|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Двадцать первая глава
На ужин, разумеется, опоздали.
Кадм было застеснялся идти в столовую, но ребята подтолкнули его в нужном направлении, помня о том, что в Тёплой Норе он даже месяца не прожил, а значит — всё такой же голодный.
А в столовой их встречал Колин, заранее предупреждённый. Он как раз раскладывал по тарелкам разогретую кашу, щедро поливая её мясным рагу. При виде шестого стула, гостеприимно отодвинутого от стола, Кадм перестал смущаться и пошёл впереди братьев.
Ел он — привычно для ребят, с удовольствием. А когда забывался, думая о чём-то, ещё и так жадно, что забывал прожёвывать и глотал всё подряд.
Ивар появился в столовой, когда Колин привстал, чтобы добавить в тарелку Кадма половник мелко нарезанного мяса.
— О, вы здесь! — с порога сказал Ивар. — У вас компот остался?
По дороге к столу братства подобрал стул от соседнего стола и сел рядом с Коннором — напротив Кадма.
Тот немедленно выпрямился над своей тарелкой, и его ложка звякнула, упавшая из неловко стиснутых пальцев.
Понаблюдав за попытками мальчишки-друида есть спокойно, Коннор протянул свою чашку с компотом Ивару.
— Ивар, у меня к тебе конфиденциальный разговор, — невозмутимо сказал он. — Подожди меня в гостиной для старших.
Тот, протянувший уже руку за чашкой, её-то взял, но поставил её перед собой на стол, чтобы уточнить:
— Какой, ты сказал, разговор?
— Конфиденциальный. Один на один. Без лишних ушей.
Кузен чуть слышно фыркнул, но встал и, забрав с собой чашку, вышел из столовой.
А Коннор приглушил едва не сорвавшийся с губ смешок: Кадм посмотрел мальчишке-друиду вслед, а затем снова накинулся на ужин — на этот так стремительно, будто боялся, что Ивар вот-вот вернётся и не даст ему доесть. Братья тоже переглянулись: кажется, Кадм побаивается Ивара больше, чем самих ребят. Из-за того что Коннор стал его учителем?
А мальчишка-друид тем временем доел добавку, чуть не залпом выдул компот, после чего посидел, исподтишка поглядывая на негромко беседовавших меж собой братьев. Наконец встал и собрал опустевшую посуду, свою и ребят, отнёс её на кухню.
— Я пошёл? — помявшись, спросил он у Коннора.
— Да, иди.
Братья молча смотрели на закрывшуюся дверь, пока Хельми не сказал задумчиво:
— Заметили? Меня он больш-ше не боится.
— Я заметил другое, — отозвался Мирт. — И мне это почему-то не нравится.
— И что же это?
— Он появился здесь... не могу подобрать правильного слова... Ну, скажем, не то чтобы самоуверенным. А сейчас ведёт себя, как... малолетка? О, понял! Он выглядел взрослым, а сейчас боится всех и вся. И за него как-то даже страшно... Выглядит слабым.
— И при всём при том совершает побеги и набеги на Старый город и соглашается, чтобы я его учил, — хмыкнул Коннор.
— Бернар сказал, что Кадм сегодня подошёл к нему и попросил взять его в ученики по травознанию, — вполголоса сообщил Колин.
— Ого! — удивился Мика. — Предложить ему, что ли, поработать на моих станочках?
— Ты опоздал, — уже насмешливо сказал мальчишка-оборотень. — Ринд сказала — он загорелся плетением из лозы и что получается у него не хуже, чем у Александрита.
— Ничего себе! — оценил Мика. — Какой деятельный. О, Селена! Селена, у нас тут важный и интересный вопрос насчёт Кадма. Это Мирт придумал. Мирт, повтори, что сказал. Вдруг Селена знает ответ?
И Мирт повторил. Селена, присевшая на стул ушедшего Кадма, долго не думала. Улыбнулась и кивнула.
— Всё просто. Сначала он нёс на себе груз ответственности за группу своих детей. По-взрослому. А теперь, освободившись от этого груза, сам стал ребёнком, который вдруг обнаружил, что вокруг него очень много интересного.
— Всего лишь, — разочарованно проворчал Мика. — А я-то думал...
Мирт рассмеялся и шлёпнул пальцем по его носу.
— А мы не додумались!
Селена ещё немного посидела с братьями, слушая их рассказ о случившемся в пригороде, а потом покачала головой.
— Этот пригород... Сколько ж в нём негатива до сих пор... А как же продавцы теперь — и те изобретатели этого зелья?
— Спрашивали у Рамона — он сказал, что завтра пригород опять перекроют и будут ловить этих продавцов на границе между городом и пригородом, — утешил её Мирт.
— Это как? — встревожилась Селена. — Перекроют? А как же мы поедем в театр?
— Про театр мы не забыли, — сказал Коннор. — С Рамоном же договорились, что он встретит нас завтра у моста в пригород и на машинах Чистильщиков проводит до театра.
— Уф-ф... Ладно, мальчики, я побежала в школу. Вроде работа и заканчивается, но всё равно страшно их там оставлять без пригляда...
И старшая сестра заторопилась выйти из столовой, а за ней, спохватившись, побежал Мика — то ли спросить о чём, то ли уговорить на что-то. А четверо остались за столом.
— О чём х-хочеш-шь говорить с-с Иваром?
— О снах Кадма, — прямо ответил мальчишка-некромант. — Иначе они вечно будут сторониться друг друга.
— Тогда — удачи, — пожелал Мирт и первым встал из-за стола.
Выждав, когда братья выйдут из столовой, а значит — пройдут гостиную для старших, Коннор тоже пошёл на выход.
Брат сидел за рабочим столом, за которым ребята обычно плели " бусики", и задумчиво рассматривал банки с готовым бисером. За стеной-шкафом еле слышно доносились голосишки самых маленьких, которых в школу не взяли, чтобы не мешали. Кажется, в гостиной для младших сидели Моди и кто-то ещё из старших ребят. Коннор сел рядом с братом.
— С Кадмом всё никак не получается сдружиться?
— Ты из-за него?! — возмутился Ивар, отставив банки подальше от края стола.
— Из-за него.
— А я что — виноват, что он сам куксится? Я ведь знаю, что у него живот до сих пор не заживает из-за этого!
— Из-за чего? — быстро переспросил Коннор. — Ну-ка, ну-ка, объясни мне, как ты понимаешь эту его рану.
— Легко, — уже негромко, но сквозь зубы ответил мальчишка-друид, и Коннор усмехнулся, вспомнив, что, вообще-то, это его любимое слово — "легко". А тут Ивар, оказывается, перенять успел. — Он мне не простил, потому что я знаю, что он предатель. А ведь я-то простил ему, что он хотел меня убить!
Коннор глубоко вздохнул. К этому разговору он давно готовился, но сейчас понимал, что всё дело в Иваре. Сумеет ли кузен понять то, что уже давно понял его старший брат?
— Начнём сначала, — медленно сказал он. — Ивар, среди учеников тёмных друидов часто бывали самоубийства?
Ивар открыл рот, но не сумел выговорить ни слова — с таким изумлением смотрел.
— Хорошо. Зайдём с другого конца. Вас готовили быть убийцами. Но готовили ли вас к тому, что вы сами можете умереть в любой момент? Ты рассказывал о том, что от вас взрослые друиды потребовали убивать друг друга. Значит — готовили?
— А... при чём тут это?
Не обращая внимания на его вопрос, мальчишка-некромант продолжил:
— Ивар, когда ты появился в Тёплой Норе, ты нас изрядно напугал. И мы с братьями решили проследить за тобой... Ты бывал в склепе — в той деревне. Помнишь? Я тоже был там однажды. Спрятался. И слышал, как ты проклинал меня за то, что я спас тебя с капища. Ты проклинал меня ещё и за то, что я выжил в аварии... Ты должен был медленно умирать из-за чёрных корней и проклинал меня, потому что на капище ты мог умереть быстро. Помнишь?
— Помню... — прошептал мальчишка-друид.
— Вас готовили и к тому, что вы в любое время можете умереть от рук своих. Ты очутился у тёмных друидов в конце войны, когда тебе был двенадцатый год. Кадму было восемь, когда он попал к ним. И он настолько устал от той жизни, что возненавидел тебя, когда ты выкинул его из Мёртвого леса, хотя он-то приготовился к смерти от твоей руки. Вот что значит незаживающая рана на его животе.
Ивар напряжённо смотрел в невидимую точку перед собой. Потом откашлялся.
— Ты хочешь сказать, он ненавидит меня за то, что я его не убил?
— Да. Он специально пытался затащить тебя на капище. Помнишь? Ты сам сказал, что был сильнее. Он старался разозлить тебя, чтобы ты его убил. Старался, потому что он младше — и не знал, как жить дальше. И ему казалось, что легче умереть. А ты его не убил.
Ивар молчал так долго, что Коннор проговорил:
— Однажды мы с братьями говорили о тебе — Кадма тогда у нас не было. Тогда — когда я ещё не знал, кто ты для меня. И ребята высказали мнение, что тёмные друиды перемешали в ваших головах все представления о том, что такое хорошо и что такое плохо. В Мёртвом лесу для Кадма смерть, с которой он свыкся и в мыслях, и в реальности, была выходом из всех его жизненных тупиков. Думаю, ему повезло, что, после того как он был выброшен из Мёртвого леса, ему каким-то чудом удалось попасть в клан Теренса. Там-то ему немного вбили в голову некоторые принципы, на которых строится жизнь, а не смерть.
Сначала брат ссутулился, положив локти на край столешницы. Посидел, пару раз сумрачно глянув на Коннора. Убрал руки, откинулся на спинку стула. Снова уставился в стол. Поднял глаза и, не поворачиваясь к мальчишке-некроманту, спросил:
— И как мне-то теперь быть? Такое я простить не могу, потому что... — он споткнулся на полуслове и пожал плечами. — Или... прощать не надо, а надо сделать что-то другое? Я... не понимаю. Ты поможешь?
— Кожа на животе Кадма начала заживать, с тех пор как он подружился с Синарой, — задумчиво вспомнил Коннор. — Сегодня на тренировках он наконец снял рубашку. Ещё немного заметно, но завтра кожа явно будет ровной. Он теперь знает, что у него есть родные, что здесь, в деревне, безопасно, и постепенно освобождается от знаков смерти. Ивар, честно... Я не знаю, как вас сдружить. Я не знаю даже, стоит ли это вообще делать. Подумай об этом сам, ладно?
И Коннор, по сути, сбежал от младшего брата, оставив его в личном недоумении. Он и правда не знал, как бы поступил на месте Ивара. А в мыслях утвердилось одно: теперь брат знает причину отторжения от него Кадма. Пусть сам и разбирается со всем тем, что узнал. В конце концов, они могут и не быть друзьями. Так хоть шарахаться друг от друга не будут в Тёплой Норе.
А сбежал Коннор в детскую гостиную. И сразу нарвался на ещё одну проблему. Правда, не совсем личную. На общественную.
На любимом многими малышами диване сидел Риган. С ним — Герд и Каи. А с другой стороны от мальчика-дракона — двойняшки-оборотни Шамси и Торсти. И все они, весьма задумчиво глазели, как в двух манежах возятся волчата Тибра, волчишки — младшие сестрёнки Минны, Петар и Стен.
— А вы почему не играете? — спросил Коннор, присаживаясь сбоку, на широкий подлокотник дивана, и потому слегка возвышаясь над мальчиком-оборотнем Торсти.
Риган немедленно поднял голову и засиял в хитрой улыбке.
— Мы думаем, — объяснил он. — Нам С-селена велела думать.
— И о чём? — поневоле заинтересовался мальчишка-некромант.
— Как без скандала ввести в театр Кама, — откликнулся Герд и, шмыгнув носом добавил тише: — А как... Я и сам боюсь, что нас оттуда... э-э... попросят.
Коннор сразу догадался, в чём дело, и покачал головой.
— Не попросят, — твёрдо сказал он. — Селена ездила за билетами и вообще узнать обо всём вместе со мной и Колином. Там знают, что в нашей Тёплой Норе разный народ живёт. Поэтому спокойно себе думайте про Кама.
— А я уже придумал! — похвастался Риган.
— И что ты придумал? — заинтересовался Коннор, а остальные с надеждой уставились на мальчика-дракона.
— Он меня понес-сёт! — заявил Риган.
— Это как? — изумился Каи. — Ты же вроде выздоровел!
— Вс-сё равно пока х-хромаю! — махнул рукой Риган. — Кам добрый — он не поймёт, что я притворятьс-ся буду, будто мне с-сложно идти. И понес-сёт меня в театр.
— А если что — шипи на всех, кто к нему придираться будет, — посоветовал Каи, и волчата-двойняшки с уважением уставились на него.
Риган подумал-подумал и решил:
— Крылья выпущу, ес-сли что!
С трудом удерживаясь от смеха при виде абсолютно серьёзных лиц, Коннор тоже покивал в знак того, что Риган принял неплохое решение.
— Я пош-шёл! — заявил мальчик-дракон и съехал с дивана. — Надо с-сказать С-селене, что мы придумали, как ввес-сти Кама в театр. А то она волноваться будет.
— Я с тобой, — вскочил и Каи. — А то забудешь сказать ей про шипение и крылья!
— Идём, — согласился Риган, и двое поспешно покинули гостиную.
И Коннор, почему-то не желавший идти в мансарду, встал и сел на место Ригана.
— Каи смешной, — задумчиво сказал Герд. — Он уже почти взрослый, а ведёт себя порой как... — И пожал плечами.
Только что подошедший Ивар оглянулся на дверь в тамбур, а потом, помешкав, тоже сел на диван и чем-то так заинтересовал двойняшек-оборотней, что они принялись то и дело склоняться вперёд, чтобы разглядеть мальчишку-друида из-за Коннора.
— А почему ты думаешь, что он смешной? — недовольно спросил Ивар. Кажется, личную проблему с Кадмом, подброшенную Коннором, он так и не решил.
— Он часто важничает, — объяснил мальчишка-оборотень. — Как будто без него дела не решаются. Вот и сейчас — с Риганом пошёл. Зачем? Будто Риган и впрямь не вспомнит всё, что надо сказать Селене.
Коннор откинулся на спинку дивана, наблюдая за младшим братишкой — за Стеном. Тот полез через один манеж в другой и волчата вчетвером набросились на него: кто-то тащил его за ноги, кто-то за бок — из манежа, который он старался занять. Петар внимательно следил за всеми, кажется прикидывая, кому помочь — волчатам или Стену.
Раздался грохот под бегущими — и в гостиной для младших появился Корилус с одноклассником Клематисом, который, как и его соседка, девочка-эльф, оставался в Тёплой Норе на будние дни. Эти двое долго рассусоливать не стали: не заметив Коннора и остальных, сосредоточившись только на искомом, они за подмышки схватили Петара и Стена и, прижимая к себе изумлённых малышей, уволокли в тамбур, а затем...
Сидевшие на диване привстали от неожиданности. Коннор даже растерялся. Помог взгляд на оставшихся в манежах волчат: все четверо ошеломлённо смотрели на входную дверь в тамбур, обалдевшие от похищения парочки малышей.
— Я сейчас посмотрю, куда они их! — пообещал им Коннор и поспешил во двор.
Следом бросились заинтригованные Герд и Ивар.
Только открыли дверь из дома, как услышали радостный тоненький вопль, слаженно прозвучавший в два голоса: первоклашки усердно катали малышню на "банке", круглых качелях, которые надо разгонять, чтобы они крутились долго и сладостно! Заодно, раскрутив, и сами запрыгивали на ту же "банку".
— Вот бессовестные! — прошептал Коннор, смеясь.
— Почему — бессовестные? — спросил Ивар, не отрывая взгляда от качельки.
— Эта "банка" в одном месте заваливается, из-за чего крутится недолго. Но, если положить на неё определённый груз, кататься можно долго.
Ивар пригляделся, ничего в сумерках не увидел и риторически спросил:
— Хочешь сказать, они поставили на "банку" Петара и Стена — и теперь она крутится, как надо?
— Хочу.
И оглянулись на постепенно приближавшуюся к Тёплой Норе толпу, радостно говорливую. Возвращались из деревенской школы те, кто готовил поход в театр.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
