| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Я буду очень осторожен, — заверил я.
Блин, да я лучше теперь на левую руку какую-нибудь перчатку надену. Бронированную, ага... Изнутри...
— На ноготь мизинца я наношу слой снотворного. Достаточно чуть-чуть поцарапать кожу, чтобы пациент крепко заснул не меньше чем на три часа. Можешь смело царапаться, дозы там хватит на сотню человек. Но не забывай о защитном покрытии, а то ненароком сам себя усыпишь.
— А что будет на безымянном пальце? — поинтересовался я, понемногу приходя в себя.
— Ничего. Можешь смело ковырять им в носу. Или в ухе!... Шучу, конечно. Если прокусить подушечку безымянного пальца левой руки — я поставлю маленький шрамик, чтобы ты знал, где, — получишь мощнейший стимулятор. В течение пяти часов будешь голыми руками крушить камни, бежать марафон со скоростью спринтера, прыгать на восемь метров в длину и два с половиной в высоту, взлетать на отвесные стенки и все такое прочее. Потом, правда, будешь лежать, как минимум, трое суток... если в процессе какие-нибудь мышцы себе не порвешь. Если порвешь, то больше. Так что, без крайней необходимости использовать это средство не советую.
— Спасибо, Мартин, я учту.
— И береги свою левую руку. Будут отрубать, лучше подставь правую. Если что, пришью обратно. В крайнем случае, поставлю электромеханический протез.
— Хорошо, — я очень живо представил себе соответствующую сцену из "Звездных войн".
— Наноботы в крови у тебя есть, но я еще добавлю, новейшей модели. Это усилит твой иммунитет, сможешь там везде ходить без скафандра. Кроме того, повысится твоя сопротивляемость к органическим и минеральным ядам. Хотя жрать всякую дрянь не советую — на желудок это не распространяется. Регенерировать будешь быстрее. Правда, от этого температура подскачет до тридцати девяти, так что не пугайся... Да, еще устойчивость к холоду у тебя повысится. Сможешь на снегу спать и в ледяной воде плавать. Только, пожалуйста, не переусердствуй! Ресурсы организма не бесконечны!
— Э-э-э... Мартин, а какую-нибудь инструкцию по всему этому можно?! — взмолился я. — Боюсь, все это я не запомню!
— Все получишь сегодня ночью, через дримстер. Заодно и поучишься во сне управлять своим новым хозяйством, с помощью усилителя биотоков. А сейчас, пациент, откройте рот!
— Ы-ы-ы... — промычал я, вспомнив об одной важной вещи.
— Да знаю я, что у тебя там еще одна программа. Друг другу они не помешают. Там активную часть ты уже прошел, а пассивная — пусть крутится... Я ставлю тебе приемник и передатчик. Включаются, когда щелкаешь языком по нёбу, — в общем, ночью все сам узнаешь. Приемник работает по принципу считывателя биотоков, так что слова надо будет просто проговаривать про себя, только отчетливо. Сигнал от передатчика пойдет напрямую на среднее ухо. Связь через микроспутник-ретранслятор, с луны мы тебя не услышим. Поэтому какое-то время ты будешь находиться вне досягаемости, аварийные сигналы тогда будешь подавать двоичным кодом с помощью маячка, он более мощный.
— Ы-ы-гы, — подтвердил я.
— Ну вот, — завершив измывательства надо мной, Мартин встал с места и обошел вокруг меня, удовлетворенно рассматривая свою работу. — Сегодня от физической нагрузки я тебя освобождаю. И вообще, в ближайшие три-четыре дня, пока не освоишься, будь поосторожнее. И, главное, не светись перед...
— Я понял, Мартин! — поспешно кивнул я. — Все будет сделано!
И вот сейчас, вооруженный буквально до зубов (в верхнюю челюсть Мартин вмонтировал приемо-передающее устройство), я сидел в маленькой тесной кабинке спускаемого аппарата и смотрел, как подо мной медленно проплывает чужая планета.
Наверное, мне положено было волноваться. Как-никак, первая посадка на Филлину, где нас, возможно, уже ждут, причем, не обязательно с распростертыми объятиями. Но я не волновался и вообще не чувствовал никаких эмоций. Голова была холодной, ясной и совершенно свободной от посторонних мыслей. Я просто делал свое дело.
Наш маленький кораблик, повинуясь моим командам, тихо и осторожно вошел в атмосферу на ночной стороне, над океаном. Двигаясь навстречу рассвету, мы проскользнули над темным побережьем и начали постепенно снижаться. Высунувшееся из-за горизонта солнце мы уже встретили над самыми облаками и немедленно нырнули в их плотный покров, ориентируясь исключительно по приборам и навигационным сигналам пролетавшего в этот момент над нами микроспутника.
Марк выбрал для посадки малонаселенную местность на границе зоны широколиственных лесов и тайги на пятьдесят шестом, примерно, градусе северной широты более чем в пятистах километрах к востоку от побережья большого континента, напоминающего Евразию. Согласно картам, полученным со спутника, это был край дремучих лесов и многочисленных озер, среди которых время от времени попадались небольшие села. Примерно в ста километрах к западу проходила с севера на юг цепь невысоких древних гор с поросшими лесом ущельями и голыми каменистыми плато.
Я опустил корабль на краю небольшого поля или луга, с трех сторон окруженного лесом. С четвертой стороны тянулись поля, за которыми километрах в двадцати отсюда находилась небольшая деревенька. От нескромных взглядов оттуда нас защищала речка с топкими берегами, поросшими густой растительностью типа ивняка. По другую сторону, за болотистым лесом, лежало большое озеро с многочисленными заливами и островами.
Небо было затянуто тучами, из которых время от времени сыпал мелкий снег. По местному календарю, было уже недалеко до весеннего равноденствия, то есть, наступил март, но зима здесь все еще прочно удерживала бразды правления в своих руках.
— Поздравляю всех с успешной посадкой на планету Филлину, — произнес я голосом вокзального диктора. — Температура на поверхности — двенадцать градусов ниже нуля, ветер северо-западный, порывистый, пять-десять метров в секунду.
— Минус двенадцать! — ахнул теплолюбивый Брату да Силва.
— Все претензии к Марку, — поспешно перевел я стрелки. — Куда заказывали, туда и привез. Так что, давайте утепляться!
Собирались мы, и в самом деле, как на Северный полюс. "Памперсы", термобелье из спецткани, которое можно носить, не снимая, две недели, эластичные кальсоны, фуфайка, свитер... Сверху — штаны из гладкой ткани, похожие на лыжные, заправляющиеся в высокие ботинки на толстой рубчатой подошве с выдвижными шипами. Затем — длинная куртка с терморегулированием. Все на "молниях" и клапанах, чтобы внутрь не попадал снег. На руки — тонкие, но теплые перчатки, пристегивающиеся к рукавам. На голову — легкий шлем, который служит одновременно приемо-передатчиком и усилителем биотоков, очки-инфор и маска, не только защищающая от ветра и мороза, но и фильтрующая воздух чужой планеты. Благодаря наноботам в крови мы можем не бояться заражения филлинскими микробами, но, как говорится, береженого бог бережет.
Теперь рюкзак с рационами, аварийным набором, инструментами. Цепляем к поясу аптечку и оружие... Все мы вооружены нашими штатными пистолетами, правда, заряжены они специальными нелетальными патронами, способными только остановить, отбросить, оглушить противника, но убить — только при очень неудачном для него попадании. Впрочем, на всякий случай, у каждого — по запасной обойме боевых.
Ни на одежде, ни на снаряжении нет ни ярлычков, ни надписей. Куртка и штаны — однотонного серо-стального цвета. Похоже, мы здесь старательно конспирируемся.
В тесных помещениях кораблика троим не так легко упаковаться в эти сто одежек, чтобы не мешать друг другу. Но мы как-то решили эту задачу и по сброшенной лесенке спустились вниз. Первым на почву чужой планеты ступил я и тут же провалился в снег больше, чем по колено. Брату и вовсе оступился и чуть не утонул в сугробе, не ухвати я его вовремя за руку.
Конечно, здесь неважное место для прогулок, поэтому приходится сразу же использовать личный транспорт — лыжероллеры. Выглядят они как две широкие лыжины, соединенные друг с другом. Впереди торчит стойка, за которую нужно держаться руками. Там же укреплен пульт с большими, специально для рук в перчатках, тугими кнопками. Впрочем, управлять лыжероллерами можно и с помощью биотоков.
Свои роли в этой миссии мы давно расписали заранее. Брату остается в окрестностях корабля и занимается сбором биологических образцов. Мы с Марком отправляемся на встречу. При этом, Марк будет говорить, а я — следить за обстановкой с помощью планшета, принимающего сигнал со спутника, и хитрой штуки под названием биоискатель, сигнализирующей о наличии поблизости живых существ.
На опушке леса я оглянулся. Хотя мы отдалились от корабля меньше, чем на тридцать метров, он был практически не виден. И дело здесь было не в усилившемся снегопаде, а в особом режиме маскировки, действующей по принципу миража. Наблюдатель, даже присмотревшись, увидит только дрожащий воздух. Чтобы разглядеть корабль, надо подобраться к нему почти вплотную. Сверху же он вообще почти не виден, а благодаря поглощающему покрытию практически не дает засветки на экране радара. Единственный связанный с этим недостаток заключается в том, что входить в атмосферу приходится медленно и осторожно, словно купальщику — в прохладную воду, чтобы не спалить случайно это суперпокрытие.
Лес был не очень густым, а, может, большую часть подлеска просто привалило снегом, но мы с Марком промчались через него всего за четверть часа, не включая лыжероллеры даже на половину мощности. Перед нами появилась замерзшая гладь озера, а из зарослей высокого кустарника, росшего на самом берегу, вышла и медленно двинулась навстречу нам темная фигура.
Мы встретились на открытом месте, где ветер почти полностью сдул снег, оставив неширокую песчаную полоску, ставшую для нас разделительной чертой. Марк встал прямо напротив своего визави, я — в паре шагов сбоку и позади него, чтобы одновременно контролировать обстановку и следить за экраном планшета.
Правда, не меньше полминуты я, наверное, просто тупо пялился на инопланетянина, точнее, на инопланетянку. Я ожидал, что на встречу с Марком придет филит, почти не отличимый от землянина, а это оказалась молодая голубокожая девушка с длинным и тонким, но очень миловидным лицом с большими выразительными глазами и изящным слегка вздернутым носиком. По росту она почти не уступала Марку, превосходя меня на полголовы, а ее приталенная куртка в бело-серо-черной зимней маскировочной раскраске намекала на наличие весьма симпатичной фигурки. Из-под легкомысленной светло-серой шапочки, похожей на вязаную, ниспадали на плечи густые черные волосы, чуть загибающиеся на кончиках.
Что и говорить, инопланетянка была настоящей красавицей, даже без скидки на то, что я уже больше полутора лет не видел живой женщины, виртуал не в счет. Я уловил волну восхищения, смешанного с легким вожделением, идущую от Марка, да и сам, наверное, испытывал схожие чувства. Очевидно, это почувствовала и девушка. На ее тонких губах заиграла легкая улыбка, придавшая ее лицу немного озорной вид.
Выждав небольшую паузу и позволив нам насладиться ее красотой, она поклонилась Марку и выдала длинное и певучее официальное приветствие на имперском языке. Марк ответил ей тем же, хотя его поклон, как мне показалось, был не таким глубоким. На пару секунд после Марка поклонился и я — молча, потому что мне пока не следовало выдавать свое знание имперского языка. Девушка, чуть задержавшись, поклонилась мне в ответ, заодно, стрельнув глазами в мою сторону. Я почувствовал мимолетное касание своего мозга и поспешно отвел взгляд. Похоже, эта девица была весьма не простой.
Закончив с официальной частью, девушка и Марк сделали по шагу навстречу друг другу и начали беседу. К моему величайшему сожалению, они то ли разговаривали слишком тихо, то ли использовали какую-то аппаратуру для глушения — в общем, мне не удалось ничего не услышать, ни подслушать.
Можно было и дальше разглядывать симпатичную инопланетянку, тем более, что несколько раз она бросала заинтересованные взгляды в мою сторону, но это было совершенно бесперспективно. Вместо этого я полностью сосредоточился на слежении за окружающей обстановкой и поддержании связи с Брату. Так продолжалось чуть больше получаса, а затем события понеслись кувырком.
— Константин, Марк, внимание! — услышал я взволнованный голос Брату. — Засечены пять... нет, шесть воздушных целей, движутся в нашем направлении! Скорость — порядка семисот километров в час! Расстояние — двести девяносто!
— Вижу! — отозвался я. — Марк, заканчивайте разговор! Кажется, нас засекли! — передал я по двусторонней связи. — Ох, черт!
На экране биоискателя, где ранее было заметно только легкое мерцание, показывающее наличие поблизости всякой мелкой живности, появились крупные, жирные метки. Их становилось все больше и больше. Нас, по-видимому, старательно охватывали полукольцом, прижимая к озеру, но немного ошибались в точном определении нашего положения.
В этой ошибке был наш шанс!
— Марк, тревога! — крикнул я. — Сажай девушку на свои лыжи и немедленно возвращайся на корабль! Брату, на старт! Дождешься Марка и рви когти, не жди меня! Я их отвлеку!
Все эти команды я отдал уже в движении. Лыжероллер, поставленный на полную мощность, уже уносил меня вдоль берега озера, прямо к тому самому месту, где должна была схлопнуться ловчая сеть. Судя по данным биоискателя, который теперь передавал мне информацию сразу на очки-инфор, "загонщики" двигались довольно медленно, так что я вполне мог рассчитывать на прорыв...
Чер-р-рт! Коварно высунувшаяся из-под снега коряга едва не стряхнула меня с лыжероллера. Мотор, рассчитанный и не на такие испытания, похоже, не пострадал, но скорость пришлось снизить и тщательнее объезжать различные препятствия. Больше всего я боялся столкнуться с буреломом, тогда мне придется либо перелазить через него, волоча лыжероллер на себе, либо поворачивать обратно, но здесь, на берегу озера, местность все еще оставалась проходимой.
Объезжая очередное поваленное дерево, я повернул голову и увидел его! Между стволами скользила на каком-то плоском предмете, напоминающем доску от скейта, массивная фигура, одетая в бело-серо-черный камуфляж — такой же, как у девушки. В руках у "загонщика" был короткий автомат с толстым кожухом ствола. Нас разделяло не больше пятнадцати метров.
Проклятие! Я хотел показаться погоне, но не так же близко! Ну, теперь, не подведите, залетные!
Пригнувшись и вцепившись в стойку, я дал лыжероллеру полный ход. Над моей головой что-то хлопнуло, с веток посыпался снег, но это только придало мне прыти. Когда-то очень давно, в детстве, Константин занимался лыжным слаломом, и, наверное, только эти навыки, внезапно пробудившиеся в моей памяти, спасли мне жизнь. Мой мозг в эти минуты превратился в настоящий сверхмощный компьютер, с ювелирной точностью просчитывавший траекторию, отводящую меня от торчащих и поваленных стволов, бурелома и густых зарослей, в которых я мог бы завязнуть.
Лес вокруг меня звенел азартными голосами. Они увидели меня, они пустились за мной в погоню! Но я был отчаяннее и быстрее, я уходил от них!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
