Думсдэй:пацаны

Думсдэй: Пацаны

Annotation

Попаданец в сериальный мир "The Boys", где-то в начале 2 сезона, в своем теле. Будут суперсилы, будет оригинальная жестокость, прокачка и канонная команда, маты, черный юмор. Не будет: гаремника, имба-героя, а также минимум романтики.

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Думсдэй: Пацаны

Глава 1

Ты берешь синюю пилюлю, и история заканчивается, ты просыпаешься в своей кровати и веришь в то что хочешь верить. Ты берешь красную пилюлю и ты остаешься в Стране Чудес. И я покажу тебе, как глубоко ведет кроличья нора. (с. Морфиус)

— В общем, мы с ней после этого и переспали, — затушил сигарету, смачно втерев ее в снежную кашицу февральской погоды подошвой берец водитель нашей служебки. Губы лысоватого сержанта Лехи скривились в кривоватой усмешке. — Теперь ходит от меня, нос воротит. Как будто я виноват, что она так набухалась что сама в кабинет меня затащила!

— Пьяная баба — пизде не хозяйка, — гулко гоготнул патрульный, смачно сплюнув на землю. Он еще хотел что-то сказать, но осекся, когда увидел, как я выхожу из парадной вместе с экспертом, который осторожно сворачивал перчатки, чтобы не запачкаться в крови еще больше. Потому что знает гаденыш, что придется очень долго отписываться, если мужика, к которому они буквально пару часов назад приезжали, ограничившись стуком в дверь, врачи все-таки не вытянут с того света.

А тот туда очень стремился. Помогал ему большой кухонный нож, торчащий из легкого. Которым еще не старая, но уже очень сильно потасканная женщина, ткнула своего забухавшего сожителя. Тот не раз ловил белочку, и уже несколько раз порывался ее придушить. В последний раз ему даже практически это удалось. А ведь могли сразу забрать явного неадеквата, навесив ему хулиганку или хотя бы побои… Но, знал бы, купил биткоин за пару баксов. Теперь старшему сержанту очень крупно повезло, что жена алконавта попала не в левый, а правый бок, навесив на себя максимум тяжкие телесные.

Судимостей нет, только административки, значит скорее всего — условный срок. Если, конечно же не попадется хороший адвокат, который сумеет свести все к сто-восемнадцатой, по неосторожности…, но это вряд ли. Для найма хорошего адвоката, нужны деньги. А денег у этих двух не нашлось даже на более-менее нормальный алкоголь. Так и давились паленой «путинкой», которой из подполы торговали на барахолке по семьдесят один рубль — бутылка. От которой у мужика крыша видимо и окончательно поехала.

— Ну, как там? — теперь неуверенно замялся здоровый детина.

— Повезло тебе, Кирюха, — прикурил я выбитую из пачки сигарету, с наслаждением вдыхая свежий, после проспиртованной вонючей квартиры, табачный дым. — Тяжкие телесные. Вроде бы жить будет.

— Заебись! — тут же повеселел Кирилл, доставая новую сигарету. А радоваться ему было за что. Если бы потерпевший помер, то одной служебной проверкой он бы не отделался. Наше начальство было бы радо найти козла отпущения в накосячившем патрульном. И никого бы не волновало, что на этот веселый адрес они выезжали уже несколько раз, и каждый раз плачущая в трубку 112 сожительница, немного протрезвев, писала отказ от привлечения своего ненаглядного. Бьет — так ведь не сажать же его… С такой логикой, теперь уедет в СИЗО уже сама. Больше всего в этой ситуации было жаль детей, которые уже сейчас находились в отделе вместе с девушкой из надзора, чтобы после поехать уже в детский дом. Пока что на время… Впрочем, возможно им там будет лучше.

— Да через час уже отказ от госпитализации писать будет, чтобы дальше бухнуть, — с раздражением смял перчатки эксперт, выкинув их в ближайшую урну, вручая мне запакованный пакет с окровавленным тряпьем, изъятым в ходе осмотра. — Мрази поганые. Будь моя воля, я бы эту общагу уже давно сжег вместе с клопами к ебене фени. Сколько мы уже приезжаем на подобное говно?

— Третий, — негромко ответил я. — Уже третий раз за этот месяц.

— Ты конечно меня извини, Сань, но я буду пиздец как рад, когда ты уволишься! — с чувством проговорил Андрей — наш криминалист, с которым по расписанию я дежурил в одной смене уже несколько раз. — Ты реально все говно начал притягивать в последнее время. Сколько тебе там осталось?

— Два дня, вернее уже один, — мрачно ответил я, запуская бычок до мусорки и обдумывая, стоит ли допрашивать потерпевшего сейчас, пока он в сознании, или подождать до больницы.— Но, не думаю, что именно я виноват в том, что эти отбросы решили самосократиться перед новым годом.

Ответил я покачавшему головой криминалисту, продолжая думать о своих дальнейших действиях. Если сейчас — то дело будить нужно также сейчас, оформляя все необходимые бумажки «задним числом». Пока я доеду до отдела, пока присвою номер… Впрочем, все что надо было сделать — я сделал. До конца дежурства осталась всего пара часов, и меня не вдохновляла мысль зависнуть с допросом потерпевшего, подозреваемого и свидетелей на пол дня. Хватит с меня.

Конечно, не хорошо оставлять работу не доделанной на другую смену, только вот в отличие от меня, ее доделывать в основном никто не собирался. И когда выходила моя очередь на дежурство — мне с извиняющимся видом приносили из дежурной части кипу просроченных документов без решений, или кучу других материалов на доработку. Весьма поздно я узнал тот факт, что отлично сделанная работа не добавляет тебе ничего, кроме еще большего объёма той же самой работы. Даже перед увольнением просто втиснули мне дежурства сутки через сутки. Последнее из которых было сейчас. А завтра уже отсыпной, и долгожданное увольнение.

— Пневмоторакс, госпитализируем, — решили мою небольшую дилемму два угрюмых врача скорой помощи, которым помогал опер в деле перетаскивания носилок.

— Ебучая общага! Лифт сломан, пятый этаж, блядь! — пыхтел Серега вместе с врачами, стараясь без дополнительных травм вынести стонущее, активно шевелящееся и матерящееся тело из парадной.

— Камень, ножницы, бумага — священны, — ответил я одному из немногих приятелей среди розыскников. Следствие и розыск в целом не очень хорошо ладят между собой, вполне обоснованно считая, что другая сторона хочет перекинуть часть свои работы на чужие плечи. Взаимный процесс по перекидыванию различных материалов туда и обратно, так называемый футбол, выливался в то, что два отдела не особо дружили, хотя и находились в одном здании.

И если девушкам, которые составляли большинство в следственном коллективе, было проще уступить в чем-то, и сделать самому чужую работу. То вот немногие мужчины в следственном отделе всеми силами пытались заставить привыкших к такому порядку оперов делать свою работу самим. Что выливалось иногда в ругань, иногда в холодную войну с использованием тактики итальянской забастовки. Но в целом вполне себе решалось после разговора по душам, или совместной попойки. Но так или иначе приятелей у меня здесь было не много. Но те, что были — это действительно люди, на которых можно положиться, всегда готовые прикрыть тебе спину. Правда таких можно пересчитать по пальцам одной руки. Один из этих немногих и был Серега. С остальными отношения были куда как натянутей.

И зачем я выбрал эту работу…

— Ты же атеист вроде, — подколол меня подошедший Серега, вместе с врачами наконец уложив буйного пострадавшего в газельку с красным крестом. — Или после третьего ножевого подряд уверовал? Так я тебе давно говорил, в церковь сходи, прокляли тебя, точно говорю.

— Интересно, как проклятия и снятие порчи соотносятся с официальной доктриной христианства, — малоэмоционально ответил я приятелю. Все-таки сутки через сутки — это очень сильно выматывало и моральной и физически. Да и на душе кошки скребли, как будто что-то вот-вот произойдет. Станешь тут суеверным…

— Также как мерсы в полном обвесе, у жирных священников, — гоготнул Серега, тоже щелкая зажигалкой. — Но я бы на твоем месте все же сходил, на всякий случай… Блять, походу сглазил! Мне кажется, или у нас новый вызов наклевывается под конец смены?

— Да дежурка, похоже, — нехотя залез в машину Леха, поднимая запищавшую рацию. — Да... мы только с вызова… Едем… Понял: Валера Евгений Харитон, ноль двадцать пять, увидим — сообщим… — донеслось до нас из служебного пазика.

— Ну что там блять еще?! — не выдержал Андрей. — И так целые сутки то сюда то туда катаемся!

— Да расслабься, Андрюха, не заводись, че ты сегодня… — попытался успокоить эксперта мой приятель.

— Не заводись?! — взвился тот.— Хули не заводись, не ты час тараканов разгонял, пытаясь ебучие отпечатки пальцев найти в этом клоповнике! А их нет, блять, потому что все в жире и грязи заросло! Только три нашел, и то негодные для исследования. И кого будут за это ебать? Меня — не тебя. Ты у нас герой, поквартирный опрос сделал!

— Ладно, ладно! — миролюбиво поднял руки вверх Серега. — Ну хочешь, мои сними…

— Очень блять смешно.

— Расслабьтесь парни, это потеряшку ищут, — вылез из кабины водитель.— Дознание уже ездило, номер машины вроде срисовали какой-то левой…

— А кто там пропал? — сделал стойку Серега. Иногда я удивлялся, как, посреди этого дерьма он не утратил действительно искреннее желание помогать людям. Мой желание… нет, не угасло, но я уже не понимал, как именно можно им помочь оставаясь в этой структуре.

— А… да я забыл уже, — почесал затылок Леха.

— Ну ты конечно дятел…

— Да пошел ты, — не обиделся водила. — А, вспомнил, фамилия смешная еще— Кроликова!

— А, Алиса, знаю такую, — потерял интерес Серега. — Постоянно от родителей сбегает. У подруг, наверное, как и всегда сидит. Впрочем, от ее папани я бы тоже сбегал.

— Все так плохо?

— Да нет, просто запойный… — ответил Серега, пинком отправляя сигарету куда-то в темноту.— Ну и когда набухается, крики — ругань, вот девчонка и сбегает к подругам.

— И что, вы никак не… влияли? — удивился я. Обычно, если такие случаи продолжались несколько раз, уставшие искать одного и того же ребенка, опера делали некое внушение. Обычно, хватало одного раза. Если это конечно не такая же ячейка общества, в квартире которой мы только что были. Тут уже бесполезно. Просто копятся материалы, и в какой-то момент к ним приходит опека.

— Да говорили с ним, милейший человек, пока трезвый. Интеллигент, главный инженер подстанции. Квартира у них… как три мои. Кодируется даже, только вот раз в полгода опять по новой.

— Просто говорили? — скептически посмотрел я Серегу.

— Я же говорю, милейшей души человек, — ухмыльнулся тот. — Зять у него районный судья опять же…

— Ну если так, то конечно.

— Хорош языком чесать, а? — с намеком поставил чемодан внутрь кабины эксперт.— Не знаю, как вам, а мне еще отписываться от всего этого говна.

— Да, кстати мне тоже, — засобирался и я, вспоминая сколько бумаг нужно заполнить до утреннего совещания.— Бывай, Кирюха, не влипай так больше.

— Да уж постараюсь! — пожал протянутую ладонь здоровяк. — Тебе там удачного увольнения, хотя тебе там всего десять лет до пенсии осталось, может еще передумаешь…

— Ой иди нахер, — ответил я скалящемуся парню, закрыв дверь в бобик.

— Ну что, по коням? — окликнул меня водила, заводя мотор.

— Ага, поехали, — на всякий случай посмотрел я все бланки процессуальных документов, чтобы ничего не забыть. Подписи на месте, печати тоже, вещдоки есть, ну а дактокарты мне Андрей занесет попозже, когда остынет. Вот кому надо тоже бежать из этой шараги, так это ему. Или хотя бы взять отпуск.

Да только у того двое детей, ипотека, кредитка… Груз ответственности, которого я в свои двадцать семь как-то сумел избежать, довольствуясь доставшейся после смерти родителей квартирой. Так себе размен конечно. Лучше бы ипотека.

— Да блять! — выругался Серега, после того как на ходу попытавшись что-то записать в блокнот, доломал и так до этого потрескавшуюся оранжевую ручку.— О, слушай, Сань, я у тебя после развода тогда канцелярию подрежу если с собой не берешь? — вдруг спросил меня молодой опер.

— Бери хоть все, не жалко, — ответил я, оторвавшись от залипания в покрытое грязными разводами боковое окно, в котором быстро проносились огни ночного города, настраивая меня на какой-то немного романтичный лад. — Только бумага уже обещана, и картридж Гера забил.

— Картридж конечно жалко, а то у меня… Да блять!!! — чуть кубарем не покатился по полу не пристегнутый Серега, еле успев упереться ногами в кресло напротив, когда водитель вдруг резко затормозил.— Ты хули творишь?!!!

*

— Ты хули творишь?! — практически в унисон отозвался водила, по туловище высунувшись из окна служебной машины. — Тебе права надоели?!

Также высунувшись из окна, я попытался понять, в чем дело. А дело было в том, что водитель черной тонированной наглухо приоры, которая чуть ли не царапала пузом пол на практически пустынной улице умудрился подрезать служебный пазик.

Только сравнительно низкая из-за камер скорость позволила избежать аварии. Из приоры с поднятыми вверх руками поднялся темноволосый смуглый сорокалетний мужик, и, сверкая золотыми зубами принялся извиняться перед водителем.

— Извини командир, не заметил, зеркало не работает… — начал лепить оправдания мужик, всем своим видом показывая, как он не прав и раскаивается. Под глазом у мужчины, цыганской наружности немного кровоточила сильная царапина, которую тот периодически протирал грязной ладонью. Что, в купе с неряшливой, чуть порванной одеждой, а также его ужимками и явно нарочито зажатой в кулаке тысячной купюрой, которую тот пытался всучить водителю, вызывало впечатление отталкивающее.

— Да проваливай уже, пока за коррупцию не привлек… — закончив ругаться, замахал на мужика руками Леха, выходя из себя. После этил слов явно добивавшийся именно такого исхода мужик поспешил обратно к машине, аккуратно закрывая собой дверь.