Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Белосельская не убийца! — уверенно прошептал Конов, сжав кулаки.
Глаза юноши лихорадочно заблестели. Возникло опасение, что он наброситься на меня в порыве гнева.
— Предоставьте мне вести следствие! — мой суровый голос вернул его в чувства. — Простите, но ваши глупости с подброшенной серёжкой и так отняли много времени!
Конов вновь промолчал. Затем, пробормотав слова прощания, неуклюже ретировался. Я погрузился в размышления.
Меня особенно занимал вопрос: почему Аликс не почувствовала опасности, грозящей графу Белосельскому? Её дар ни разу не обманывал!
* * *
Поскольку вчерашний день я провел дома, отдыхая после подземных приключений, то сегодня намеревался не только побеседовать со всеми подозреваемыми, но и наведаться в казачье поседение, дабы подробнее расспросить дядьку ворожеи о недавно выявившихся фактах.
Сегодняшнее следствие я решил начать с села. Старый казак не удивился моему возвращению, наоборот, высказал нескрываемую радость, что смерть его племянницы столь сильно заботит сыщика. Меня усадили за стол, и жена хозяина истинная казачка — крупная высокая румяная баба, принялась хлопотать об угощении.
— Вы говорили, что парни побаивались вашей племянницы, — начал я разговор, — неужто красивая девица не пришлась никому по сердцу?
— Да, сельские побаивались нашу Анку! — вздохнул старик. — Да и неинтересны они ей были!
Он махнул рукою.
— А не сельские? — спросил я.
Казак насупившись смотрел на меня.
— От вашей правды будет зависеть удача в поиске убийцы, — заметил я.
— Чего таить! — отозвалась его супруга. — Бегала Анка на свиданки к какому-то пришлому! Эх, сотню раз я повторяла, держись, дуреха, подальше от мужика или парня, разряженного в господский наряд, даже если он выглядят как барин. Наслушались страшных историй! Такие "женихи" либо как горцы девок крадут, только еще хуже — потом грех чинить заставляют с распутниками за деньги, либо, усладив утехи, топят в речке, дабы помалкивала! Ох, спаси Господи! — она перекрестилась.
— Эх, болтливая ты баба, — проворчал казак, — я бы и сам сказал, чего надобно, а ты про распутников нашему гостю сказываешь, тьфу...
Он махнул рукою.
— А чего молчать, старый ты дурень? — казачка встала руки в боки. — Сыщику надобно знать, какие злодеи могли нашу деточку убить! Много пришлых по округе ошивается, вырядятся как баре, на деле-то разбойники! Эти поганцы похуже горцев, которые наших невест к себе в аулы воруют.
— Значит, у вашей племянницы был ухажер? — спросил я. — Вы его видели?
— Нет, барин, — виновато ответил казак. — Она к нему тайно на свиданки ходила... Я бы и не узнал, да жена смекнула!
— Как уж тут не смекнуть, — усмехнулась казачка, — Анка-то сияла вся от счастья! Ох, дуреха! — она смахнула слезу передником.
Мои предположения, вызванные сном Аликс, оправдались.
— Как долго они встречались? — продолжил я беседу.
— Неделю, — ответил дядька, поразмыслив.
Супруга кивнула, подтверждая слова мужа.
— Девица кому-то рассказывала об этом человеке? — не терял я надежды на малейшую зацепку.
— Анка всегда молчалива была, — вздохнул казак. — Подруг не было. Девки к ней приходили, когда нужно было суженого получить.
— А как ваша племянница помогала девицам женихов найти? — поинтересовался я.
Казак задумался.
— Хоть ее и звали ворожеей, она никогда парней не привораживала. Всегда уговаривала девок, дескать не будет тебе с ним счастья, а если приворожить, только большее горе наживешь! Нельзя заставить полюбить супротив воли — твердила Анка. Она всегда помогала девке подходящего жениха найти, не ошибалась никогда... Сходит в поле за травами, пошепчет, побормочет и потом сказывает, кто чей суженый, — старик всплакнул.
Неужто девушка, столь прекрасно разбиравшаяся в людях — благодаря природному уму или мистике — могла столь легко поддаться на ложные чувства. Нет, все не так просто. Хотел бы я побеседовать с ухажером ворожеи. Верно, им может оказаться любой юноша водяного общества. Придется понадеяться на подсказку призрака убитой. Если бы Юрьев догадался о моих мыслях, он бы весьма удивился столь чрезмерной склонности к мистицизму при следствии, хотя не раз убеждался в талантах Аликс.
— Анка однажды сказывала про одного господина, который уговаривал пособить извести барина, в жену которую влюбился! Тьфу! Срамота! — хозяйка осенила себя крестным знаменем. — Мало того, что грех учинить с замужней барыней желал, так еще и порчу на супруга навести удумал! — возмущалась казачка, далекая от порочной жизни света. — Анка очень грустила, что к ней пришли просить о злодеянии. Говорила, что никогда такого поступка не совершит!
Озеров? Значит, он всерьез взялся навести порчу на соперника. Получив отказ ворожеи посодействовать, он решился сам приняться за колдовское дело...
Глава 8
И всё ж ответа не слыхал
Из журнала Константина Вербина
Господин Озеров с огромным трудом сдерживал волнение, ожидая моих вопросов.
— Ваши увлечения мистикой весьма известны, — заметил я, пристально глядя в глаза собеседника, который с трудом сумел выдержать мой взгляд.
Молодой человек старался сохранить непринужденность.
— Понимаю, о чем речь, — вздохнул Озеров, — вы полагаете, что я пытался навести порчу на смерть Федулина. Неужто вы верите в возможность подобного?
Он попытался принужденно рассмеяться, но не сумел.
— Да, вы желали навести порчу, — повторил я.
Озеров махнул рукою.
— Мне стоило больших трудов унять желание убить Федулина! — воскликнул он. — Поэтому я решил выплеснуть свой гнев на деревенское суеверие. Признаюсь, не верил, что мои старания принесут плоды, хотелось лишь выпустить гнев из души! Неужто вы полагаете, будто обряд убил Федулина?
В глазах Озерова читалась боль. Собеседник сомневался в своих словах, и явно чувствовал себя весьма неловко в роли мистического убийцы. Или меня вновь пытаются обмануть искусною игрою?
— Похоже, мой друг, вы сами верите, что порча стала причиной его смерти, — печально заметил я.
Озеров промолчал, пытаясь подобрать слова.
— Вы правы, — согласился он, — я никак не могу отделаться от преследующего чувства вины... Вы подозреваете меня?
— Подозреваю... но не в мистическом убийстве, — ответил я, — а в убийстве обычном...
Собеседник отпрянул.
— Почему? — недоумевал он. — Зачем наводить порчу, готовясь совершить убийство?
— Затем, чтобы запутать сыщика, — ответил я.
Опровергнуть сказанное оказалось невозможно.
— А ведь вы правы! — печально ответил Озеров. — Остается только надеяться, что вы не упустите истинного убийцу...
Однако юноша сумел сохранить самообладание.
— Приложу все усилия, уверяю вас! — заверил я.
— Полагаю, больше у вас нет вопросов? — голос собеседника звучал твердо.
— Только один вопрос. Вы были знакомы с ворожеей из казачьего поселения? — спросил я, наблюдая за лицом подозреваемого.
Понимая, что отпираться глупо, Озеров ответил:
— Я наивно счел, что деревенская ведунья поможет мне в моем мрачном замысле, но девушка испугалась и убежала, мне показалось... — он отмахнулся.
Мой взор заставил Озерова закончить начатую фразу:
— Показалось... будто в её глазах заблестели слёзы.
* * *
Госпожа Федулина выглядела весьма очаровательно, траур и скорбь шли к лицу этой печальной даме. Такие вдовы умеют красиво ронять слезы у гроба усопшего супруга. Но даже траурные одежды украшало множество бантов из кокетливого черного кружева. В минуты горя красавица не изменила своему привычному облику.
— Меня пугают любые предположения! — воскликнула она, поднося дрожащей рукою платок к красным от слез глазам.
— Увы, сударыня, — печально произнес я, — под подозрение попадают все, кто завтракал с вами за одним столом...
— Право, невозможно, — Федулина попыталась улыбнуться, отведя взор.
— Позвольте узнать, наносили ли вам в то утро визиты до моего приезда? — поинтересовался я.
— Да, — задумалась дама, поправляя кружевную манжету, — доктор Войнич, он о чем-то долго беседовал с моим мужем в кабинете...
Ее глаза испуганно смотрели на меня.
— Нет-нет, я не спешу обвинять доктора в убийстве, — спешно заверил я, — хотя сей визит вполне может поставить Войнича в ряд подозреваемых... Но мне бы хотелось разузнать о любых возможных мотивах... Надеюсь, вы мне подскажете?
Дама вздохнула, закрыв лицо рукою.
— Признаюсь, меня никогда не интересовали дела мужа! — виновато произнесла она, — Когда-то он делился со мною, но потом, видя, что его речи не занимают меня, перестал вести со мною важные беседы...
Весьма распространенный случай, не каждую даму заинтересуют скучные дела супруга.
— Дале у меня к вам весьма деликатный вопрос, — неловкость всегда охватывала меня в подобных разговорах, — господин Озеров весьма симпатизировал вам, не так ли?
— Неужто? — удивленно воскликнула собеседница, смерив меня недоверчивым взором.
— Боле того, об этом знал ваш супруг, — добавил я, — и жалел несчастного юношу, мучащегося от безответной любви...
Федулина всплеснула руками.
— Право, не возникало даже мысли! — пробормотала она, ее бледные щеки залил румянец.
Любой даме приятно узнать, что к ней неравнодушны.
— Неужто вы полагаете... Озеров... — в ее глазах светилась мольба.
— Позволю себе заметить, пока рано предполагать, — сурово перебил я.
Как неприятна подобная несдержанность собеседников, воображающих, будто сыщик готов предъявить обвинения любому.
Дама, явно смутившись, промолчала.
— Доктор Войнич, — сбивчиво произнесла она, — неприятнейший тип!
Понимаю, что Федулина хотела бы видеть в роли убийцы человека малознакомого. Однако пришлось напомнить и о близких.
— Позвольте узнать, как переживала смерть графа его воспитанница? — задал я вопрос.
— Плакала бедняжка, — не задумываясь, ответила дама, — она не желала вести беседы, пряталась от нас... Впрочем, теперь понимаю, как желаемо одиночество в минуты горя!
Федулина с трудом сдержала слезы.
— А госпожа Роговцева? — поинтересовался я.
Дама презрительно усмехнулась.
— Этой особе даже смерть графа оказалась безразлична, — осуждающе произнесла собеседница, — она и не удосужилась хотя бы надеть маску печали. На следующий же день кутила в веселой компании, при этом оставаясь жить в доме покойного... А смерть моего мужа вообще не вызвала у Роговцевой никаких переживаний...
Столь язвительно высказанная неприязнь поразила меня.
— Весьма неприятно, понимаю ваши чувства, — я попытался вновь расположить к себе собеседницу. — Помню, Роговцевой не было за роковым завтраком?
— Она отправилась утром на прогулку, — ответила Федулина, пристально взглянув на меня. — Утром Роговцева выпила кофе на террасе в компании моего супруга...
Ее красноречивый взор давал понять, что гостья вполне могла бы отравить ее мужа перед отъездом.
— А господин Конов, не пытался ли он поддержать печальную Лизаньку?
— Да, Конов очень чуткий юноша, — одобрительно произнесла Федулина, — он пытался утешить барышню, но она оттолкнула его... Напрасно! Глупая девчонка! Конов высказал мне столь теплые слова соболезнования о кончине моего супруга, — дама снова всплакнула.
— Пожалуй, мой следующий вопрос покажется вам странным... Слышали ли вы о смерти сельской ведуньи? — поинтересовался я.
— Ох, разумеется, я знаю о столь страшном душегубстве! — воскликнула дама. — Право, неужто в этих краях есть злодеи страшнее горцев!
— Вам ничего не известно об этой девушке? — продолжал я. — Никто из родственников и приятелей графа не говорил о ней?
Федулина задумчиво покачала головою.
— Возможно, будь я внимательнее! — с укором к себе воскликнула дама.
Она вновь не смогла сдержать рыданий. Беседа со мною отняла у Федулиной много сил, чтобы сдержать чувства, которые невозможно долго скрывать, меня охватила неловкость.
* * *
Госпожа Роговцева взирала на меня со скучающим безразличием. Казалось, дама с огромным трудом сдерживает зевоту. Ее безупречно отточенные жесты давали понять, такая особа не намерена тратить время на бесполезную для нее болтовню.
— Чем могу быть любезна? — наконец произнесла она с легкой иронией.
— Смею полагать, вам известны мои намерения, — ответил я несколько грубовато, поскольку не люблю, когда ко следствию относятся столь равнодушно.
— Разумеется, вас привела сюда кончина господина Федулина, — произнесла она, пытаясь придать своему голосу заинтересованность, — весьма печально, — спешно добавила Роговцева, что прозвучало неискренне.
— Насколько мне известно, вы, отведав утреннего кофе в обществе господина Федулина, отправились на прогулку, не дождавшись завтрака? — поинтересовался я.
— Весьма скучное деревенское общество, — пожала плечами дама, — после смерти графа домочадцы стали невыносимы! Не сочтите меня бессердечной, я прекрасно понимаю их горе... — запнувшись, она покачала головой, — но зачем быть ханжою, ни у кого из них не чувствовалась скорбь!
Роговцева с раздражением щелкнула пальцами, любопытная привычка выражения чувств.
— Неужто даже юная Лизанька, боготворившая опекуна? — постарался я придать своему голосу изумление.
Дама усмехнулась.
— Право, вы же сами понимаете, какая скорбь возможна у столь наивной особы, попавшей под власть детской влюбленности... — взгляд собеседницы не позволил мне возразить, красавица давала мне понять, что не потерпит лицедейства. — Лизаньке все равно, на какой объект обратить свою пылкую любовь... Глупые детские слезы!
В голосе Роговцевой звучало презрение.
— Полагаете, что у Конова нет надежды? — продолжал я, опасаясь возмущения собеседницы, вызванного моей неискренностью.
На сей раз дама не заметила моей игры.
— Не могу знать, — пожала она плечами, — юным барышням быстро надоедает страдание от безответной любви, и они решаются на роман с более сговорчивым кавалером...
Собеседница рассмеялась, не смущаясь двусмысленности своих слов.
— Позвольте узнать, какое впечатление производил на вас господин Федулин? — вернулся я к теме разговора о домочадцах. — Вы находили его таким же скучным?
— Увы, — вздохнула дама, — его речи были способны усыпить любого...
— Любопытно, что вы столь любезно составили ему компанию за кофе, — мысль прозвучала бесцеремонно, и я приготовился к новой волне возмущения.
Нет, светская особа промолчала, лишь усмехнулась, взглянув исподлобья.
— Ох, мой друг, — вздохнула Роговцева, — какой мне резон травить чудака Федулина? Впрочем, вы не ответите...
Она махнула рукою.
— Позвольте следующий вопрос, возможно, покажется вам странным, — произнес я, поймав во взгляде подозреваемой насмешку, явно говорящую, что более странного, чем сказано, она вряд ли услышит. — Вам известно о гибели сельской ведуньи?
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |