тактики. Через три месяца после высадки, танки союзников подходили к Набрану. Дрянное шоссе тянулось параллельно железной дороге и уже добрую весту, в пятистах метрах справа тянулся бесконечная вереница нефтеналивных цистерн. Полковник Томпсон, командующий авангардной бригадой Уиппетов, строго на строго запретил стрелять по цистерном, так как горящая нефть была для танков противопоказана. Знал бы полковник, насколько он оказался прав. Разъезды туземной конницы Легиона, честно отрабатывая золотые червонцы полученные от Русской разведки, докладывали о полном отсутствии противника. Большие тезки боевых машин все гуще маячившие на обочине дороги не вызывали никаких тревожных мыслей, а зря...Когда Уиппеты и Рено въехали на полустанок забитый цистернами, конница куда-то исчезла, но за то многочисленные цистерны, как цветки расцвели многочисленными откинутыми фрагментами и звонко застучали пушки с бронеплощадок. Томпсон послал мотоциклиста за помощью, но было уже поздно. Двадцать пять бронплощадок из своих 102х миллиметровок, насквозь прошивали неуклюжие Сен-Шамоны и Мк-V. А десяток другой снарядов положенных в большие нефтяные будто бы пустые танки, добавил на дорогу реки огня. Газеты, назвали потом этот бой "Танковой Чесмой", а бывший приват Баландин сказал, что по сему его теперь надо величать Адмиралом, так и стали звать потом студенты МВТУ своего нового ректора
Из детских сочинений:
"Этот лагерь находился далеко в пустыне и пищу привозили на верблюдах, которые шли целыми вереницами".
"Там мы жили в палатках среди колючек и камней; нигде даже не было деревьев — и только море, камни и колючки окружали нас".
"Жить все-таки было бы невозможно, если бы не наш директор, который с большой энергией улучшал наше положение".
"Я не ел иногда и ходил по пустыне и вспоминал свой дом... весенние вечера дома... поле с лошадьми, и все это мне было милым и дорогим".
ГлаваN60 Осень 1919 года. Белый череп на черно-красном фоне.
Генерал Жюно рассержено мерял короткими шажками свой кабинет. В этой России все ни как у людей. Враги появляются буквально из воздуха, а войск катастрофически не хватает. После Бакинской катастрофы и Бахчисарайского восстания, пришлось оголить Крымский тет-де-пон. Войск еле хватало для блокирования десантно-опасных участков побережъя, боев с отрядами Крымского ханства и теперь еще по данным разведки Повстанческая армия какого то Батьки Махно готовит рейд на Евпаторию. Есть от чего сердиться. Танков практически нет (два десятка изношенных Рено), эскадра в Севастополе под парами и собирается уходить. Адмирал Дарно, в приватной беседе сказал генералу, что команды не надежны и агитаторы всех мастей, не имеющие недостатка в средствах, поят бесплатно всех без разбора моряков находящихся в увольнениях, а агентессы влияния нанятые Жанной Лябурб в Одесских борделях окончательно подрывали боеспособность эскадры демпинговыми ценами и в таких условиях пропаганда о всеобщем братстве бывает очень действенна. Адмирал оказался перед дилеммой — не пускать моряков в увольнения — будет бунт, пускать ... тем более будет бунт. По семц эскадра срочно собиралась в Константинополь где станет на три месяца на профилактику, причем желающим будут даны отпуска. Генерал и Адмирал недоумевали, откуда такая активность у агитаторов практически распавшейся РСДРП и откуда такие средства... Об этом знала Русская Контрразведка.
Исходя из вышеизложенного, Жюно сосредоточил Сводную Резервную Дивизию в Джанкое, что бы ударить по любым вторгшимся в Крым войскам. На Перекопе были только слабые пехотные заслоны, артиллерию тоже сгруппировали в Джанкое, так как для перекрытия Перекопа ее всеравно не хватало. А Повстанческая Армия не заставила себя ждать.
Совещание а Гуляй Поле было бурным и бестолковым в первую очередь из разношерстности присутствующих. Смесь Махновских полевых командиров и "Набатовцев" это был лучший в мире рецепт беспорядка. Алый, Эмигрант и Лена Келлер наперебой требовали создать в Крыму Зону Анархии, Коган и Задов настаивали на марше к Евпатории, где были флотские склады амуниции, Белаш кричал что надо брать Севастополь и сжечь его до тла, после чего Союзники больше в Крым не сунуться в чем его активно поддерживал Начальник штаба 2-й Бригады Богданов. Нестор Иваныч, сохраняя спокойное выражение лица достал маузер и выстрелил в потолок. Все замолкли, а Махно объявил покачивая дымящимся стволом — Идем на Евпаторию. Греческий полк на фелюгах с моря. Азовский корпус Гавриленко и бронепоезд Гарина "Анархия" берут Джанкой, а Первый Донецкий Корпус Калашникова через Раздольное идет на Евпаторию. На этом все. На подготовку операции две недели, а я поехал отдыхать. Присутствующие переглянулись сдерживая ухмылки. Все знали про новый Батькин бурный роман на хуторе Вишневый. Богданов кашлянул и спросил
— Батька, так я в бригаду? —
— Валяй ответил Нестор Иваныч — убирая маузер в деревянную кобуру и выходя из штаба
Три часа спустя, на хуторе Вишневый собрались Начальник разведки Повстанческой Армии Лев Задов — Зиньковский, атаманша Маруся Никифорова, командиры Азовского корпуса Гавриленко и Первого Донецкого Корпуса Калашников, командиры Еврейского и Греческого полков, начальник штаба Семен Каретник и естественно сам Нестор Иваныч.
— Ну что Богданов — спросил Махно вопросительно взглянув на Задова
— Умчался как наскипидаренный — ответил Лева — Я думаю после завтра Французы уже будут в курсе нашего рейда на Евпаторию —
— Хорошо. А теперь об операции. Еврейский и Греческий полки должны пройти по Арбатской стрелке и занять Феодосию. Там главная задача военные склады в Семисотке. Интенданты заныкали там три тысячи Шошей и двести тысяч патронов к ним, плюс амуниции навалом. Они ждут покупателей с моря. Покупателем будет отряд Кузьменко, на двадцати баркасах он высадится со стороны Азовского моря. Охраны на берегу не будет, а на скаладах охрана вообще ерунда. Вторым эшелоном пойдет десант бригады Березовского. Командовать операцией будет Семен Каретник. Твоя задача Семен, держать Феодосию, тримати Феодосию зубами як той собака свою кісту. Ты понял? —
— А тож Батька — Пробасил Каретник — Когда столько пулемеов.. — Его перебил командир Греческого полка
— в Феодосии у нас будет несколько тысяч подкреплений из Крымских греков —
— И то добре — обрадовался Кузьменко —
А Нестор Иваныч продолжал ...
— Геническ берешь ты Маруся, вы там с Левой что то про цыган надумали ?-
— Мой женский эскадрон оденется цыганским табором и подкатит прямо к заставе, во время обыска найдется несколько ящиков коньяка и нас поведут в комендатуру, а там мы их начнем крошить пока хлопцы не подоспеют —
— Только пусть твоя подруга поимеет ввиду, что цыганки кубанок не носят — Сказал Задов смотря на Марусю. После этих слов у всех присутствующих, появилось на лицах ироническое выражение. Иринка Кубанка, лихая пулеметчица и сестра милосердия, Прославилась во всей Повстанчиской Армии — удалью, страстью подбирать брошенных домашних животных и к головному убору типа Кубанка. Злые языки говорили, что Иринка даже спит в ней, ну а в ее телеге в обозе вечно мяукало несколько кошек, причем рядом тусовалась не маленькая стая всевозможных дворняг. А после истории с пленением французского лейтенанта, который введенный в заблуждение одеждой медсестры (хоть и в кубанке) и сидевшей на плече кошкой, повел себя легкомысленно, за что получил удар коленом в пах и кулаком в зубы. И произнесшего после этого — Вы сама нежность Мадам. Иринку стали называть еще и "Ніжність", правда за глаза.
Далее события посыпались с калейдоскопической пестротой. Эскадра экстренно эвакуировала Евпаторийские склады и ушла в Константинополь. Остатки французских резервов экстренно стягивались к Раздольному. Под Джанкоем участились перестрелки французских патрулей и махновских разъездов. На фоне этих событий абсолютно незаметно прошел захват Геническа, где в качестве власти остался международный отряд европейских анархистов, обряженный во французскую форму и под неусыпным приглядом Левы Заковского и Отдельной сотни Гриши Василевского. По Арбатской стрелке быстрым ночным маршем двинулись Еврейский и Греческий полки. В Семисотке их уже ждали отряды Березовского и Кузьменко.
Майор Бижу, главный интендант Второй Колониальной дивизии, отличался постоянно удивленным выражением лица, которое сохранилось и на виселице. До которой кстати дожили не все интенданты, часть разорвали местные жители, как и всех жандармов. Гарнизон Феодосии создал военно-полевой бордель, персонал для которого не мудрствуя лукаво, набирали с помощью облав в Феодосии и окрестностях. Для своих бордель работал бесплатно, для гостей за деньги. Родителей захваченных девчонок, проявлявших недовольство, попросту расстреливали. И теперь к зданию бывшей комендатуры, ставшему штабом Армии Анархии, тянулась неиссякающая тысячная очередь. Добровольцев было столько, что в первую очередь отбирали только фронтовиков. Березовский сколотил Первую Крымскую Повстанческую Легкую Пулеметную сотню. На полусотне разномастных тачанок 150 ручных пулеметов. Свадебный поезд истинная длинна которого не была видна за шлейфом пыли на полном скаку промчался мимо бивака 2го Линейного полка Зуавов и в течении 15 минут уничтожил полк полностью, стандартная махновская тактика и на этот раз не дала осечки. А на всех дорогах ведущих к Феодосии, добровольцы строили многочисленные пулеметные форты, что бы, тримати Феодосию зубами як той собака свою кісту
Глава N61 Осень 1919 года. Автомат Суоми, как лучший друг демократии.
По всем странам Европы, а также в САСШ был объявлен трехдневный траур. Были приспущены государственные флаги и украшены черными траурными лентами. Люди плакали на улицах, никого не стесняясь. Все утренние газеты вышли с некрологами на первой полосе. Помимо черных траурных рамок, на первых страницах, чуть ли не аршинными буквами красовались требования: "Убийц и выродков к ответу!", "Барона Маннергейма судить международным трибуналом!", "Великое Герцогство Курляндское — Легион Сатаны!". Римский Папа призвал к организации Нового Крестового Похода на легион Сатаны, и призывал превратить герцогство в мертвую землю, вырезав всех поганых антихристов под корень. "Огнем и мечом!".
Барон Маннергейм сидел за столом, и бегло пролистывая принесенные ему секретарем свежие газеты, нервно и гневно отшвыривал их в сторону. Стопка газет все росла и росла. И везде одно и то же. Везде разными словами рассказывалось о том, как он, нарушил взятые на себя обязательства о вечном мире, нейтралитете и изоляции. О том, как он организовал мятеж в польских колониях, о том, как он предоставил базы мятежным германским подводным лодкам, и о том, как он утаил факт существования у Германии подводных лодок от комиссии Антанты, по выполнению условий Версальского договора. Ну и наконец о том, как германские нелюди-подводники, убили ,по его вероломному приказу, премьер-министра Англии, президента Франции, президента САСШ, премьер-министра Польши, убили подло и коварно напав на беззащитный мирный линейный крейсер "Рипалс", на борту которого, все вышеперечисленные персоны находились. Крейсер следовал по маршруту Мемель — Хельсинки и перевозил высоких персон для проведения дипломатических переговоров с ним, бароном Маннергеймом. Чушь собачья! Начиная с беззащитности "Рипалса", и заканчивая мирными переговорами! Одни руины Ревеля чего стоят! А другие разрушенные города и селения! Жалко этих мерзавцев не утопили раньше! Единственное, что становилось ясно из этих статей, так это причина молчания стран Антанты, по поводу вторжения в Курляндию, и разрушение Ревеля. Как раз в этот день и вышел "Рипалс" с группой "Инкогнито" из Мемеля и направился в Хельсинки. А потом исчез, а потом, нашли моряков с потопленных эсминцев эскорта. Далее работала комиссия. Наконец решили открыть факт того, что произошло. Но любой дурак знает, что с предложениями о мире в нейтральное государство, никто не отправляется. Наверняка Антанте потребовалось новое пушечное мясо, ибо поляки не справлялись. И не мудрено — одна армия "тамбовского генерала" Антонова чего стоит — говорят уже пять или шесть "санационных" дивизий вырезала под корень. А крупповские фанатики? Уже пол-Германии освободили!
Ну что ж, если Антанта хочет истребительной войны, то она ее получит! Недовольных в правительстве и паникеров прижать нужно сразу — путем военного переворота — окружить здание парламента, а затем его распустить. Отправить послов в Германию и Россию, и заявить о их официальном признании. Далее заключить военно-политический союз. Есть уже и название — Второй Тройственный Союз. А там, там посмотрим кто кого!
Мысли Барона прервал адъютант. — Ваше Высокопревосходительство. В Свободной приемной ждут аудиенции двое, Советник Шмульссен коммерсант из Хельсингфорса с рекомендациями от Торговой Финнско-Шведской Палаты и лейтенант Йоханнес Лахти. —
