— Ты!?
— Вы!?
— Я. Вы удивлены?
— Да, — честно признался один из заговорщиков. — Я не ожидал, что вы узнаете...
— Я — узнал. Я сам учил тебя — опасно недооценивать противника, не так ли? Ты плохо усвоил урок...
— Достаточно, чтобы вы отсюда не вышли — если решитесь причинить нам вред.
— Хочешь сказать, для тебя ценна вот эта...
— Не смейте меня оскорблять!
— Молчать...
Слово было сказано на порядок ниже, но произнесший его голос — холодный, бешеный, словно резанул ножом по нервам присутствующих в комнате.
— я не позволял тебе говорить. Мечислав слишком распустил вас — под моей рукой вы знали бы только два слова 'Да, господин...'. И мгновенно повиновались.
Заговорщики промолчали.
— Так вот. Это Мечислав мог проглядеть гадюк у себя под носом. Я такой слепотой не страдаю. Рассказывайте.
Холодный голос растворял в себе волю и разум. Подчинял. Приказывал. Гнул в дугу. Вампиры — не являются свободными существами и без этого. Они жизнью приучены подчиняться. Своему Креатору. Протектору. Князю города. Совету Вампиров. Эту заразу можно вытравить, но сколько времени требуется для такого простого действия...
Не одно столетие свободы. А кто даст свободу — рабам?
И вампир ничуть не удивился, услышав покорное:
— Да, господин, — произнесенное на два голоса.
Он слушал достаточно долго. А потом кивнул.
— Хорошо. Я помогу вам людьми. И кое-чем еще. Но в обмен вы сделаете для меня вот что...
Инструктаж был коротким и четким. Потом вампир вышел из комнаты — и двое остались там наедине. Густая, словно обволакивающая смолой тишина разбилась через несколько минут...
— Нам придется подчиняться ему?
— Пока — да. Тем более, сейчас наши цели совпадают. Но только сейчас...
— А потом?
— У меня есть одна идея...
* * *
Этого разговора я мечтала избежать. Я бы и убежала. Нельзя.
Послав Леньку к Мечиславу, я направилась к Славкиной комнате. Братец обнаружился именно там. Лежал на кровати и мрачно глядел в телевизор. На экране шло какое-то глупое ток-шоу.
На скрип двери братец чуть скосил глаза — и тут же состроил такую рожу, словно я пришла ему клизму ставить.
— Чего надо?
— Шоколаду. Как ты себя чувствуешь?
— Жить буду. Я теперь живучий.
По тону братца было ясно — провалилась бы я сквозь пол — он бы только обрадовался. Но — не дождется.
— И я этому рада.
— Да неужели? — Славка мне явно не верил. — Если бы этот испано-натурале меня грохнул, ты бы только порадовалась!
Четное слово, я шла сюда не ругаться. Но раз уж так получилось — почему я должна спускать братцу откровенное и мерзкое хамство? Или лучше сказать — бывшему братцу?!
Всегда было интересно, меняется ли у оборотней ДНК-код? Такое поле для исследований пропадает непаханым!
— Действительно, проблем с тобой было бы меньше. А вот с ним — больше. Мне бы пришлось ему мстить, потом расхлебывать дело с Советом вампиров, короче — ты того не стоишь, — откровенно высказалась я.
— Вот спасибо, утешила... с-с-сестренка.
— я тебя утешать не нанималась.
— А чего приперлась?
Очень захотелось приложить братца лампой — чтобы неделю зубы выращивал. Но — нельзя.
— пришла сказать спасибо. Ты меня все-таки защищал...
— Если бы этот козел тебя грохнул, мы бы все под него легли. Так что не стоит благодарности. Твой зубастый — не самый худший вариант.
— А я и не благодарю. Я просто сказала, что я теперь тебе должна. Немного, но все-таки. Так что запомни.
— Запомню. Иди отсюда, а?
Второй раз упрашивать меня не надо было. Я встала и вышла.
За дверью что-то разбилось. Но возвращаться и спрашивать, что и как я не стала. У меня впереди еще тяжелая ночь.
* * *
— В Юлиных родных стреляли!? Вадим, какого черта!?
Вадим успокаивающе поднял руки ладонями вверх.
— Шеф, спокойно. Все целы. Все живы. Никто даже палец не прищемил.
— Их закидывали спелыми абрикосами?
— Почему? — оторопел Вадим. И вдруг подумал, что Мечислав становится в чем-то похож на своего фамилиара. Раньше бы он гневался, а не язвил. А сейчас в зеленых глазах плясали ядовитые искорки.
— Потому что в противном случае, кто-нибудь, но пострадал бы.
— Им повезло. И Константин Савельевич даром, что не оборотень, успел увернуться от выстрелов.
Мечислав поднял брови.
— Ничего не понимаю. Вадим, ты говоришь, что их просто обстреляли — и умчались?
— В общем, да. Антон говорит, что один стрелок хотел было зайти в дом, но...
— что — но? А где они в это время были?
— При первых же признаках опасности они поспешили на помощь. К сожалению, они не могли постоянно находиться рядом с объектами, а из-за особенностей дачного поселка, и им еще очень повезло, — расположились практически рядом, через два участка. Поэтому успели вовремя, и все-таки, обошлось без жертв.
— Ясно.
— Между нападением — и их появлением прошло не больше трех минут. На них не стоит сердиться.
— Это мне решать.
Вадим склонил голову, типа 'слушаюсь и повинуюсь' но повиновения в голубых глазах и на грош не было. Зато были озабоченность и настороженность.
— Как только нападающие удрали — оборотни вызвали меня. Юлина мать была в истерике. Пришлось чуть подчистить ей память.
— Надеюсь, ты был достаточно осторожен?
Вадим кивнул. Игры с памятью ничем хорошим не кончаются. И если гипнотизер неопытен, он может довести своего клиента до сумасшествия. Поэтому Вадим не стирал у нее никаких воспоминаний. Просто Аля теперь считала, что на соседней улице мальчишки баловались с хлопушками, а она от неожиданности упала и расколотила часть посуды. А обстрел прекратился в сцену из недавно просмотренного фильма. Вот и все.
Манипуляции с сознанием вообще были частью вампирской силы. Кому-то они давались легче, кому-то тяжелее. Но на Вадима Мечислав мог положиться. Несмотря на видимое разгильдяйство, Вадим был очень внимателен к мелочам. Просто старался этого не показывать. Пусть лучше его недооценивают!
Его и недооценивали. Некоторые — до самой смерти. От несчастного случая.
Губы Мечислава тронула насмешливая улыбка. И если бы Юля видела его сейчас — она стала бы лучше относиться к вампиру. Не было в нем ничего сексуального. На кровати сидел опасный дикий зверь. Волк? Или огромный хищный кот? А, неважно. Важно было другое — хищник был зол, голоден и весьма опасен. Но эту сторону своей души Мечислав позволял видеть очень немногим. Как и Вадим, он предпочитал, чтобы его недооценивали. И так же — до самой смерти.
— надо выделить им охрану.
— я распорядился. Но охраны потребуется не так много. Они собираются уехать на пару недель.
— Твоя идея?
— Да. Юле проще будет, если не придется беспокоиться о своих родных.
— Да. Это ты правильно сделал. Я только не понимаю, чего они хотели добиться.
— Заказчик покушения?
— Безусловно.
— Вариантов два. Либо смерть ее деда и матери, либо предупреждение и угроза.
— А это было похоже на угрозу?
Вадим задумался. А потом покачал головой.
— Не будь Леоверенский настолько быстр, их бы просто полоснули автоматной очередью в упор. Не будь рядом нашей охраны — их бы проверили и постарались добить. А если бы знали про охрану — и их бы могли ликвидировать. Я отправлю с ними охрану. Но когда они приедут, надо будет либо усилить ее, либо... ну это мы потом подумаем ладно, шеф?
Мечислав кивнул.
— Безусловно. Но вернемся к покушению на убийство. Опять-таки, зачем? Угроза? Предупреждение? Дестабилизация?
— Добавь еще месть, ревность, злость, — продолжил Вадим. — А еще — это могли быть и ИПФовцы. Чтобы Юля бросилась к ним за помощью. Потом ей предъявят нанятых нами убийц — и вуаля!
— Чушь говоришь, — поморщился вампир. — Она умеет читать ауры. И ложь тоже распознает.
— И давно она об этом доложила ИПФ?
Мечислав грохнул кулаком по прикроватной тумбочке. Тумбочка жалобно сказала 'хруп' — и села на брюхо. Что поделать. В борьбе между дубом и вампиром, побеждает обычно вампир. Если он — умнее.
— Суки, б...
Короткая и чрезвычайно образная речь вампира по поводу ИПФ была насыщена метафорами и гиперболами, и позволяла узнать историю их возникновения в самых интимных подробностях.
Но монолог длился недолго.
— ... слишком уж глупо это покушение, — закончил Мечислав и откинулся на кресло.
— Разве? — поднял брови Вадим.
Мечислав покачал головой.
— Ты знаешь Юлю. А я ее чувствую. Если бы что-то случилось с ее родными — она бы жестоко отомстила. Факт. Потом год рыдала и страдала, сидя на диване. А потом вышла бы из своего заточения — и плакали бы уже все остальные. Мне вот иногда волком выть хочется — когда она в очередной раз вспоминает про Даниэля.
— Ей тоже.
— Черт бы его побрал! Знаешь, если бы он не умер, через два месяца эта 'любоффф' сошла бы, как весенний снег под солнцем.
Вадим не был в этом так уверен, но на всякий случай кивнул.
— Безусловно.
— Но мертвых намного легче любить, чем живых. Те — идеальны. А живые — реальны. И обладают кучей недостатков.
— Положим, Даниэля и при жизни любили многие.
Вампир сверкнул зелеными глазами — и Вадим заткнулся. Не время бороться за правду.
— Дело не в этом. Вернемся к покушению.
— Альфонсо — мог? За Шарля?
Мечислав покачал головой.
— Глупо. Он надеется вернуть его назад. Зачем ему настраивать против себя ценный источник силы?
— Годвин? Глория?
— в качестве мести — могли. Но нужны сообщники.
— И они могли быть! Мы уже раз прокололись с Кларой. Подумали — пади...
— Да уж. Ладно. Их — проверить. Комнаты — обыскать. Сотовые проглядеть, заказать распечатку звонков... ты понял.
— Да шеф.
— Кто еще?
— Кто угодно. Из тех, кто знает, что... Черт! Шеф, смотри! Юлькиных родных расстреливают! Она — в шоке и соплях. И не может оказать тебе никакой поддержки. Следующим шагом — удар по тебе!
— Их не расстреляли.
— Но покушаться могут. А Юлька потом отходит победителю. Вся такая безутешная. И он старается вытереть ей сопельки. Возможно?
— Вполне. Только вот кому нужна эта власть?
— Рудольфо? Он ведь так и не уехал.
— Черт! Проверь его! Действительно, зачем далеко идти до Тулы, если можно что-то получить здесь? Альфонсо отдаст ему и трон Князя, и Юльку, да и вообще — многое, в обмен на возвращение Шарля.
— М-да. Чем дальше в лес, тем больше бурелома...
— Вот именно.
Вампиры задумались. Ненадолго. Итог подвел Мечислав.
— Ладно. Мне пора одеваться для торжественного выхода. На тебе — организация охраны. И Эдуард еще не приехал?
— Обещал завтра.
— Гад! Можно подумать, это мне нужна эта идиотская Тула!
— Да он уж лет пятьсот как гад. И что? Ему это не мешает.
— Это мешает — мне! Позвони ему еще раз и напомни, чтобы поторапливался. Дольше одного дня я Рудольфо не удержу. А если Альфонсо даст ему свое согласие... придется терпеть в соседях этого глиста!
Вадим проказливо улыбнулся, становясь из начальник службы безопасности обычным дурашливым мальчишкой.
— Да. В таком раскладе лучше гад!
— Ты задачу понял?
— Так точно, шеф.
— Вот и иди себе по-английски... пока по-русски не послали. И пришли мне кого-нибудь из оборотней.
— сейчас будет.
Вадим вылетел из кабинета.
Мечислав дождался, пока захлопнется дверь, встал и потянулся всем телом, как здоровущий золотистый кугуар.
Весьма недовольный кугуар.
Ему ужасно не навилось это покушение. Ему вообще не нравилось все происходящее. И больше всего он беспокоился за свою женщину. Ладно, за своего фамилиара. А почему бы и нет? Где он еще найдет такую занозу... то есть такой источник силы?
Она — уникальна. Но с нулевой военной подготовкой. И любой, кто пожелает обидеть Юлю, легко добьется своей цели. Стоит только вспомнить, как ее похитили в прошлый раз. Если бы не ИПФ... Безусловно, он отомстит. И страшно отомстит. Но толку будет — чуть.
А как обеспечить охраной женщину, которая в принципе не желает его слушаться?
Лучшим вариантом было бы просто приковать ее к себе наручниками, а днем запирать в одной комнате. До вечера. При мысли об этом, Мечислав почувствовал приступ возбуждения и усмехнулся.
До чего он дошел! Как сопливый мальчишка!
Но как же заставить эту глупышку понять — игра идет всерьез? И убивать ее тоже будут всерьез!? И не только ее, но и всех родных и даже друзей!
Черт побери!
Ладно. Он постарается поговорить с ней сегодня. Серьезно, обдуманно, взвешенно, приводя разумные доводы...
Вампир взглянул на часы — и отправился в душ. Предстояла тяжелая ночь.
* * *
Я отвела Шарля в кабинет к Мечиславу и лично проследила, чтобы ему принесли туда поднос с бутербродами.
— Посидишь здесь, подождешь меня, ладно? Приду — поедем домой.
Полудракоше явно было не по себе. Он оглядывался по сторонам и нервно ежился.
— Хозяин слишком близко.
— Он тебе не хозяин. Никаким боком. Был — и вышел. Ты теперь свободный человек, — повторила я в энный раз за последний день. — Пока не научишься жить самостоятельно — за тебя отвечаю я. Потом — сам разберешься. Здесь и сейчас ты только потому, что оставлять тебя одного и без охраны у меня дома — опасно. Если заглянут родные — это еще полбеды. А вот если Альфонсо решит устроить что-то типа: 'так не доставайся ж ты никому' — будет намного хуже.
— Это тоже не страшно, — отмахнулся Шарль. — Нет, я уверен, что Альфонсо захочет вернуть меня в клетку. И насчет не-хозяина ты тоже не права.
— Подробности? — деловито спросила я.
— Он пил мою кровь. Я — его. Принудительно, но во мне есть несколько капель его крови.
— Сомневаюсь. Ты вполне живой. И любая чужеродная кровь будет переварена и рано или поздно выведена из твоего организма.
— Юля, это не выведется. Это сродни Вампирским Печатям.
— Вот как?
Я поморщилась. Как мне не нравится эта паршивая метафизика! Вот все, все в этом мире можно бы объяснить с позиций строгой логики! Но не магию! Магия мне... доступна. Но!
Я пока сама толком не понимаю, что и как делаю. И как будем чистить Шарля? А чистить надо, если я правильно понимаю...
— Правильно. Но я сам не знаю — как. Единственный радикальный способ — это убить Альфонсо да Силва.
— Я что — опять вслух рассуждаю?
— Да.
— А радикальная чистка тебе поможет?
— От ЕГО Печатей — поможет.
— а от того вампира?
— Вот и оно-то... Либо чистить все, но мне неизвестно, как это возможно, либо даже не связываться.
Вопрос 'не связываться' для меня не стоял. Я бы с удовольствием оторвала Альфонсо все, что можно, скудные остатки пропустила через соковыжималку, облила бензином — и подожгла. Не в силу моей природной жестокости. Нет. В силу закона равновесия. Око за око, челюсть за зуб. Недаром же говорят, кто старое помянет, тому глаз вон, кто забудет — тому оба.
И мучителям, палачам и фашистам в этом мире места нет. И быть не должно.
Но убить Альфонсо сейчас я не смогу. И так довольно проблем. Шарля бы отстоять...
