Священник, неожиданно развернулся к молодым и посмотрел на жениха. Это выбившееся из неспешного ритма действие, вырвало Сашу из сторонних размышлений и он, отругав себя за глупые мысли, прислушался к тому, что говорил "батюшка". Надо сказать, что сделал юноша это вовремя. А тот, гордый от важности момента, придирчиво осмотрел брачующихся. Увиденным "батюшка" остался доволен, затем величественным движением забрал у молодожёнов свечи и погасил их. После чего, снова что-то заговорил:
" Бу, бу, бу ... Возвеличься жених, якоже Авраам-м-м! ..." — с этими словами священник усталым взглядом умудрённого жизнью старца, посмотрел на парня, снял с головы жениха тяжёлый золотой венец, и, дал поцеловать нанесённое на него изображение Иисуса Христа. Вначале поднёс его Александру, затем Елизавете.
После последовало напутствие невесте: "Бу-бу-бу..." — И уже с её головы был снят золотой венец, пришлось молодям приложиться устами и к изображению Богородицы. И-и-и ...! К великому огорчению Александра, оказалось, что это ещё не окончание венчания, изнуряюще долгий ритуал продолжился. Пришлось сойти с места, подойти к батюшке, где тот вручил молодым по иконе, и начал излагать очередную порцию напутствий для молодой семьи. Как это тяжко имитировать внимание к тому, что успело так сильно опостылеть. Усталость и скука брали своё, и Саша еле задавил зарождающийся позыв смачно зевнуть. Как ему показалось, эта борьба со скукой прошла незаметно для окружающих, не тут-то было, немолодой, седой как лунь священник каким-то образом умудрился это заметить, и одарил жениха укоризненным взглядом. Однако священнослужитель обряд не прервал и под церковным сводом, по-прежнему слышался его монотонный речитатив и под его сопровождение, после нескольких нехитрых манипуляций-перемещений, молодожёны оказались перед большими иконами, расположенными по бокам от царских врат...
Такое безразличие жениха ко всему происходящему, было не от нежелания жениться, хотя и это в какой-то мере присутствовало. Дело в том, что Саша, по прежней жизни бывший атеистом, и даже в этой не страдал богобоязненностью. И смотря на жизнь через эту призму мировосприятия, он воспринимал происходящее вокруг него действо как некую помеху, лабиринт. Его поставили перед входом и по какой-то причине, жизненно необходимо пройтись по этим запутанным коридорам. И в виде жеста снисхождения, дабы путник не заблудился, ему дали гида-проводника знающего секретный маршрут. Поэтому, присматриваться, вникать и запоминать логику прохождения, не было никакой необходимости. Чем молодой человек и пользовался, самым бесстыжим образом. Он коротал время, уподобившись зрителю, который пришёл на скучный для него спектакль и не может с него уйти, или уснуть в неудобном театральном кресле. Единственное что остаётся этому горе театралу, так только с умным видом пялиться на сцену, да ожидая окончания нудного представления, маяться.
Однако, даже выход из церкви, в роли узаконенного главы молодой семьи не принёс избавления от участия в нежеланном спектакле под названием "Женитьба". Шоу продолжалось. И ещё. У жениха проснулась совесть. Точнее не так, он понял, что в этом мире он не самый несчастный человек. Для этого, Александру было достаточно увидеть старшего брата. Вот уж кто сегодня сильнее всех намучился так это он. Хотя... Сегодняшнее его появление, вызвало немалый фурор среди гостей и привлекло к себе не меньшее внимание разных там "кумушек", чем желание некоторых дам поскорее увидеть и обсудить наряд юной невесты. Молодой офицер, про которого ходили ужасные слухи про то, что он потерял ногу, в неравном бою с Османами. Да что там слухи, многие соседи своими глазами видели Виктора пьяным, когда тот, сидя в самодельной каталке, демонстрировал гостям отметину этой войны — пустую штанину вместо голени и ступни. А сейчас, аккуратно выбритый, одетый в прекрасно скроенный костюм мужчина, как ни в чём не бывало, ходил на своих ногах. Передвигался он без костылей, или даже не опираясь на трость. Сказать, что все гости были в шоке, это не сказать ничего. Но не это главное. Виктор не только сопровождал брата до храма, но и выстоял на протезе всё венчание и если судить по его бледному лицу, и заметно проявившейся хромоте, далось это ему нелегко. И всё равно, старший брат нашёл в себе силы, радушно улыбаясь подойти к молодожёнам, чтоб пожелать им счастья, любви, детей ... Что было отмечено и оценено как минимум двумя молодыми офицерами, на уважительном растоянии наблюдавшими за Виктором.
А далее, молодых ждал экипаж, и целых три дня "гулянья". В этом мире были свои обычаи и ритуалы свадеб. Свои "правила игры" для черни, свои для людей из высшего общества. И ещё неизвестно, какие из них легче соблюдать. Общество постаралось сделать всё, чтоб все молодожёны не удумали разойтись, и со временем, вновь испытать подобную пытку под названием "Рождение новой семьи". Ну, если только по большой любви, да и то, вряд ли разумные люди на нечто подобное отважатся. Да и хлопотное это дело, свадьба — захочешь повторить этот "праздник", раз так несколько, можешь и "по миру пойти". А самое главное, такое сумасбродство люди не поймут.
Думается, не стоит слишком долго повествовать о торжественном мероприятии, целью которого было не весёлое времяпрепровождение гостей и виновников торжества, а строгое следование правилам, благодаря которым, с первого раза и даже издали, можно безошибочно определить социальное положение человека. И попробуй не соблюсти хоть что-то из этих условностей — моветон. В данный момент, Александра не радовало и то, что не согласись он жениться на Елизавете и разорви помолвку, то в миг бы стал мишенью для всяких там свах, и молодых соседок, отрабатывающих на нём женский норматив по "стрельбе глазами". Хоть в этом ему повезло, и в скором времени, можно будет снова погрузиться в привычный мир работы. А по поводу изменения семейного положения, то не слишком то, оно ощущалось, тем более, особых чувств к жене он не испытывал. Да, для молодой жены была выделена своя спальня, куда та удалялась после выполнения своего супружеского долга. Нет, стоило мужу только сказать нужное слово, то супруга останется на всю ночь, так уже было, — пару раз. Но если судить по взглядам, Елизаветы, которыми та одаривала Сашу по утрам, она искренне не понимала, зачем это нужно было делать.
"Да, — размышлял Александр, через десять дней семейной жизни, смотря в спину своей жены, которая накинув домашний халат, "отбыв получасовую повинность", покидала спальню мужа, — она не Алёнка. Только мой рыжий ангелочек, могла сама, без "официального приглашения" всю ночь делить со мною ложе, и не думать о том, как поскорее вернуться, в свою отдельную спаленку, на личную, "холодную" постель. Видишь ли, оправдывалась она: "В нашем обществе так не принято. Что у нас настолько маленький дом, что я не имею право на свою комнату? Хорошую такую спальню, где я могу отдохнуть, а после ночи, или тяжёлого дня, припудрить носик. Я не желаю, чтоб проснувшись, ты видел меня растрёпанной, не красивой. Да и вообще, существуют определённые правила приличия, кои нарушать невместно". — А кому, какое дело, как выглядит по утрам моя супруга, где всю ночь она спит, со мною, или в отдельных апартаментах? А вздумай, я для согрева постели, начать приглашать туда кого-либо своих дворовых девок, то уверен, вмиг жёнушка начнёт выказывать свою жуткую обиду. Это уже проверенный факт. После того как не стало Алёны, точнее, не так уж и давно, я нашёл себе зазнобу. Девку тоже зовут Алёной, и она также была подарена матерью, в тот, последний её дар любимому сыночку в честь новоселья. Только получать вольную, девушка не пожелала. Чего-то она испугалась. Только чего в свободе может быть страшного? Непонятно. Алёна даже расплакалась, да так горестно. Вот так дальше и жила в моём поместье, не меняя своего статуса, при этом, добросовестно выполняла обязанности учительницы математики для обучаемых ремеслу отроков, да при случае, начала одаривать молодого графа томными взглядами и прочими намёками допускающими более близкие отношения. Естественно, она добилась своей цели. Ведь Я не монах и быть таковым не стремлюсь. Ради справедливости стоит сказать, что вольную для этой девицы я не уничтожил, а надёжно спрятал, в простеньком таком сейфе. И как оказалось, это было наилучшим решением".
Правота этих мыслей было подтверждена через пару дней после окончания свадебных торжеств, Лиза безошибочно вычислила свою "соперницу" и на ту посыпались упрёки в нерадивости и прочих пороках, как из рога изобилия, доставались они ей по поводу, и без оного. Что показательно, ополчилась новая барыня только против неё. Причём, пообещала, что в ближайшее время переведёт девку на самую чёрную, или даже каторжную работу, или продаст её первому встречному. На отповедь мужа, что именно он в этом доме хозяин, и только ему решать, кому и где работать, как и определять, насколько работник хорош, молодая жена только покаянно смотрела в пол, со всем этим соглашалась. Но выйдя из комнаты, продолжила третировать Алёну, только делала это тихо и как она думала, незаметно. Да-а-а, временами женщины неисправимы.
Когда управляющий, обычно уверенный в себе мужчина, стараясь не встречаться с барином взглядом, доложил Александру о том, что барыня, по-прежнему не просто третирует, а в буквальном смысле пытается сжить со свету Алёну, то он, поначалу вскипел и хотел устроить по этому поводу грандиозный семейный скандал. Если Лиза не понимает нормальных слов, то может быть, после этого образумится. Но немного успокоившись, подумал и решил не опускаться до разговора на повышенных тонах, а сделать всё по-другому. Для начала, по его волевому решению, в имении больше не будет крепостной девки Алёны, а вместо неё появится мещанка Алёна Ермолова, нанятая на преподавательскую службу, для работы с отроками. Узнав об этом, девица, успевшая тысячу раз пожалеть о том, что в своё время сама отказалась от свободы весьма эмоционально проявила свою радость тому факту, что её вольную барин так и не сжёг, да и выгонять её за приделы своего имения не собирается. Сняв повисшую на нём и засыпавшую его поцелуями женщину, Саша пояснил новоиспечённой мещанке, что поступил так только потому, что для свершения его задумок педагогов не хватает, и он, ими, разбрасываться не собирается. Он думал: "Пусть думает, что я расчётливая сволочь, от этого ей легче будет порвать сложившиеся между нами амурные связи". — Убедившись, что Алёна справилась со своими эмоциями, Александр отправил её к Акиму, чтоб тот выделил ей один из пустующих домов. Усиливая создаваемый для девицы образ холодного и расчётливого работодателя, так и сказал: "Я тебя нанял, буду тебе выплачивать неплохое жалование, и кроме меня, тебя, никто уволить не сможет. Никто, даже моя жена. Но. За это, я требую, чтоб в общении с ней, ты соблюдала все нормы приличия. Да. Ещё хочу прояснить один момент, ты свободная женщина, а я недавно женился и между нами, больше не может быть никаких амурных отношений. Надеюсь что ты умная женщина и на меня, не обижаешься. Такова жизнь".
Глава. 44
"Сачжанним, (Уважительно, господин директор. Креейский.) — дождавшись дозволения войти, в дверях показалась молодая кореянка, которая, не переставая кланяться, и при этом, одновременно говорить, слегка подволакивая ноги, вошла в кабинет, — вам пришли письма, которые вы так долго ожидали, сачжанним".
Иосиф, как это и полагалось по введённому им же корпоративному этикету, натянуто улыбнулся и даже снизошёл до того, что жестом указал, куда надлежит положить доставленные конверты. Но в этот момент, в душе, он ругал тестя за то, что в погоне за дешевизной, тот привлёк на такую ответственную работу этих никчёмных азиаток. Пусть он и ожидал корреспонденцию из далёкой Московии, но появлению именно этого курьера, он не обрадовался. Улыбаясь, он думал: "Кошмар. Во-первых, то, что написано в донесениях, может являться особо секретной, служебной информацией, а тут, эта бестолковая азиатка, открыто держа в руках конверты с хорошо заметным, ярким штемпелем секретно, перемещается по всем офисам и делает это без какой-либо охраны. Во-вторых. Кто дозволил этой дуре прикасаться к адресованным мне документам? И вообще, стоило ли с таким отношением к секретной информации, платить такие деньги за пересылку корреспонденции в нашу страну диппочтой, затем под усиленной охраной доставлять эти бумаги сюда. Чтоб наши же служащие, своей безалаберностью, сводили мои деньги и старания на нет. Всё. Сегодня же устрою шефу нашей курьерской службы нагоняй ...".
Пока Иосиф всё это обдумывал, кореянка с частыми поклонами покинула помещение, почти бесшумно притворив за собою дверь. Так что, Шимин так и не придумав как ему наказать безалаберных курьеров, взял верхний из принесённых конвертов, вскрыл его и приступил к изучению его содержимого. Вначале, на его лице появилась лёгкая улыбка удовлетворения. Его дела в далёкой России шли весьма хорошо. Чему способствовало повальное увлечение интеллигенции революционными идеями. Оставалось, только слегка корректируя необходимыми информационными сбросами, будоражить и направлять эмоции толпы в нужном направлении. Как, один из его весьма амбициозных русских агентов перевёл ему одну мудрую пословицу: "Назовите человека сто раз свиньёй, он и захрюкает". — И ведь в этой поговорке что-то есть. Пусть ему не нужно кого-то раздавить на столько, чтоб этот кто-то потерял чувство собственного достоинства и стал изгоем. Но если толпе внушать что жизнь их трудна до безысходности, да настолько плоха, как нигде в мире, то это стадо в такую чушь обязательно уверует. К этому стоит добавить и то, что службы политической безопасности этой империи бездействуют, и, не смотря на это, всё население этой страны их презирает, и никак иначе, чем сатрапами не называет. И это ещё не всё, оно искренне верит в сплетни о "злодеяниях", творимых в застенках имперской охранки.
"Какой простор для деятельности наших агентов! — Иосиф за малым не озвучил свою восторженную мысль. — Странно это. И почему эта держава до сих пор не рухнула к нашим ногам? Непонятно".
Вскрыв второй конверт, Шимин буквально через пару минут озадачился. То, что было написано в этом конверте, уже не радовало. Пусть на общем фоне это и выглядело как маленькая, незначительная помеха, но в целом, ситуацию стоило изучить подробнее, и всё равно, не зависимо от результата, для её исправления, необходимо задействовать если не все, то не малые ресурсы. Не стоит пренебрегать этой информацией, ведь те события имеют шансы стать пусть небольшой, но проблемой". — В кабинете, "висела гробовая тишина", его хозяин, уподобившись статуе, замер, и только редкие движения рук, да ровное дыхание, выдавало в нём живого человека.
"И так, — размышлял Иосиф, уже дважды перечитав документ. — расставим всё по своим местам. В столице Московии прошли спровоцированные нами еврейские погромы. Это отлично. Пресса уже раздула эти события так, что наши обыватели негодуют от такого безобразия, не обращая внимания на то, что творится под их же боком. Под этот шумок, в России должны были произойти несколько акций. Как стало известно из отчётов нескольких агентов, три мероприятия прошли весьма успешно: отравлен, и надеюсь что, не слишком долго поболев умрёт грозный канцлер; убит вместе с двумя своими преданными сподвижниками один из спикеров парламента, или как там они называются у этих русских. Этот князь Каримов, который собирал вокруг себя единомышленников, для продвижения законопроекта об усилении политического сыска и привлечении туда профессионалов высокого уровня. И что погано, начал продвигать эту идею он весьма успешно. Главное, вовремя англичане обратили на него внимание и благодаря совместным усилиям нескольких крупный компаний, ликвидировали эту опасность. На этом, в послании, хорошие новости и закончились. Далее сообщалось, что в окрестностях варварской столицы, исчезла уже вторая группа прикормленных разбойников. Некоторые бандиты пропали, исчезли вместе с несколькими наблюдателями. А остальные члены этой шайки, были убиты. Произошло это в один день с гибелью контролирующего их деятельность полицмейстера. Самое странное, заключается в том, что и дом Архилова, и все "малины", почему-то именно так бандиты называют свои притоны, сгорели до основания. Создаётся такое впечатление, что они "наступили кому-то на хвост" и этот кто-то весьма жёстко ответил, после чего убрал все ведущие к нему следы. А ведь и обе банды и полицмейстер занимались одним молодым дворянином. Это единственная "ниточка" объединяющая эти события. Думаю, давно пора решать вопрос с тамошним графом, сделать это, необходимо самым радикальным способом. И ведь не побоялся желторотик того, что в его среде, его не поймут, и он, в своём кругу, может стать изгоем. Это же надо, граф и начал заниматься обыкновенной артелью. Необходимо действовать как можно быстрее, и пусть всё выглядит как банальное ограбление, нужно успеть, пока не стало слишком поздно, пока у этого варвара не появились последователи. И решить эту проблему и надо срочно, не стоит с ним церемониться, варвар, он и есть варвар. А все придумки его черни, позволяющие с такой высокой точностью обрабатывать металл, всё равно будут моими. Хвала небесам, что пока никто не обратил своего внимания на этот интересный факт, так что ...".
