— Самый обыкновенный, — ответил как можно безразличнее. — Твой брат сказал, что они спят и видят сны и большинство не испытывают дискомфорта от этого.
— А потом я сказал, что там жутко скучно! — запротестовал Клёма.
— О, да. Но, судя по тому, что ты был первым, кто заискрился при моем приближении, далеко не все разделяют твое мнение на этот счет.
— Но...
— И вообще, что если вы приобретаете способность краем глаза заглядывать в реальный мир только после того, как пробудете срок в образе фонтанчика четко определенный? Ты ведь довольно долго спал.
— Так надо это проверить, — с нажимом сказал Павлик.
— Ага, — скептически отозвался я, — уже бегу и падаю. Можно подумать, мне заняться больше нечем.
— Ир скажет тебе тоже самое! — продолжил наседать бывший аудитор.
— Возможно. Но ты-то уже должен знать, что я далеко не всегда иду у него на поводу.
— Почти никогда, если быть точным, — пробурчал Павлик в сторону.
— То есть ты отказываешься помогать нашим детям, — ледяным тоном уточнил Мари, которому я и так не очень понравился с самого начала, а после того, как ко мне ушел его маленький кузен, мерцающий и подавно проникся ко мне неприязнью. Вот засада! Мне еще таких неприятелей, как он, в загашнике не хватало!
— Пока да, потому что они не особо в этой помощи нуждаются. Я вообще считаю, что раз перевоплотились, значит, судьба у них такая. И всему свое время.
— Они еще слишком малы, чтобы их судьба была предрешена.
— Слушайте, я в ваших местный верованиях понимаю еще меньше, чем в магии. Но сужу по Клёме. Он не выглядит обделенным и несчастным. Или я не прав? — спросил, посмотрев на вышагивающего мальчика рядом со мной.
— Да, мне не на что жаловаться, — тихо отозвался тот, — Даже наоборот. Вне сна все оказалось куда сложнее.
— Что именно? — тут же спросил Мари, пристраиваясь с другой стороны от малыша.
— Вы с Борилисерус, например. Я не думал... что когда проснусь, вас со мной уже не будет.
— Но мы есть!
— Нет, — вмешался, так как мальчишка явно уже пожалел, что своей откровенностью обидел брата. — Вас с ним уже нет. Вы взрослые, совсем не такие, какими он вас помнит. Большие, непонятные, далекие, как звезды.
— Даже дальше, — совсем негромко поддержал меня малыш.
Мари понял. Тяжело вздохнул и отвернулся, явно тяготясь нашими словами. Но отступаться от кузена не желал ни под каким предлогом. Я это понял, когда он снова повернул голову ко мне и совсем не по-эльфийски сверкнул глазами.
— Я думаю, все это преодолимо. Да, мы уже не дети. Но в Чаще Лис полно других малышей, с которыми можно дружить и общаться.
— Во сне их тоже было не мало, — пробурчал на это Клёма, не поднимая головы.
— Мы, кажется, пришли, — заметил молчавший до этого Ёлка. Только он и следил за дорогой, остальные были слишком заняты разговором со мной и малышом-мерцающим.
Дракон оказался прав. Мы пришли в тот самый зал, в котором по всему периметру вместо окон было двенадцать постоянно действующих порталов. Как мне объяснил Фима, пока Борька нарадоваться не могла, что Клёма, наконец, вернулся в реальный мир, эта комната была чем-то уникальным. Все эти порталы не вели куда-то конкретно. Они просто существовали здесь и сейчас и бесперебойно перегоняли энергию сквозь пространство в подпространство и обратно. При необходимости к ним мог подключиться любой желающий, обладающий достаточный уровнем магической силы и знающий о существовании этого места. И попасть сюда фактически из любого уголка мира. То есть, если оперативник охранной службы был ранен, то почти автоматически подключался к данной системе порталов, и мгновенно совершал переход сюда, где ему в любое время дня и ночи могли оказать квалифицированную медицинскую помощь и все такое. Впрочем, то же самое в тех случаях, когда шпионам Камю нужно было срочно сматывать удочки из того места, где их, к примеру, раскрыли. Только одно но, войти могли многие, а вот чтобы выйти, нужно было приложить не в пример больше усилий. Так что на этот раз через портал нас пропускал лично Клаусэль. Насколько я знал от той же Борьки, этот темноволосый эльф, с непривычно смуглой кожей и носом с горбиной, был главой контрразведки. Поэтому о том, что нас могли не выпустить отсюда, волноваться не стоило. Да и Камю выразился на этот счет вполне однозначно.
Переместились мы сразу к казармам. Оказывается, за всеми этими метаниями и разговорами успело наступить утро. Солнце было неярким, но по-весеннему теплым, и после сумрака коридоров 'охранки' резануло по глазам. Так что ко входу в казармы коммандос я пробирался фактически на ощупь. Хорошо, что рядом было такое подспорье, как Клёма. У мерцающих вертикальные зрачки очень быстро адаптировались к свету, насколько я могу судить по Иру. Хотя, возможно, это только так казалось. Как бы там ни было, в двери мы вошли вместе с малышом, а за нами уже подтянулись остальные. Общий холл оказался неожиданно пуст, хотя раньше ребята, что темные, что светлые, после того, как отношения между ними ощутимо потеплели, частенько использовали его в качестве общей кают-компании, если можно так выразиться. Но тут за дальним столом перед ноутбуком, из колонок которого раздавался заливистый смех Маши из мультфильма 'Маша и Медведь', сидели только Вини и Бобси. Причем оба, увидев меня, просияли, а потом эти же улыбки застыли на лицах эльфов, как гримасы. Потому что они увидели, в чьей компании я к ним заявился. И, если маленький мерцающий вызывал любопытство, но не опасение. Но два аудитора и два светлых эльфа, которые шли за ними, ощутимо напрягли бравых коммандос. К тому ж, не следует исключать того, что Вини, скорей всего, знал и Мари, и Санту. Или, по крайней мере, был наслышан о них.
— Привет, — поздоровался излишне бодро, чтобы у ребят и мысли не возникло, что мы с Клёмой под конвоем.
— Ну и что ты опять натворил? — сразу же набросился на меня Вини, правая рука светлого командора.
— Ничего. Честно, — поднял вверх только одну руку. За вторую все еще хватался малыш-мерцающий.
— Как-то плохо верится, — прогудел Бобси, недобрым взглядом меряя Мари с Санту.
— Заметно, — неожиданно заговорил Санта, я даже обернуться не успел, как он вышел вперед и холодно процедил сквозь зубы, — Это не 'Шздавирская тьма' зажата у тебя в кулаке?
— Чего? — опешил, так как понятие не имел, что это за тьма такая.
— А у твоего приятеля не 'Цепь Игала' припрятана за спиной? — в тон ему ответил Бобси. После этих слов я быстро сообразил, что к чему.
— Эй! — высвободился от хватки Клёмы и встал между эльфами, — Мужики, только магического побоища тут устраивать не надо, хорошо?
— Ты по осторожнее, — вмешался опомнившийся Вини, положив руку на плечо своего темного друга, — Это Клаусель Тихий. Начальник контрразведки охранного ведомства.
— И что?
— И то, — сказал уже я, — что он тут вместе с другом присматривает за мной по приказу Камю.
— С каких это пор за тобой такой присмотр нужен? — не унимался темный, — И что эти, — он кивнул на аудиторов, — тут забыли?
— Ну... я вроде как теперь за них отвечаю. Чтобы дел не натворили, пока Камю сегодня к нам в гости не зайдет.
— Андрей, — снова заговорил Вини, — может, объяснишь все нормально? У нас же тут без тебя полный бедлам твориться. — Он нажал на пробел и звук, все еще льющийся из скрытых динамиков ноута оборвался. Потом светлый снова поднял глаза и с куда большим интересом, не таясь, принялся рассматривать Клёму. Такое пристальное внимание к своей персоне малыша смутило. Он попытался спрятаться за меня, но тут его заметил и Бобси, и весело хмыкнул.
— Не бойся, малёк. Наш Вини просто ни разу еще вас такими маленькими не видел.
— Можно подумать, ты видел! — пристыжено откликнулся светлый.
— Неа. Но это не меня такие вот малыши в Северном Затмении под ноль уделали.
— Не такие, — вдруг заговорил Мари. — Немного постарше.
— А вы откуда... — начал Вини, изумленно.
— Оттуда, — холодно отрезал Мари. Причем по его тому, я скорее подумал, что дело не в том, что в ту пору он сам был одним из этих малышей, а в том, что секретарю и личному помощнику Камю положено знать и не такое. Поэтому его секрет остался неприкосновенен.
— Да какая разница, — отмахнулся Бобси, — все равно такими мелкими мы желтоглазиков еще не видели.
— Вот теперь узрели и что? — вопросил Мари все тем же ледяным тоном.
— Ничего, — пожал плечами темный. — Так зачем ты этих сюда притащил? — спросил он уже у меня.
— Камю сказал им, сдать меня с рук на руки Мурке. Кстати, где все? У вас тут, обычно, куда оживленнее.
И понял, что пропустил нечто очень важное, потому что Вини и Бобси переглянулись, а потом с вопросом уставились на моих сопровождающих.
— Да ладно, — тихо сказал Вини, обращаясь только к темному, — Их же Камюэль Барсим прислал. Все равно ведь узнают.
— А эти? — Бобси в очередной раз кивнул на аудиторов.
— Будем держать язык за зубами, — неожиданно серьезно отозвался Павлик.
— Ой, ли? — протянул темный коммандос.
Тут уж я не выдержал.
— Слушайте, кончайте меня пугать. Я ведь так и с инфарктом слечь могу.
— А инфаркт — это?
— Разрыв сердца, — вместо меня отчеканил Мари, которому, похоже, тоже доводилось бывать в моем мире. Там и нахватался медицинских терминов.
Эльфы напряглись.
— И ты уже чувствуешь, что сейчас плохо станет? — осторожно уточнил Винниэльс. Судя по виду, готовый хоть сейчас меня прямым телепортом в лазарет отправить.
— Нет. Но почувствую, если продолжите играть в молчанку, — честно предупредил я.
Они сдались, и роль рассказчика взял на себя Бобси.
— Этих светлых придурков...
— Но-но, — возмутился Вини.
— А как вас ее назвать? — Невинно отозвался темный и снова повернулся ко мне, — В общем, у нас Маркиза рожает. И что, ты думаешь, они собирались делать, пока их Мурзяс всех дружно на поле не выгнал?
— Под дверью караулить и советы давать? — на лицо непроизвольно наползла широченная лыба. Бегающие по коридорам светлые, только и занятые тем, чтобы выспросить как там дела у роженицы представлялись настолько отчетливо, что трудно было не ржать в голос.
— Вот-вот, — подтвердил мою догадку Бобси. — В общем, только мешали. А тут еще твои колокольчики заявились в полном составе. Объявили, что ты куда-то убег, а куда конкретно эта ваша староста не сознается. Даже леди Илюизмене ничего не сказала, стервочка. Так что они если не в панике, то очень близки к тому, чтобы допросить мерцающую подругу по всей строгости законов военного времени.
— Но ведь не допросили? — голос Павлентия выдал его волнение за судьбу девушки.
— Конечно, нет, — отмахнулся от него темный, — Просто переволновались они сильно. Но все в рамках приличий.
— А чего это она им не сказала, что я по её просьбе вот этих двух, — указал на дракона с мерцающим, — из застенок ушел выковыривать.
— Застенок? — тут же навострил уши Вини.
— Потом расскажу. Что там дальше? С Маркизой?
— Что-что? Оставили её наедине с Филькой. Как и положено. Наши кошки всегда так рожают. Кроме тех эльфов, с которыми связаны, им никто не нужен. Но куда там! Бандита-то Мурзяс забрал...
— А вот Барсик, я так понимаю, остался.
Бобси кивнул, всем своим видом выражая неодобрение действий капитана своей футбольной команды.
— И что, даже команда не смогла его переубедить?
— Мы пытались. Но он уперся, и тут уж ничего не сделаешь.
— Могу себе представить. Так, где нам Мурку найти?
— У себя он был. Если бы светлый командор тут не остался, может, и ушел с ребятами на поле. Но теперь сидит и караулит, чтобы если что мозги вправить.
— Если, например, что?
Эльфы как-то подозрительно переглянулись. Ответил мне на этот раз светлый:
— Если кто-нибудь весть принесет, что ты вернулся.
— Что? И Барсик тоже?
— Ага. Как узнал, что ты куда-то сбежал, собирался лично поиски возглавить, но тут влетел радостный Филька, с известием, что, кажется, все. Скоро будут роды.
— Повезло, — честно перевел дух, так как даже страшно представить, что было, если бы Барсик воплотил свою угрозу. Хотя Нику я теперь хорошо понимал. Если бы она назвала место, куда я отправился, то за мной не только Барсик, но и Ир помчались бы вперед планеты всей. И, скорей всего, испортили бы мои переговоры как с Фимой, так и с Камю. А тут, без их участия, все очень даже удачно получилось. Только как мне теперь Иру в глаза смотреть — непонятно. Я ведь заставил его волноваться. И сильно, судя по всему. А раз так, то он вполне имеет право всерьез на меня обидеться, даже не смотря на положительный исход моего рискового предприятия. Плохо.
— В таком случае, мы поднимемся к господину Фиг-Шамю, — постановил Мари, тоном не терпящим возражений.
— Угу, — отозвался я и выпихнул вперед Клёму, — Ребят, присмотрите за малышом? Все равно же мультики смотрите.
— А что? — весело отозвался Бобси, — Иди сюда, малёк. Если бросаться на нас не будешь, покажем тебе Машу с Мишой.
— Я же не в переходном, — застенчиво пробормотал мерцающий, но желтыми глазами сверкнул на эльфов заинтересованно. В нем явно проснулось здоровое любопытство.
— Не думаю, что это хорошая идея, — попытался вмешаться Мари.
— Отчего же? — спросил его и снова повернулся к Бобси с Вини, которые уже устраивали между собой подошедшего к ним Клёму. — Только, ребят, сразу предупреждаю, он маленький, но любопытный. А любопытство у них, как правило, выражается в желании и потребности мерцать во все то новое, что подвертывается под руку. Создавая новое для себя мерцание, они считывают часть информации с представителя той или иной расы. При физическом контакте, как я понял. Это что-то сродни телепатии, как мне Ир объяснял. Так что Клёма...
— Я не буду читать, — смущенно отозвался тот, сидя на стуле между двумя эльфами, который тоже уселись, как только стало понятно, что никаких боевых действий не предвидится.
— Отчего же? — вдруг задумчиво протянул Бобси, — я бы посмотрел, какой из тебя получился бы темный.
— Правда? — осчастливленный малыш, которому только что фактически разрешили ни в чем себе не отказывать, даром что хвостиком, как восторженный щенок, не завилял.
— Правда, — прогудел темный и обхватил малыша за шею. С одной стороны довольно грубый, чисто мужской жест. Но всем было отчетливо видно, что мужчина явно осторожничает и тщательно соизмеряет свою силу.
— Ну что, оставляем? — спросил я у Мари.
— Научат они его плохому, — вдруг даже как-то обреченно отозвался тот. Потом вздохнул и обратился к кузену, — Только если ты сам хочешь.
— Спасибо, — вдруг с чувством откликнулся Клёма, и впервые улыбнулся брату. Мари — о чудо! — тоже немного кривовато, но искренне улыбнулся в ответ.
Так, кажется, малыша пока пристроили, осталось с лже-аудиторами разобраться и найти в себе храбрости заявится на футбольное поле. Ир должен быть там вместе со всеми остальными. Хотя, если его не будет, я бы только обрадовался. Самому страшно перед ним появляться. Но ничего, глаза бояться, а руки делают — это про меня. А, может, он уже привык к моим выкрутасам и не станет бросаться, как только увидит, а?
