Василиска (глава 17)

Глава 17

Довольные мужчины вернулись с добычей. И Шамиль... приполз, положил на камень маленькую тушку, даже меньше кошки. Он, наелся, а девушке этого пока хватит. И не просто хватит. Он специально искал магическую зверушку, круги по скользкому склону прилично намотал, устал, так как для ребёнка-мага требуется именно такая насыщенная пища.

Любопытство заставило Лиску осмотреть добычу. Нет, не птица. Крылатая ящерица. Она ей сказочного дракончика напомнила. А как крылья переливались... Эх! Жалко птичку!

"Птичка" встрепенулась и уцепилась острыми зубками ей в руку. Больно! Недовольное шипение сорвалось с девичьих губ. А рядом оборотни обернулись. Глеб в числе первых.

Защитный механизм у них сработал. Девушка своя, на неё напали, значит, надо защищать.

— Нормально всё, — пошипела Лиска, вставляя в пасть мелкой пакости веточку. — Сама разберусь!

Глеб обернулся обратно, приняв человеческий облик. А глаза...

— Ш-што, — оскалился наг, — неприятно по зову оборачиваться?

Не неприятно, а необычно было вожаку подчиняться. Первый раз, оно так... Хотя...

Глаза летучего дракончика переливались и светились. Как будто расплавленное красное золото заполняло их. Лиску они заворожили. И эта краснота в испуганных звериных глазах, казалось, роднила их. Сердце у девушки сжалось, успокаивая малыша, она тихонечко погладила шершавую тёмную шкурку.

— Тссс...

У нага от Лискиного шипения рябь по коже прошлась. И он настороженно, не лучше самого вожака, посмотрел на девушку, которая увлеклась своей детской игрой.

— Что? Неприятно на зов откликаться? — подколол нага оборотень.

И всё бы ничего. Только в скотнике люди похаживали, проверяя свою скотинку. И почистить за ними надо, и покормить. А тут... твари!

— Не трогайте их, — пробормотала девушка теням, скользнувшим за убегающими людьми. — И не вмешивайтесь, мы с Шамилем сами разберёмся. Шамиль! Кристалл законник, мне кажется, у него есть. Сам принесёт. Ярец, не вмешиваться, тебя особенно касается. Если первый раз, я сделала вид, что ты не услышал, второй раз... обижусь.

Лиска аккуратно разжала довольно широкую пасть маленькой зверушки, и чтобы больше она не кусалась так больно, намотав на свою руку какую-то тряпку, дала малышу её дальше терзать. Но показывая, что она-то его не обижает. Она его придерживает, жалеет и защищает от агрессивного окружения.

Минут через пятнадцать явились гости. Сам лорд с группой поддержки. А ничего так, или храбр, или самоуверен, или глуп он. Или группа поддержки в тридцать вооружённых наёмников повлияла на его мозг. Видимо, все желающие расправиться с обернувшимся зверьём не вместились в пещеру, и остальная тридцатка зевак перегородила центральный вход, приготовив магические копья. Толпа дюжих мужиков с оружием попроще выглядывала в смежном проёме. Храбрецы! Одним ударом, наверное, семерых мечтали завалить, да оборотни не букашки. Хищники!

Вид возвышающегося нага их даже не затормозил. Уверенно прошли люди к единственному горящему костру. А там Лиска, одетая в свой военный костюм, обутая в берцы, и волосы спрятавшая под косынку. Пацан! И Глеб! Куда же без него!

Мирно поглаживая растянувшуюся на руке зверушку, девушка встретила гостей.

— Вы ко мне? — повернулась стоявшая спиной к толпе Лиска.

— Нет! — выплюнул лорд. — К этому! Где остальные твари? Они обернулись!

— Законник у тебя с собой? — поинтересовалась девушка. — Доставай, будем учить народ законам империи.

Возмущённый лорд, быстро порывшись в кармане, достал плоский предмет на цепочке. Часы старинные! Если бы! Вместо часов, открыв крышечку, раскрылся перед ним пустой лист. Голограмма.

— Вой! — произнесла Лиска кодовое слово. И тут же на листе проявилось требуемое. Закон! — Ну? Читай вслух.

— Нападение на вой, в любом обороте, является нападением на... — запнулся лорд. — Это враньё... — возмутился лорд. — Ты врёшь! Они не вой!

— Значит, моего слова тебе мало? — прошла девушка, достав аккуратно скрученный в трубочку документ, подписанный в суде, развернула его перед людьми. — А что по закону у нас... за оскорбление?

— За оскорбление лорд лорда может вызвать на поединок чести... — беззлобно заложил своего лорда наёмник. — Или лорды могут выставить вместо себя своего человека.

Из груди вожака раздалось довольное урчание. Ну, сколько можно сдерживаться, прогибаться?

— До смерти! — захрипел лорд.

— Ну, если только ты сам встанешь! А так... есть желающие сегодня умереть? — спросила Лиска у толпы. Толпа, естественно, промолчала. Умирать за какого-то там лорда никому не хотелось. — Ну, тогда до просьбы о пощаде.

Лиска сама бы поучаствовала в драке. Иначе то, что происходило, она бы не назвала. Лорд выставил одного из своих наёмников, закованного в тонкую броню, и вооружённого железной сетью против таких зверей, как оборотни, и копьём с магическим наконечником, да ещё ножом.

Глеб встал в стойку только с одним ножом.

Сама бы она поучаствовала, да мужчинам надо было пар выпустить. И зрелище посмотреть. И вообще... Засиделись! Да и оборотни... не лучше. Напряжение, оно такое. Густым облаком в воздухе висело.

Дрались мужчины за пределами пещеры, под охлаждающим дождём, снижая накал страстей. И в грязи... У... как они наслаждались, возюкая друг друга мордой по грязным лужам...

Успех переходил от одного соперника к другому. (Это Лиска успела шепнуть Глебу, чтобы сыграл на публику, "потанцевал"). Толпа ликовала...

Но сколько бы они, ни крутились, Глеб, можно сказать, вымотал соперника. Выносливость у него звериная. Уложил он того, прижал голову к воде, да так, что закричать о пощаде он уже не мог. Захлебнулся бы, открой рот. И уже, когда вожак почувствовал, что тот теряет сознание... вот-вот. Вытащил он наёмника, уложил на спину и ушёл.

Лиска вернулась под свод пещеры к костру вместе с вожаком. Зверушка на её руках совсем успокоилась, притихла. Она её так и поглаживала. Погладила она и довольного, до урчания Глеба по лохматой мокрой и грязной шевелюре.

— Не обольщайся, когда женщина гладит мужчину по голове, она проверяет, в какую сторону та у него откручивается.

Глеб улыбнулся. А улыбка у него... зубастая, завораживающая. Лиска вспомнила, что она его постричь хотела. Посмотреть, какой он под слоем заросшей шерсти. Но...

— Давай, — протянул Шамиль руку к зверушке, — разделаю.

Девушка хищно выдохнула. Оскалив зубы. Сверкнув злобно вспыхнувшими в темноте глазами, не хуже самих оборотней. Да опомнилась.

— Спасибо, я не голодна! — а зверушку крепче к себе прижала.

Наг не понял, а Глеб... у него как раз дочь трёх лет, и она тоже жалостливая.

— В следующий раз, — предупредил вожак, — сначала разделывай, потом отдавай.

Дошло!

— Шшшшш... — крутанулся наг на месте, закатив глаза к каменному своду. — Проголодаешься, сама её разделаешь!