Я.Р.В: Лавил - черный человек

*ПРОЛОГ*

— Черт вас всех дери! Я на такое не подписывался! — толстячок в белой рубашке на выпуск и в уже порванных белых штанах с кровоподтёками неуклюже взмахнул руками. В этот раз ему удалось сохранить равновесие. Стальная мясорубка, состоящая из четырёх шнеков на которых мы так заботливо расположились, грубо шевельнулась, но вроде бы не сдвинулась с места. Кто-то, с явно хорошим чувством юмора, проверял её работоспособность перед тем, как дёрнуть главный рубильник.

— Ай! — девчонка слева от меня рефлекторно ухватилась за выпирающий на пол метра край своего шнека и закономерно порезалась. Всё на это и рассчитано. Чертова западня не подразумевала, что из неё кто-то будет выходить живым. Мы стояли на самом верхнем шнеке, что крутился только по команде, а вот на втором и третьем уровне движение не прекращалось ни на секунду. Мне хватило короткого взгляда вниз, чтобы едва не опорожнить желудок. Некогда сверкающая, смертельно заточенная сталь потемнела от засохшей крови. Старая, смердящая мясорубка ждала новых жертв издавая утробный голодный вой из своих ненасытных недр. Хорошо, что я надел кроссовки. Давно хотел в них бегать по утрам, да всё никак не получалось, а теперь их мягкая, почти липкая подошва помогала мне совсем в другом деле. Жаль только на сеанс я не додумался надеть тренировочный костюм. Балансировать над пропастью в брюках то ещё удовольствие. А ведь я думал, что взять штурмом это красочное место смогу исключительно благодаря своему деловому шарму. И обворожительной улыбке. Ага, я наивный дурачок. Впрочем, всё, как всегда.

— Господи! Оно возвращается! — паренёк лет двадцати пяти в футболке с коротким рукавом, раскрашенной, кажется, всеми цветами радуги взвизгнул. Он попятился и едва не сорвался со скользкого металлического цилиндра. На пареньке короткие шорты, под которыми тощие волосатые ноги. Жили на них были натянуты как тетива у лука.

Оно действительно возвращалось. Огромная кукольная голова с застывшей улыбкой, больше похожей на злобный оскал и с запавшим левым глазом. Правый её глаз чувствовал себя намного лучше. Он сверкал красным зрачком и с безумным интересом рассматривал наш выживший квартет. Голова куклы появилась из-за края приёмной чаши мясорубки, как неспешно вылетевший из-за дома дирижабль. И абсолютно такого же размера. К слову сказать, до края мясорубки никто из нас не смог бы дотянуться, даже если бы двое человек встало друг на другу на плечи. Младенческий смех, будто пропущенный через огромную медную трубу, заставил поморщится от боли. Он проникал прямо в мозг и явственно сводил с ума.

— Друзья, вас осталось всего четверо! Давайте играть дальше! Больше игр!

Губы куклы не двигались, а голос шёл из той же медной трубы. Багровый глаз куклы засиял ещё страшнее.

— Фарфоровая дрянь! — ругнулся толстяк, задрав голову.

— Боже, не злите её, пожалуйста! — чтобы сохранить равновесие девчонка упёрлась коленками в шнек и стряхивала с пораненной руки кровь.

— Все помнят правила игры? — не унималась кукольная голова.

— Пошла к чёрту! — скрипел зубами толстяк. Шнек мясорубки показательно дернулся еще раз. Все рефлекторно вскрикнули. Но, как и прежде удержали равновесие. Нам явно оттягивали неизбежный момент. Эта игра в вопросы и ответы мне порядком поднадоела, тем более, когда наша импровизированная команда ещё не дала ни одного правильного ответа. Подозрительно всё это как-то, но правильные выводы ещё не посетили мою светлую голову. Пока там гулял лишь ветер ужаса. Шея кукольной головы вытянулась. Теперь на ней отчетливо виднелась змеиная чешуя.

— Итак у нас следующий вопрос: ваше самое любимое животное? И помните: если кто-то ответит неправильно, один из вас умрёт! — кукольная голова парила над нами и всё больше походила на дирижабль.

Я прикусил губу. Последнее животное, которое посещало мою квартиру лежало трупом в холодильнике несколько дней. М-да уж, моё первое впечатление об этом уютном с виду центре семейной психологии было явно завышенным. А ведь как всё хорошо начиналось...

* "РЕСУРС О" *

— Ты решился идти туда? — Яр в очередной раз осмотрел меня скептическим взглядом, скрестив на груди руки. Я хорохорился перед зеркалом расправляя складочки на пиджаке и борясь с запонками. Я улыбался, но руки как-то странно тряслись. От страха? Скорее от волнительной неизвестности. Все-таки не каждый день идёшь под прикрытием Инфернального босса в тайную лабораторию Чернобожцев. И ведь как всё совпало с этой злополучной визиткой! В кустах был не рояль, а целый оркестр. Винить в чем-то Борисыча бессмысленно, он такая же жертва, как и я. Жертва чужих игр.

— А что? Разве у меня есть выбор? Твоё Темное Царство мне его не оставило, если ты не заметил.

Я не хотел упрекнуть Яра в его неуклюжести, это получилось само. Слова прозвучали слишком резко, с истерическими нотками. Ненавистный галстук мешал дышать. Сначала я ослабил узел, а потом и вовсе его снял.

— Прости, это была продуманная ловушка.

— Конечно, вот только... — я замер уставившись на собственное отражение: уставшее и не выспавшееся лицо, с чёрными кругами под глазами. — Зачем я им?

Яр прошёлся от одного угла прихожей до другого. Он задумчиво гладил подбородок и смотрел в пол.

— Мне кажется ответ тут очевиден. Ты повелеваешь тьмой, как Чернобожец, но не принадлежишь ни к одному их Дому. Ты идеальное оружие против Чернобожцев. Помнишь? Они воруют осколки Великого Зеркала, а для Инферналов это святые реликвии.

Я бросил на Яра резкий, испепеляющий взгляд:

— Оружием мне быть еще не приходилось! И я помню про осколки. Один такой обошёлся мне очень дорого.

Яр лишь растерянно развёл руками.

— Значит такова судьба. И твоя, и моя.

Он был подавлен похлеще моего, злые шуточки в мой адрес закончились тем злополучным вечером и теперь мы думали лишь о том, как выбраться из той ситуации в которой оказались. Правда думали молча, каждый сам про себя.

— Не знаю, есть ли смысл брать тебя с собой? — я аккуратно снял родовое кольцо с пальца, подкинул в руке.

— Поверь есть! — Яр всполошился и было сделал в мою сторону шаг, но осекся. Он всего лишь бестелесный призрак и мало что мог, кроме как жужжать над ухом приставучей мухой.

— Кумир предупреждал о каком-то энергетическом поле, которое будет блокировать любую магию извне, я не уверен, что брать перстень хорошая идея.

Я смотрел на Яра через зеркало, не отводя от него взгляда положил кольцо на тумбочку. Предок окончательно замкнулся в себе, беспокойно крутанулся волчком и выдавил улыбку:

— Но если получится разломать их генератор, кольцо и пригодится. Я буду ждать твоего сигнала и приду на помощь настолько быстро, насколько смогу.

— Может и пригодится, но Чернобожцы не дураки, наверняка почувствуют магию перстня еще за километр, это может стоить мне жизни, — я ничуть не блефовал.

Яр очень не хотел отпускать меня одного, но я действительно хотел обойтись без его помощи. Хотя бы в этот раз. Да я терял хорошую поддержку, дельный совет и просто знакомое лицо в логове врагов, но я пойду к Чернобожцам, а значит смогу применить силу тьмы. Мои руки чесались повторить тот фокус с пентаграммой. Будет забавно смотреть при этом в лица этих недоучек. Тоже мне адепты злого культа. Пусть увидят настоящую злость. Я закончил приводить себя в порядок, проведя рукой по волосам и растрепав их.

— Барьер! — Яр долго смотрел мне в спину. Он ждал пока я вспомню о защите сам, но я обходился без неё уже неделю, и как-то привык полагаться на собственные инстинкты и боевые навыки.

— Точно... — я колебался, но приложил руки к телу. От бедра до груди прошёлся колющий разряд, который разросся теплом. Я действительно уже отвык от этого ощущения. А самое страшное: я не чувствовал себя в безопасности, так как это было раньше.

— Так то лучше, — Яр смотрел на меня взглядом брошенного пса. Он очень не хотел оставаться дома, и я его прекрасно понимал. Он один раз уже недоглядел за мной. Представляю какую взбучку предок получил за это в Лимбе, но он прав. Такова судьба. И его, и моя. А еще я наконец-то осознал и принял последнее пророчество Миры. Баланс. Я должен научится балансировать между тьмой и светом. И Паридай. Загадочная женщина, что принесёт мне неудачи и даже смерть...

— Барьер выдержит тьму? — почему-то я сильно в этом сомневался. Защита помогала от злых посягательств Инферналов, и то не особо настойчивых, а тьма... Она уничтожала Инферналов пачками и без особых проблем. Моя защита для неё как листок бумаги против острого самурайского меча. По крайней мере так казалось со стороны.

— Я думаю удар, максимум два, — Яр морщился давая эту оценку. Всё понятно: он и сам не знал всего этого наверняка. Стоило ли мне тратить силы на поддержание барьера? А если его учуют Чернобожцы в лаборатории? Всё это было слишком рискованно. Я сосредоточился и развеял с себя защитный эффект. Яр побледнел пуще обычного.

— И что ты задумал?

Я тяжело вздохнул, растёр глаза. Они болели не от света, а от навалившихся проблем.

— В печати нет смысла. От тьмы она не спасёт, а Инферналов там не будет. Чернобожцы мнительны, почувствуют барьер и догадаются что я заглянул к ним на огонёк не просто так. Пойду так...

— И без защиты, и без кольца? — Яр тихо выдохнул слова. Он был готов упасть в обморок, но вряд ли бы это тронуло мою душу.

— Да, — сухо отозвался я. — И я думаю мы не будем с этим спорить.

Яр не касался запрета использовать мне тьму. И так понятно, чем я буду бить супостатов. Оставалось только надеяться, что лаборатория действительно хорошо спрятана и мои выкрутасы в этот раз никто не увидит. Последнее, что я должен был взять с собой это камень-пропуск от Кумира. Яр не видел его и даже не ощущал. Похоже главный Чернобожец не соврал и внутри этого булыжника действительно нет магии. А что до красной капли, которая пульсировала в центре, я думаю где-то сзади должен был быть отсек с батарейкой. Яр изумлённо следил как я вытащил камень из ящика и с невозмутимым видом сунул его во внутренний карман пиджака. И опять. С виду он был большим, его рефлекторно хотелось взять обеими руками, но как только мои пальцы сжали булыжник, он неуловимо уменьшился в размере.

— Это что ещё такое?

Яр провожал меня до входной двери требуя, чтобы я прояснил ситуацию. Я лишь рассмеялся и стараясь покинуть квартиру как можно скорее юркнул в коридор.

— Это пропуск, не переживай, сейчас такие в моде.

Яр не успел ответить, я захлопнул дверь и направился к лестнице. Хоть ночь прошла благодатно, и я впервые выспался за эту неделю, набравшись сил, но решил, что небольшая утренняя разминка на лестничных ступеньках мне не повредит. Впереди намечалась шикарная драка, я бы даже сказал бойня и к ней надо подготовиться морально. Я ещё раз проверил наличие запасов тьмы. Пентаграмма очутилась на ладони, но я не закончил её. Слишком большой соблазн пострелять по бутылкам, но вокруг люди, да и к тому же хулиганить возле дома это дурной тон. Осколки печати хорошо режут как сталь, так и бетон вместе с человеческой плотью. Поднявшееся с утра настроение окончательно меня покинуло. Интересно куда же делся Матвей? Ума не приложу как напроситься к соседям в гости. Может встречу его родителей у дома и спрошу, как дела? Узнаю, как они готовят мальчика к школе, может наплету что-нибудь о воображаемом шкодливом племяннике. Поток моих мыслей сначала остановился, а потом окончательно рухнул. Входная дверь подъезда была открыта, прямо на пороге я чуть не столкнулся с мужчиной и женщиной. Им было чуть больше тридцати. На плечах женщины платок. Его кончиком он вытирала слезы. Заплаканное опухшее лицо смотрело в пол. Мужчина обнял её и повел внутрь дома. Они прошли мимо меня молча и не торопясь. На колонне, подпирающей подъездный козырек висело свеженаклеенное объявление. Его распечатали на обычном цветном ксероксе. В центре фото. Мальчик с сачком для ловли бабочек или майских жуков. Он улыбался. Я без труда узнал на фотографии Матвея. Моё сердце рухнуло в груди: надежды не оставалось. Под фотографией большими буквами текст:

Матвей Зорин. Пропал мальчик, на вид десять лет, вышел из дома в серых штанах, белой футболке и спортивных кроссовках. Всем, кто что-либо знает о местонахождении Матвея просьба позвонить по номеру телефона.

Номер прилагался, как и куча другой не менее важной, но уже бесполезной информации. Я поспешил уйти прочь. К своему ужасу я не столько оплакивал судьбу ни в чем невиновного мальчугана, или горе его родителей, сколько тот факт, что вещи Матвея, которые так точно были описаны в объявлении всё ещё лежали в моей квартире. И они не двусмысленно изодранные в клочья. В который раз я проклял Тетруса и подославшего его Рег? В сотый или тысячный? Похоже план этого кошмарного дядьки ещё долго будет мне аукаться. Но теперь хоть понятно, что происходит с людьми, из которых так любят вырываться Инферналы. Как будто можно было надеяться на что-то другое...

* * *

— Доброе утро, вы на прием?

Девушка с доброй, почти лучезарной улыбкой встретила меня на рецепции курсов психологии. Я не успел даже толком оглядеться. Глаза мои разбежались от разнообразия гламура, стоило мне только переступить порог сего чудного заведения. Кстати снаружи здание это выглядело совсем уж не презентабельно, серая плитка на фасаде, местами уже отслаивающаяся. Так же как-то слишком коряво выглядела и табличка с названием заведения. "Ресурс О" И не понятно, то ли на конце цифра, то ли буква. А еще странный еле различимый рисунок внутри этой цифробуквы. У меня не было времени изучать пристрастия врага. Цель ясна, все инструменты у меня в руках. Не зная, что это лишь прикрытие для лаборатории Чернобожцев вряд ли я бы когда-нибудь в жизни обратил внимание на такое название, даже если бы ходил мимо этого дома каждый день на протяжении лет десяти.

— Да, у меня даже оплачено! — я протянул девушке копию договора, которую с огромным трудом нашел в своих закромах. Как никак с момента его подписания прошел год.

— Хорошо, — девушка приняла листки обворожительно поведя плечами. На ней было тонкое кружевное платье кремового цвета. Глубокий вырез декольте провоцировал смотрящего на самые низменные желания. Мой взгляд нехотя скользнул ниже. На бейджике красовалось имя девушки: Мария.

— Интересный у вас дресс-код, так принято на полном серьёзе? — я оценил и длину её платья. Оно кончалось далеко выше колен. Кожа девушки с лёгким автозагаром, без морщин и родинок.

— Ого! — она вчиталась в договор и привстала. — Роман Валерьевич, договор как бы это сказать...

— Просрочен? — я улыбнулся и почти лег на стойку. — Да, есть такая проблема, но если деньги заплачены, то почему бы не сделать мне исключение?

— Договор не просто просрочен, у нас уже и таких курсов нет. Сейчас корпоративная психология заменилась психологией служебной деятельности. А её курсы в данный момент закончились. Увы, Роман Валерьевич, но мы не можем вам помочь. И кстати деньги вернуть вам тоже не удастся...

Она хотела вернуть мне договор, робко, но настойчиво улыбнулась. Острый коготок оставил на бумаге след, от которого не спасла даже мягкая стойка. Я перехватил листок бумаги, что уже желтел от времени и отложил в сторону.