Всё это Азиль знал уже давно, с самого начала подготовки проекта. Ответом на аргументы было короткое "нет". Нет, потому что есть ещё сотни необследованных Переходов на Тайшеле. Потому что на каждой новой планете тоже первым делом нужно искать Переходы и расширять карту известного мира. Потому что...

Азиль вздохнул.

-Эгленн. У вас есть только один шанс убедить меня в том, чтобы я позволил вам отправиться в экспедицию. Именно убедить, а не загипнотизировать вашими Силовыми методами. Если будет применена Сила — будьте спокойны, я позаботился о том, чтобы это стало известно — со всеми, как говорится, вытекающими. Надеюсь, вы всё-таки не хотите возвращения старой враждебности к "тёмным".

— Ну, во-первых, вы этого не сделаете, — сказал Эгленн. — Вы не враг человечеству — новый страх помешает всем, а не только мне или "темным". Во-вторых... Мы за последние годы проделали такую работу, что людям еще пару веков не хватит зубов, чтобы проглотить все открытое. Человеческие ресурсы не безграничны, потенциальных колоний — сотни, только Тайшеле в ближайшее время не хватит ни средств, ни специалистов, чтобы по-настоящему их осваивать. Я уж не говорю о том, что работа в качестве проводников отвлекает хиннервалей от всех других направлений. Во-вторых... дело даже не в Ма-Истри. Но если у меня шансов найти общий язык с Йаванной просто мало, то ваша программа работы на Искре — самоубийственна. И минерал не добудете, и погубите всю команду.

-А по-моему, дело в Ма-Истри, — вскользь заметил Азиль. — Чисто по-человечески, положа руку на сердце, я могу сразу сказать: я вас понимаю. Но не погубите ли вы своим присутствием вторую команду? если в первой было двенадцать человек, то сейчас будет до сотни.

— Вы полагаете, я полез бы, словно мальчишка, даже при том, что у меня и впрямь не было бы шансов? Спасать друга... Ма-Истри не беспомощный ребенок, господин Туркани. Если бы от моей работы и впрямь зависела судьба человечества... Чувства есть у всех нас, но есть еще и ответственность. Что до присутствия... У меня нет рациональных аргументов. Вы не хиннерваль, я не могу показать вам разговор с Йаванной так, чтобы вы почувствовали то, что было в нем. Она... Простила. Но вот так, впереться и начать крушить то, что она создала — она уверится лишь в том, что нам плевать на ее жизнь, на ее душу, на ее творения. Они не люди, но их чувства могут быть близки к человеческим. Нам бы не только минерал добыть — нам бы договориться с нею по-настоящему. Вы понимаете, какие это могут быть перспективы — получить в союзники столь мощную силу? И к тому же... Быть может, она выведет меня на способ, как освободить Мелькора, — тихо добавил Эгленн.

Азиль вздохнул ещё глубже. Те, кто знал, кто такой Эгленн, — понимали, что эта мысль не оставляет его, что он не может отказаться... Поначалу действительно побаивались, что он это осуществит. Позже — перестали. Пообщавшись с ним ближе, поняв, что он за человек — начинали сочувствовать. Эгленну, не Мелькору: страх перед Прародителем Зла въелся в генетическую память.

-Чтобы стать нам союзником, ей надо было бы покинуть Искру, — сказал Азиль. — Сомневаюсь, чтобы это было осуществимо.

— Зачем? Достаточно осознанного желания. Не всем же принимать человеческий облик и жить во плоти. Но из Валинора она все же сбежала, заметьте... Это меня обнадеживает.

-А меня настораживает, — честно сказал Азиль. — Мы не знаем, что за силы обитают с нами по соседству, и кто ещё может появиться из Перехода за Исчезающими островами. Ощущения безопасности это, знаете ли, не прибавляет.

— Человечество обрело силу. Тулкаса мы бы, пожалуй, сейчас одолели, — Эгленн усмехнулся. — Но вам ведь не нужно пепелище на месте цветущей планеты. Да и просто рука не поднимется.

-Для того, чтобы спустить с меня шкуру, если благодаря вашему присутствию в экспедиции всё пойдёт не так, хватит и обычных людских сил, не то что Тулкаса, — усмехнулся Азиль и махнул рукой. — Крайний — я. Моё разрешение окончательное. Мне кажется, и комитет по Расселению, и правительство с удовольствием нашли этого самого крайнего.

Эгленн невесело засмеялся

— А запретите — тайком проберусь. Ради Ма-Истри...

-После чего отношения между нашей цивилизацией и Энтидой перейдут в стадию "холодной войны", — докончил Азиль. — Видите ли, вы, как бы сказать, на виду. По вас судят о всех "тёмных" в целом. Нарушите закон вы, а подозревать станут и остальных. Никто не может сказать, как глубоко лежат угли под пеплом. Я бы мог просить вас — не ставьте под удар ни меня, ни остальных, только вы же всё равно никого не слушаете, кроме себя.

Он помолчал.

-Ваши аргументы неубедительны. Ваша уверенность больше похожа на уговаривание самого себя в том, что — да, это вот так, а не иначе. У вас есть другие цели, и вы готовы добиваться их силой. И, зная всё это...

Он поднял руку.

-Зная всё это, я пропущу вас на борт. Под честное слово. Если вы его не сдержите, будет катастрофа. Не для вас. Вы выберетесь из любой ситуации. Катастрофа будет для нас.

— Благодарю, — Эгленн несколько старомодно поклонился. — Но, хотите верьте, хотите нет, господин Туркани — вы неправы. Какого слова вы от меня хотите?

-Я был бы рад ошибиться, в такую сторону ошибаться приятно... Я прошу вас дать мне слово в том, что вы, зная Йаванну, не будете предпринимать никаких действий, которые могут усугубить её плохое отношение к людям.

— Чего стоит слово Врага, — усмехнулся майа. — Вы все же не верите, что мне не безразлично человечество? Думаете, встань такой выбор — и я принесу в жертву своим желаниям всех вас?

-Об этом пусть думают Орден и Служба Безопасности, это их работа, — хмуро сказал Азиль.

— Я не сделаю ничего, что могло бы повредить человечеству. И на Искре, и где бы то ни было. Если бы хотел... — Эгленн вздохнул. — Давно бы уже сделал. И без хиннервальских возможностей люди захватывали власть и подминали других под себя. Вам трудно понять и поверить, господин Туркани. Вы родились в век, когда космос перестал быть недоступной сказкой. Я хочу, чтобы человечество расселилось по звездам. И Мелькор этого хотел. Если угодно, можете считать это нашей местью Эру... куда более яркой, чем все эти властвования в земных королевствах.

Азиль впервые за весь разговор улыбнулся.

-Красиво звучит, — кивнул он. — Честно говоря, о таком ракурсе как-то никто не подумал. Надо подарить идею леди в белом, она ведь постоянно заступается за вас... будет весомый аргумент. Что ж. Старт экспедиции — послезавтра на рассвете. Удачи...

...Больше десяти лет — почти в одно мгновение.

Но снились сны. Сны, в которых он снова смотрел в небеса, пытаясь угадать, есть ли там что-то — на звездах. Где он снова сражался с войском Валинора. Где бил кулаками землю, бессильный помочь Мелькору и спасти то, что растоптано в прах...

Вся прошлая жизнь пролетела перед глазами.

Эгленн посмотрел на датчики систем, в глубине души не веря, что прошло действительно шесть лет, по времени планет — примерно десять. Ма-Истри мог быть уже мертв. Мог открыть Переход и вернуться на Арду. Любой из вариантов, что были просчитаны, любой из маловероятных.

Майа должен был проснуться первым — для него длительный "сон" был совершенно безвреден, в отличие от людей, которым предстояло приходить в себя. Первыми пробуждались — медицинская группа и руководители экспедиции, потом — остальной экипаж. Еще не открывая свою капсулу, Эгленн вывел на виртуальный экран сводку состояния экипажа. Нормально... ну и слава небесам. Откачивать никого не придется. До пробуждения — пара часов... нет, уже меньше.

Огромный корабль производил странное впечатление. Махина — неживая, металлическая — и спокойная, как Время, она неслась сквозь пространство, сама... поневоле возникало ощущение, что если не душа, то какое-то соображение и представление о своей личности она всё-таки имеет.

Сейчас корабль завершал свой многолетний бег. Они уже вышли на расчетную орбиту... если Ма-Истри жив, если им удалось сохранить станцию, он сейчас должен отметить появление корабля. Может выйти на связь, если аппаратура цела. Впрочем, в любом случае, все выяснится в ближайшее время.

Эгленн смотрел на одну из капсул. Верх ее был прозрачен, и было видно, как вздрагивают веки лежащего там человека... Тот постепенно приходил в себя.

Руководитель экспедиции. Молодой еще человек — сорок лет, большой опыт работы в космосе, вторая специализация — биология... О том, что Эгленн летит вместе с ними, он узнал буквально за день до старта. И отнюдь не обрадовался. Впрочем, во время первой встречи ничем не показал своего недовольства, но майа ощущал все его чувства.

Несколько капсул открылись одновременно: медицинский персонал, пилоты, руководители... Тишину взорвали голоса, отдававшиеся в просторном помещении гулко.

-Ну что? с прилётом!

-Похоже, что приехали!

-Посмотрим, насколько именно, может, не всё так страшно, как хотелось бы.

-Ладно, хорош валяться, вылезаем...

Эгленн поневоле улыбался.

— Как ощущения? — спросил он. — Действительно похоже на утро с перепоя, или сплетни, как всегда, преувеличивают?

Главный врач экспедиции — стеснительный долговязый парень — обернулся, вид у него был азартный.

-Ничего, сойдёт. Я думал, будет хуже.

К Эгленну подобрался руководитель экспедиции.

-Скажите для вас доступно сейчас, с этого расстояния попытаться телепатически позвать Ма-Истри? Или хотя бы определить, жив ли он?

— Скорее всего, его гибель я бы почувствовал... Ждал вашего пробуждения, чтобы позвать. Расстояние уже небольшое, попробую.

Эгленн закрыл глаза и откинулся на спинку кресла.

Планета медленно плыла под кораблем... впрочем, под — понятие относительное; с той же точностью можно было сказать и — над... Орбита корабля проходила близко от места расположения первой базы — специально, из расчета на предстоящий спуск.

Как странно — смотреть внешним зрением на чужой мир. Огромный, наполненный жизнью и Силой... Вот он, этот крохотный участок поверхности, на который когда-то выводил Переход. А огромные деревья видны даже сверху, как крохотные точки...

"Ма-Истри, — позвал Эгленн. — Ответь, если ты жив... Это я. Это мы. Мы прилетели."

Ответ он уловил — более чем странно. Как будто отозвалось что-то, и знакомое, и всё же — чужое, как будто местное Незримое каким-то образом сплавило знакомый отпечаток души...

...а потом стало ясно, что это — послание, что оно запечатлено в Незримом, что сделать это здесь, на планете, где властвовала Йаванна, было не так просто, и что это — выполненная последняя просьба...

"Я верю, что вы прилетите. Не знаю, смогу ли вас встретить. Буду стараться, — лёгкая знакомая усмешка. — Мы умудрились многое сделать за эти два года. Наладили бесперебойную переработку кислорода, построили убежище, научились обеспечивать себя пищей. Пища для нас, увы, вредна. Всё предусмотреть невозможно, особенно в первую экспедицию, особенно... Что теперь оправдываться, как получилось, так и получилось. Нас осталось семь. Чтобы это так и осталось, я ввёл членов экспедиции в состояние летаргии, любой Владеющий Силой может вернуть их к жизни. Сам я отправляюсь на войну с Переходом. Получится — хорошо, нет — значит, буду искать обходной путь. Может, кто-то помнит мою теорию Переходов? О том, что все пригодные для жизни планеты связаны друг с другом? Нет? Ладно. Не буду тратить время, это есть в моих статьях, найдёте. Удачи!"

— Он оставил сообщение, — открыв глаза, ответил Эгленн. — Слушайте... на самом деле это образы, а не слова, я "перевожу", — он повторил то, что сумел различить в Незримом. — Значит, он пока не вернулся домой. Иначе он увел бы тем же путем остальных и снял это сообщение.

Руководитель экспедиции нахмурился, на лице его отразилась тревога, но и облегчение тоже, — он явно рассчитывал на то, что они найдут только остатки экспедиции, поглощённые местной фауной.

-Хорошо, — отрывисто сказал он. — Спасибо, Эгленн. Будем спускаться, всё по плану. Вы сможете их вернуть к жизни?

— Надеюсь. Ма-Истри должен был рассчитывать на меня. Четверо, значит, погибли, — Эгленн нахмурился. — Надеюсь, мы узнаем — как. Оставшиеся расскажут.

Врач, внимательно слушавший разговор, положил Эгленну руку на плечо.

-Жаль Ма-Истри. Правда жаль. Я о нём слышал много хорошего...

— Я бы почувствовал его гибель. Рано оплакивать.

-Даже на таких расстояниях? — поразился врач. — Впрочем... да, пожалуй.

Экспедиция тем временем пробуждалась. Геологи, биологи, этнографы... Скоро, совсем скоро та земля, о которой они только слышали, распахнётся перед глазами, они сейчас — "до", они — ещё пока те, кто не видел никогда этой планеты своими глазами, и каждый с трепетом ожидал, когда же наконец они станут — теми, кто _увидел_. Теми, кто передаст вести о ней назад. Теми, кто вернётся, — в это они верили жёстко, почти агрессивно.

...Защитный силовой купол работал. Правда, вокруг совсем небольшого участка, размером не более пятидесяти метров в диаметре. Это были остатки первой базы рядом с закрывшимся Переходом, расположенные в парящих горах, и понятно, почему Ма-Истри выбрал именно это место: меньше риска хотя бы в отношении наземного зверья. Значит, и энергоустановка работала исправно, как и медкомплекс. Правильно: нельзя просто усыпить человека на несколько лет, одни пролежни могут стать критической проблемой...

Внешнему управлению оборудование подчинялось так же легко, как и всегда. В силовом куполе появился проем — в него они и вошли.

Врач грустно улыбнулся, снял маску: даже он, при отсутствии способностей к владению Силой, почувствовал — Ма-Истри словно оставил свой след здесь. Это его трудами было создано убежище, благодаря нему здесь было тихо, чисто и прохладно, благодаря нему мирно спали в ожидании своих уцелевшие члены первой экспедиции. А снаружи — снаружи властвовала чужая жизнь.

Семь человек спали на ложах медкомплекса, в капсулах, чем-то схожих с анабиозными — но это было лишь видимое сходство, анабиозного оборудования здесь не было предусмотрено (а жаль, подумал Эгленн, на будущее это стоит делать стандартным...) Только теснота напоминала о корабле, но здесь капсулы располагались "ромашкой", и было их двенадцать — по числу людей на базе.

Эгленн первым подошел к пульту и проверил данные. Восемь лет! Восемь лет прошло с момента, как Ма-Истри ушел в другой Переход. Неужели он затерялся где-то в Галактике? А может, он все же нашел Арду? Или любой из известных миров? Но почему тогда никто сюда не вернулся, пусть окольным путем?..

Он раскрыл ложа. Сам подошел к ближайшему спящему — тот был ему знаком, он видел его раньше, в транспортном центре. Положил пальцы ему на виски, прислушался к состоянию.

Странный сон. Глубокий, без сновидений. Ма-Истри молодец — для них восемь лет пролетели мгновением. Странное состояние, из которого можно вывести так же легко, как и погрузить в него... Мелькор тоже умел это делать...

— Просыпайся, — сказал майа. — Время пришло.