Уставившись круглыми глазами на игрушечную вазу, Дадли чуть не проворонил момент, когда на лестнице появился его отец. Стоящие дыбом усы, капельки пота на покрасневшей шее и сжимаемый обеими руками топор придавали ему вид благородного воина, спешащего на эпичную битву с драконом. Сосредоточенный взгляд драконоборца был целеустремленно направлен на дверь, а ноги быстро и размеренно несли его к цели... И так получилось, что ни засмотревшийся на родителя Дадли, ни сосредоточенный на беге Вернон Дурсль не обратили внимания, в какой именно момент ваза вернулась к своему нормальному размеру. И если для Дадли это происшествие прошло почти безболезненно — ну, если не считать за боль крушение имиджа отца-змеевоителя, то для Вернона "крушение" оказалось куда менее метафоричным. Папа однако, как истинный воин, что падает, но не сдается, крякнув, смог встать на ноги и, перешагнув через первого павшего врага (пусть это всего лишь ваза), направился к двери в спальню. Оттолкнув пытавшегося открыть дверь кузена, отец грозно перехватил топор и дернул за дверную ручку... Папа сильный, и, видимо, перестарался, иначе ручка не осталась бы у него в руке. Но он не растерялся и с мужественным выражением лица принялся открывать дверь топором. "Давай, папа, я в тебя верю, отомсти за мой торт!" — подумал Дадли, наморщив брови и крепче сжав одеяло. Поднявшаяся по лестнице мама тоже замерла, восхищенно смотря, как самоотверженно папа открывает дверь, за которой спряталось злобное чудовище. Правда, ее взгляд периодически соскальзывал на осколки, разбросанные по ковру, а глаза были мокрыми от слез, видимо, она испугалась, что папа поранился, споткнувшись о вазу...
Естественно, хлипкая преграда не смогла продержаться и минуты под натиском папы, пышущего праведным гневом. И вот, после очередного удара топором, отец с рыком кинулся вперед, плечом вышибая остатки лакированной древесины. За ним следом, туда же просочился и кузен.
Не желая пропускать битву добра со злом, тем более когда кузен уже там, Дадли, все так же прикрываясь одеялом, двинулся по коридору. За ним следовала мама, придавая мальчику уверенности, в то время, как крики и грохот, раздающиеся из спальни, эту же уверенность с легкостью отнимали. Но добро всегда побеждает зло, пусть зло и в большинстве, ведь там кузен, а кузен, после сегодняшнего сна, однозначно был классифицирован Дадли, как корень всех зол... Тем не менее, он верил в безоговорочную победу отца, ведь как может быть иначе?!
Когда Дадли с мамой добрались до двери, они как раз успели к моменту триумфа главы их маленькой семьи. В углу у окна свернулась кольцами огромная синяя змея, даже больше, чем тот удав из зоопарка, она шипела и плевалась ядом, делая резкие выпады в сторону папы. Но тот не испугался! Широко расставив ноги и изящно помахивая топором, он медленно, но неотвратимо наступал на чудовище. И вот, в какой-то момент, он решил покончить с тварью одним ударом и лихо замахнулся топором... Но кузен, доказывая свою принадлежность силам зла, что-то выкрикнул и попытался ткнуть папу карандашом.
Дальнейшее окончательно перевернуло мировосприятие Дадли, обозначив сюжет его будущих ночных кошмаров. Впрочем, дальнейшие события стали пищей для кошмаров всего семейства Дурслей на долгие годы вперед...
На пике замаха лезвие топора легко слетело с рукояти и, пролетев в дюйме от маминой головы, вдребезги разбило семейную фотографию, все это время мирно висевшую в коридоре. Лезвие намертво застряло в стене, войдя ровно посередине изображения, как раз между мамой и папой. Змея тут же воспользовалась ситуацией и бросилась вниз. Дадли никому не признается, что чуть не намочил пижаму, когда тварь проползала у него между ног.
— Ты! Это все ты, чёртов мальчишка! Это ты притащил в дом всех этих змей...
Кузен не стал дослушивать и, чудом увернувшись от запущенного ему вслед топорища, бросился вниз по лестнице. Пока отец пытался догнать кузена, трясущийся всем телом Дадли попытался просочиться обратно в свою комнату, резонно предположив, что там ему будет безопаснее, а со всем остальным пусть разбираются взрослые. К его огромному сожалению, схожая идея пришла в голову не ему одному. Попытавшись спрятаться за перевернутой кроватью, Дадли был очень неприятно удивлен, встретившись нос к носу со змеей, которая тоже явно была не в восторге и угрожающе зашипела.
Как Дадли ни старался в последствии, он так и не смог вспомнить, как он оказался в темной ванной, судорожно сжимая трясущимися пальцами ключ от запертой двери. Снаружи в это время раздавался паникующий голос матери, что-то кричащей, судя по всему, в телефонную трубку.
— ...потом он прополз под дверью и... Что? Да, удав!.. Я не знаю, как он поместился под дверью, какая разница?! ... Я не пила!... Змеи-то? Они все разные, одна толстая и короткая, как бочка, другая, как шнур — пряталась у стены, маскируясь под обои, но потом посинела, и мы ее заметили... Какие галлюциногены?! Они мне не приснились, они везде! В коридоре, в спальне, даже в ванной...
Услышав последнюю фразу, Дадли неосознанно сделал шаг назад, наступая на сбившийся коврик... Будь он чуть спокойнее или догадайся хотя бы включить в ванной свет, все могло бы и обойтись... Но, почувствовав под подошвой неопознанный предмет, Дадли выполнил поражающий воображение кульбит, запрыгнув вместе с ногами на умывальник. Умывальник оказался плохим ценителем акробатических этюдов и просто-напросто отвалился... Вместе с полкой и, естественно, Дадли. Темнота, потоки холодной воды, вырывающиеся из покореженных труб, парочка раздавленных кремов, как назло, весьма склизких и липких, и напрочь затерявшийся в этом безобразии ключ от двери внесли свою лепту, надолго лишив Дадли способности логически мыслить. Следующие двадцать минут из ванной доносились только грохот и несвязные завывания.
* * *
Миссис Томсон, понукаемая причитаниями своей сестры, приехавшей погостить на недельку, пыталась дозвониться до полицейского участка, но все возрастающий шум и крики из дома напротив отвлекали, и пальцы то замирали на циферблате, то просто не попадали куда надо...
Когда она, влекомая собственным любопытством, возведенным в энную степень присутствием родственницы, обладающей схожей характеристикой, направлялась в сторону дома Дурслей, она и предположить не могла, что все зайдет так далеко. Крики и грохот, конечно, настораживали, но при этом звучали очень многообещающе... Предвкушая незабываемые сцены чужого скандала, две опытные сплетницы, не долго думая, прильнули к окну у входной двери. Открывшаяся сцена превзошла все их самые смелые ожидания:
Вернон Дурсль гонялся за каким-то чернявым мальчишкой, в котором миссис Томсон вскоре признала всем известного, по рассказам Петунии, хулигана — их племянника, Гарри Поттера. Мальчишка носился по всему дому, проворно уворачиваясь от запускаемых в него предметов, а также от взмахов резной палки, в которой, после недолгой дискуссии, была опознана ножка от кухонного стола. В какой-то момент все участники забега скрылись на втором этаже. Осмелевшие дамы решили, пока есть время, занять более выгодную позицию, переместившись к соседнему окну. Отсюда просматривалась лестница и часть зала. К сожалению, пока они продирались сквозь пышные кусты роз, ситуация успела значительно деградировать. Они успели как раз к тому моменту, когда Вернон, вооруженный утюгом, с грохотом провалился, проломив своим телом три ступеньки на лестнице и застряв в ней. Спустя секунду, через его голову перелетело что-то длинное и зеленое. Нечленораздельно ругающийся Вернон, заметив этот маневр, не стал долго размышлять и запустил вдогонку утюгом. Снаряд пошел высоко и, закономерно, закончил свой полет в окне, лишь чудом разминувшись с двумя любопытными головушками, чего нельзя сказать об осколках стекла, щедро осыпавших смелых разведчиков. Спустя еще мгновение через образовавшееся отверстие выскользнула крупная гадюка. Дернув в сторону дам головой и гневно разинув пасть, змея скрылась в траве. Отмершие от испуга разведчицы тут же засеменили обратно домой.
— Дежурный участок номер семнадцать, я вас слушаю, — раздался в трубке сосредоточенный мужской голос.
— Алло, полиция? — наконец дозвонилась женщина, но тут же задумалась, с чего начать. Скандал скандалом, а вот ядовитая тварь в спальном районе показалась женщине гораздо более важной темой.
— Змея? — голос явно поскучнел. — Да-да, мы уже выслали дежурную машину, скорую помощь, службу отлова опасных животных и отряд спецназа. Ждите... и не звоните нам больше, — не сказав больше ни слова, дежурный отключился, оставив женщин в изумленном молчании.
Комментарий к 61. Не один дома (ч.II)
Данная глава принадлежит перу RussoVolante ( https://ficbook.net/authors/989461 )
========== 62. И тебя вылечат ==========
* * *
Зрение постепенно фокусировалось, являя все более четкую и подробную картину. Картину... О, нет... Полного разгрома. Кажется, свалено было все, что только можно свалить, и сломано все, что только можно сломать. Вот уж точно, словно демоны порезвились. И ведь он не хотел этого, верно? Так что же это в самом деле такое — судьба, рок, карма или еще какая дрянь, вроде каков учитель, таков и ученик?
Обрушенная лестница, из которой выдирается изрядно потрепанный Вернон, висящая на одной петле дверь на кухню, льющаяся откуда-то сверху вода... На душе удушающим сгустком расползалась досада. А на языке вертелись слова. Разные такие... Например, что лучше оставлять тело в коме, чем под управлением кого-то, кому нельзя доверять. И что некоторым не стоит давать слишком много самостоятельности и магии. (А некоторым — трон и армию. Это он о Торе, конечно.) Что мальчишка так хочет уйти, что ему наплевать на все его интересы и доводы. И еще много чего такого сказать хотелось — едкого, злого. Очень хотелось...
Но он сдержался. Просто не хотел поступать, как Отец: обвинять, осуждать, даже не выслушав. И уж тем более, как Дурсли, у которых мальчишка заведомо виноват во всем, что бы ни случилось, даже если сам не понимает, что же произошло. И потому, загнав поглубже досаду и остановив напрашивавшийся вздох, он просто усмехнулся:
— Масштабы разрушения впечатляют.
— Ой, да, — немного ошеломленно откликнулся Гарри, осматриваясь, как будто до этого сам ничего не видел. В общем, оно так и было — подходящие линзы они в тот раз так и не купили. — Локи, ты... Ты сможешь это исправить?
— Исправить? — бог насмешливо приподнял одну бровь. — Прямо в лучших асгардских традициях: кто-то разносит, другой исправляет. Потом можно поменяться местами, — он невесело хмыкнул, вспоминая что-то свое. — Устранить урон можно. Отношения уже не вернешь.
— Я не хотел. Это вообще дядя — он гонялся за Юсом. Потом за мной... — Гарри смутился, прозвучало как-то слишком по-детски. Конечно, если бы он не вышел из чулана и не стал говорить... А потом не выпустил змея... — Но они чуть не помирились — дядя с тетей. А потом... потом они решили от меня избавиться!
— Считаешь, что после этого, — Лафейсон насмешливо-критически обвел обстановку глазами, — должны передумать?
Гарри растерянно заморгал и... рассмеялся. Он знал, что Локи недоволен случившимся, чувствовал, что тот расстроен. Но бог сдерживался, да еще при этом шутил, и Гарри был ему за это благодарен. Только через минуту им стало не до шуток — издалека с улицы донесся вой сирен.
А вот это уже плохо. Локи хорошо знал этот звук. Это почти худшее из того, что может случиться. И в его положении... Бесправие, бессилие, незнание законов... Как бы не воплотились в жизнь предостережения Хесеша. Решетки не уберешь, как стекло. Память подкинула ремни, привязывающие Тора к кровати, когда смертные пытались того излечить. Еще можно было уйти через подвал. А вот теперь уже нет — в двери застучали, и во всех известных ему мирах этот стук звучал почти одинаково — громко, настойчиво. Стражи. П р и е х а л и.
И тут же все лишние мысли и сожаления пропали, вместе с вопросами, кто и в чем виноват, вместе с пугающими картинками возможного будущего. Пришла пора действовать.
— А теперь быстро и подробно, что здесь произошло, — скомандовал он Гарри, отступая в чулан, чтобы безопасно разминуться с Верноном, который, наконец, выдрался из обломков лестницы и, держась за поясницу, мрачно хромал к двери в разорванных на полоски штанах.
* * *
— Так ты сможешь это исправить? — повторил свой вопрос Гарри, закончив свой рассказ. Или доклад? С Локи все выглядело как-то по-военному.
— Нет, — отрезал бог, привинчивая на место решетку на дверь чулана (Гарри отвинтил ее, когда выбирался) и прислушиваясь к недовольному огрызанию Дурсля с тремя вошедшими полицейскими и одним человеком в полевой форме, держащим в руке странную палку с петлей на конце. — Но я собираюсь это использовать.
И Гарри почувствовал, как меняется его внешний облик: улеглись в аккуратную прическу растрепавшиеся волосы, закрасились в тон рубашки пятна от перевернутого на кухне масла, а на спине... Да, Локи что-то сделал и на спине, видимо, тоже закрасил что-то, следы от штукатурки или еще что. Гарри не помнил, на что натыкался в пылу погони, а представить точно, как он выглядит сзади, ему не хватало опыта, но вот Локи, видимо, хорошо представлял все. Последнее, что Гарри ощутил перед тем, как покинуть свое убежище, что кожа лица тоже меняет цвет, маскируя пылающий после беготни румянец, возвращая лицу спокойный естественный вид.
— А вот теперь можно выйти.
* * *
Дурсль продолжал препираться с полицейскими в духе собственного идиотизма: он требовал немедленно обыскать дом на предмет затаившихся тварей и возмущался, что ему не предъявляют ордер на обыск. Аргумент, что они сами вызвали полицию, его не убедил — он соглашался пропустить в дом только представителя службы отлова. Естественно, это только разогрело интерес полицейских, немедленно пожелавших взять пробы воды, еды и проверить имеющиеся в наличие лекарственные препараты. Вернон злился и кричал, что это никакого отношения к нашествию змей не имеет, что они пытаются злоупотребить служебным положением, и что без ордера они смогут пройти только через его труп. Ему сообщили, что разрушения в доме больше напоминают нападение обкуренных террористов, чем проникновение животных, и что если он не согласится вести себя цивилизованно и разумно, то пускай трупом он не окажется, но обездвижить его они смогут. Вернон заорал, что он требует адвоката. Обстановка накалялась.
Разрешилась она внезапным появлением Дадли. Мокрый и взлохмаченный, он ошарашенно подошел к краю зияющего на втором этаже провала. Лестницы больше не было, а мимо его ног водопадом вниз низвергалась вода.
— Спасите моего сына! — одновременно воскликнули Вернон и до этого беззвучно стоящая в проеме кухни Петуния.
И все пришло в движение. Двое полицейских бросились к проему, раскидывая остатки поломанной лестницы.
— Где кран, перекрывающий воду? — торопливо задал вопрос хозяину дома третий полисмен.
— В подвале. Но я туда не пойду! Там одна из этих тварюг — самая большая, и пока там нормально все не обследуют...
