Ловушка

— Так, трудяга, а ведь мы с тобой сейчас упадём.

Я смотрел на приборы: правый двигатель терял мощность, ещё пара секунд, — и он заглох. Самолёт старенький, но надёжный: двухмоторный "Касатик М-321", и перед вылетом техники проверили его как обычно. Видимо, на этот раз что-то прозевали. Когда несколько минут назад отказал левый, я перевёл самолет в снижение, убрал крен и продолжил полёт. Потому что точка возврата была пройдена. Сообщил принимающим, что иду на одном движке, чтоб подготовились. Дотянуть до суши было вполне реально. Но вот заглох и второй. Полный абзац. Снизу приближалась земля, вернее — вода, если ещё точнее — океанский простор. Садиться на воду? Вообще-то у меня не поплавковый вариант, но что ещё делать... Хотя...

Впереди, немного сбоку, показалась тёмная точка на горизонте. Остров. Километров тридцать или даже меньше, ветер попутный, машина лёгкая. Попробовать дотянуть в режиме планирования? Летал же когда-то на безмоторных...

Я направил самолёт в сторону замеченной суши. Но откуда она здесь взялась? На карте ничего не обозначено. Сбился, что ли, с курса?

Взгляд на панель ничего не дал: приборы показывали и как будто исправно. А седьмое чувство подсказывало, что высота другая и координаты не скорректированы. У самого берега, метрах в ста пятидесяти от него мы нырнули в воздушную яму. Так и на воду не сядешь, так в неё войдёшь камнем и... Уже хотел катапультироваться, надеясь на ветер, который донесёт меня до суши, даже протянул руку к рычагу. И в этот момент увидел людей: стоят у самой воды, машут руками, наверное, что-то кричат. Пошутил вслух:

— Эй, ребята, поймайте самолет перед тем, как мы разобьёмся...

Вышло сиплое бормотание. Тут же почувствовал, как самолёт выровнялся и его словно подхватило воздушным потоком. Сели на прибрежную полосу, длинную и ровную, подняв фейерверк из светло-жёлтого песка. Откинулся в кресле, переводя дыхание и успокаивая нервы: руки не отпускали штурвал и одновременно мелко дрожали. А вокруг собирались люди, человек пятьдесят. Наконец мне удалось отпустить руль и я вышел. Все разом ринулись ко мне, мужчины и женщины. Один, смутно знакомый, протянул руку:

— Добро пожаловать на Остров!

Я пригляделся:

— Асхат?!

Он пропал в позапрошлом году: передал в часть о неисправностях в моторе и всё — исчез. Искали месяц, но словно корова языком слизала: ни машины, ни Асхата.

— Сашка! — обрадовался он. — В шлеме-то сразу не признал. Ну, в общем, с прибытием, вечером отпразднуем, сейчас пойдём в посёлок, надо же тебя определить куда-то. Не волнуйся, всё расскажу.

Он повёл меня по утоптанной траве между деревьев, остальные двинулись за нами, кое-кто остался на берегу. Вскоре мы вышли на лесную поляну с большим рубленным домом посреди неё. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это не одно здание, а четыре, объединённые между собой коридорами с выходами на четыре стороны: к лесу, в соседние постройки, и во внутренний двор, где оказались огороды и сад каких-то плодовых деревьев. Там же были вырыты четыре колодца. Вдоль бараков стояли грубоватые дощатые столы и скамейки. Асхат жестом пригласил меня присесть.

— В общем, Саш, это всё остров, — сообщил он мне. Продолжил: — Он периодически испускает какой-то импульс, который повреждает моторы и аппаратуру и притягивает к себе. Не физически, а так, — на психику давит. Приманивает. Понимаешь?

— Нет, — честно ответил я.

— Ну, смотри: твой самолёт он засёк, так?

— Так.

— Повредил двигатели, так?

— Ну...

— А потом ты увидел этот остров. Так было?

— В общем, да.

— И ты полетел сюда и под самый занавес он тебя аккуратненько так посадил.

— Кто — он?

— Да остров же!

— Так он что — живой? — не понял я.

— Не знаю. И никто не знает.

Мы помолчали. Я попытался переварить сказанное, но за малым количеством информации не смог и спросил:

— А на карте он где находится, примерные координаты можешь сказать?

— А нет его там.

Я вопросительно посмотрел на Асхата. Он усмехнулся:

— Никто из попавших сюда никогда не знал о его существовании. Мы тут понаблюдали — он типа прикрыт защитной аурой, никакие съёмки с орбиты не берут, с воздуха не видно, с моря тоже. У нас тут все такие: кто как прибыл, кто где работал раньше и знания соответственно. Так вот никто о его существовании никогда ничего не слышал. И все попались. Этакий остров-ловушка.

— А мы тебя месяц искали, — невпопад сообщил я.

— А мы видели: вы несколько раз над этим местом летали. Мы и костры жгли, и брёвна раскладывали буквами SOS, и ракеты пускали — чего только не делали, а вы нас в упор не видели. Хотя не могли не заметить — летали низко. То есть по законам физики не могли. Но тут у этого местечка свои законы: ловушка для населения в радиусе где-то до тридцати километров. Хотя поймать вас тогда не снизошёл — не понравились чем-то.

— А как-то сообщить по-радио не пробовали? Или оно не работает?

— Да всё работает: и радио, и телевидение, и даже компьютер. Мы вас вызываем, а остров глушит, вы не слышите. Сообщение посылаем, а оно обратно приходит: типа адресата такого в природе нет. Ну и бутылка с запиской на следующий же день обратно прибилась.

— Ты думаешь, это остров?

— Не знаю. Но больше некому. Мы здесь всё обыскали.

— А импульс? Откуда он исходит — нашли?

— Нет, не нашли: он как будто из разных мест исходит: сегодня здесь, а завтра там. И по времени непредсказуем: то несколько лет не появляется, то за неделю трёх человек поймал. Вон, видишь — люди сидят за тем столом? — Асхат показал направление рукой. — Троих из них пять лет назад в один день на разных яхтах принесло. А вон та компания спустя два дня прогулочным самолётом прибыла.

Я пригляделся: среди мужчин и женщин притягивала внимание светловолосая девушка с миловидным лицом. Смуглая, видимо, хорошо загоревшая. И волосы, наверное, тоже на солнце выгорели. Заметила, что её разглядывают, улыбнулась. Я смутился и повернулся к другу.

— Ленка. Леночка. Когда она сюда попала, ей было всего семнадцать. Кончила школу и в честь этого ей купили билет на развлекательный полёт. Вот теперь сидит и развлекается. Пойдём, покажу тебе окрестности.

За пару часов мы обошли примерно половину острова. Асхат показывал мне природу, поясняя, чем полезно то или иное растение, а какого следует опасаться, так как оно ядовито. Какие-то я узнавал, однако многие были незнакомы. Встречавшиеся животные не обращали на нас внимания. Полюбовавшись на горный водопад в лучах заходящего солнца, шумно обрушивающийся в озеро, мы отправились назад: начинались сумерки. В это время над островом стали отчётливо видны сполохи, похожие на северное сияние. Их движение, сперва быстрое и хаотичное, постепенно замедлилось, и наконец они застыли, словно разноцветные вкрапления в тёмно-серую ткань гигантского зонта. Это и была та аура, о который упоминал Асхат, видимая человеческому глазу лишь вечером и всего несколько минут. К моменту нашего возвращения радужные включения полностью рассеялись в черноте неба, уступив место ярким звёздам.

— Расскажи ещё об импульсе, — попросил я.

— Что именно?

— Ну... как вы его засекли, как о нём узнали?

— А он виден: такой как бы луч разноцветный, с размытыми границами, типа северного сияния. Ну, ты же видел только что — такой же, только узкий и ярче, поэтому виден в любое время суток. Возникает когда хочет и где хочет, нас не трогает.

— И всё?

— И всё.

— А взлететь на самолёте или на яхте уплыть?

— Не отпускает.

— ?!

— А вот так: плывёшь или летишь будто от острова, и вдруг словно морок на тебя накатывает. Когда спадёт — впереди опять он, родной наш. Такое вот место заколдованное.

— Мдя...

— У нас тут несколько учёных залетели, семь или восемь лет назад, так ничего и не придумали.

— Фантастика.

— Скорее, физика: что-то ещё непознанное людьми. Типа другое измерение.

— Есть надежда?

— Надежда всегда есть. А пока такие вот обстоятельства места, куда мы попали.

Нас позвали на ужин, после которого устроили небольшой концерт в честь моего прибытия.

А дальше потекли дни, недели, месяцы, годы. Остров неуловимо рос — завоёвывал потихоньку сантиметры у океана, — и продолжал ловить людей. В его "сети" попадались учёные, врачи, учителя, инженеры, музыканты, художники, артисты. По радио тогда объявляли, что такие-то люди погибли в катастрофе или пропали без вести, называли наши приблизительные координаты с погрешностью плюс-минус два десятка километров, а нам всё никак не получалось сообщить, что живы. Колония из четырёх домов разрослась в небольшой средневекового вида деревянный городок с красивой архитектурой. Разные открытия, задумки и их воплощение делали нашу жизнь всё интересней и насыщенней. Появились новые поколения, рождённые здесь. Когда я смотрю на свою Ленку, как она улыбается, наблюдаю, как смешно бегают, сверкая пятками, наши внуки, я тоже улыбаюсь. И задумываюсь: а как бы сложились наши жизни, если бы в них не вмешался остров? И что вообще такое — этот остров? Иное измерение? Параллельный мир? Разумное существо, которое, зная о грядущей катастрофе планеты, пытается уберечь человечество от вымирания и собирает избранных, как на Ноев Ковчег? Или посткатастрофическое информационное пространство, где кажущаяся жизнь суть лишь иллюзия моей души, давно покинувшей тело?