Вокруг было очень тихо, тихо и пусто. Словно в желудке у Шинигами. Забавно, я не знал, что такое желудок, тем более не знал, что значит Шинигами. Но понимал где-то на глубинном уровне, на границе сознания что эти слова связаны между собой. С этим местом где я оказался. Где не было ничего, и где не могло ничего появиться, но тем не менее я был здесь. Я... и мой мысли. Я не знал даже, что такое мысли, но вот же странность понимал, что это такое.

Не знать, но понимать, чувствовать, интуитивно ощущать, не осознавая, что именно это значит. Это было моим состоянием на долгие... дни? Недели? Годы? Но это было не важно, впереди у меня была вечность... хотя опять-таки не знал, что это такое. Это должно было меня раздражать, пугать, заставлять чувствовать беспомощность. Но поскольку я не понимал этого, меня подобное не волновало.

Я бы так и продолжил находится неизвестно где и неизвестно зачем если бы... не начал вспоминать. Как я говорил моя память была со мной, в самом начале я не понимал, что это за... штука. И зачем она нужна, пытался отогнать её, довольно безуспешно стоит заметить. В свою защиту могу сказать, что эта штука, как я её про себя называл была очень яркой. Она слепила, мешала... спать, наслаждаться заслуженным покоем.

И была не понятной. Слишком быстрой, слишком сложной, слишком насыщенной... этих слишком было крайне много. Но я ничего не мог с этим поделать. К счастью.

Постепенно ко мне приходило осознание, понимание того что я вижу, эти мысли были моей памятью. Не скрою понял я это далеко не сразу. В начале это было нечто странным, ярким, вызывающим непонятные ощущения в голове. Звуками. Позже звуки стали складываться в слова — Шинигами, рамен, риннеган. Я не понимал или не знал, что они значат. Пока не осознал, что слово — это лишь одна из структурных единиц языка, которая служит для именования предметов, их качеств и характеристик, их взаимодействий, а также именования мнимых и отвлечённых понятий, создаваемых человеческим воображением.

Стоит ли пояснять я сам не понял того что вспомнил?

Значительно позже я понял, что эти звуки слова и мысли принадлежали мне. Это 'штука' оказалась моей памятью, памятью которая возвращалась ко мне медленно и болезненно.

Очень медленно и очень болезненно.

Постоянно каждую секунду я видел, слышал, ощущал и вспоминал. И если в самом начале образы и звуки были лишь редкими всполохами в вечной, но такой приятной тихой и бесконечной темноте моего разума, то теперь это было словно торнадо которое стремилось разорвать меня на части.

Очень неприятно скажу я вам. Переживать одно и то же воспоминание или ощущение тысячи раз до тех пор, пока не осознаешь, что это вообще значит. И каждый раз одно воспоминание тянуло за собой многие тысячи других.

Я вспоминал что такое рамен, вспоминал Ичикару, следом тянулись воспоминания о Конохе, кланах, академии шиноби. Воспоминания толкались, перемешивались, словно стараясь мешать друг-другу.

Будь проклят ассоциативный ряд. Эта проклятая память накатывалась сложно снежный ком, но даже это можно было терпеть... до тех пор, пока не вернулись эмоции. О этого я словно безликий наблюдатель интересом смотрел на свою жизнь. Одинаково равнодушно оценивая успехи и провалы, моменты радости и горечи. И многое другое... но, когда вернулись эмоции я уже не был столь спокоен.

Я видел свою жизнь, видел ее не с самого начала, но с тех моментов, которые отразились на мне, моей личности желаниях и целях.

Вспышка, слепящая глаза, и я вижу свое детство...

Слишком много ненависти, направленной на меня и даруемой в ответ. Ненависти от жалких людишек, обычных гражданских некоторые из которых позволяли себе бить ребенка. Правда стоит отметить лишь раз, после того как третий отдал приказ казнить нападавших вместе с семьями, ближайшими родственниками и даже просто знакомыми меня стали избегать.

Но тогда я этого не знал, забавно, тогда я много чего не знал.

Ненависть превратилась в страх и презрение, меня игнорировали и держались на расстоянии, по началу я думал, что этого достаточно, но мне было страшно признать того что я боялся одиночества. Забавно, не боятся побоев и смерти, насмешек и издевок. Но страшно быть одному в пустой квартире.

Я всего лишь хотел, чтобы меня любили. Ох знали бы все к чему тогда приведет мой потайной страх не быть одному, дали бы отмашку Данзо искать новый сосуд. Но не успели...

Вспышка.

Академия. Самое светлое время, хоть по началу меня игнорировали так же, как и раньше, но не было той же отчужденности. Забавно, дети очень многое берут от своих родителей, бессознательно копируя их отношение к тем или иным людям или же событиям. Столь же опасливое отчуждение от детей мне не нравилось, но что я мог поделать? Я думал, что в академии для меня все изменится... но увы. Все менялось не так как мне хотелось бы.

Забавно, находясь в пустоте я смотрел на себя со стороны я подмечал новые детали, видел все несколько в ином свете. Смотря на себя с позиции равнодушного наблюдателя можно многое понять.

Например, в то что во многих своих бедах виноват я сам... ведь для того что бы тебя приняли достаточно было...

Вспышка. Вспышка. Вспышка...

Зима. Снег. Качели. Убегающие и очень перепуганные малолетние хулиганы разбитое в кровь лицо и дрожащие руки маленькой белоглазой девочки, которая вытирала кровь с моего лица своим платком. Хината Хьюга — химе клана, девочка с очень чистыми и добрыми глазами, смотря в них я тогда очень разозлился на тех мальчишек что ее задирали. Как можно назвать девочку с такими красивыми глазами уродиной? Я этого не понимал.

Как и не понимал того почему она краснеет и отводит глаза? Тогда я подумал, что она заболела и из-за этого краснеет, а глаза отводит потому что слезятся. Глупые девчонки! Вечно строят из себя... посмотрел на нее, улыбнулся, заставив покраснеть еще сильнее. Но она принцесса, ей можно. Но тогда я разумеется этого не знал, как и не знал того почему четверо генинов прицепились к маленькой девочке, которая гуляла одна в парке, как не понял того как мне, семилетнему ребенку удалось напугать четырех шиноби, пусть и проходящих обучение, но все же знающих больше чем мальчишка, жаждущий любви и признания.

Просто теперь я видел, как от ярости моя радужка стала кроваво-красной, а зрачки вертикально сузились, я ощутил их страх... и восхищение маленькой девочки... тогда я не знал, что в будущем во многом если не во всем именно эта девушка определит мое будущее. Ведь из-за нее я захотел стать...

Вспышка...

Забавно, у многих больница ассоциируется с чем-то неприятным, а диагнозы врачей оставляют много места для фантазии, но для меня храм Ирьенинов Конохи был местом отдыха. Нет, доктора тоже смотрели на меня хмуро, а медсестры стоило им отойти подальше брезгливо кривились и опасливо посматривали на меня. Разумеется, я этого не замечал, все же докторам была знакома врачебная этика.

Но в этой больнице я оказался потому что меня чрезмерно сильно толкнул горе-охранник принцессы и я сильно ударился головой. Еще один переломный момент в жизни, это правда забавно. То как мелочи понемногу меняют наше восприятие мира.

Ведь если бы вместо доктора Усаги который потерял дочь и жену во время нападения лиса на коноху обследование проводил другой ирьенин. Который относился к обязанностям по лечению джинчуурики более ответственно то этот возможный доктор заметил бы некую патологию в развитии каналов чакры в голове, как раз из-за полученной от Хьюги травмы. И если бы это гипотетический ирьенин был бы уровня Цунаде или немного ниже он бы сказал, что подобная травма никак не повлияет на обычного шиноби. Но вот на Джинчуурики самого могущественного биджу, с его перекосом в Инь и Янь чакре могла отразится очень серьезно. И ситуацию усугубляло то что ребенок был крайне плохо социализирован, имел дикие пробелы в воспитании, плохо питался и не имел никаких моральных ориентиров. Не говоря уже о том, что он жил один, и ежедневно подвергался сильному стрессу из-за отношения к нему жителей деревни. Это, не говоря о том, что совсем немного, но он все же подвергался воздействию своего биджу. И это воздействие было подобно капле что точит камень и в будущем будет иметь разрушительные последствия.

Но... ирьенин не заметил этой маленькой патологии что в будущем приведет к весьма печальным событиям.

Ведь именно тогда в джинчуурики зародилась неприязнь и отвращение к кланам, именно тогда он понял, что не стоит рассчитывать на кого-то кроме себя, и не стоит подставлять спину под удар. Пусть не так категорично, но подобные мысли сформировались в голове, скрытые в тени...

А сейчас в голове улыбчивого ребенка с небесно-голубыми глазами преобладало воодушевление оттого что он помог маленькой девочке и то как она смотрела на него привело его к мысли что раз он помог одной девочке то может помочь и другим, и тогда жители деревни будут любить его, признают. Будут смотреть с восхищением, как смотрела маленькая Хината...

Вспышка...

— Так значит Хокаге это самый сильный шиноби в конохе? — Вопросительно уточнил мальчик, умилительно смотря на седого старца в шляпе. Тот улыбнулся, взлохматив ребенку его светлые волосы.

— Да, самый сильный шиноби в деревне долг которого защищать его жителей. — Серьезно сказал Хокаге, но в его глазах плясали смешинки. Но все же говорил он серьезно. Смешно, но он относился к мальчишке которого угощал раменом серьезней чем к своему сыну. Все-таки для него Асума всегда был ребенком, только бородатым и склонным к вредным привычкам. Все же сколько всего можно увидеть в событиях своего прошлого через призму жизненного опыта.

Сейчас я видел не просто смешного старика, который по недоразумению носит шапку каге, которую к слову уже примеряла моя молодая копия, внимательно стреляя глазами то на Сарутоби то на рамен.

Я видел смертельно уставшего человека, человека пожертвовавшим многим во имя мира в деревне, и уставшим нести на себе этот груз власти. Он хоть и был силен, но все же был очень стар, иллюзии развеялись, амбиции поутихли. Он уже не держался за власть, он буксовал выборы нового каге лишь для того что бы Данзо не занял его место. Старик был далеко не идеален, он совершил много ошибок, он пожертвовал счастьем ребенка для того что бы спасти Коноху от гражданской войны. Ребенка, которого сейчас угощал раменом.

— Тогда я стану Хокаге даттебайо! И все признают меня!

Старик аж вздрогнул от моего крика, и отвел взгляд... но лишь на секунду.

— Хех, хочешь заменить меня старика?

И улыбнулся, глядя на мой серьезный кивок. Я в воспоминании совершенно не разбирался в мимике, да и каге скрытого селения не тот человек, которого можно прочитать. Но только перед ребенком он не видел смысла держать маску слишком хорошо.

Он чувствовал вину, перед Наруто, Кушиной и Минато. Вину из-за очередного сложного выбора, даже сейчас этот самый разговор со мной имел определенную цель. Правда в этот раз интрига что раскручивалась для моих наблюдателей должна была сыграть мне на пользу. Так хотел Сарутоби.

И так случилось.

— Ты ведь собираешься поступать в академию Наруто?

— Да! Я стану самым сильным и все меня признают. — Весело ответил мальчишка и улыбнулся. Хирузен опять отвел взгляд чувствуя вину, слишком сильно ребенок был похож на отца.

— Ну тогда что бы стать Хокаге тебе нужно будет хорошо учиться и слушать учителей.

Ребенок задумался.

— Я буду лучшим учеником...

Я же улыбался, как просто манипулировать детьми и закладывать им в голову нужные мысли. Мной пытались манипулировать многие, преследуя свои интересы, интересы деревни, но старик был один из немногих кто учитывал и мои желания.

Ведь кто такой Наруто? Сын четвертого и одной из последних чистокровных Узумаки, клетка для сильнейшего биджу, ребенок, обладающий сильнейшим оружием из всех возможных. Единственный прямой наследник богатств четвертого.

Но он сирота, отец и мать мертвы, наследства нет, часть была разворована, а часть, а оставшейся было направлено на восстановление конохи.

Мать обвиняют в том, что она выпустила биджу, и вся ненависть будет направлена на следующего носителя, но разве тот виноват, что в него запечатали демона?

В сухом остатке лишь ребенок, носитель демона без какой-либо поддержки, слишком лакомый кусок.

Информация о родителях скрыта и признана секретной, а ребенок отправлен в приют. В итоге совсем один, без денег, семьи и поддержки. Ребенок которого хотели превратить в оружие. Ведь впервые джинчуурики конохи не имеет собственной поддержки.

Ведь не будут же кланы приказывать жене первого и старейшине клана Сенджу идти рвать врагов во имя конохи?

Или Кушина жена четвертого и одна из последних мастеров печатей?

Зато теперь есть Наруто, ребенок не имеющий ни дома, ни родителей, окруженный лишь ненавистью и презрением. Но к счастью меня не смогли поделить. Спасибо третьему который приструнил кланы и Данзо, меня не трогали, не влияли и не обучали до поступления в академию.

Вообще я многим обязан старику, ведь если бы не он мне бы понаставили закладок отправили в приют до поступления в одну из второсортных школ шиноби где готовят мясо, а там... даже думать страшно.

Но благодаря третьему все пришли к консенсусу. Для всех я буду безродным сиротой, буду жить в приюте до шести лет после чего меня переселят в собственную квартиру, оформленную кстати на меня. Моим опекуном будет Хокаге. Но он так же не будет влиять на меня, как и кланы. И никаких закладок. Моей охранной будет заниматься специальная группа АНБУ, она же первое время заботиться и проверять не накрутили ли мне чего в голове.

Всю мою квартплату оплачивает Коноха, мне выделяется тройное пособие, и вместо задрипанной школы для мяса меня определяют в Академию. Элитное учебное заведение основанное вторым Хокаге для клановых детей и перспективных гражданских. Сливки общества шиноби которые если выживут займут высокое место в иерархии конохи.

Так же запрещалось тормозить мое обучение и мешать если такое случиться досрочному выпуску, но взамен меня никто не должен был учить... до поступления в академию.

Так же была достигнута договоренность не буксовать мне звания, если заработаю. Но обучение использования силы Биджу мне нужно было развивать с 12 лет. Были и другие договоренности и их было достаточно, стоит отметить лишь то что мне запрещалось входить в какой-либо клан. Но поскольку джинчуурики были не рабами, а стратегическим оружием то подобного им запретить не могли. Поэтому мне оставили фамилию матери, так что формально я был послюним представителем древнего клана.

Кстати, таким образом я имел все права для того что бы завести себе гарем, хех. Но подобного мне говорить не собирались, ведь никому не нужно что бы биджу принадлежал возрожденному клану Узумаки.

Так что я имел некоторую защиту кланового ребенка, но клан мне бы возродить не позволили, но, когда это меня останавливало. И опять-таки в будущем это сыграло свою роль.

1234

↓ Содержание ↓