4 - Обычная жизнь

Вместо холодного бетона стен — голубовато-серая пластиковая отделка стен и потолка, вместо ярких фонарей в решётчатых плафонах — лампы дневного света. А вместо прозекторских столов появились огромные аквариумы, в которых невесомо парили мальчики и девочки лет десяти, опутанные паутиной проводов и шлангов, и с надетыми на лицо кислородными масками. Над каждым "аквариумом" ещё и вдобавок был установлен непонятный механизм, напоминающий металопластикового паука, будто портовый кран, движущийся взад-вперёд над резервуаром. Шесть его тонких и подвижных лап были оснащены целым арсеналом разнокалиберных игл, миниатюрных свёрл, щипчиков и манипуляторов.

— Это грустная новость, Марио, — помрачнел тот, кого назвали Лоренцем. Его СС-кий мундир превратился в элегантный чёрный костюм-тройку, белую сорочку и чёрно-красный галстук, дополненные остроносыми туфлями и тростью с длинной золотистой рукоятью. — Забракована вся партия?

— Кроме трёх образцов — все, — подтвердил Марио, тоже "сменив" прежний наряд на чёрную полевую форму с серебристыми петлицами, берет и высокие шнурованные ботинки на толстой подошве. На поясе "появилась" кобура, из которой выглядывала массивная рукоять тяжёлой "беретты". — Но два из трёх образцов всё ещё в стабильно-тяжёлом положении. Только состояние Образца 47 позволило начать вторую стадию модификации.

Двое мужчин подошли к одному из аквариумов, где находилась девочка лет десяти с длинными густыми волосами пшеничного цвета. В настоящий момент она была зафиксирована специальными захватами, а в её теле с механической бездушностью копался "паук", что-то вкалывая девочке и проводя жутковатого вида хирургические операции.

— Эстери Виртанен, — произнёс Марио. — Пол — женский, возраст — десять полных лет, национальность — финка, родители погибли в ходе Второго Удара. Одна из ста двадцати трёх человек, освобождённых из плена торговцев людьми во ходе полицейской операции в октябре 2006 года в Неаполе. В ходе штурма получила тяжёлое ранение позвоночника. Привлечена для проекта "Мантикора", получила кодовое имя Образец 47.

Девочка, над которой сейчас проводили операцию, изо всех сил пыталась вырваться и если бы не вода, то, наверняка бы кричала от жуткой боли.

— Почему она в сознании? — недовольно произнёс старик.

— Детский организм может не выдержать наркоза, поэтому приходится оперировать на живую, — несколько виновато ответил Марио.

— Настоящая принцесса... — задумчиво уронил Лоренц, подходя поближе к "аквариуму". — Просто красавица... Жаль, что так получилось... Надеюсь, она сможет вырасти человеком, а не бездушной убийцей.

— Мы с другими "преторианцами" решили, что на основе базы "Scuole" создадим нечто вроде кадетского корпуса для "мантикор". "Сорок седьмая" будет признана моей дочерью, Образцы 4 и 17 тоже будут иметь родителей.

— Что ж... В таком случае, успеха вам, герр Ферраро.

* * *

Первой мыслью при пробуждении было — больше не играть на ночь глядя в "Вольфенштейн", чтобы потом всякая галиматья не снилась... Что именно снилось — в подробностях я уже не помнил. Но вроде бы что-то связанное с нацистами и их секретными экспериментами по созданию homo super...

А затем я понял, что проснулся от того, что мне было неудобно — тело очень прилично так отекло и занемело. Наверное, это из-за того, что меня придавило...

Мозг ещё не до конца вышел из спящего режима, но моментально встревожился.

А чем это нас придавило-то, хозяин? Что-то уронили на себя во сне? Вряд ли, потому как по ощущениям сильно по комнате не катались и ничего опрокинуть на себя не могли.

Техногенная катастрофа? Мы так крепко спали и нас завалило обломками дома? Ни в коем разе, особенно если учитывать тактико-технические характеристики груза...

СТОП.

А вот с этого места поподробнее. Потому как мне очень хочется знать, почему у меня на груди и частично на ногах лежит нечто мягкое, тёплое и сопящее?! А судя по, гм, характерной реакции организма это нечто — очень даже Некто!

Открывать глаза было несколько боязно, поэтому мозг принял непростое решение провести виртуальное моделирование...

Итак, я лежу на своём матрасе, в своей комнате, судя по пробивающемуся сквозь веки свету — рассвет уже давно наступил. Далее, рядом со мной (точнее, практически на мне) кто-то лежит... Знаете, кандидатур-то в принципе не так уж и много, верно? И обе они женского пола... Вот только мне совершенно непонятно, какого дьявола эти кандидатуры забыли у меня в постели.

Признаемся честно — я отнюдь не секс-символ. Совершенно. А то, что на меня заглядывается куча девчонок объясняется исключительно тем, что я — пилот Евы и в отличие от оригинала не выгляжу, как бесхребетное чмо. Вполне достаточно для внимания, верно?

Так, спокойно. Продолжаем анализ обстановки...

Нос щекочет чья-то лохматая макушка, в грудь размеренно дышат, а по результатам мониторинга нижних конечностей на меня ещё и ногу сверху положили...

Мда. Надо срочно принимать меры. А то ещё того гляди кто-нибудь зайдёт и увидит нас в столь пикантной ситуации, и доказывай потом, что ты не дромедар...

Нас? Ну да, нас. Меня и... ну, если призвать на помощь знание первоисточника, то на ум приходит, что Аска Лэнгли таки страдает лунатизмом и, повторив свои сериальные деяния, преспокойно улеглась в мою постель...

Упс... А ведь это опасно. Очень опасно! Если это действительно без шуток лунатизм, то в случае пробуждения немки меня вполне могут ждать тяжкие телесные и черепно-мозговые...

Стоп.

Что-то не то. Что-то... Что-то... Запах, что ли? Да, запах! Порох, машинное масло и кровь — странный набор для Лэнгли...

И не слишком странный для...

— Чтоб я сдохла! — неожиданно известил меня чей-то подозрительно знакомый голос от порога комнаты.

Реакция оказалась безумной и панической. Подушка полетела в одну сторону, я — в другую, спящая на мне красавица — в третью.

Через пару секунд я сонно хлопал глазами, сидя на полу и направляя в сторону стоящей передом мной Мисато ствол... "зиг-зауэра"? Стоящая с выпученными глазами Кацураги в свою очередь держала меня на прицеле "хеклер-коха". Из-за её спины выглядывала не менее обалдевшая Аска.

— Утро доброе, Синдзи, — невпопад произнесла майор. — Как спал?

— Спасибо, хорошо. А ты уже приехала?

О! Да я сегодня явно в ударе! Не так-то просто придумать столь идиотский вопрос...

— Теперь уже не знаю, — призналась Мисато.

Один-один. Майоры так просто не сдаются.

— Синдзи, может быть, ты мне всё-таки объяснишь, какого хрена тут вообще происходит? — почти жалобно попросила Кацураги, отводя оружие от меня в сторону. — Ну или ты, Габриэлла...

МЛЯТЬ!

Покосился влево.

Невдалеке от моего лежака обнаружилась сидящая на полу сонная и всклокоченная итальянка, одетая в полураспахнутый халат... И держащая Кацураги на прицеле "глока". Похоже, что моего.

— Это будет долгая история, Мисато, — подумав, ответила Ферраро.

— А я что-то уже никуда не тороплюсь...

— Вот я же говорила, а вы мне не верили! — оживилась за майорской спиной Лэнгли.

— Думаю, стоит опустить оружие, — после некоторого раздумья изрёк я. Но "зиг-зауэра" таки не опустил.

— Пожалуй, — согласилась Кацураги. — И созвать экстренный семейный совет.

— Поддерживаю.

Мы втроём почти синхронно опустили пистолеты.

* * *

— Решила, называется, вырваться из этого матсуширного ада пораньше... А тут здрасте! — ходила взад-вперёд по кухне Мисато, активно размахивая руками. — Сначала я спотыкаюсь о чей-то автомат, потом чуть было не падаю в обморок от вида окровавленных бинтов в мусорке... А потом появляется Аска и сообщает мне, что это всё Габриэлла виновата, и что она должна сейчас спать на диване, но её почему-то там нету. Почему? А потому что она, оказывается, спит в постели скромняги-Синдзи!!! А потом меня ещё и берут на мушку! МЕНЯ! В МОЁМ доме!

Кацураги подошла к холодильнику, открыла его, внимательно посмотрела на неизменные ряды банок и захлопнула дверцу.

— Сейчас бы противошокового грамм сто принять... А пиво не поможет — быстрее нажрусь, чем в норму приду... — пробормотала майор под прицелом трёх пар глаз. Развернулась и уселась за стол, скрестив руки на груди, поочерёдно оглядев всех присутствующих.

— Ну что, приступим к разбору инцидента? С чего начнём? С пожелания счастья влюблённым или с вопроса почему тут оружие и кровь?

— Считаю, нужно начать с момента совместного пробуждения, — внесла предложение Аска.

— Принимается, обвинитель Лэнгли, — кивнула майор. — Что вы можете сказать по существу заданного вопроса, обвиняемая Ферраро?

— Почему сразу обвиняемая? — немного обиделась итальянка. — Мне просто ночью стало холодно, и я... ммм... в несколько бессознательном состоянии перебралась в более тёплое место.

— В жизни более глупой отмазки не слышала, — призналась Кацураги.

— Но ведь это же правда! — тут до Габри, видать, дошла вся пикантность ситуации. — Ааа, так вы подумали, что я и... Мисато, как вам не стыдно!

— Это МНЕ должно быть стыдно? — искренне развеселилась майор. — Ну, вообще-то, дорогая, это не меня нашли в постели Синдзи! Кстати, на твоём месте должна была быть я!

— Будешь, если напьёшься, Мисато, — прокомментировала Аска.

Я слушал всё это в состоянии практически полной прострации, из-за явной нереальности и абсурдности происходящего...

Ведь ничего же не было!

Или?..

Вдруг таки в бессознательном состоянии и будто бы во сне... Может, мне кроме нацистов и ещё что-нибудь немецкое снилось? Из разряда "даст ист фантастиш!"?

Нааааааайн!!! Нихт! Нихт вобла!..

— Как вы могли такое подумать, Мисато! — гневно воскликнула Габри. — Чтобы я... Да никогда! Только с мужем и только после свадьбы!

— Ого! — удивилась Аска. — Пуританство на марше?

— Это называется нормальное католическое воспитание, — сверкнула глазами итальянка.

— И это подразумевает под собой сверкать голой грудью перед парнями? — огрызнулась Аска.

— Ты умеешь накладывать повязки иначе? — голос Габри заледенел. — Изволь продемонстрировать.

И начала демонстративно снимать халат. Я машинально засмотрелся.

— Так, — прервала доморощенный стриптиз Кацураги. — А вот с этого момента поподробнее.

— Ваша честь, вы мои показания во внимание принимать будете? — осведомился я.

— Говорите, обвиняемый Икари, — милостиво разрешила Мисато.

— Протестую! Прошу именовать меня не обвиняемым, а подозреваемым вплоть до установления моей невиновности.

— Протест принимается, подозреваемый. Говорите.

— Ваша честь, — напыщенно произнёс я. — Вчера, около часа ночи я услышал сигнал дверного звонка. Неоднократный. Решив, что это кто-то со срочными вестями, я решил открыть дверь. На пороге оказалась унтер-офицер Ферраро, одетая в чёрную полувоенную форму. Вооружённая, мокрая и раненая. Мною было принято решение оказать помощь унтер-офицеру Ферраро, ввиду того, что самостоятельно она себя перевязать не могла из-за местонахождения раны и крайней слабости. После оказания первой медицинской помощи унтер-офицер Ферраро была накормлена, переодета в чистое и сухое, и уложена спать. Сам я также отправился спать, но могу поклясться на Библии, Кодексе Бусидо и Уставе НЕРВ, что не имел сегодня ночью ни с кем-либо никаких контактов очень близкого характера. У меня всё.

— Значит, полувоенная форма, оружие и ранение... — прищурилась Мисато, испытующе глядя на Ферраро.

— У меня подписка о неразглашении, — моментально заявила итальянка.

— У меня в штабе в твоём личном деле лежит выписка о том, что в связи с окончанием... эээ... школьного курса обучения и перевода в институт НЕРВ ты обязана предоставить своему начальству всю необходимую информацию о себе. Твой непосредственный начальник — майор Акаги, но я старше неё в иерархии, поэтому мне ты тоже должна всё рассказать. Я вообще-то не копаюсь в прошлом своих сослуживцев... Пока они не заявляются посреди ночи ко мне домой с оружием и в крови в то время как ночью в порту кто-то устроил маленькую войну.

А я ведь подозревал что-то такое, ох подозревал...

Ферарро бросила короткие взгляды на меня и Лэнгли.

— А как быть... с теми, у кого нет допуска?

— Синдзи — мой заместитель... А ты, Аска, собирайся и подожди меня в машине — я тебя сейчас в штаб-квартиру отвезу.

— Это было очень неубедительной попыткой отослать меня прочь, — категорическим тоном заявила Сорью.

— Аска, пожалуйста.

— Назовите хотя бы одну причину, чтобы я ушла.

— Ммм... Секретная информация, связанная со смертью десяти человек?

— Понятно, — поморщилась рыжая. — Опять небось какая-нибудь мерзкая и неинтересная чушь. Я лучше тогда действительно в машине посижу, чем эту фигню буду выслушивать.

У меня на языке завертелся вопрос — где же Лэнгли могла в прошлом касаться секретной информации, связанной со смертью людей?..

Как только Лэнгли демонстративно вышла из квартиры, я оперативно сменил место дислокации, заняв позицию за правым плечом Кацураги, сидящей напротив итальянки. Как самый настоящий и до безобразия верный заместитель.

— Итак?.. — майор сплела пальцы и опёрлась локтями на стол, осознанно или нет копируя излюбленную позу Командующего.

Габриэлла тяжёло вздохнула.

— Что вам известно о "мантикорах"?

* * *

— Допустим, я поверила в этот сюжет, достойный юношеской манги о супергероях, — скептическим тоном заявила Кацураги. — Но мне нужны подробности.

— Всего я вам не расскажу, потому как во-первых — всё равно не имею права, а во-вторых — просто потому что не знаю, — разговор вредная блондинка изволила продолжить только после предоставления ей шоколада и горячего кофе. — Лет десять назад у нас в Италии начались серьёзные проблемы с сепаратистами и мафией. Очень серьёзные. Поэтому небольшая группа военных и политиков — "Преторианцы", приняла решение нанести им ответный удар, использовав методы... ммм... далёкие от правовых.

— Дай-ка угадаю, — хмыкнула Мисато. — Они решили их просто перебить?

— Да, ты угадала. Они назвали эту операцию "Sciopero manticora" — "Удар мантикоры".

— Голова человека, тело льва и хвост скорпиона... — задумчиво пробормотал я.

— "Преторианцы" хотели создать идеальное оружие. С человеческим лицом, силой льва и убивающим одним ударом насмерть — идеальных солдат. Сверхлюдей, которые не будут вызывать подозрения и смогут уничтожать врага хирургически точно... Пять лет назад проект вышел на финальную стадию и все враги государства были ликвидированы.

— Ты — "мантикора", — майор не спрашивала, а утверждала.

— Да.

— Пять лет назад тебе было всего лет десять-тринадцать! — не поверил я.

— Почти четырнадцать, — слегка улыбнулась Габри. — Я просто выгляжу моложе своих лет.

— Ты — оружие? — мои сомнения продолжали множиться и крепнуть.

— Ага, — улыбка превратилась из лёгкой в невыносимо милую, а сама она невинно захлопала ресницами. — Ты не представляешь, Синдзи, сколько взрослых мужчин не смогли разглядеть угрозы в нас.