Финал шестого эпизода слишком... оптимистичен для мира, где правит политика. Вспомните момент, когда Люк сидит, раздумывая о своем отце, сообщая Лее, что она его сестра. Именно этот момент.
Читать под эту мелодию Rise. Hans Zimmer — The Dark Knight Rises.
Джен. Мини. Закончен.
Люк Скайуокер, Дарт Вейдер, Мон Мотма, Пиетт.
Жирный шрифт — мысленная речь.
Темнота тихо струилась вокруг него, тревожа и заставляя спрашивать себя: прав ли он? Имеет ли эта его мечта право на существование, или это всего лишь утопия? Сладкий обман, который засыпал его глаза песчаной бурей, раздражая их своей несбыточностью.
"Исполнитель" висел где-то там, над головой, невидимый в черноте космоса, но расстояние не имело значения. Он чувствовал присутствие того, кто стал его самым страшным кошмаром... и самой отчаянной надеждой.
Вейдер.
Отец.
Даже мысленно произнести это слово казалось... неправильным. Выворачивающим наизнанку. Разрывающим сердце.
Люк с детства мечтал об отце. С того самого мгновения, как он родился. Он помнил, смутно помнил странное ощущение, привкус Силы того, кто сейчас неподвижно сидел в медитационной камере в каютах "Исполнителя". Иногда, когда тоска совсем замучивала, ему казалось, что он даже слышит голос... голос, который радовался его будущему появлению на свет.
С того момента, как он начал понимать, что происходит вокруг, эта тоска стала разрастаться. Да, Ларсы были хорошими опекунами, но они не были его кровной родней. Не чувствовал он этой жуткой общности, которая связывала его с чудовищем в черных доспехах. Не чувствовал.
И это тоже наполняло его виной и сожалениями.
— Бен... почему... почему ты мне не сказал... — с тоской прошептал он в пространство, ощущая как давит на него громада Силы Темного Лорда. Это было... чудовищно. Тьма стала живой, давящей, словно вся атмосфера этой планеты свалилась ему на плечи. Его жалкий факел света не мог рассеять эту ужасающую темноту. Но, возможно... просто возможно... он сможет разжечь ту искру, что еще тлела глубоко под черными доспехами? Ведь отец его любит. Или...
Или это только очередной самообман?
Чем больше он размышлял на эту тему, тем больше он ощущал, что что-то не так. Неправильно. Не соответствует действительности. Люк попытался встать, чувствуя, как вокруг занимаются своими делами люди, как неподалеку засветился робкий огонек Леи, решительно направляющейся в его сторону... но ноги подвели.
Сила кричала, что нельзя, нельзя сейчас попасться ей на глаза... хотя так хотелось поделиться грузом проблем хоть с кем-то.
Он неловко встал, и вслепую двинулся прочь, ища уединения. Глаза остекленели, не видя ничего вокруг, дыхания практически не было, он скользил сквозь лагерь, незамеченный, невидимый, необнаружимый... а видения захлестывали его агонизирующий мозг.
... Юноша горит в огне, корчась и воя от боли. Искалеченный, преданный и предающий...
... Умирающая женщина, совсем молодая, не имеющая сил бороться, тихим шепотом дающая ему имя... и оставленная без помощи, добитая безжалостными словами о смерти ее любимого...
... Дети... двое, разлученные по воле тех, кто допустил эту ситуацию, ставшие заложниками амбиций и неудовлетворенных желаний, а также страшной слепоты и убежденности в собственной правоте людей и существ...
... Жар солнц Татуина... и холодный взгляд издали. Никогда рядом, никогда никакой помощи...
... Бой Бена и Вейдера... Свет и Тьма... театральная постановка для одного единственного зрителя... наивного фермера с далекой планеты...
... Чудовищная ложь, вывернутая наизнанку правда...
... Беспин... жуткий поединок, ставший попыткой самоубийства...
... Император, предлагающий ему власть...
— Молнии Силы, рвущие его плоть и душу... и разочарование отца, явно исходящее от него при виде такой глупости, самонадеянности и слабости...
— Решение о защите своего потомка, пусть он и глуп. Плата — жизнь...
— Тело отца на погребальном костре...
... Политики, рвущие галактику на части, прикрываясь сладкими обещаниями и его репутацией...
... Пламя войны, разгорающееся все сильнее. Опасения тех, кому он доверял. недоверие в их глазах. Если он так силен, что сумел сразить императора и Темного лорда, то не захочет ли он занять их место? Лея, с пылающими фанатизмом глазами... не стремящаяся распространятся об их родстве... и шепот... Вейдерово отродье... Вейдер — чудовище... сын чудовища...
... Чудовище...
... Чудовище — опасно. Уничтожить!
* * *
*
Он очнулся, сидя прижавшись к стенке какой-то наспех выстроенной времянки, с бешено колотящимся сердцем, потом, покрывающим все его тело... и с поднятыми щитами, скрывающими его от любого способа обнаружения. Хлопнула дверь, кто-то вошел в домик, стуча сапогами. Люк слепо смотрел в бездонное небо, пытаясь собрать себя, развалившегося на куски, машинально сканируя помещение и вошедших в него людей.
— Здесь чисто? — резкий женский голос нарушил легкий шум от устраивающихся поудобнее людей.
— Да. Никаких следящих устройств, вокруг — тоже никого. Мы далеко от основного лагеря, — уверенный, сильный мужской голос.
— Прекрасно.
— Начнем, господа?
— Разумеется.
— И все же, вы уверены? — нервный мужской баритон.
— Уверены, уверены. Прямо сейчас работает подавитель.
— Господа! Не отвлекайтесь!
— Мон!
— Тихо.
— Итак, что нам стало известно?
— За Скайуокера назначена награда.
— Сколько?
— Миллион.
— Сколько?! — потрясенно.
— Вы плохо слышите? Миллион.
— За этого... так называемого джедая? — презрительно, брезгливо.
— Именно за этого.
— Проклятье! Может...
— Может — что? — вкрадчиво.
— Может... — неуверенно.
— Нет. Он нам нужен. Увы. А иначе б...
— Для чего?!
— У него есть шанс. Шанс на то, что он подберется к Вейдеру и императору.
— Вы уверены?
— Да. Вейдер одержим им, Палпатин одержим им. Награду дают только за живого и неповрежденного.
— Интересно... в чем причина такой одержимости?
— Он форсюзер, это логично. Но почему вы уверены...
— Что он сможет?
— Да.
— У него сильная мотивация. Мы не знаем, какая, хотя аналитики говорят о нескольких уровнях, но это не важно. У него есть шанс.
— Чудесно! Мы зависим от юнца! — ядовитое замечание осколками рассыпалось в комнате.
— Это не важно. Важно, что у нас есть... сочувствующие.
— Хм... вот это я понимаю. И что хотят эти сочувствующие?
— Свой кусок, конечно... — Люк почти увидел небрежное пожатие плеч. — Все уже распределено. В любом случае, расклад будет в нашу пользу, даже если у парня ничего не получится. Слишком много ошибок, слишком много... У императора не будет шанса.
— А вы не боитесь, что парень... предаст?
— Этот идеалист? — насмешливо фыркнула женщина. — Не тот тип. Скорее, сдохнет.
— Ладно. Что дальше?
— Надо связаться с "Черным солнцем". Они помогут с информацией. Контрабандисты также не откажутся, это очевидно. Хан уже дал знать.
— Кого поставим во главе?
— На первое время — Лею.
— Эту фанатичную дуру?
— Оооо... это плюс. Никаких сделок, никаких компромиссов. То, что надо на первых порах.
— А потом?
— Какое — потом?
— Ясно.
— Хорошо. Итак, прежде, чем мы перейдем к обсуждению главного — что со Скайуокером?
— Если вернется... уничтожить.
— Поддерживаю.
— Согласен.
— Согласен. Он слишком опасен. Нам второй Вейдер не нужен.
— Ладно, в сторону. Итак, господа, что вы думаете об этом предложении?
— Ну-ка, ну-ка...
* * *
Люк, застыв, слепо глядел в никуда. Сила тонкими усиками шарила по комнате, считывая их мысли, намерения, мечты. Мотма с легкостью отдаст приказ о его ликвидации. Он опасен. Он — угроза. Он подлежит ликвидации... ведь его невозможно будет контролировать. Джедаи не нужны галактике. Они слишком опасны... именно поэтому все смолчали, когда Храм был уничтожен, а клоны исполняли приказ 66.
Он всего-лишь средство для достижения цели — расшатать трон императора. Получится — хорошо. Умрет? Тем проще для них. Никому не нужен еще один Вейдер под боком. Никому.
Меч под его взглядом взлетел в воздух, открывая камеру. Кристалл вылетел наружу и застыл на месте, вращаясь вокруг своей оси. Люк вздохнул, закрывая глаза. Камень треснул и потемнел, делая меч куском металлолома, не выдержав измения Силы своего владельца.
Он медленно поднялся, и неторопливо пошел куда-то вперед, полностью скрытый Силой, направляясь к виднеющемуся неподалеку лагерю.
* * *
Вейдер открыл глаза, напряженно вглядываясь в силу.
Что-то произошло.
Что-то странное... и страшное.
Вселенная накренилась и покатилась под откос, набирая с каждым оборотом все большую скорость.
Сила бурлила, начиная закручиваться вокруг планеты кошмарным смерчем. Сырая энергия все сильнее и сильнее бурлила вокруг странного кокона, оставшегося неподвижным.
Адмирал Пиетт только вытянулся в струнку, когда мимо него промчался лорд Вейдер. Тяжелые шаги прогрохотали набатом, Лорд остановился на мостике у гигантского окна, застыв, словно статуя и не обращая на окружающих никакого внимания. Мужчина в доспехах наклонил голову, словно вслушиваясь во что-то, бывшее слышимым только ему.
И Пиетт был готов поклясться, что Лорд действительно что-то слышит.
* * *
Это было невероятно, жутко и... прекрасно. Белая сверхновая, вспыхнувшая в темноте, плакала и корчилась от боли, выбрасывая плазменные сгустки ослепительно белого цвета. Этот вопль отчаяния и дикого, нечеловеческого разочарования заставлял дрожать космос. Ослепительно белоснежная поверхность, выпускающая хаотично двигающиеся протуберанцы, задрожала, прорастая странными темными молниями, опутывающими ядро.
Свет сопротивлялся, но тьма была неумолима. Она пятнами расползалась по поверхности, проникая глубоко вглубь, прорастая и все сильнее распространяясь.
— Люк? Сын?
Попытка связаться с сыном не привела ни к какому успеху. Да, он был жив... но ему было чудовищно больно.
Что происходит?
* * *
Люк взлетел, сам не зная, как. Р2Д2 что-то пищал, но он ничего не слышал. Прочь! Прочь из этого места! Прочь с этой планеты!
Туда, где никто не помешает ему оплакать разбитые мечты.
Прогулка по лагерю оказалась познавательной. Даже слишком. Мимоходом коснувшись Леи, он был удивлен бурлящей в ней ненависти. Империя и имперцы подлежали уничтожению в ее мечтах. Никаких компромиссов. Никакой пощады. Если она узнает о его тайне... она первая бросит полено в костер, который сложат у его ног.
Хан мечтал о деньгах. Сделки, прибыль, контакты. Любить принцессу — это дорогого стоит. В самом прямом смысле.
Многие мечтали хорошенько повеселиться за счет имперцев. Некоторые просто и незатейливо мстили. Попадались одержимые фанатики и равнодушные ко всему, кроме денег, наемники. Жизнь кипела вокруг него, пока он неслышной тенью скользил к своей смутной цели.
Истребителю.
* * *
Казалось это так просто — отпустить штурвал и тихим листком с осыпающегося осенью дерева упасть вниз, кружась в своем последнем танце.
Так просто.
Так... легко.
Слишком.
Ему нет места среди них.
Но... может, у него есть шанс в другом месте?
* * *
Свет вспыхнул в последний раз, уступая побеждающей тьме. Побеждающей, но не победившей. Черные протуберанцы выстреливали в пространство, сканируя, ища, и находя свою цель, подпитываемые раскаленной добела плазмой, застывшей под темным покровом.
— Отец?
Тихое послание коснулось разума, наполняя странным чувством: надеждой.
— Сын?
Рокочущие обертоны голоса заставляли Силу дрожать.
— Отец.
Ледяное ощущение, словно застывший, овеществленный холод.
— Твое предложение все еще в силе?
Вспышка удивления, осколок понимания, река удовлетворения текли сквозь него.
— Да.
— Тогда жди меня.
— Я всегда жду тебя, сын мой.
— Я иду, отец.
* * *
— Адмирал.
— Лорд Вейдер?
— Сейчас к нам приближается истребитель. Взять на борт, пилота сопроводить сюда. Вежливо.
— Слушаюсь, милорд!
Пиетт отдал честь бронированной спине, поспешив отдать распоряжения, и напряженно уставился на двери. Минуты текли одна за другой, но Пиетт только смотрел и смотрел, не зная, кого ожидать.
Вейдер развернулся, сделал пару шагов, и снова застыл черной статуей.
Неожиданно двери распахнулись, в помещение вошел молодой человек. Среднего роста, мускулистый, одетый в черные рубашку и брюки с военными ботинками. На поясе висел световой меч.
Пиетт застыл, не зная, как реагировать, бросил быстрый взгляд на совершенно спокойного Вейдера и замер. Не знаешь, что делать — не делай ничего.
Юноша быстро, целеустремленно шагал по направлению к Лорду, не глядя по сторонам. От него распространялись волны холода... смертельного спокойствия. Остановившись в нескольких шагах от Вейдера, юноша замер. Пиетт вздрогнул, узнав лицо. Скайуокер! Враг! И... так спокоен? Почему?
Светловолосая голова медленно наклонилась.
— Здравствуй. Отец.
Слова упали, как камни, и присутствующим казалось, что они оглохли от грохота.
— Здравствуй. Сын.
Вейдер помолчал, оценивая изменения в стоящем перед ним парне.
— Рад, что ты принял решение. Не хотелось бы тебя убивать.
— Рад, что ты ждал меня. Взаимно, отец.
Две черные фигуры повернулись к окну, созерцая бездонный космос.
— Что произошло, сын?
— Я повзрослел.
