В С Японии 1900-1909

ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ ЯПОНИИ 1900-1909

Русско-японская война 1904-1905

Вооруженные силы стран мира: Общее оглавление

Вооруженные силы Японии: 1890-1899, 1910-1919

Сокращения и обозначения

ЯПОНИЯ (Японская империя)

Микадо: Мэйдзи (Муцухито) (1867-1912)

Премьер-министры: Ямагата Аритомо (1898-1900), Ито Хиробуми (1900-1901), Кацура Таро (1901-1906, 1908-1911),

Сайондзи Киммоти (1906-1908)

Население: 46.000.000ч(1904г) [Строков-3] 43.800.000ч(1900г), 49.100.000ч(1910г)[WC]

ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ [ЭСБЕ т.41а с.738-743 1904г.]

АРМИЯ в 1904 г.[МАА-414]

Численность японской армии составляла почти 100.000 человек, с большим количеством закаленных в боях солдат, которые участвовали в китайско-японской войне 1894-95 годов.

Действующая армия была организована в 12 дивизий плюс дивизия имперской гвардии. Основной силой каждой дивизии были две пехотные бригады, каждая бригада состояла из двух полков, в каждом из которых было по три батальона. Кроме того, в дивизии был полк кавалерии (три эскадрона); артиллерийский полк (два батальона, каждый из трех батарей): саперный батальон численностью 600 человек (три роты): и телеграфная рота (три отделения), всего насчитывалось 17 артиллерийских полков численностью от 612 до 680 полевых рот.

Силы первой армии составляли 88.000 пехотинцев; 8.500 кавалеристов; 14.000 артиллеристов. и 11.000 гарнизонной артиллерии, 5.000 инженеров-пионеров и 10.000 обозных войск. Когда были призваны резервы, общая численность увеличилась до 186.800 пехотинцев; 11.500 кавалеристов; 15.500 артиллеристов с 800 орудиями и 13.000 гарнизонной артиллерии с 200 орудиями: 9.000 инженеров и 12.000 обозных войск. Общая численность территориальной армии составляла еще 123.500 человек всех родов войск с 300 полевыми орудиями.

Моральный дух и эффективность

Как руководство, так и рядовые были хорошо мотивированы, имели четкое представление о том, каковы их военные цели и что необходимо сделать для их достижения, мнение российского командования и персонала (слишком часто одно и то же) постоянно недооценивало японцев по причинам грубых расовых предрассудков; но иностранные наблюдатели (включая даже генерала Куропаткина во время визита в 1903 году) в целом согласились с тем, что японская армия адаптировалась к современным методам с впечатляющей серьезностью.

Поскольку образование было одним из направлений рывка Японии в современный мир при императоре Мэйдзи, японский призывник на самом деле с гораздо большей вероятностью был грамотным, чем его российский коллега, что делало японское обучение более эффективным. Ему внушали, что он должен относиться к службе императору с патриотическим энтузиазмом; и даже когда эта доктрина не смогла убедить (как среди подразделений, которые отказались покидать свои окопы для проведения новых самоубийственных атак в Порт-Артуре), во всей армии в целом был более последовательный дух корпоратива.

Наблюдатели отмечали множество примеров разумной осторожности, проявляемой офицерами при выполнении всех аспектов полевой службы, и терпеливого повиновения военнослужащих. В то время как влияние двора, очевидно, было важным, структура власти Японии лишь недавно перестроилась, ряд различных центров политической власти действовали в качестве взаимных сдержек и противовесов, и ни молодой император, ни какой-либо другой человек не пользовался самодержавной властью царя Николая и его семьи. Назначения на военные должности не зависели от фаворитизма в такой же степени, и в целом к военной профессии относились серьезно, по сравнению с их российскими коллегами, больше японских офицеров были полны решимости преуспеть благодаря учебе, энергии и самодисциплине, а также социальным связям; и они верили в победу, это было энергичное молодое общество, стремившееся обогнать старые державы, и идеал служения не был нарушен из-за инертности правящего класса.

В отличие от Российской империи с ее огромными этническими и социальными разделениями, Япония была единым и в целом довольным обществом. Хотя по современным западным стандартам условия службы японского призывника были мрачными, по сравнению с жизнью современного крестьянина-фермера (или многих российских призывников) они были вполне сносными — обильная еда, хорошая одежда и регулярная зарплата были в новинку. Дисциплина была такой же жесткой, как и в России, но была естественным продуктом самодисциплинированного общества, и социальная пропасть между полковыми офицерами и рядовыми была уже, чем в царской армии. За исключением случаев, когда солдат находился на действительной службе, ежедневный круг обязанностей солдата оставлял ему разумное количество свободного времени для игр, купания и скромной бесплатной выдачи алкоголя и сигарет. Были предприняты разумные усилия, чтобы обеспечить ему достойные условия в кампании, такие как хороший паек и основные удобства во время транспортировки или в лагере. В Маньчжурии это снизило степень грабежей и жестокого обращения с местным китайским гражданским населением ниже той, от которой страдали в районах, оккупированных Россией, что, как следствие, принесло пользу японской разведывательной сети.

Стоит также подчеркнуть, что в начале XX века японское обращение с ранеными и пленными было признано — нейтральными западными наблюдателями и вернувшимися российскими пленными — в целом гуманным. Дикость 1930-40-х годов все еще была в невообразимом будущем.

Однако, несмотря на их приверженность новым военным технологиям и тактике, японцы, не в меньшей степени, чем русские, все еще цеплялись за многие из своих старых традиций. Одним из примеров был странный инцидент, рассказанный русским офицером во время осады Порт-Артура, некоторые из наиболее фанатичных японских офицеров жаловались на плохую работу своей армии во время осады. Говорят, император ответил, что эти офицеры должны взять дело в свои руки, вместо того чтобы критиковать других. Затем некоторые из них надели традиционные самурайские доспехи и мечи своих семей и приняли участие в двухдневном штурме горы Высокая. Русские защитники были потрясены видом) средневековых воинов, храбро взбираясь на холм навстречу им, но это изумление не помешало им нанести тяжелые потери в отважной, но тщетной атаке.

АРМИЯ

Японская армия была оплотом японского империализма, центром и реальной силой шовинистической реакции. По своему положению в государстве она резко выделялась, считалась превыше всего.

На строительство японской армии и разработку военного искусства большое влияние оказывала немецкая военная система. Японцы подражали ей. Прибывший в Японию в 1884 г. профессор Берлинской военной академии Меккель был возведен в степень первого учителя "большой войны". Меккель участвовал в реорганизации японской армии, составлял для нее уставы и инструкции и считается основателем военной академии в Токио. Главнокомандующий японскими войсками в русско-японской войне маршал Ойяма являлся поклонником немецкой военной доктрины; во время франко-прусской войны 1870-1871 гг. он был военным агентом в прусской армии.

Всеобщая воинская повинность, установленная в Японии в 1873 г., распространялась на мужчин в возрасте от 17 до 40 лет. Срок действительной службы определялся в 3 года, в запасе — 4 года и 4 месяца и в территориальной армии (резерв) — 5 лет, а всего 12 лет и 4 месяца. Лица, не попавшие на действительную службу, зачислялись в рекрутский резерв. Систему комплектования войск Японии называют общей воинской и территориальной системой. Вся страна разделялась на 12 дивизионных округов, дивизионный округ — на 2 бригадных округа, по 2 полковых участка в каждом.

В мирное время постоянная армия Японии была сравнительно небольшой— 150 тыс. человек, в военное время, по окончании общей мобилизации, увеличивалась до 360 тыс. человек. Во время войны Япония призвала 1,5 млн. человек. К концу войны численность действующей японской армии достигала 442 тыс. человек, из этого числа 381 тыс. человек — на Маньчжурском театре военных действий.

В мирное время японская армия организационно подразделялась на дивизии. Дивизия состояла из двух бригад, двухполкового состава (12 батальонов) каждая; кавалерийского полка трехэскадронного состава; артиллерийского полка, состоявшего из двух отделений (дивизионов), трех-батарейного состава каждое (всего 36 орудий), и двух батальонов — саперного и обозного. В военное время из двух-трех дивизий и одной, двух или трех бригад создавались армии.

Вооружение японской армии отвечало современным требованиям. Вся пехота к 1902 г. имела скорострельное магазинное (на 5 патронов) ружье образца 1897 г., с прицелом до 2 тыс. метров и штыком-кинжалом, который примыкался к ружью только при атаке. Конница была вооружена магазинными карабинами образца 1897 г. и саблями.

Пулеметов в японской армии было мало, они проходили испытание в частях двух дивизий.

Перевооружение артиллерии в общем завершилось к концу 1902 г.; скорострельных пушек системы Арисака насчитывалось (к концу 1903 г.): горных — 410 и полевых — 670. Полевые пушки возились шестью лошадьми, стрельба велась бездымным порохом японского изготовления.

Лопата и особая кирка являлись составной частью снаряжения пехотинца.. Мундир японской армии был прусского образца, кепи и гамаши — французского. Японская военная промышленность с наступлением нового, XX века еще только развертывалась. Вооружение японской армии во многом походило на западноевропейское, часть артиллерии и пулеметы доставлялись из-за границы.

Боевая подготовка войск проводилась в наступательном духе. В ведении наступательных военных действий японцы стремились к охватам противника. Создавать более широкий оперативный фронт и действовать по внешним операционным линиям с целью окружения противника — все время угрожать ему обходами и охватами, добиваясь победы на флангах1,— таковы оперативно-стратегические взгляды японского командования, культивируемые немецкими инструкторами и наставниками. В ходе войны японцы, добиваясь развязки на флангах, действовали схематично, с крайней осторожностью, неуверенно и с оглядкой. Над военным командованием довлело слепое подражание Седанской операции, проведенной немцами во франко-прусской войне.

В тактическом искусстве японцы также стремились

к обходам и охватам, к быстрому маневрированию. Японское командование признавало возросшую мощь огня и

необходимость разреженных строев. Однако в начале войны оно не избежало ввода в бой пехоты в густых боевых порядках. С приобретением опыта происходили изменения в тактике, которые касались разрежения строев, усиления огня при ведении атаки и самоокапывания. Атака стала производиться только после огневой подготовки. Пехота обучалась самоокапыванию. Лопата и кирка японским пехотинцем использовались и в обороне, и в наступлении. Хорошо была поставлена одиночная подготовка.

Слабая японская кавалерия, сближаясь с противником, обычно спешивалась и вела огневой бой. Артиллерийские части отличались высокой подготовкой и вели огонь, так же как и русские артиллеристы, с закрытых позиций.

На положение японской армии в обществе и на ее воспитание оказывал большое влияние культ войны, прославление самурайских "доблестей" и "традиций". Культ войны, внедряемый в Японии с давних времен, с появлением самураев — особого военно-феодального сословия, стал широко использоваться японскими империалистами для пропаганды расизма и милитаризма и отвлечения народных масс от классовой борьбы.

Японские реакционеры, милитаристы всегда прославляли кодекс самураев — бусидо (путь воина), оберегали его как боевое знамя, возвеличивающее "героизм" своих воинственных предков. Кодекс бусидо закреплял за самураями привилегированное положение воина, выделял его в особый военный класс. Самураям в период правления в Японии сегунов из феодального дома Токугава (1603-1867 гг.) официально, законодательством было предоставлено право убивать всякого простолюдина, который "неприличествующим образом ведет себя по отношению к членам военного класса". Так с давних времен охранялось особое положение военной касты.

Во время буржуазной революции 1867-1868 гг. (далеко не завершившейся) сословия, в том числе и самураи, были упразднены, но привилегированное положение их продолжало сохраняться. Вместе с падением феодального строя и отменой сословий каста самураев постепенно отходила в прошлое, но офицерский корпус почти целиком составлялся из бывших самураев, а "доблести" и "традиции" их вошли составной частью в идеологический арсенал победившего в революции блока буржуазии и части феодалов, захватившего в свои руки власть после свержения Токугава. В докладе военного министра России (1902 г.) говорилось: "Бывший военный классу образовавший ныне военную партию, до сих пор играет видную роль в японской политике... Под давлением той же военной партии... последовало затем совершенно несоответствующее средствам страны развитие вооруженных сил в таких размерах, о которых никогда раньше не могли мечтать японцы". Военный психоз особенно разжигался перед войнами и во время войн. Француз Балле, выступая в штабе маньчжурской армии в июле 1905 г., не без основания заявил, что "Япония стала страною самураев".

Правящая верхушка и японская военщина много делали для внедрения милитаризма, расовых и шовинистических настроений среди японского народа. Много делалось и для воспитания молодежи в воинственном духе. Низшие и высшие школы были превращены в военно-воспитательные центры детей и молодежи. Японцу е малых лет прививали, что "Япония — центр мира", что ей "принадлежит первенствующая роль на Востоке", что "нет силы, которая могла бы разбить Японию". Вбивалась в головы молодежи и всего населения мысль о перенаселении Японии и о необходимости расширения территории за счет Китая и России.

Японцу с детских лет внушали, что оц ради государственных, завоевательных идеалов должен в любое время жертвовать собой, своим личным "я". Сильно было влияние конфуцианства — культа предков. Выступая в военный поход, офицеры и солдаты совершали обряд погребения. Считалось священным имя героя, записанное в храме "шохонша". Призыв молодого японца в армию, которая комплектовалась в основном из крестьян, считался почетным для семьи. При следовании войск население деревни выходило им навстречу и провожало их до следующей деревни. Семьям убитых на войне оказывались почести.

В воспитательной системе японской армии наряду с выработкой выносливости, стойкости и храбрости отводилось должное место выработке инициативы, способности самостоятельно оценивать обстановку и действовать в соответствии с ней. Положительной чертой офицерского состава японской армии было и его стремление к самосовершенствованию.

БОЕВОЙ СОСТАВ

2+3 армии: 1.A, 2.A, 3.A:1904, 4.A:1904, 5.A:1905

1 гвардейская дивизия: IGJ

12+6 пехотных дивизий:

1.ID, 2.ID, 3.ID, 4.ID, 5.ID, 6.ID, 7.ID, 8.ID, 9.ID, 10.ID, 11.ID, 12.ID,