Та, единственная ведьма! Книга 1

Светлана Овчинникова

Книга первая. Цикл: "Судьба полукровки"

Книга вторая: "Возрождение первородной"

Та, единственная ведьма

Аннотация

Жизнь — замечательная штука, особенно когда ты перспективная и удачливая охотница на ведьм. Ни минуты на скуку. И, казалось бы, какой ещё долг перед миром может потребовать Судьба? Но у неё-то всегда найдётся лишний козырь, и в день совершеннолетия своей любимой подопечной раскрывает той дар. Да какой! Любая ведьма сгрызла бы локти от зависти, но бывшая охотница не спешит разделять радости и трястись от счастья, когда перед ней распахиваются двери Межрасовой Академии Магии. Да только кого это волнует? Ведь только теперь должно начаться самое интересное.

Пролог

— Я нашла её, — прошептала старуха, растягивая бледные губы в неверной улыбке. Её глаза, давно истратившие цвет, вдруг засияли, словно подарив мгновения минувшей молодости. Исхудавшие руки задрожали, указывая ни на года, но на радость, что охватила её. Из горла невольно вырвался вздох, и она опустила веки, расслабляясь.

Её миссия подходила к концу. Нескончаемые века ожиданий вот-вот должны были прекратиться. Столько лет поисков, столько молитв! И вот, наконец...

— Так где же она, Пророк? — прервал мужчина позади, смягчая голос. Но ведьма распахнула блеклые глаза и обернулась, в миг истратив хрупкий облик.

— Я покажу, но бойся не сдержать слово, демон. Мы слишком долго ждали, чтобы прощать.

— Конечно, — покорно отозвался мужчина, склоняя голову и пряча холодную усмешку. У него был особенный план.

ЧАСТЬ 1. Охотница

Глава 1. Избранная

День восемнадцатилетия в моей жизни стал поистине роковым. В общем-то, всё с самого начала не предвещало ничего хорошего: и пасмурная погода, и непроглядный снегопад, пусть для декабря это и вполне естественно, и жуткая метель, но всё это казалось сущей мелочью, ведь именно в этот день я когда-то появилась на свет. Да и разве можно обращать внимания на такую ерунду, когда за праздничным столом выселяться твои лучшие друзья? Вот и я об этом совсем не волновалась. Правда, только до того момента, как на левой руке, между большим и указательным пальцами, не проявилась звезда.

Это произошло в тот самый момент, когда, стоя на кухне и беззаботно подпевая под нос слова из звучащей на весь дом песни, я решила отнести в зал тарелку с фирменными закусками мамы. Она, как и лучшая подруга Женя, суетились поблизости в ту самую минуту, когда с громким треском фарфор разлетелся по полу, а мной овладел панический ужас. Дверной звонок, словно издеваясь, в то же мгновение пронзительной мелодией разлетелся по квартире. Я вздрогнула всем телом, а на обеспокоенные взгляды родных расплылась в глупой невинной улыбке. Всем своими существом я желала показаться искренней и ни в коем разе не выдать поглощающего страха. А я была напугана, напугана увиденным до такой степени, что, казалось, колени вот-вот подогнуться и я рассыплюсь по полу не хуже фарфора.

— Пойду открою, — непринуждённо махнула я рукой и тут же ринулась в направлении коридора. — Поди Наташа пришла.

Одногруппница и вправду должна была прийти с минуту на минуту, вот только мне нужна была совсем не встреча, а время, чтобы прийти в себя.

Господи, господи! Этого же не может быть. Просто не может быть! Это сущий бред. Разве такое вообще бывает? — беспорядочно мелькали в голове мысли, пока я быстрым шагом неслась ко входной двери. — Нет, нет, нет! Это просто совпадение, просто совпадение, — шептала я, выцарапывая проклятую татуировку и ни капли не веря собственным словам.

Становилось только страшнее. В дверь снова позвонили, и я дернулась, уже некоторое время неподвижно замерев у порога. На какую-то долю секунды даже растерялась, а после твёрдо решила выкинуть всякие мысли о чёртовой, нереально живой и объёмной звезде, нацепив на лицо приветливую и лёгкую улыбку. Широким жестом распахнула двери. И обмерла. Весь мой задор растворился в мгновение ока, и я от всей души пожалела о содеянном. Да и как было не пожалеть, если вместо беспечной подружки перед дверью обнаруживается комплект из тройки до безобразия серьёзных людей в чёрном? Мне лично всегда казалось, что ничего хорошего подобные ребята не приносят. И я попыталась оградит себя от них по максимуму. Вцепилась в дверную ручку, рванула на себя. И она почти стала безупречной защитой, как в последнюю секунду в крошечный проём двери нагло влез носок ботинка. Тут же с накатившим отчаянием принялась выпинывать его назад. Но едва расправилась с ним, как в щель сверху уверенно просунулись пальцы.

— Ишь чего удумал, — негодующе прошипела я, и с ещё большим остервенением одной рукой потянула дверь на себя, другой же всеми известными мне способами стала отковыривать стальные стержни от края.

Нога, усиливая сопротивление, крепко уперлась в стену. От натуги тихо зарычала.

— Хрен вам, а не гостеприимство, — через зубы гордо объявила я, и тут, по закону всемирной подлости, в коридор проскользнул самый любопытный член моей семьи и заговорщицким шепотом над ухом поинтересовался, от кого же его сестрёнка так активно скрывается.

Неожиданное вмешательство застало врасплох всех, особенно отлетевшего в глубь лестничной площадки человека в чёрном балахоне. Дверь, оставленная без поддержки, с гулким эхом отскочила от стены. Мой брат в полной мере оценил предоставленное ему зрелище и потрясённо присвистнул. Две оставшихся в стоячем положении фигуры наступательно шагнули вперёд.

— Мы пришли сообщить вам важную весть, избранная, — грузным голосом изрекла одна из закутанных персон, и я не сумела подавить нервный смешок.

— Избранная? Ха-ха, что за дурацкие шутки на ночь глядя? — с кривой улыбкой вопросила я у пришедших, ощущая, как от дурного предчувствия скручивает желудок. — Шли бы вы отсюда, — нервно помахала я рукой в сторону лестницы. — Мы шутов не нанимали...

— Мы посланники, — ничуть не оскорбившись заявил более мягкий мужской голос из-под другого капюшона, и я судорожно сглотнула, — и пришли известить вас о заключении Совета.

Он, решив самым уместным именно момент перед вынесением уже ожидаемого мной приговора, стянул с лица полую ткань плаща. От почти идеальных черт его лица бросило в холод. Я слышала о них и раньше, но никогда и почти никому бы не пожелала столь близкой встречи с ними.

— По уставу Совета мы обязаны оповестить вас об открывшемся в вас даре, избранная, — молвил он, и в моих глазах с каждым его словом мельтешило всё больше и больше сверкающих точек. — Даре, проявляющегося лишь по крови женской линии в день совершеннолетия потомственных ведьм...

— Ведьм? — на грани слышимости переспросила я, нервозно гоготнув.

И в момент, когда любезный посланник поспешил растолковать всю суть, грань моего самообладания стремительно скрылась в наступающей тьме, а сознание тактично предоставило необходимый покой.

В себя пришла только ближе к полуночи. В комнате, куда меня кто-то перенёс, стаяла почти идеальная тишина. Ночник слабо освещал замершее пространство и казалось, что пережитое недавно потрясение не более, чем глупый розыгрыш. Но отчётливо выделяющаяся на руке звезда безжалостно разрушала любое опровержение её истинного значения. Угнетающие чувства с новой силой обрушились на голову. Я сокрушенно выдохнула и, присев на кровати, запустила пальцы в волосы.

— Господи, да за что? — приглушенно обратилась к своему Богу, устремив страдальческий взгляд в тёмный потолок. — Как ты можешь так беспардонно играть жизнями?!

Как и всегда от ответа воздержались и я, бесшумно захохотав, едва не расплакалась. Он несправедливости Судьбы хотелось кричать во весь голос, однако я понимала, что не изменю этим абсолютно ничего. И от этого становилось до ужаса обидно, а страх от осознания сложившихся условий липкими лапками медленно и с мелкой дрожью пробирался по спине. Появившийся знак, вкупе с совсем нежелательным появлением посланников, звучал для меня приговором. И приговором была смерть. Смерть на костре. Такая же, какую совсем недавно я хотела устроить одной из представительниц ненавистных созданий. Не только мне, этих особ в нашем городе, мягко выражаясь, недолюбливали вообще все. Их ненавидели, их боялись и опасались, а созданные группировки в тайне от непосвященных людей из правительства всячески истребляли. Я истребляла тоже. И вот теперь, будучи одной из лучших охотников в одной из таких группировок, на моей руке ярким пятном загорелась печать врага всего общества. И эта метка была для меня гораздо хуже, чем просто смерть. Гораздо болезненней, чем если бы я горела на костре. Только одно её появление на корню рушило все устои моей жизни, все мои взгляды, все надежды и ожидания, весь смысл и всю жизнь. Этот знак значил больше, чем любое из виденных мной проклятий, насылаемых на людей ведьмами.

— Как ты можешь так поступать со мной после всего пережитого? — заорала я, подскакивая с кровати и разъярённо смахивая с прикроватного столика попавшиеся под руку предметы. — Как ты смеешь так насмехаться на всем моим существованием, а, грёбаная ты Судьба?! Как? Как?!

В комнату без стука вбежал брат и почти мгновенно оказался рядом.

— Света, Света, успокойся, — обеспокоенно забормотал Артём. — Не нужно так горячиться, всё образуется...

— Образуется? — вскричала я в негодовании. — Да каким образом? Как вообще что-то хорошее может образоваться из моего положения? — В секундной вопрошающей заминке он не успел вставить и слова. — Как мне теперь жить? Что теперь делать? Прятаться на чердаке, чтобы мои же приятели не превратили меня в пепел? Мне не нужно такое существование! Их ведь все ненавидят, понимаешь? Все! И заметь на мне эту отметку никого из наших не остановит ни моё положение, ни этот грёбаный закон о неприкосновенности этих...этих..., — привычные слова застряли в горле.

Я больше не знала, как называть одарённых избранных: на языке крутились лишь оскорбительные клички, и бросать их в свой же адрес было слишком скверно. С досады я тихо заскулила.

— Как такое вообще могло произойти? Почему я? Почему после стольких стараний стать настоящим охотником на этих... этих выродок? — Мой крик сорвался на шепот, а в горле застрял горький ком. — Это несправедливо! Несправедливо...

Шумно вздохнув, брат молча притянул к себе, и сдерживаемые слёзы ручьём потекли по щекам.

— Всё образуется, я верю, — негромко проговорил Тёма на ухо и, тихо хмыкнув, задумчиво добавил: — Но какая же ирония Судьбы...

Глава 2. Утро добрым не бывает

Новый день завил о себе неожиданно и резко. Глаза открылись до того, как я успела подумать об этом. Какое-то время в голове совершенно не было мыслей, и за очень долгое время я впервые осознала это странное чувство пустоты. Присев на край кровати и укутавшись в плед, безмолвно уставилась в окно, за которым не было видно ничего, кроме бесконечного легиона снежинок. Невольно, но воспоминания о прошедшем дне всё же стали проникать в сознание, вызывая новую волну негодования и досады.

Как? Как меня угораздило так вляпаться? Никогда и ни за что по доброй воле я не стала бы ведьмой. Да и кто вообще может захотеть ей быть в наше время? Даже ведьмы "со стажем" не могли бы похвастаться своим положением — в этом я была убеждена, прекрасно зная до какой степени их боятся простые люди и с какой пылающей ненавистью пытаются уничтожить. А всё из-за чего? Из-за глупейшей войны трехсотлетней давности? Давно пора бы забыть об этом, но никто не желает мириться с её последствиями. Особенно люди, пострадавшие больше остальных. Хотя, — я неосознанно усмехнулась, — сами же положили всему начало. Решили укротить и подчинить себе ведьм. Ха! Да где это видано, чтобы практически беззащитные, пусть и превосходящие в численности, справились с магически сильными существами? Только в сказках... Но люди же такие самоуверенные и "рассудительные", что решили добиться своего под безвинным предлогом уравновесить права между друг другом. Правда, резонанс с теми ограничениями, что требовали от ведьм люди, не остался без внимания магической братии. Ведьмы не могли, да и не хотели использовать свою силу лишь в целительских направлениях. Это серьёзно ограничивало большую их часть — далеко не все избранные женщины специализировались только в этой области. Это и стало первым толчком к кровопролитной войне.

Ведьмы устроили бунт, люди испугались и немедленно приступили к целенаправленному истреблению одарённых существ. Сначала тайно, а когда всё начало всплывать, никто не стал себя сдерживать — ведьмы обрушили весь гнев на людей, уничтожая огромные человеческие поселения. Количественное превосходство людей слишком быстро пошло на убыль, и тогда они нашли новый, более эффективный выход: призвали демонов. В одной из мифических книг того времени было даже написано, что лишь один клан демонов из мира Долентус согласился вступить против ведьм в войну, дабы показать всем своё превосходство. Что люди отдали за это правящему клану "Кровавой розы" умалчивалось во всех возможных источниках, кроме ничем не подтверждённых слухов о проданных душах.

Призыв демонов вызвал новую вспышку и так неутихающей бойни — и ведьмы не остались в долгу, запросив помощи у вампиров. За какую награду воевали те — загадка, ответ на которую для человечества остался тайной. Однако, тогда их занимала куда более серьёзная проблема: количество людей стремительно уменьшалось. Но демоны из правящей династии были слишком сильны, и волей-неволей враги людей стали сдавать свои позиции. Пока одна из сильнейших ведьм рода Келистро не предложила создать заклинание против демонов. Ведьмы всех семей поддержали её и объединили силы. Проклятие пало на всю династию правящего клана "Кровавых роз" навечно. Они были обречены на свержение с престола без возможности возвращения, пока заклятие не снимет одна из потомков Келистро. Но ведьмы, одержимые местью, не остановились на достигнутом и решили отнять силу всей династии правящего клана. И у них почти получилось, когда освободившаяся сила хлынула на заклинателей, обрекая их на плотно связанное с демонами проклятие. Сами того не желая, они невольно лишили себя и своих потомков дара любви, и все их возлюбленные неизбежно гибли.

Для ведьм это было настоящим ударом, ведь большинство их семей были построены с такими же магическими сущностями, как и они: вампиры, эльфы, даже иногда демоны. Огромная проблема состояла в том, что все эти расы не могли иметь детей без любви, пусть дети ведьм всегда доминировали по внешности и многим способностям, но их оставалось не так много. С тех пор ведьмы были обречены на вечное скитание среди ненавистных им людей: только Земля могла быть им пристанищем, и лишь к людям не относилось проклятие за неимением у них магических даров, давая тем самым попытку продолжить свой род. Ведьмы не сразу поняли, что им нет ни малейшей выгоды убивать свой единственный шанс на дальнейшее существование. И спустя лишь восемь месяцев они предложили мир, который уже был так необходим всем. Великая Межрасовая война угасла. Поверженные демоны остались без престола и части силы, но остались дружны с новым кланом правящих "Возрождающегося феникса". Вампиры получили, что хотели и, уйдя на свою планету, распрощались с ведьмами навсегда. Люди были истреблены больше чем на половину и пострадали едва не больше всех, если не считать, что ведьмы лишились всех своих устоев и попытались найти новый подход к людям, которые теперь ненавидели их за одно лишь существование. И они ничего не могли поделать, ведь только один из потомков семьи Келистро мог разрушить проклятие: так предсказывали Хранители знаний. Но никто не знал, когда это произойдет и произойдёт ли когда-либо вообще.