Глава 15

Глава 15

Кооперативная.

Новый день, как много в этом звуке!... Мда-а! Что-то меня на лирику потянуло, хотя зарядку утреннюю я уже выполнил, водные процедуры тоже.... Основательно перекусил, да и энергией заправился так, что чуть не свечусь. Настроение замечательное и погода под стать, хоть и сентябрь, но тепло почти как летом. Солнышко светит, деревья ещё зелённые, только в парке можно заметить легкую желтизну некоторых листьев.

Мы с мамочкой частые гости детского клуба. Некоторые мамочки и их детки меня уже узнают и почему-то сторонятся. К сожалению, объяснить им, что рёв их малышей рядом со мной не повод для беспокойства не могу, так как пытаюсь не светиться своими способностями к различным экстрасенсорным манипуляциям.

Я в последнее время провел огромноё количество экспериментов, как с собой, так и с некоторыми соседями по игровой площадке. Пытаюсь открыть им третий глаз, у двоих даже что-то получилось. Вот они и орали мощнее всех, можно было подумать, что их режут, а я ведь только чуть-чуть помог в гармоническом развитии их мозга. И чего так орать! Имели бы хоть часть от предыдущей личности, можно было договориться, объяснить перспективность подобного развития. А так!... Там пустота,... говорить не с кем. Вот и решил помочь,... да и не болело сильно,... ну может чуточку, а они орут так, что аж в ушах звенит!

Их мамочки заметили подобную статистику, что рядом со мной их чада ведут себя неадекватно и пытаются поместить своих любимцев подальше. Ну-ну! Это они так думали, что подальше. Мне, однако, не составило большого труда до них добраться, чтобы завершить начатое. Ведь я не только ползаю хорошо, но используя подкачку энергии в мускулатуру и кости скелета, довольно уверено перемещаюсь и на ногах, правда бывают случаи, когда отвлекаюсь от процесса передвижения, и быстренько хлопаюсь на попку. Эта часть тела меня постоянно выручает, правда и развита она довольно хорошо, благодаря своевременному приёму пищи.

Хона вообще взяла шефство над нашей семьей и постоянно подкидывает всякие пищевые дефициты, притом абсолютно безвозмездно. Отец сильно возмущался по этому поводу. Как он однажды выразился — " Он не нищий и сам может прокормить свою семью". Вот мамочка и попыталась поговорить с её мужем Абрамом Марковичём, но понимания не нашла.

Абрам высказался однозначно, что Хона знает что делает, и за её излечение он тоже постарается нам помочь после нашего переезда на новую квартиру. У него, как у кладовщика стройматериалов, есть возможность достать и заграничную керамическую плитку, да и умывальник югославский для кухни. Вот после этой информации папочка притих, как я понял, керамическую плитку и заграничный умывальник вместе с эксклюзивной водозапорной арматурой в магазинах найти довольно сложно, поэтому папка и придавил свою гордость. Да и я постарался объяснить папочке, что Хона живёт благодаря мне, и ничего нет зазорного в том, что и она, нам помогает. Ведь хорошие люди должны помогать друг другу. Вот после этого моего спича папочка хмыкнул и заявил, что, по его мнению, я в этой жизни не потеряюсь. А чего теряться? Да за такую операцию где-нибудь за рубежом, мы бы несколько десятков тысяч валюты заработали. Так что всё нормально. Да и мы ничего не требуем, они же сами от всего сердца! Если мы откажемся они сильно огорчатся, а вот Хоне это противопоказано, всё ещё может вернуться. Не зря у нас говорили, что все болезни от стрессов!

Так что там по радиоточке передают? Ага! Хрущев вернулся из загранпоездки....

Я тут постоянно размышляю, о кооперативах, надо будет вечерком и его обеспокоить! А то гуляет по заграницам, а в стране куча проблем!

Если быть боле-менее точным, то уровень жизни населения СССР в середине 50-х годов можно оценить, изучая материалы исследований бюджетов семей рабочих, служащих и колхозников, которые проводило Центральное Статистическое Управление (ЦСУ) СССР с 1935 по 1958 год (эти материалы, которые в СССР имели гриф "секретно", опубликованы на сайте istmat.info). Бюджеты изучались у семей, относящихся к 9 группам населения: колхозники, рабочие совхозов, рабочие промышленности, ИТР промышленности, служащие промышленности, учителя начальной школы, учителя средней школы, врачи и средний медперсонал. Наи-более обеспеченная часть населения, к которой относились работники предприятий обо-ронной промышленности, проектных организаций, научных учреждений, преподаватели вузов, работники артелей и военные, к сожалению, не попала в поле зрения ЦСУ.

Из перечисленных выше исследуемых групп наибольший доход был у врачей. На каждого члена их семей приходилось 800 рублей ежемесячного дохода. Из городского населения наименьший доход был у служащих промышленности — 525 рублей в месяц приходилось на каждого члена семьи. У сельского населения душевой ежемесячный доход составлял 350 рублей. При этом, если у рабочих совхозов этот доход был в явной денежной форме, то у колхозников он получался при расчете по государственным ценам стоимости собственных продуктов, потребляемых в семье.

Потребление продуктов находилось у всех групп населения, включая сельское, примерно на одном уровне 200-210 рублей в месяц на члена семьи. Лишь в семьях врачей стоимость продуктовой корзины достигала 250 рублей за счет большего потребления сливочного масла, мясных продуктов, яиц, рыбы и фруктов при сокращении хлеба и картофеля. Сельские жители потребляли больше всех хлеба, картофеля, яиц и молока, но значительно меньше сливочного масла, рыбы, сахара и кондитерских изделий. Следует заметить, что сумма 200 рублей, затрачиваемая на питание, не была напрямую связана с доходом семьи или ограниченным выбором продуктов, а определялась семейными тради-ци-ями. В моей семье, состоящей в 1955 году из четырех человек, включая двух школь-ни-ков, ежемесячный доход на человека составлял 1200 рублей. Выбор продуктов в Ленин-град-ских гастрономах был значительно шире, чем в современных супермаркетах. Тем не менее, расходы нашей семьи на еду, включая школьные завтраки и обеды в ведомствен-ных столовых у родителей, не превышали 800 рублей в месяц.

Очень дешевой была еда в ведомственных столовых. Обед в студенческой столовой, включающий суп с мясом, второе с мясом и компот или чай с пирожком, стоил около 2 рублей. Бесплатный хлеб всегда был на столах. Поэтому в дни перед выдачей стипендии некоторые студенты, живущие самостоятельно, покупали чай за 20 копеек и наедались хлебом с горчицей и чаем. Кстати, соль, перец и горчица, также всегда стояли на столах. Стипендия в институте, где я учился, начиная с 1955 года, составляла 290 рублей (при отличных оценках — 390 рублей). 40 рублей у иногородних студентов уходило на оплату общежития. Оставшихся 250 рублей (7500 современных рублей) вполне хватало на нормальную студенческую жизнь в большом городе. При этом, как правило, иногородние студенты не получали помощи из дома и не подрабатывали в свободное время.

Несколько слов о ленинградских гастрономах того времени. Наибольшим разно-обра-зи-ем отличался рыбный отдел. Несколько сортов красной и черной икры было выставлено в больших мисках. Полный ассортимент белой рыбы горячего и холодного копчения, крас-ная рыба от кеты до семги, копченые угри и маринованные миноги, селедка в банках и бочках. Живая рыба из рек и внутренних водоемов доставлялась сразу после вылова в специальных автоцистернах с надписью "рыба". Мороженой рыбы не было. Она появи-лась лишь в начале 60-х годов. Было множество рыбных консервов, из которых я помню бычки в томате, вездесущих крабов по 4 рубля за банку и любимый продукт студентов, живущих в общежитии — тресковую печень. Говядина и баранина делилась на четыре категории с различной ценой, в зависимости от части туши. В отделе полуфабрикатов были представлены лангеты, антрекоты, шницеля и эскалопы. Разнообразие колбас было существенно шире, чем сейчас, а их вкус я помню до сих пор. Сейчас лишь в Финляндии можно попробовать колбасу, напоминающую советскую из тех времен. Следует сказать, что вкус вареных колбас изменился уже в начале 60-х годов, когда Хрущев предписал добавлять в колбасы сою. Это предписание проигнорировали лишь в прибалтийских рес-пуб-ликах, где еще в 70-х годах можно было купить нормальную докторскую колбасу. Бананы, ананасы, манго, гранаты, апельсины продавались в крупных гастрономах или спе-ци-а-лизированных магазинах круглый год. Обычные овощи и фрукты нашей семьей приобретались на рынке, где небольшое повышение цены окупалось более высоким ка-чест-вом и возможностью выбора.

Так выглядели полки обычных советских гастрономов в 1953 году. После 1960 года такого уже не было.

Приведенный ниже плакат относится к довоенной поре, но банки с крабами были во всех советских магазинах и в пятидесятые годы.

В упоминавшихся выше материалах ЦСУ приводятся данные о потреблении в семьях рабочих продуктов питания в различных регионах РСФСР. Из двух десятков наименова-ний продуктов лишь для двух позиций имеется существенный разброс (более 20%) от сред-него уровня потребления. Сливочное масло, при среднем уровне потребления по стра-не в количестве 5.5 кг в год на одного человека, в Ленинграде потреблялось в количестве 10.8 кг, в Москве — 8.7 кг, а в Брянской области — 1.7 кг, в Липецкой — 2.2 кг. Во всех остальных областях РСФСР душевое потребление сливочного масла в семьях рабочих было выше 3 кг. Аналогичная картина и по колбасе. Средний уровень — 13 кг. В Москве — 28.7 кг, в Ленинграде — 24.4 кг, в Липецкой области — 4.4 кг, в Брянской — 4.7 кг, в остальных областях — более 7 кг. При этом доход в семьях рабочих в Москве и Ленинграде не отличался от среднего дохода по стране и составлял 7000 рублей в год на члена семьи. В 1957 году я побывал в приволжских городах: Рыбинск, Кострома, Ярославль. Ассортимент продовольственных товаров был ниже, чем в Ленинграде, но и сливочное масло и колбаса лежали на прилавках, а разнообразие рыбных продуктов, пожа-луй, было даже выше, чем в Ленинграде. Таким образом, население СССР, по меньшей мере, с 1950 года по 1959 год, можно считать, что было обеспечено продовольствием.

Ситуация с продовольствием кардинально ухудшается, начиная с 1960 года. (http://nstarikov.ru/blog/23233 )

Ведь что интересно, курс на окончательный уход от капиталистического метода хозяйствования для советской экономики, был инициирован еще постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 14 апреля 1956 года "О реорганизации промысловой кооперации". ( А ведь ещё во всесоюзной экономической дискуссии в 1951 году Д. Т. Шепилов, А. Н. Косыгин отстаивали и приусадебное хозяйство колхозников, и свободу артельного предпринимательства. Об этом же писал Сталин в своей последней работе 1952 года "Экономические проблемы социализма в СССР" но Хрущёв решил что он умнее .) Данное постановление было призвано ликвидировать, как предполагалось, нелегальный частный бизнес, который действовал под "крышей" артелей-кооперативов по выпуску товаров массового потребления.

Бизнес этих мелких фабрик и мастерских процветал, особенно в сравнении с результатами работы государственных предприятий легкой и местной промышленности, зачастую убыточных из-за чрезмерной бюрократизации управления, игнорирования потребительского спроса, затратного характера производства. Однако дела "артельщиков", или "цеховиков", как их стали называть впоследствии, шли в гору не только благодаря присущей им коммерческой жилке, но и вследствие того, что кооперативы обладали большей в сравнении с госпредприятиями административной и финансовой самостоятельностью. Вместе с тем ради получения различных преференций кооператоры значительно чаще, чем управленцы обычных фабрик и заводов, практиковали подкуп госчиновников и пускались во всевозможные хозяйственно-финансовые махинации, в том числе и с хищениями государственных и общественных средств.

Усмотрев во всем этом серьезный коррупционный момент, Хрущев со свойственной его натуре бескомпромиссностью пошел в 1960 году на полную ликвидацию промысловой кооперации.

Однако загнанная в подполье частнопредпринимательская деятельность отнюдь не заглохла. Напротив, демонстрируя удивительную приспособляемость и жизнеспособность, она отлично освоилась в чрезвычайно рискованных условиях теневой экономики. Восприняв эту своего рода общественную самодеятельность как дерзкий вызов своему коммунистическому проекту, Хрущев прибег к жесткому ее подавлению, использовав испытанные силовые методы.

Одно за другим стали возникать так называемые "экономические дела", многие из которых были возбуждены отнюдь не в Москве и Ленинграде, а в глубинке, где вдали от центральных властей сподручней было заниматься нелегальным бизнесом. Однако теневая экономика как гидра, вместо одной отрубленной головы выращивала парочку новых.

Естественно номенклатура выпускаемой гражданской продукции значительно упала. Госпредприятия были не заинтересованы в мелкосерийном производстве большого количества разных, притом с постоянно обновляемым ассортиментом товаров народного потребления. Они любили гнать вал и продавать десятилетиями часто уже морально устаревшие товары. Конкуренции не было, другого товара не найти, вот население и было вынуждено покупать что дают. Поэтому частнопредпринимательская "трикотажная" и не только, лихорадка захватила в последующем, не только советскую глубинку. Весьма симптоматично, что максимального уровня нелегальная экономическая деятельность достигла в центральном регионе страны, прежде всего в Москве и Московской области. Наиболее крупные аферы по теневому бизнесу были вскрыты на Перовской швейно-трикотажной фабрике N 11, а также в универмаге "Москва" и в Краснопресненском психоневрологическом диспансере, при которых функционировали подпольные цеха по пошиву трикотажных изделий. А ведь всей этой вакханалии могло и не быть, если не загонять кооперативы в подполье, а создать механизм по мирному сосуществованию, как мелких кооперативов, так и крупных государственных предприятий. Не заниматься пустыми лозунгами, а заполнять полки магазинов необходимым населению товаром, притом всеми возможными путями. Ведь появление в магазинах различных кооперативных товаров, с постоянно обновляющимся ассортиментом заставит и госпредприятия идти на более частое обновлении номенклатуры и повышение, как качества, так и дизайна, иначе их продукция просто не будет продаваться. Получится своего рода конкуренция притом при плановом хозяйствовании. А ведь это только одна сторона проблемы есть ещё и другая.

Кооперативная (артельная) собственность отчуждалась безвозмездно. Пайщики теряли все взносы, кроме тех, что подлежали возврату по результатам 1956 года. Ссуды, выданные артелями своим членам, зачислялись в доход бюджета. Торговая сеть и предприятия общественного питания в городах отчуждались безвозмездно, в сельской местности за символическую плату.

Вместо выборного управляющего, управлять предприятиями стали назначенные директора — представители партхозноменклатуры. Притом в большинстве случаев не имеющие опыт работы на предприятиях. Резко сократилось производство практически всех товаров широкого потребления, как по объему, так и по ассортименту. Интересны причины сокращения ассортимента продовольственных товаров, а также значительное повышение цен на продукты, производимые из зерновых культур, в то время как зерна в стране было по официальным данным намного больше, чем в середине 50-х годов, да к тому же немало зерна закупалось за границей. Дело в том, что большая часть пищевой промышленности СССР, включая помол муки и выпечку хлеба, принадлежала промкооперации. Государственные хлебопекарные заводы были лишь в больших городах и выпускали очень ограниченный ассортимент хлебных изделий. А остальную хлебную продукцию выпускали частные хлебопекарни в виде артелей, поставляя эту продукцию в обычные государственные магазины. Аналогичная ситуация была с мясной, молочной и рыбной продукцией. Кстати, добычу рыбы, морского зверя и морепродуктов также, в основном, осуществляли артели. Основная часть мяса скота и птицы, молока, яиц, а также гречки и проса (пшена) поставлялась не из колхозов, а с приусадебных участков колхозников (которые потом были урезаны) и служила главным источником доходов сельского населения. Значительная часть предприятий общественного питания, особенно в Прибалтике, Средней Азии и на Кавказе входила в систему промысловой кооперации.