Пустошь. Нулевой круг. Только текст

— Великолепно, — с улыбкой кивнул Тортус. — Ваша деревня меня порадовала. Глава! Впрочем, какое тебе теперь дело до награды для поселения. Хорошо, распускай жителей на праздник. Сегодня они его заслужили.

— Дядя Ди, в сторону!

Скомандовал я, для верности дёрнул его за пояс, сбросил с плеч старую накидку и шагнул вперёд. Приложил кулак к открытой ладони и чуть поклонился, опустив глаза в землю, с удивлением отмечая силу своего голоса, который легко заглушил гомон толпы вокруг и разнёсся над площадью.

— Младший приветствует старшего!

Площадь стихла. Над ней снова повисла тишина. И это меня радовало.

— Щенок, ты как посмел? — в бешенстве просипел Кардо.

— Поднимись, младший, — разрешил Воин. Я разогнулся и смерил взглядом Кардо. Тот снова не выдержал.

— Уважаемый, этот отброс не скажет ничего путного, а лишь вымажет грязью стоящих перед ним.

— Бывший глава, ты забываешь своё место? Я не разрешал тебе впустую болтать языком, — теперь, кроме вечной полуулыбки, на лице Тортуса чуть приподнялись брови, показывая его удивление. — Говори, — кивнул он мне.

— Старший, младший желает сдать экзамен.

— Мусор, — теперь Виргл не выдержал моего взгляда. Я смотрел прямо, не опуская глаз и улыбался, перебегая взглядом по лицам людей, перед которыми я стоял. — Куда ты прёшься?.Как ты там возвысился за полгода! Третьи звёзды вышли ещё час назад! И где ты украл эту одежду?

— Помолчи. — Воин бросил взгляд, скорее обозначил его, снова, едва на палец, повернув голову, в сторону, где стоял Виргл. Но обрывать его столь грубо, как отца не стал. — Орикол?

— Заниматься начал, — деревенский учитель помолчал, не спуская с меня тяжёлого взгляда, который был так же грозен, как и шип Скорпионьего мада. — Два года назад, — площадь помолчала, а затем по ней прокатился гул, начавшись от края с шайкой Виргла. Сам Виргл помрачнел и сжал кулаки. — Утверждает, что небо не дало ему великого таланта и сейчас он всего лишь тройка.

— Так, значит, Леград, небо не дало тебе великого таланта? — теперь я отчётливо слышал в голосе Воина смех. Виргл вздрогнул, услышав из уст Проверяющего моё имя. Я вспомнил прошлый год, непочтительный разговор Орикола со столь высоким чином, и решил чуть переиграть свой план. Если Воин позволит мне, конечно.

— Уважаемый, — я влил столько яда, сколько только смог в это слово, — Орикол, ошибается, — Тортус хмыкнул. — Я сказал ему, что небо не дало мне уникального таланта. И не соврал. Куда мне до героев легенд.

— О, да! И не верь после этого в воздаяние, — Тортус внезапно забыл про меня и, отбросив строгость и важность, развернулся всем телом к Ориколу. — Ты. Ты! Который так всегда кичился своим даром чувствовать ложь — обманут простым мальчишкой! За что тебя наградили должностью управителя, дружище? Сколько хитрых воров сумело обвести тебя вокруг пальца в Ордене?

— А звёзды? Ты ведь не вышел сдавать на тройку? — Орикол буквально шипел, не обращая внимания на смех Тортуса.

— Тройка? Ха-ха-ха! — я с некоторой оторопью наблюдал, как с Воина окончательно сползает его маска невозмутимости. — Год назад он был семёркой, жалкий слепец, втоптавший в навоз жемчуг!

Теперь вздрогнул Кардо, впившись в меня взглядом. Я видел, как дрогнула его борода, будто он кривился или хотел что-то сказать, но не решился. Виргл побледнел. Лицо Орикола же от насмешек Воина покрылось пятнами.

— Порадуй меня, Леград, — Воин снова обернулся ко мне. — Не зря же ты вышел сейчас. Скажи, что и ты, за год поднялся на три звезды. И это будет лучший день за последние годы на этих пыльных равнинах.

— Старший, младший готов сдать экзамен на десятую звезду.

— Отлично, — Тортус отмахнулся от Орикола, снова попытавшегося узнать, как я обманул его. А я был рад избежать лжи. — Действуй.

— Старший, — я облизнул вдруг пересохшие губы и склонился в поклоне. — У младшего есть просьба.

— Излагай, — Воин повёл рукой.

— Прошу разрешить мне, до получения чемпионства раздать малые долги и не считать это неуважением к старшему, — я не выпрямлялся, ожидая ответа.

— Нагло. Но... Это тоже может быть забавно, я помню, как ты выглядел год назад. А в новую жизнь нужно вступать расплатившись с ростовщиками. — Тортус дёрнул себя за бороду. — Действуй. Развлеки меня.

Я разогнулся и развернулся к жителям. Гомон стих. Все смотрели на меня. Я ощущал на себе десятки глаз. Осматривал стоящих передо мной и впитывал в себя их взгляды. Полный гордости — от мамы. Удивления — от семьи дяди. Восхищения от Диры и Тукто. Опаски от большинства жителей, которые не знали чего от меня ожидать. Ненависти и страха — от шакалов. Вины и страха — от тех троих, что тоже тогда спас отец. Но были и взгляды, которые я не мог разобрать. Ларг, Порто, Ракот — слишком много у них было в глазах. А вот Скирто — я буквально видел, как он сходил с ума от ужаса. Да, всё верно, крысёныш, я начну с тебя. Я думал, что время мести вам придёт после Виргла, но Воин Тортус оказался сильно не таким, каким представлялся мне год назад. Даже не ожидал его согласия и такого не подобающего Воину поведения. Словно он простой человек.

— Скирто, ты всегда относился ко мне внимательнее всех. Не упускал случая поделиться со мной забавной выдумкой. Посмеяться над потешным малым, — я смотрел на него и морщился от презрения, крысёныш был белым от ужаса и его била дрожь, вряд ли он мог даже говорить, а уж тем более удрать от меня. — Хватит дрожать. Я ведь никогда не убегал от тебя. Считай, что небо устало выслушивать мои просьбы и снизошло к тебе.

Взвыли два голоса — Скирто и его матери. Кари бросилась к воющему на земле сыну. Мне показалось сначала, что она кинется, и я привычно поднял ладонь, чтобы наложить печать. Но к счастью и она одумалась, оставшись причитать над сыном и его сломанными ногами, и я опомнился, не став раскрывать свою тайну. Да, ходила пару баек о том, как прорвавшиеся к пику Закалки, сводили счёты со своими обидчиками. От историй, что вполголоса рассказывали у костра взрослых, волосы дыбом вставали у подслушивающих. Охотники говорили, будто Воины смотрели на такое сквозь пальцы. Слишком ценен был возвысившийся, чтобы разменивать его желание мести на десяток никчёмных жизней. Жестоко, да. Но такова цена возвысившихся. И поэтому тоже десятая звезда так манит. И это оказалось правдой. Мне разрешение на месть выдали авансом, да и не думаю, что Тортус бы позволил мне убивать кого-то. Пока не позволил. Я бросил в его сторону быстрый взгляд. Смотрит, на лице опять лишь след улыбки и спокойствие, будто он сидит на берегу реки, любуясь текущей водой. Значит, продолжаем.

— Шиго, ты всегда рад был оказать услугу своему боссу и выполнить самую грязную работу. Ты знаешь, эта щека, — я тронул лицо пальцами, — до сих пор помнит тяжесть твоей ноги.

— Нет! — Велиса встала перед сыном.

— Прекратите! Уважаемый Воин, ведь мой сын — десятая звезда! Это его люди! Они под его рукой. Это нарушение правил!

Кардо заступился за шакалов, а Виргл молчит, глядя на меня со страхом. Почему я не удивлён?

— Я бы наказал тебя, за то, что ты проявляешь неуважение ко мне, презрев запрет говорить, — Тортус говорил всё так же громко, каждое его слово разносилось над площадью. — Но не буду. Знаешь, я ведь тоже выходец из Пустошей. Нулевой и мой дом. Пусть я родился далеко отсюда, но скажу, что природа человеческая одинакова везде. И, — он обернулся к Кардо, я перестал видеть его спокойное лицо, — люблю смотреть, как воля одного человека превосходит волю других. Правила? Мне лень разбираться в склоках вашей дыры. Закон — это я. Я устанавливаю правила. Но знаешь, — Тортус рассмеялся и повторил мои мысли, — забавно, что за своих людей беспокоится не тот, кто должен их защищать.

Я поклонился Воину. Развернулся. Шиго прикрикнул на мать и сдвинул её в сторону. Я кивнул, признавая храбрость, и пнул его со всей доступной скоростью. Знаю, как это выглядит со стороны даже для новиков. Моя фигура просто вздрогнула, а у Шиго подломилась нога. Он лежал на земле и ещё даже не понимал, что я сломал ему её, растеряно хлопая глазами, боль ещё не пришла к нему, а я уже шагнул прочь, оставляя его охнувшей матери. Надеюсь, он будет хромать всю жизнь и помнить меня.

— Вартус, ты знаешь, последние месяцы, сходясь с тобой в драках на площадке, я лучше узнал тебя и почти простил. Почти. Ты честен и прям и никогда не бил меня в голову, — я помолчал, оглядывая втянувшего голову в плечи и сжавшего кулаки подростка. — Но за предыдущие два года — это твоё: «Встреть мой кулак — своим!», — просто выбесило. Давай — встреть мой кулак — своим!

Вартус недоверчиво хмыкнул, огляделся по сторонам, передёрнул плечами и шагнул вперёд, поднимая кулаки. Я сознавал разницу в наших силах, и что, после полноценного удара, он может и вовсе лишиться руки. Мне это не нужно. А потому остановил свою руку и даже подал её назад в момент удара. Но даже так, Вартус-то ударил, ничуть не остерегаясь, так сильно, как только умел. Вышло, что он влепил со всей своей дури в каменную стену. Боль наверняка была жуткая, уж я-то представлял хорошо, но он не издал ни звука, а лишь упал на колени, сжимая разбитый кулак. Я чуть поклонился ему и развернулся прочь от толпы. Закончено. Ни больше и не меньше отмеренного давным-давно.

— Эй, а мы? — настиг меня в спину вопрос.

Я оглянулся и увидел стоящих по бокам от Вартуса Порто и Ларга.

— У меня нет к вам обид.

— А помои?

— Ты глуховат? Свободны! — я был раздражён. Мыслями я уже был там, на следующем шаге своей мести, а тут эти.

— Это из-за брата? Мне не нужно снисхождение!

Я постарался успокоиться и понял, что сейчас на нас смотрят все и ждут моих действий.

— Успокойся. Что ты, что Ларг никогда не переходили черту. Я никогда не испытывал к вам ненависти. Расчёт с вашей шайкой окончен. Всё, валите! — я махнул рукой, обрывая возражения и затыкая парней, и развернулся. На этот раз окончательно.

— Старший, младший благодарит вас, — я снова склонился и сложил руки, приветствуя его, как один практик Возвышения — другого.

— Это было забавно. Особенно концовка. Будто вернулся на годы назад в глупую юность. Надеюсь, ты осознаёшь, что получил это в счёт будущих заслуг. И если ты не возьмёшь десятую звезду, — Тортус замолчал, позволяя всем дополнить его слова в голове.

— Конечно, уважаемый, — я выпрямился, бросил короткий взгляд на белого от ярости или от страха Виргла, и двинулся к гире.

Глава 26

Сейчас, снова оказавшись лицом к жителям деревни, стоя над весом, который решал мою судьбу в их глазах, я был совершенно спокоен. Нет, за эти дни я ни разу не пробирался в сарай и не проверял себя. Я был совершенно уверен в своих силах с момента сражения с Монстром. Девятка никогда не смогла бы убить его в честном бою. Даже для десятки это подвиг, который почти нереально совершить в одиночку. Слишком большая разница в силе. Тем более, нет нужды волноваться над этим никчёмным камнем. Я взялся за ручки и не спеша поднял гирю к груди, а затем выжал её над головой. Как и ожидалось — она явно легче, чем должна быть. Трудно оценить точно, но я готов в этом поклясться. Впрочем, мне в этом и клялись.

— Засчитано.

— Отлично. Подойди и возьми амулет.

Я так же спокойно прошёл проверку и на Мериле. Он горел таким же ровным светом, как и у Виргла. Наверное, тот алхимик — гений. Жаль, что он создал именно это зелье. Ведь с него всё и началось.

— Великолепно. Что скажешь, мой старый друг?

— Отличный талант, — Орикол скривился, что при его заросшей роже, смотрелось вдвойне отвратно. — Отличная выдержка. Хороший актёр, красиво играл на толпу, толкая речи. Прирождённый лжец. Говорят, из таких вырастают вожди.

— Эх, Орикол, Орикол, — рассмеялся Тортус. — Это в тебе говорит злость. Упустить такой шанс. Да, нужно же сделать всё официально. Леград, ты назовёшь его учителем, что поднял твоё возвышение?

— Нет!

— Ничего, мне хватит и одного ученика, — деревенский учитель демонстративно отвернулся от меня. Зря. Иначе бы он увидел злую улыбку у меня на лице. Хватит ученика? Дарса тебе в штаны! Будешь брагу хлестать в этой деревне ещё годы!

— Думаю, с той наградой, что деревня получит за двух чемпионов, — Воин обращался к Кардо, — ещё в этом году вы получите вторую звезду. Впрочем, — Тортус хлопнул себя по бедру, — нужно ещё решить вопрос главы.

— Старший, младший желает сообщить о преступлении, — я в очередной раз склонился в приветствии практиков. Кажется, Воину оно особенно приятно.

— Что? — Орикол обернулся ко мне, склонив голову, я, тем не менее видел, как двинулись его ноги. — Чего ты ещё хочешь учудить? — я молчал, ожидая решения Тортуса.

— Говори, — я разогнулся, получив разрешение, и поднял взгляд на Воина.

— Младший узнал, что глава деревни Кардо и его сын Виргл, — я мстительно сделал паузу, заставляя названых мной людей замереть в ожидании, — обманули уважаемого Воина на экзамене.

— Говори прямо, не плети словеса, — голос Тортуса гремел над площадью, пригибал жителей скрытой в себе угрозой. Но я стоял прямо.

— Виргл застопорился на седьмой звезде. Это знает каждый, кто не пьёт с утра до вечера, а хоть иногда появляется на тренировочной площадке, — не упустил я шанса добавить яда. — Чтобы обманом покинуть Нулевой, Кардо начал с того, что использовал фальшивые экзаменационные гири. Они весят всего лишь по триста пятьдесят килограмм.

— Орикол! — прорычал Тортус. Того словно сдуло ветром. Он метнулся к гирям-десяткам, затем вдоль лежащих для остальных звёзд, бросился в сарай, где должны были оставаться запасные. Буквально через минуту вернулся. Бледный, осунувшийся. Ещё раз приподнял гири на площади.

— Докладываю, — Орикол согнулся в поклоне, — гири десятка — двойной комплект. Один — подделка. Вес девятой звезды.

— Кардо, Виргл — ко мне! — Тортус пугал. Каждое его слово было словно острое копьё. Даже я, вызвавший эту бурю на чужие головы, с опаской глядел на его заострившиеся черты лица, сузившиеся глаза, мне казалось, что даже красные пряди в его волосах стали ярче, придавая ему и вовсе не реальный вид. Я буквально чувствую, что в его словах добавлена сила. — Как это понять?