— Подарок, только не забывай, — ответил я, внутренне хмыкнув, на что Кристина молча склонила голову, прибрав блестяшку в рукав робы.
А на Гневе, первым делом отправил запрос инквизиторской крепости Сегментума, на тему “где меня надо”, потому как, по здравому размышлению, решил я “налаживать контакты, набирать агентов и искать команду” там, куда рандом, в виде астропатов, пошлёт. Ну реально, тыкать в место и говорить “буду работать здесь” — не самое разумное, после обдумывания.
И занялся Кристиной. Селить пришлось в своих покоях, благо, стадионные размеры позволяли. Беседы на тему “что такое Империум, наш новый дом и место, что мы защищаем”, проверка доступных знаний мажорки, ну да даже литература по псионике — на удивление, даже в “родных” дисциплинах Кристина была довольно ограничена в вариантах использования варпа, хоть и виртуозно контролировала проявления.
Регулярно подпитывая её “бесконтактным” способом, я наблюдал медленное, но верное замещение “демонической части”, что, кстати, не сказывалась на псайкерских способностях, по крайней мере, в худшую сторону. Да и посравнивал я её с людьми, придя к окончательному выводу, что хоть и при теле, Кристина остается демоном, а тело всё же демонхостом. Только демон выходит, как и предполагалось, “мой”.
Знакомство с Шеком, с Редуктором, с гвардейцами, определение статуса “кающейся еретички, но с перспективой”, одежда, доспехи, да банальные мыльно-рыльные… Скажем так, устройство всего этого плотно заняло мой график, пока Гнев летел к “рекомендованному” месту, в которое я, признаться, даже не вникал, было не до того.
И да, невзирая на “энергетические оргазмы”, девица на меня явно “дулась” за “отлучение от тела”. Не саботажничала, но когда думала (или притворялась, что так думает), что я не смотрю, хмурилась, надувала губы и даже демонстрировала язык. Чёрт знает, вариант-то, по большому счету удобный, взаимоприятный… Но моей тонкой и ранимой натуре надо было отойти от тяжких душевных травм, так что пока я с моим персональным демоном “хранил дистанцию”, постепенно понимая некоторую бредовость этого, но ещё не будучи готов к “дружбе телами”.
Так постепенно прошло две декады, за которые Гнев прибыл к месту назначения. И я, вот позорище, только начал разбираться с делом, порученным мне. Да и “иллюминацией” своей занимался по минимуму, тоже не дело, мимоходом отметил я, знакомясь как с заданием, так и театром его воплощения.
13. Производственный апартеид
Была у меня на ознакомление с документами дюжина часов, так что углубился я в данные с головой. Итак, планета Претория, мир-улей с, на удивление, не убитой экологией. Когда я разглядел параметры, вроде “можно жить без скафандра”, на фоне объёмов выпускаемой продукции почти пятидесятимиллиардного населения, я был, мягко говоря, удивлен. При прекрасных технологиях рециркуляции и прочем подобном, само производство Империума было “грязным”, планеты загаживались, заводы функционировали под куполами.
А тут нет, утыканная ульями-фабриками планета имела сносную биосферу и живность. Впрочем, углубившись в изучение, я почувствовал некоторое желание эту биосферу порушить. Производство не было чистым, были купола, закрывающие ульи от биосферы и превращающие внутренности городов в токсичные газовые камеры. И большая часть жизни жителя улья происходила в маске, поставляющей дыхательную смесь. На сон и прочие надобности в крошечных комнатах отводилось семь часов, после чего подача кислорода прекращалась. Нормировано все, всё по часам и по графику, отклонение — банальная смерть от удушья, голода, жажды и прочее. Причем, помочь близкому — нереально, пайки всего подбирались строго индивидуально, денег или каких-то ценностей рабочие не имели. Работай от звонка до звонка, посещай место культа раз в неделю, где тебе расскажут о величии Императора, и как ты замечательно живешь. И за это ты жив.
При этом, на планете набирались полки Имперской гвардии, славящиеся своей дисциплиной. Что и неудивительно: если ты чуть ли не с рождения нормирован и знаешь, что шаг в сторону — смерть, это из тебя не выбьешь. Притом попадание в гвардию было для местного населения великим благом и символом пришествия к успеху. А самое изощренное, что укладывающиеся в нормативы, с дюжины до шестидесяти лет были здоровы, работоспособны и прочее. Капиталистический ЗОЖ во всей его красе.
А в нормальной экологии и на берегах, чтоб его, чистых морей, обитали в роскошных дворцах около сотни тысяч человек. Дюжина планетарных лордов, владык этих фабрик и их “обслуживающий персонал”. При всей дикости подобной системы, эта дюжина козлов была богатейшими людьми Империума, эффективность их заводов была высока, издержки — минимальны. Да даже на орбитальных верфях снабжение кислородом было только на время сна, всё остальное время трудяги проводили в скафандрах. Завод по конвертации калорий в деньги на человеческом приводе, иначе и не назовешь.
Впрочем, на мои претензии Ордо Сенаторум могли бы привести в пример обеспечение техникой и одеждой сотни миров, не говоря о верфях. Удивительную живучесть полков с Претории: три сотни лет, шесть омоложений — и половина гвардейского состава 116-го Преторианского сохранилась с первого набора. В общем, невзирая на тошноту, которую вызывал у меня этот мир-человеческая фабрика, для Империума он был чертовски выгоден. И хвала не до конца живому Императору, что столь “ценный опыт” не распространили на прочие планеты. Хотя, подозреваю, подобная система нахрен уничтожит творческий потенциал социума. Превратив людей в биороботов без всякой сервитизации.
Мне же, к счастью, спускаться на поверхность этой планеты не нужно. Информация от Конклава Сегментума касалась одной из огромных торгово-перегрузочных станций преторианской системы, создающих вокруг звезды отдельное орбитальное кольцо.
Преступность и трущобы на гигантских станциях-планетоидах, в отличие от поверхности планеты, были (трущобами на поверхности де-факто являлись все ульи, а преступность была, возможно, бытовая и крайне ограниченная — слишком сильно контролировались все отрасли жизни), причем были это приезжие. Местные СПО регулярно проводили рейды, частично уничтожая, частично перенаправляя лишних в газовые камеры планеты, но высочайший торговый трафик поддерживал пусть и небольшую, но популяцию орбитальных люмпенов.
И вот, агент инквизиции, один из вольных торговцев, докладывал, что, во-первых, люмпенов режут и едят. Во-вторых, металл переборок носит следы когтей, что, мягко говоря, простой фауне несвойственно. Ну и в-третьих, СБ станции на сие глубоко пофиг, потому как их инструкции предполагают убийство и отлов нелегалов, а никак не их защиту.
Естественно, информацию получил не сам торгаш, а его команда, но пометка была “высоко-достоверно”. Из тонкостей — часть маргиналов, с их слов, исчезала полностью, а от части находились лишь костяки, запрятанные в углах. Странно и нетипично для демона, но след когтей был идентифицирован как неизвестный, но высоко вероятно — демонический. Чёрт знает, может, и зверь какой, точнее — мутант, поскольку бестиарии Империума содержали массу достоверной информации. Но опять же, странно: мутант, не замеченный десятком тысяч обитателей технических ярусов станции, используемых как жильё. Разделывающий людей на ломтики, потому как исчезнувшие, скорее всего, просто не найдены. И никто ничего не видел. Не знаю, может, и демон, вот только у демонов есть один маленький нюанс.
Они не могут пребывать в материуме длительное время. Собственно, например, классические демонхосты испытывают натуральные мучения от невозможности пребывать в варпе, хотя, как понятно, сильные демоны идут на эту “жертву” ради душ и из гадкого характера, требующего гадость людям учинить. А насильно заточенных в теле разумных демонов об их самочувствии никто не спрашивает.
Соответственно, даже если демон, объявившийся на орбитальной базе — лишь проявление флуктуации варпа, то долго он там не задержится, а доклад говорит о минимум двух месяцах пропаж. И вот тут уже проглядывают признаки культа демонопоклонников. Причем, таковой культ может существовать на базе долго, необнаруженный и не имеющий недостатка в жертвах. Хотя костяки в данном случае странны, но возможны — виды низкопоклонства перед отродьями варпа многочисленны, так что всё, что можно сказать, так это что не Кхорн, черепа этот вояка жалует превыше всего, после крови, конечно. Ну и, соответственно, гадостей такой культ, будучи необнаруженным и невозбранно действующим, может сотворить уйму, вплоть до мощного варп-прорыва. Демоны в таковой лезть не будут, смысла нет. А вот какие-нибудь армии отступников на пустотном судне — более чем.
Хотя, есть вариант, что это был некий мутант, которого местные люмпены просто скушали, как и своих соседей, продолжающих пропадать. Тоже не самый приятный вариант, но лучше демонов. И, кстати, надо будет накатать рекомендацию в Администратум. Подобные бесконтрольные поселения на перевалочных базах — идеальный рассадник ереси, болезней. То есть, само существование подобных “трущоб” на станции — капитальный косяк местных, причем, подозреваю, в их мудацкой погоне за снижением расходов.
А именно, большая часть коммуникаций станции вообще “продувается вакуумом” Однако, водоснабжение, рециркуляторы кислорода и прочее подобное находятся в атмосферном блоке, потому что иначе замёрзнет все к чертям. Обходные пути есть, от электроподогрева до заполнения техпомещений инертным газом. Но это траты, пусть относительно небольшие, но, тем не менее, местных не устраивающие.
После стыковки же я направился в компании сотни гвардейцев на этакий “променад”, ультимативно прихватив заместителя начальника станции по каким-то там вопросам в качестве гида. Встречаться с местной администрацией смысла я пока не видел, хотелось “принюхаться” к месту. Проводник, некий Аверкий Триджинта Секстус (я несколько прифигел, когда до меня дошло, что ВСЕ фамилии, которые мне встретились, были числами на латыни, Омниссия одобряет), невзирая на “нештатность” моего поведения, указания исполнял. Честно говорил, что в ряде моментов некомпетентен, и смотрел бараньим взглядом, впрочем, после указания “выяснить у компетентного”, так и поступил. Жутковато, если честно, учитывая, что этот тип — руководящее лицо не самого низкого ранга.
Помимо охраны, сервиторов и двух десятков шестеренок, на станции был и легальный обслуживающий персонал. Сто шестнадцать работников питейно-едальных заведений и тысяча четырнадцать работников предоставляющих “услуги оплачиваемого коитуса”. Цитата, чтоб его, дословная. Даже страшновато становится на тему “качества услуг”, оказываемых стосковавшимся по сексу пустотникам, не без иронии подумал я. Хотя, учитывая население большинства судов, это не “истосковавшиеся”, а “искатели приключений”.
И, наконец, приведенный в мастерскую технопровидца, я получил полную схему станции, с внутренними переходами и прочим.
— Насколько соответствуют относительные размеры реальному масштабу? — уточнил я, заметив, что в схемах, представленных мне, технические помещения и оборудования занимают большую часть станции, да и кучи интересующих меня моментов нет.
— Согласно нормативам и установлениям Марса… — начал было шестеренка.
— Согласно реальности, — перебил его я.
— Отклонения составляют до сорока процентов, — через минуту пощелкивания признал он.
— Мне нужна схема с четкими размерами, указаниями, где есть атмосфера, а где нет. Нанесите данные поверх этих… картинок, либо предоставьте иную, соответствующую реальности схему, — отрезал я, пихая стопку обратно.
Смех смехом, но представленное мне выходило “художественной картой”, с черепами и шестеренками, но не имеющее к реальности отношения не на сорок, а на все восемьдесят процентов. Причины я понимал — сокрытие технических деталей, а “красивость” и точность “неважного”… в данной схеме, невзирая на дикое нарушение пропорций, “жилая часть” была, на мой взгляд, близка к фактической. Но мне это точно не годилось.
И через полчаса я получил схему гораздо более “техническую”, без “штриховок и красивостей” но вполне соответствующую реальности, как омниссился технопровидец.
После чего наша компания выдвинулась к техническим помещениям. Вряд ли наш провожатый там был, но через минуту общения по воксу он ответил, что “нелегалы” обитают в “зале обогащения и рециркуляции”, а на вопрос, сможет ли он провести — ответил положительно. Подозвав молчаливо следующую за моим левым плечом Кристину, я указал ей проверять окрестности на наличие жизни, и не зря: штурмовики захватили пару “наблюдателей”, скрывающихся в коммуникациях.
В наличии последних, с учетом облав, проводимых местной СБ, я почти не сомневался и, в итоге, оказался прав. Правда “жуткие преступники” оказались типичными заморенными пустотниками, что и неудивительно: сбегать с корабля “абы куда” можно только в том случае, если на судне совсем хреново. Ну и, соответственно, рахитичные тушки с явно выраженными отклонениями то ли из-за перебоев в генераторе Геллера, то ли из-за инбридинга в не обновляющейся популяции корабельной команды. Таковое у наиболее “рачительных” торговцев случалось и вело к тому, что иногда коллеги по внешнему виду объявляли судно оплотом демонопоклонников, выясняя лишь со временем, что искривленные уродцы — следствие экономии владельца на обеспечении экипажа.
Наконец, наша компания приблизилась к искомому залу, влекомые “охранники” зарыпались, но были заткнуты и отоварены штурмовиками по затылку. Тихо, сверяясь со схемой, я выдал целеуказания штурмовикам, для блокировки мест отступления, благо, доработанные лазганы с кузниц Титана позволяли стрелять лучами, оставляющими лишь легкие ожоги.
Обговорив, распределив и раздав указания, я дал бойцам приказ “на штурм”. Вой в комнате поднялся невообразимый, но через пять минут началась тишина, а зайдя в немалый зал, я обнаружил скученную толпу, явно поменьше десяти тысяч человек, со страхом взирающую на гвардейцев и тихонько подвывающую.
— Есть ли у вас те, кто может говорить за всех вас?! — проорал я через динамик доспеха, но ответа не было, а на несколько шагов вперед ответом стал какой-то мусор, полетевший в меня.
Впрочем, оперативно перехваченный Кристиной и отправленный обратно метателям. Визг поднялся неимоверный, на что я ответил звуковым ударом динамика доспеха на максимуме:
