Полудемон. Король. Алекс.

Опасность!

Опасность!!!

ОПАСНОСТЬ!!!

— Будем спать по очереди, — предупредил я друга.

— Ты не перегибаешь палку?

— Боюсь, что я преуменьшаю опасность.

— Алекс, познакомься с моей невестой.

— Ваше высочество...

Девушка поклонилась мне, как это умеют только женщины, не отрывая взгляда. Я склонился в ответ, поднес ее руку к губам, не касаясь кожи.

— Миледи до встречи с вами я не знал, что на земле есть подобное совершенство.

Я говорил какие-то пустые слова, улыбался, старался подстроиться под общее восхищенное довольство жизнью, но...

Было в девушке что-то нечистое.

* * *

— Знаешь, Алекс, по-моему ты просто переносишь свои чувства с Андрэ на Лавинию.

Томми стоял у стены бального зала. Я тоже прятался за колонной.

Приемы, балы, танцы и флирт...

Все в честь его высочества принца Андрэ! Как же — такой жених!

Помолвка уже считалась решенным делом, согласовывалось только приданое, но Андрэ готов был взять невесту и просто так. А вот мне было... неприятно.

Чем дальше, тем больше брезгливости скапливалось внутри меня. Я чувствовал себя котлом, в котором бурлил и клокотал обжигающий суп — и он готов был выплеснуться наружу.

— Нет. И вообще — пойду я в сад, воздухом подышу. Том, будь осторожен?

— Обещаю.

В саду было темно и тихо. Пахло свежесмятой травой. Я на всю жизнь запомнил этот запах. Дикий, какой-то неистовый...

Прислонился к дереву, вздохнул. Под твердой корой чуть слышно двигались соки. А хорошо быть таким... деревом. Оно не умеет думать.

— Ваше высочество...

Я вскинул брови. Лавиния была словно облачное видение. Очаровательна, воздушна, восхитительно невинна в белом платье. Только одна алая роза на корсаже.

— Госпожа?

— Вы составите мне компанию во время прогулки по саду?

Я усмехнулся.

— А почему этого не сделает ваш жених?

— Ах, он занят.

Легкое пожатие плеч, от которого грудь ходит ходуном. По идее, я должен был воззриться на нее. Наверное.

Восхититься, вдохновиться... Но в душе царило холодное равнодушие.

— Мне не хотелось бы, чтобы Андрэ ревновал.

— Он и не будет. Мы ему не скажем, — 'успокоили меня'. Час от часу не легче.

— Чего вы добиваетесь, госпожа?

Девушка скользнула ко мне, положила ладони мне на грудь, чуть раздвинула пальцы.

— А-алекс...

Губки приоткрылись, язычок призывно скользнул по ним, девушка учащенно дышала, придвигаясь все ближе.

— Ты меня заинтересовал сразу же. Но ты та-акой неприступный...

И в следующий миг в меня впиваются поцелуем.

Хищным, жестким, внезапным...

Искушающий!

И я готов поклясться, что язычок, скользнувший в мой рот... раздвоенный?!

Дальше мое тело действовало без участия разума.

Схватить девушку за шею, оторвать от себя, отбросить...

— Ты кто?

Сейчас Лавиния вовсе не походила на воплощение ангела чистоты и невинности. Карие глаза блеснули хищной желтизной, губы искривились в улыбке, обнажая вполне отчетливые клычки, раздвоенный язычок выскальзывал изо рта.

— Я-ссс?

Я вгляделся пристальнее — уже иным взглядом.

Да нет, обычная аура. Но почему так?!

Болван!

— Амулет, — вырвалось у меня. — Ты скрываешь свою ауру... но ты не демон.

— А кто ты? Ты тоже не человек!

Лавиния успокаивалась. Вот уже и клыки исчезли, и речь стала похожа на человеческую...

Я усмехнулся.

— А вот это не твое дело. Впрочем. Могу попробовать догадаться. Ты не вампир, иначе не носила бы серебро так спокойно. Но что-то в тебе от них есть.

Сейчас я уже глядел на нее другими глазами. Да, красива. Но ее привлекательность больше ее красоты.

Она обворожительна, притягательна, восхитительна... но не как человек. А кто у нас?

— Полусуккуб? Так? Хотя скорее твой отец был инкубом.

Лавиния зло зашипела.

— Не твое дело.

— Да неужели?

Я сделал шаг к девушке. Лавиния отшатнулась, но я-таки успел схватить ее за руку. Много мне было и не надо. Одна небольшая царапина. Только капелька крови.

— Пусти!!!

Я отпустил. Но для нее все равно было уже поздно. Теперь я легко узнаю, кто она. Кровь — это жизнь, знание, сила...

Лавиния сверкнула на меня ненавидящими глазами, исчезая в парке. А я промокнул капельку крови носовым платком и пошел искать друга.

Кто ее знает, хищницу.

* * *

Конечно, Томми мне не поверил. Да и кто бы поверил?

Пришлось попросить, как человека. Приятель пожал плечами и согласился посидеть в покоях, пока я не разберусь с проблемой.

Я разобрался той же ночью. Просто призвал охотника.

Адские гончие — не просто собаки. Так и охотники — не просто демоны.

Он явился очень быстро — и поглядел на меня темно-красными глазами. Высокий, нескладный, похожий на паука-сенокосца, в облаке тумана, который не позволял разглядеть лица — неуклюжая фигура, если не знать, насколько он бывает быстр и стремителен. Гончие загоняют. Охотник — наносит решительный удар.

— Ты звал?

'Повелитель', естественно, не добавил. Пришлось чуть добавить силы в пентаграмму. Не то, чтобы мне было важно титулование, но вот статус... это то, чему демоны придают громадное значение. Спустишь дерзость сейчас — и получишь бунт позднее.

Демон скривился.

— Прошу прощения за дерзость, повелитель.

— Чья это кровь?

Прощать я не собирался.

Платок перелетел в пентаграмму. Демон подхватил его, не дав коснуться пола, принюхался.

— Что я получу за это, господин?

Я усмехнулся. Коснулся ритуальным кинжалом своего запястья. Пока еще легко-легко, так, чтобы из крохотного прокола выступила только одна капля крови.

— Хочешь?

Хотел. Глаза вспыхивали алым, мерцали, как рубины на закате...

— господин?

— Скажешь мне, чья кровь на платке — получишь.

Сила некроманта бурлила и пела в моей крови. Как же хорошо... все-таки я в первую очередь полудемон и некромант, а все остальное потом. Все потом...

Охотник поднес платок к носу, тщательно принюхался, коснулся его длинным языком...

— Полукровка. Получеловек. Здесь человеческая мать и отец — демон.

— Какой?

— Вампир. Из средних.

Я кивнул.

— Знакомый тебе вампир?

— Нет.

— Питается кровью — или жизненной силой?

— И первое, и второе.

— Что-то еще можешь про него сказать?

— Может питаться, разделяя с кем-то страсть. Может — разделяя страх.

Замечательно. У нас имеется полувампир и не из слабеньких.

— Некромантия?

— Только в той мере, которая свойственна вампирам. Очень слабенькая.

И то хлеб.

— Метаморфизм?

— Нет. Это — нет.

— А клыки, когти?

— Это не смена формы. Эта женщина не сможет стать туманом или летучей мышью, волчицей или змеей. А остальное... это просто облик. Ближе к крови матери — или отца.

Ага.

— И облики истинные?

— да.

Тогда все понятно. В человеческой форме она человек. Когда насыщается — вампир. И конечно, она может носить серебро. Половины человеческой крови на это хватит, и на храм хватит...

Я дал охотнику выпить своей крови и отпустил его. И присел рядом с пентаграммой. Сейчас уберусь и отправлюсь к Тому. Вот ведь...

Мой братец собирается жениться на полувампире. Оказывается, не одна моя матушка развлеклась. Но кстати, полувампира родить легче. Просто придется всю беременность пить кровь — и лучше человеческую. Хотя бы по стакану в день, кое-какие поддерживающие амулеты — и выживешь.

Только зачем это понадобилось?

Это же не просто так! Это призвать вампира, подчинить его, зачать ребенка, выносить, родить, воспитать...

Зачем!?

Ладно еще Мишель! Там были другие обстоятельства — и то, она пряталась до рождения ребенка. И была Марта, которая могла справляться со мной, и Анри, и Рик...

А тут — зачем!?

На следующее утро я взялся расспрашивать слуг в замке. Зря.

Ни один не служил тут более пяти-семи лет, а на мой вопрос кто служил — отвечали 'не знаю'. Но ведь не просто же так!?

— надо будет проехаться по окрестным деревням, — сообщил я Тому.

Приятель, едва отошедший от новости про красотку-герцогиню, согласно кивнул.

— А не опасно оставлять Андрэ?

Я пожал плечами.

— Есть ли смысл убивать жениха до свадьбы?

— Скорее после родов первого ребенка.

Мы с Томом уставились друг на друга как два барана на новые ворота.

А ведь и верно!

В темных глазах друга я видел отражение своего понимания.

Идеальный вариант. Привлекательность у вампиров врождённая, как у меня — хвост. А стало быть, на красотку обязательно кто-то да клюнет...

— А если бы родился мальчик?

— А почему ты думаешь, что он не родился?

— одна женщина не вынесет родов двух полудемонов...

Мы с Томом переглянулись — и помчались в портретную галерею. Благо, весь замок с утра был на охоте, а нас не позвали, потому как я это развлечение не любил. И постоянно говорил об этом.

Слишком уж легко на охоте несчастные случаи подстраивать.

Последний герцог Ратавер. И три его жены. Под портретами надписи.

— Алисия Елизавета. Умерла двадцати семи лет от роду.

— Луиза Валенсия. Двадцать лет.

— Амила Лавиния. Жива и по сей день.

— Но болеет часто, — поддержал меня Том. — Думаешь, третья?

— Думаю, первая жена родила герцогу наследников. И умерла. Ты сам приглядись...

— Да уж. Разница видна.

Три женщины. Но если первая очаровательна и великолепна то что вторая, что третья — достаточно невзрачны. Первая гордо вскидывает голову на портрете — я молода, красива, любима! Завидуйте! И даже герцогские сапфиры искрятся самодовольно и надменно.

У второй же достаточно неверящий вид. Кто бы она ни была в девичестве, но к нынешнему положению еще не привыкла. Третья и вовсе серая забитая мышка.

— А кто призывал вампира?

Я пожал плечами.

— Том, да это дело нехитрое. Любой маг справится, если книгу дать.

— И удержит его? Чтобы он никого не убил?

— Если он будет сытым — почему нет? Призвать предоставить пищу и предложить сделку. Вампиры питаются и любовными эманациями тоже, ему было не в тягость сделать ребенка.

— Но это же не за один раз...

— Один — два. Есть звездные карты, можно высчитать ночь, наиболее подходящую для зачатия, принять специальные отвары, да и вампиры... их семя активнее, чем у людей.

— Они способны к зачатию? Я думал, живой мертвец...

— Нет, Том. Ты путаешь. То, о чем ведут речь наши священные книги — это упыри. Они и есть поднятые живые мертвецы. Вампир же — один из низших демонов. И обитает он так же на другом плане, откуда его можно призвать для выполнения задачи.

— Но они могут зацепиться в нашем мире?

— Могут. При неосторожности призывателя. Но если бы это случилось — герцогская семья была бы вырезана уже давно. Лет двадцать назад.

— Но зачем это нужно?

Я усмехнулся, глядя на друга.

— Том, представь, что наш принц женился на этой гадине.

— Допустим.

— Кстати — и женится, наверное. Я же его не отговорю, а объявлять во всеуслышание о ее природе — тоже хорошего мало. Нас тут сваты да символическая охрана, а их — весь Ратавер да и Теварр, с которым у нас дружбы отродясь не было.

— Здесь помолвка, а дома свадьба?

— Не недооценивай обаяния вампира. Хорошо, пусть они женятся. Кто помешает девушке забеременеть, а после родов сына порвать горло супругу и стать регентом при малыше?

— Никто. А Рудольф?

— Ты считаешь его преградой? Учти я не обаятелен, а вот Лавиния понравится народу. Она как раз... в стиле Рудольфа.

— Думаешь, кто-то рассчитал все еще двадцать лет назад?

— Зачем? Мало ли королей, герцогов, просто богачей? Вампир в семье — это гарантированное обогащение.

— И что мы можем сделать?

— Что угодно. Вплоть до того, что я женюсь на вдове своего кузена.

— Ты серьезно?

Том смотрел такими глазами...

Я фыркнул.

— Ну, дня-то на два — можно. И почему бы полудемону не воспитать четвертьвампира?

Том закатил глаза.

— Алекс, я тебя боюсь.

— Я страшный, — охотно согласился я. — Бойся.

— Зараза ты...

Можно было бы поездить по деревням, поискать свидетелей, расспросить,... но я подозревал, что мы и так все угадали правильно. Да и времени нам на это не дали.

Все решилось раньше, чем мы думали. Обнаружив, что раскрыта, Лавиния перешла в наступление.

* * *

Милорд.

Прошу Вас увидеться со мной в беседке через час после фейерверка.

Нам надо обговорить нечто очень важное, касающееся наших отношений.

Л.

Записку мне принес Том. А ему передал какой-то слуга. Я пробежал глазами короткие строчки и фыркнул.

— Меня идиотом считают?

Том пожал плечами.

— Полагаю, что да. И потом, девушка старалась...

Я осторожно сложил записку как было, запечатал, благо, исходную печать почти не нарушил, понюхал.

Да уж. Духами облила... оно и к лучшему. Конечно, идти я и не собирался, но хорошо, что автор записки так легко вычисляем.

— Я тоже... постараюсь. Жди меня.

И выскользнул в окно.

Самым удобным в нашей комнате были карниз и плющ. Последний так и вообще оплетал замок от фундаментов до башен.

А по карнизу очень удобно было пройти до нужного места, частично спуститься... и вот оно. Окно нужной мне комнаты.

Андрэ не было в спальне, вообще никого не было.

Я прицелился.

Маленький конвертик спланировал прямо на кровать, благо, та была недалеко от окна. Я усмехнулся — и полез обратно.

— Куда ты его дел? — было первым вопросом Тома.

— Переадресовал Андрэ.

— Ну да...

Там же ни имени, ни титула, письмо может относиться к кому угодно!

— А что будем делать мы?

— Заляжем в засаде заранее. Еще до фейерверка.

— Я залягу. Тебя-то должны видеть, а кто обратит внимание на меня?

— Нас будет мало. Нужен и кто-то еще...

— Зачем?

— Как независимый свидетель, Томми.

— Свидетель — чего?!

Я закатил глаза. Иногда приятель едва соображал — но сегодня это было некстати.

— Думаешь, меня приглашают, чтобы угостить бокалом вина?

Том смотрел на меня минуты две, а потом покачал головой...

— Алекс...

— Я не стану его убивать. А если он сам нарвется... я тут точно буду не при чем.

— Это же будет война с Теварром!?

— Не первая и не последняя. И что?

— И ничего, — пожал плечами Том. — Знаешь... мне ведь тоже Рудольфа любить не за что.

Я знал. Судьба детей казненного отца была бы незавидна. Нищета, голод, смерть... моя мать спасла и Рика, и его семью, так что у них передо мной был долг жизни.

Впрочем, я не хотел требовать его с Тома. Если бы друг счел, что должен уйти — я бы отпустил его. С сожалениями, со слезой, но отпустил.

Дружба — это не ошейник или цепь, это единство. А его насильно не добьешься.

* * *

В качестве третьего и четвертого были выбраны два дворянчика из свиты Андрэ. Том принялся болтать с ними после ужина, а потом по секрету поведал, что говорят — тссссс! — герцогиня назначила кому-то свидание после фейерверка. Может быть, мы подкрадемся и посмотрим?