|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Показал один из моментов книги нейросети, попросил нарисовать иллюстрацию, и она ВНЕЗАПНО выдала очень даже вменяемый результат.
Я был крайне приятно удивлён и начал больше играться с новыми технологиями.
Новые удачные рисунки буду выкладывать здесь, так как в тексте они всё-таки лично меня несколько шокируют.
Все иллюстрации в данном разделе созданы нейросетью Bing.
Глава 1. Люди злой страны.
На берегу виднелись симпатичные белые домики, ухоженный парк, танцевальная площадка, места с мангалами и шатёр, в каких обычно продавались разнообразные напитки. Пристань была приспособлена под кафе и в сиянии утреннего солнца, на ней удобно устроились несколько посетителей. Двое модно и дорого одетых мужчин за одним столиком и женщина средних лет, за другим. Стройная и ухоженная деловая леди, в бело-золотом костюме и с модной сумочкой, сидела под развернутым над её головой зонтиком. Делая вид, что не спеша попивает утренний кофе, она время от времени бросала взгляды в сторону мужчин и так явно ждала, когда к ней подойдут знакомиться, что Кицунэ на миг забыла и о голоде и обо всех обрушившихся на неё ужасах. Женщина ждёт мужчину. Так же, как она ждала. Всегда. В своих мечтах.
Выточив из щепок две довольно удобные и аккуратные палочки, Кицунэ принялась вылавливать из кастрюли корневища рогоза. Разварившиеся, превратившиеся в склизкие комья. Жуткое, тошнотворное на вид и не слишком вкусное, но вполне съедобное блюдо, которое желудок маленькой лисы принимал с жадной благодарностью. Кто не умирал от голода, тот не знает, насколько вкусной может быть даже такая невразумительная бурда.
В кольце из семи тощих, нелепо одетых солдат, на обитой бархатом и покрытой лаком чёрной четырёхколёсной повозке, стояла девчонка лет восемнадцати-двадцати, в украшенном бантами и оборками платье. Потрясая какой-то, свёрнутой в рулон, бумагой, она надрывно орала, обвиняя собравшиеся вокруг сотни людей в воровстве, глупости и предательстве, угрожала привезти целый сундук рабских ошейников, пугала каторгой по приговорам миграционной комиссии, а потом требовала от местных крестьян, вместе с работниками производственных цехов... лечь и умереть. Иначе не скажешь.
Выглядел неведомый мутант не слишком большим, но жути наводил даже издалека одним видом своей головы в вытянутом пирамидальном каменном шлеме, и передних лап, покрытых каменной корой, из которой вытягивались, словно короткие серповидные мечи, острые блестящие когти. Тварь явно не была мирной и травоядной, всё в её облике так и кричало о назначении рвать глотки и терзать упавших. О таких безостановочно шептались взрослые в пивных. Дети пугали друг друга страшными сказками о том, как из тёмных щелей в заброшенных домах вытягиваются длинные серые руки, хватают гуляющую не там малышню и утаскивают во тьму. Две трети фильмов ужасов начинались с того, как из лабораторий сбегает, или из могильника выбирается нечто кошмарное, жаждущее человеческой крови и мяса.
— Это что за нечисть?! — лидер наёмников, перехватывая удобнее короткое копьё, встал в боевую стойку, из которой было удобно как атаковать, так и блокировать вражеские удары.
— В скотомогильнике горы гниющего мяса, — сказал старейшина деревни. — Мало ли какой отброс лабораторий мог приползти к нему, вместе с диким зверьём?
(Лисьи мечтания, как всегда, в самый неподходящий для неё момент.)
Вопреки фантазиям многих, самозапрет Кицунэ на причинение вреда и обид людям не исходил ни из каких жёстких догм. Всё упиралось в её собственные представления о справедливости и морали. А вот эта расфуфыренная гадина что сейчас хотела сделать? Взять и повесить двух стариков! Будет ли совесть грызть лису-разбойницу, если она сцапает злую дуру, утащит в лес, и заявит, что твоё платье, мол, станет замечательным подарком для моей сестрёнки? Младшей.
Всё будет замечательно! Кицунэ, в другом городе, одевшись как принцесса, вот так войдёт в миленькое кафе. Элегантно усядется за столик, поставит сумочку рядом, чтобы все видели какая она у неё модная, красивая и дорогая. К настоящей леди тут же подбежит официантка, а лиса, такая, вздохнув и, почти что стараясь не хвастаться своим новым платьем: 'Мне, пожалуйста, чашечку кофе, и две сладкие булочки'. Официантка убежит скорее исполнять заказ восхитительной гостьи, а Кицунэ сладко вздохнёт ещё раз, и с интересом, внимательно и призывно глянет в сторону симпатичного мальчика, читающего книжку за соседним столиком...
Полчаса спустя, из реки на берег выбралась всклокоченная, перемазанная в иле оборванка. Речное чучело, оглядевшись по сторонам, принялось собирать валяющиеся на земле куски варёной брюквы и, размазывая по щекам непрестанно бегущие слёзы, их поедать. На зубах скрипел песок, к горлу подкатывала тошнота, но Кицунэ давилась соплями и запихивала в себя брюкву кусок за куском, ведь ей была нужна еда. Для исцеления ран. Для выработки Ци. Нужна энергия, немедленно и много, ведь оставить без последствий то, что устроил сумасшедший выродок, никаких сил у неё уже не было.
Окимото, коснулся земли клинком катаны и взмахнул ею, а земля потянулась за мечом, облепляя его. Вытянулась в продолжение стали, удлинив при этом клинок раза в четыре.
Словно игрушкой или лёгкой тросточкой, бывший адмирал взмахнул своим чудовищным оружием и стремительными рубящими ударами послал перед собой десяток 'Разящих Серпов'. Широкие, ярко сияющие синим, энергетические дуги стеганули лес, рассекая древесные стволы и ветви, на многие гектары обращая деревья в разваливающиеся и обрушающиеся на землю стопки косо разрубленных чурбаков.
На высокий декоративный камень, прыгнув откуда-то из глубины храмовых территорий, ловко приземлилась златовласая фигуристая девочка в рваном мешке. Сверкнула хитрыми зелёными глазами, улыбнулась, и вдруг, крутанувшись на месте, обратилась той самой молодой леди, в классическом кимоно, с которой Окимото был так рад поговорить.
Ни слова не произнеся, она соскочила с камня, подошла и осторожно обняла ладонями забинтованную руку бывшего адмирала. Мягко подняла её, погладила и вопросительно посмотрела на жуткого гиганта.
Глава 2. Серые и синие.
Затаив дыхание, девочка уронила на сено свою сумку и потянулась к ближайшему телёнку, что сначала настороженно отстранился, но потом, сочтя что угрозы нет, успокоился и позволил человеку погладить себя по голове, по шее, бокам и спине. Скучающие и не чуждые детскому любопытству, ближайшие телята потянулись к незнакомке, принялись её обнюхивать, хватать губами за одежду, лизать руки.
(Это не мальчик, это — девочка. А вернее хитрая лиса, притворяющаяся мальчишкой, в надежде что так ей будет проще найти работу и всякие психи будут меньше на неё нападать.)
— Меня тошнит от тебя, и таких же тепличных морализаторок, как ты! — взбешённым драконом прорычал сквозь стальную маску шлема самурай, стабилизировавшимся воздухом хватая девчонку и поднимая её над землёй. — От тех, кто думает, что мы должны прощать этим тварям убийства наших женщин, детей и стариков! Что обязаны быть выше и лучше, щадя, защищая и заботясь об их гнилом мирняке, что счастливо махали ручками своим сыночкам и отцам, уходившим УБИВАТЬ НАС! — воздух вокруг Кицунэ сжался, словно тисками сминая её сопротивление и угрожая выдавить кишки через рот. — Они мечтательно ждали своих ублюдков с добычей, собранных в наших опустевших домах? Они рыдают по своим убитым, облажавшимся мародёрам?! Они смотрят нам в спину бешенными глазами?! ТАК КОГО ИЗ НИХ Я ДОЛЖЕН ЩАДИТЬ?!!
— А это чьё? — лис положил в рот последний кусок хлеба и запил его остатками молока.
— Ничьё. Мы это для работников держим просто, сменную одёжу. У нас сейчас на ферме из работников нет никого, только бабы на полевых работах, потому мужские вещи просто так лежат. Пойдём к сеновалу, там переоденешься, а я покараулю, чтобы мамка или папка не зашли.
— Пойдём. Только ты не подглядывай!
— Ах-ха-ха, ладно!
— Везде сейчас плохо. — удивив старика, сказала девчонка вдруг. — И... я не понимаю, почему? Отец, как с ума сошёл, говорит что во всём южане виноваты. Опыляют нас радиоактивной пылью, цены рушат, в рабство загоняют. А на юге говорят, что северяне постоянно деньги у них тянут на всякие дотации, но вместо благодарности ненавидят, лезут в южные регионы воровать и разбойничать. На протестах в южных городах было много приехавших северян. И на войне с лисьими фанатиками мы уходили, когда южанам нужна была помощь. Император и министры что, ничего не видят? Смотри! — она указала на развалины домов, ещё одной фермы, на склоне холма, у водоёма. — Там ведь тоже когда-то люди жили? Недавно! Не двести, и не триста лет назад! Таких ферм кругом — тысячи! Земли пустеют! В мирные времена! Почему, дед?
— Спасибо. — маленькая лиса мило застеснялась. — Хидэ-кун, а ты не в Минадзуки едешь?
— Нет, у мамки какая-то подруга в двенадцатом регионе заболела, мы к ней едем, навестить.
— Да? Жаль. А если ты когда-нибудь приедешь в Минадзуки, давай вместе сходим куда-нибудь? Погуляем в парке, кино посмотрим, в "Галактике" (сеть закусочных) посидим?
— Но... это же будет совсем как свидание!
— Ну не знаю... — Кицунэ застеснялась ещё больше. — А у тебя что, уже кто-то, наверное, есть?
— Не-ет! — уверительно возмутился мальчишка. — Ну... пока не было...
Глаза маленькой лисы, ужасно соскучившейся по всему такому романтичному, засияли радостью и жаждой нового, счастливого общения.
Глава 3. Лиса на руинах.
— Ничего себе, так ты с Десятого региона? Из разорённых деревень что-ли? — второй охранник, взявший карточку и внимательно её изучивший, вернул документ девочке. — Бедолага. Извини что накричали, теперь сразу видно, что никакая ты не бродяжка. У меня, кстати, отец был с юга Десятого региона, приехал сюда на заработки, лет тридцать назад, и остался. А фамилия моя знаешь как?
— Как?
— Хоригучи. — охранник хохотнул. — Так что мы с тобой, милая путешественница, может быть даже родственники!
— Ого! — Кицунэ обрадовано заулыбалась. — Ну да, может и родственники! Он из района Минадзуки приехал?
— По-моему да. — кивнул, одарив улыбкой девчонку охранник. — Слушай, сестрёнка, тебе сегодня обязательно улетать? Если с рейсом что не то будет, или отдохнуть захочешь, подойди к стойке под большим плакатом сдачи жилья в аренду, там моя знакомая работает. Скажи ей, что тебя Маширо прислал, и спроси как проехать в Хигаси-ку. Это конечно не самый элитный район нашего города, но и плохим его не назовёшь. Моя подруга поможет тебе добраться и объяснит как найти наш дом. Заходи в гости, не стесняйся! Сестрёнка моя и отец будут очень рады с тобой познакомиться. И угол на краю комнаты, чтобы спальник постелить, точно найдём!
Вот она, сила красоты и хорошего, правильного наряда! Нет, конечно, ни к каким незнакомым людям в гости Кицунэ не пойдёт, но как приятно всё-таки, когда тебя считают симпатичной, и начинают относиться по-человечески! С добротой и желанием помочь. Обидно только слегка. Вот не было бы у неё школьной формы, и что? Её так и продолжали бы обзывать и отгонять? Ох уж эти человеки. Ну как же сделать такой мир, чтобы все в нём были красивыми, и потому относились друг к другу нормально?
Земля вдруг взорвалась, вздыбилась и накрыла половину пространства облаком плотной серой пыли.
'Предсказуемо'! ─ упрямо стиснув зубы, Масафуми рубанул сверху вниз, туда где заметил движение в облаке пыли, и рассёк... подвижную каменную фигуру, с грубыми очертаниями человека. Обманка!
'Предсказуемо'! ─ самурай долбанул эфесом назад, навстречу хитрому врагу, отвлекшему его и бросившемуся в атаку с другой стороны.
Эфес врезался в камень, голова и верхняя часть туловища второй фигуры-обманки раскололась на куски.
'Предсказуемо'! 'Предсказуемо'! 'Да ты, мелочь'! ─ ронин, стремительно кружась на месте, рубанул ещё трижды, каждый раз рассекая каменные фальшивки.
— Чего орёте? — из дверей облезлого здания вышла, сопровождаемая личным охранником, высокая, статная и фигуристая девица, походкой фотомодели тотчас направившаяся к Кицунэ. — Это что за шутка природы?
На девице была форменная одежда следственного отдела, состоящая из строгой серой юбки и жилетки, дополненных белой блузкой, чулками, береткой и галстуком. На жилетку был нацеплен серебристый знак следственной службы, на поясе висели дубинкообразный шокер и сумка, в которой следователи носят всякие нужные для работы предметы или оборудование. Вот только обувь её совершенно не соответствовала униформе. Моднейшие туфли на утолщённой платформе и с высоким каблуком — в такой не то что бегать за преступниками, ходить-то по любой неровной местности опасно.
— Тебе кто разрешил на территорию заходить, грязная? — высокомерно глядя на девчонку, следовательница остановилась метрах в пяти от маленькой лисы. — Давно морду копьём не разбивали?!
— Яблоко мне! — Такеда Сёдзиро поймал брошенный ему плод и, держа в одной руке лук, второй протянул яблоко девчонке. — Положи на голову и встань у столба. Покажи! Покажи мне свою решимость, мелкая сопля из Арараги!
Кицунэ посмотрела на него с ироничным прищуром. Он серьёзно?
— Вставай к столбу, или проваливай! — глухо, с чёрной ненавистью, выдохнул ей в лицо капитан самураев. — Или у тебя не хватит духа даже показать, от кого я милостиво терпел столько наглой болтовни?! От тепличной, тупой, пустозвонной шлюхи, или от дочери самураев, у которой в крови есть нечто, дающее вес словам?! Выбирай сейчас, бродяжка с гонором принцессы! Покажи всем, кто ты такая, и запомни этот выбор на всю свою оставшуюся жизнь!
Глава 4. Гигант из рыхлой глины.
— Ты — Котонэ из 'Стальных Ос'? — после десяти минут ожидания, к чужачке подошла ещё одна секретарша, рангом помладше, гордо бравирующая алым знаком главной банды на стильном чёрном пиджаке. — Приказано тебе передать.
Хапнувшие стимуляторов бандюганы сеяли хаос и разрушение всюду на своем пути. Они даже не искали сокровищ. Безумие разрушения захлестнуло их разумы и, врываясь в шикарные сады, они крушили статуи, фонтаны и беседки, валили деревья, а затем врывались в дома. Пробивали стены, разносили шикарные интерьеры, крушили мозаику и полированные мраморные колонны.
"Чего-то слишком легко гуляем". — тайно удивлялся между делом Кицунэ. — "Ладно понятно, что у вас все свои мужчины на войне погибли, одни слуги беспомощные остались. Ну а охрана-то где?! Деньги кончились наёмников нанять"?
— Не нужно так дрожать и бледнеть, леди Мегуми. — заявил Кадзиро, небрежным движением руки отправив репортёров и назойливых посторонних прочь. — Рассматривайте нашу скорую свадьбу как самый обыкновенный политический брак. Я не собираюсь ни тащить вас в постель, ни навязывать своё общество. У меня, простите, слишком много весьма увлекательных дел, от которых я совершенно не желаю отвлекаться на нелепые игры. Этот город и регион станет площадкой для моих работ. Через вас я попросту узаконю свои претензии на территории. Ни более, и не менее.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
