| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
И вот настал 1933 год. Все началось как обычно — очередная кампания по оскорблению СССР в норвежских газетах, вопли норвежских фашистов про превосходство нордической расы, дискуссии о том, что делать с населением Гренландии — переработать эскимосов на мыло или сгноить в концлагерях. Кстати, ненависть норвежских националистов к эскимосам вполне объяснима — в свое время эскимосы под чистую вырезали все норвежские поселения эпохи викингов на территории Канады, Гренландии и Исландии. Вновь, как и много лет назад, норвежские бандиты и браконьреы сбились в огромную флотилию и двинулись в Белое море. На этот раз их сопровождали "Фритьоф Нансен", а также "Фритьоф", "Один" и "Эгир", которым присвоили статус колониальных броненосцев (у итальянцев существовали колониальные шлюпы). Снова началась вакханалия на берегах Белого моря, снова наши пограничники стали пытаться остановить морской разбой, и снова загремели выстрелы норвежских корабельных орудий. Норвежская пресса захлебывалась от восторга, наградив Квислинга титулом -Завоеватель. Аппетит приходит во время еды — в Норвегии началась кампания по дележу полярных земель СССР, самые ушлые уже торговали земельными участками и полярными портами России. На фоне всего этого безумия, осталось только вспомнить крылатую фразу замечательного писателя Чаковского: "Как прибыл Сталин, не знал никто".
И товарищ Сталин действительно прибыл. Тихо и буднично он оказался на берегу Кольского залива и лично выбрал место для будущей главной базы создаваемого Северного флота — Североморска. При Хрущеве стало модно писать, что товарищ Сталин был злой, коварный и мстительный. Не знаю. По свидетельству тех, кто лично с ним работал — ничего такого за ним не замечали. Те же, кто с ним лично никогда не сталкивались — те да, те мастера байки сочинять. Так например один писателишка, кажется Анатолий Селедкин — написал аж целый трехтомник, про то, как товарищ Сталин глумился над детьми Арбата и варил их в кипящем масле ( В.В.Кручинин злобно клевещет на Анатолия Селедкина, он такого произведения не писал, но возможно речь идет об А.Рыбакове и его эмигрантском произведении "Дети Арбата" — прим. авт.). А я так скажу, руководитель государства должен быть злым, коварным и мстительным! Таких уважают, и таких всегда слушают и слушаются! Или Советский Союз должен был простить Норвегии ее бандитизм? Может, по-вашему и перед Гитлером нужно было капитулировать?
Так вот, пока товарищ Сталин осматривал место будущего Североморска, по Беломоро-Балтийскому каналу, который в Западной Европе считали большевистской сказкой, двигались в Белое море наши боевые корабли — эсминцы, сторожевики и подводные лодки. И приказ нам был дан четкий и ясный — не церемониться с норвежскими фашистами и бандитами!
И мы не церемонились! Должен заметить, что служба разведки у норвежцев была поставлена отвратительно — о нашем появлении они узнали только тогда, когда ничего нельзя уже было исправить. Подозреваю, что они тоже не верили в факт существования Беломоро-Балтийского канала.
Операцию по ликвидации норвежских фашистских банд в Белом море мы планировали и разрабатывали совместно с НКВД. Именно пограничные катера сообщили нам о месте нахождения норвежской эскадры. "Фритьоф", "Один" и "Эгир" курсировали строем кильватера, а "Фритьоф Нансен", отгонял наиболее ретивых погранцов от шхун норвежских бандитов. Дальше все пошло как по нотам. Два наших эсминца, включая "Урицкий" на котором находился я, а также два сторожевика, не спеша устремились к норвежцам. Одновременно, один из пограничных катеров, попытался остановить одну из норвежских шхун. Вполне понятно, что эти колониальные броненосцы открыли по нему огонь и заставили отойти в сторону. Но огонь они открыли на наших глазах, и все это было зафиксировано на фото и кинопленку. Факт вооруженной агрессии против Советского Союза в его территориальных водах. Согласно, требований караульного устава — часовой применяет оружие без предупреждения в случае явного нападения на него или охраняемый объект. Выстрелы норвежцев дали нам такое право. На кораблях была объявлена боевая тревога.
Мания величия и вера в собственную силу и неуязвимость сыграли с норвежцами злую шутку. Мы подошли на дистанцию торпедного залпа, а они так и не отреагировали. Точнее отреагировали, но как-то странно — приняли нас за англичан. Разубеждать их в ошибке и вступать с ними в бестолковую буржуазную полемику наши командиры не стали. Если более действенные способы доказать обратное, например, трехторпедный залп в борт. Атаку произвели одновременно. "Фритьофу Нансену" повезло — он находился на удалении от броненосцев — примерно в пяти или семи милях. Все торпеды, выпущенные эсминцами и сторожевиком, попали в цель. Тонули норвежские корабли красиво — быстро и картинно заваливались на борт, держались пару минут в лежачем положении, а затем шли на дно. Сразу после торпедной атаки, наши командиры решили потренировать краснофлотцев в боевой стрельбе корабельным соединением. В качестве мишени был избран "Фритьоф Нансен". Шансов у него не было против нас никаких — мы превосходили его и по вооружению, и по скорости. Наши корабли выстроились в кильватер, и погнали норвежский фрегат к выходу из Белого моря, постепенно сокращая дистанцию.
Пока мы занимались последним из "викингов-оккупантов", приступили к выполнению своих обязанностей катера пограничников и катера рыбоохраны. Работали наши ребята с горячим энтузиазмом и воодушевлением — впервые за 15 лет им предоставлялась возможность, окончательно навести порядок. Теперь им никто не мешал, и никто от них не мог спрятаться за дулами корабельных орудий. Оторвались на норвежских бандитах они тогда по полной программе. Те было сунулись к берегу, рассчитывая укрыться в поморских селениях, закосив под местных, но там их ждал еще один неприятный сюрприз — поморы встретили их появление плотным ружейно-пулеметным огнем. Пулеметы были розданы сотрудниками НКВД в рамках общего плана операции. Правда А.С.Авраменко как-то ехидно заметил в беседе, что пулеметов было замечено в пять раз больше, чем раздавали чекисты, и что наиболее меткими стрелками оказались советские норвежцы-поморы, которые особенно безжалостно расстреливали своих соотечественников из враждебного капиталистического государства. Возможно, конечно, что А.С.Авраменко сильно приукрашивает действительность и подвиги советских норвежцев в борьбе с норвежским фашизмом, ибо сам норвежских кровей, но мне достоверно известно несколько случаев, когда эти же поморы в годы войны с помощью все тех же неучтенных пулеметов сбивали немецкие самолеты и уничтожали немецкие диверсионные группы, высаживаемые с подводных лодок.
Разгром тогда получился полный — пять или шесть сотен бандитских и браконьерских шхун были потоплены или конфискованы. "Фритьоф Нансен" через два часа неторопливой погони спустил флаг, и был приведен в Кольский залив. У нас тогда на "Урицком" выпустили "Боевой листок", где кто-то из офицеров перефразировал известные стихи Киплинга:
"... Но жены буржуев любят мех, есть деньги у них, и вот
Шхуны в морях, запретных для всех, рискуют из года в год.
Японцы, британцы издалека вцепились Медведю в бока,
Много их, но наглей других — воровская норвежца рука...
Горько бросить корабль и груз — пусть их забирает черт!
Но горше плестись на верную смерть в советский Архангельский порт...
...советский закон суров — лучше пуле подставить грудь,
чем заживо кости сгноить в рудниках, где роют свинец и ртуть...
НЕ СМЕЙТЕ КОТИКОВ СТРЕЛЯТЬ У РУССКИХ КОМАНДОР!"
Норвежское правительство разумеется заявило протест "о бесчинствах советских военных в зоне исконно норвежских экономических интересов". И пожаловалось Англии. Англия, атаки флота которой мы ожидали со дня на день, промямлила что-то невнятное — про "мир во всем мире". Как оказалось, ей было не до этого — политический и экономический кризис — и влезать в дела какой-то там Норвегии... Как прореагировало наше правительство в ответ на ноту Норвегии? Естественно, что товарищ Сталин, как подобает Великому Вождю и Учителю проявил подлинное коварство! Ответ СССР был очень прост: "Извините, но норвежский алюминий нам не нужен, и сталь норвежская тоже не нужна — все есть свое, отечественное. Рыба? Да мы вашу рыбу и даром не возьмем — у нас конфискованную девать некуда! А где кстати ваша рыба? В Архангельском порту? На складах НКВД? В Норвегии есть Норвежский комиссариат Внутренних Дел— НКВД? Ах, да зерно — увы нет в СССР такого большого количества такого дешевого зерна на продажу! Вредители! Враги народа воруют по ночам колоски — опустели закорма социалистической Родины. Только если дороже продадим и не так много. Конечно по мировой цене! И с лесом тоже проблема — жуки-короеды — тяжелое наследие царского режима..."
Только после этого заявления товарища Сталина, выяснилось, что Советский Союз не зря два последних года вел такую странную политику — скупал в Норвегии продукцию, подсаживая ее экономику на иглу советских заказов. И "ломка" норвежской экономики была страшной — металлургические предприятия встали и оказались на грани полного банкротства, древообрабатывающая промышленность стала из-за отсутствия сырья, рыбная промышленность — потери товара, прибыли и рыбного флота. Зверопромысловики — большей частью исчезли как "класс" по советским лагерям, отбывать тюремные сроки за бандитизм и браконьерство. Из-за недопоставок зерна замаячила угроза национального голода. Деньги на закупки зерна по мировым ценам конечно же нашли — но за счет урезания других статей бюджета и введения новых налогов. Крах алюминиевой отрасли, потянул за собой и кризис в угледобывающей — ведь для производства алюминия требуется огромное количество электроэнегрии. Уголь сожгли, алюминий выплавили. Покупателя нет — рассчитываться с горной отраслью нечем. Первыми обанкротились шахты на Шпицбергене. На них тут же нашелся и покупатель. Естественно, что Советский Союз. Попытки Квислинга возразить против такого решения к успеху не привели — владельцы шахт, хотели компенсировать свои финансовые потери от его, Квислинга, политики. У Видкуна Квислинга остался последний шанс вернуть себе популярность — "маленькая победоносная война". Не с нами конечно — хотя норвежские ВМС и превосходили наш Северный флот по численности — после бойни в Белом море связываться с нами они не хотели и прятались в базах, ожидая наших набеговых операций. Победоносную войну Квислинг собирался вести против Дании — захватив остров Гренландию.
Но и тут его ждал неожиданный удар под дых. Датчане осознавали, что сил и средств на ведение войны с Норвегией у них нет, поэтому довольно ловко разыграли дипломатическую карту. В газетах Дании, словно по заказу развернулась идиотская полемика на идиотскую тему — часть датских журналистов и историков утверждала, что товарищ Сталин — внебрачный сын Марии Федоровны Романовой, матери последнего русского царя Николая Кровавого, и грузинского князя Багратиона Багрянородного. Другие датские газеты эти утверждения опровергала, правда достаточно вяло. Еще несколько газет печатало статистику — сколько в РККА служит дворян, и на основании взятых с потолка цифр, и заявления о том, что товарищ Сталин — наследник царского престола, громогласно утверждала — разгром Норвегии сделан СССР и товарищем Сталиным в память о своей матери Марии Федоровне — принцессы Дагмары, которая родом откуда? Оттуда! Из Дании! Делайте выводы господа норвежцы!
Ни один здравомыслящий человек в эту ахинею не поверил бы, но... Обжегшись на молоке... Если Норвегия пошлет свои войска и флот в Гренландию, то кто будет защищать ее территорию от вторжения русских варваров?
Завоевание Гренландии, Квислингу пришлось оставить до лучших времен и подать в отставку. Фашистские настроения в Норвегии поугасли, но не исчезли. Квислингу пришлось выжидать, искать новых союзников, и заново завоевывать популярность. Он внимательно следил за внешней политикой СССР и пытался использовать каждый конфликт нашего Советского государства с соседями для организации реванша. Притязания Польши и Румынии, конфликты с японцами — но все было мимо, а главное далеко. Он не исчезал из политики и надеялся взойти на небосклоне вновь. И дождался — в 1939 году началась советско-финская война — буквально через неделю, в Финляндию убыло более 10 тысяч норвежских добровольцев. Но обломилось. Правда ненадолго. Прыткий норвежский фашист был привлечен к сотрудничеству другими фашистами — немецкими. Квислинг содействует быстрому захвату Норвегии, и становится у руля власти. Норвежцы признаны Германией истинными арийцами — и десятки тысяч норвежских добровольцев записываются в войска СС, которые будут воевать под Ленинградом и примут непосредственное и прямое участие в его блокаде. Это после 1945 о Квислинге прикажут забыть, а тогда...
Но я вернусь к 1942 году. Извиняюсь перед читателем за столь длинное историческое отступление — просто наболело. Чем отличалась ситуация 1933 года от 1942? Готовностью противника. У норвежцев тогда был почти целый час на подготовку кораблей к бою, и на организацию ведения артиллерийского огня по нашим атакующим кораблям. Но они этим шансом не воспользовались. Что было в 1942? Немцы, как я понимаю, находились по боевой готовности номер два — одна вахта на боевых постах, остальные две отдыхают или заняты работами. Именно по этому, за ту минуту-две они не успели организовать ведение огня. Еще одним фактором который был против них — малая дистанция обнаружения противника. Если бы тумана не было — вряд ли бы немецкий корабль подпустил нас к себе так близко, впрочем тут верно и обратное — вряд ли мы стали бы пытаться сократить до него дистанцию. Наконец, еще один момент — немцы все-таки успели открыть кое-какой огонь, но против них было несколько моментов — целей было много, цели были очень близко, и перемещались с очень большой угловой скоростью — поэтому система управления артиллерийским огнем банально запаздывала отслеживать перемещение цели. Им (немецким артиллеристам) нужно было вести огонь самостоятельно, без централизованного управления — ведь речь шла о стрельбе прямой наводкой — расстояние до цели было около километра — сухопутчики с такой дистанции танк с первого выстрела поражают, а тут корабли, которые по размерам больше танков!
Но чего не было, того не было! Спаслись мы, благодаря инструктажу, проведенным лично Лаврентием Павловичем Берией, именно его неторопливые и лаконичные слова, и жуткий змеиный взгляд, заставили меня принять решение — нести вахту на "Урицком" по боевой готовности номер один, на все то время, что мы сопровождаем американцев. И именно по этому, и орудия и торпедные аппараты эсминца оказались моментально готовы к бою. Когда это фашистский гад разрезал "Сокрушительного", я понял, что если его не остановить, то он тут же таранит или разрежет "Тускалузу". Решение созрело сразу — торпедная атака и если этого будет недостаточно, то таран. Условия для торпедного залпа оказались идеальными, можно сказать кабинетными — переложить руль "лево на борт", и в момент, когда корпус фашистского корабля окажется параллельным корпусу "Урицкого" произвести залп из всех девяти торпедных аппаратов, после чего нырнуть в полосу тумана, развернуться, и нанести таранный удар в борт противника. Если получиться, то ближе к середине его корпуса, при этом попытаться сбросить глубинные бомбы ему под днище. Но и таран и бомбы оказались лишними — аналогичный маневр — торпедную атаку произвели и американцы с противоположного борта. Наши торпеды ударили практически синхронно, и вызвали на фашистском корабле детонацию погребов боезапаса.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
