Гарри Поттер и философский камень. Глава 13

НИКОЛЯ ФЛАМЕЛЬ

Дамблдор убедил Гарри больше не отправляться на поиски Зеркала Еиналеж, и до конца рождественских каникул Мантия-невидимка оставалась сложенной на дне его сундука. Гарри хотелось бы так же легко забыть то, что он увидел в зеркале, но он не мог. Ему начали сниться кошмары. Снова и снова ему снилось, как его родители исчезают во вспышке зеленого света, а высокий голос заливисто смеется.

— Видишь ли, Дамблдор был прав, это зеркало могло свести тебя с ума, — сказал Рон, когда Гарри рассказал ему об этих снах.

Гермиона, которая вернулась за день до начала семестра, смотрела на вещи иначе. Она разрывалась между ужасом при мысли о том, что Гарри не спит и бродит по школе три ночи подряд ("Если бы Филч поймал тебя!"), и разочарованием от того, что он, по крайней мере, не выяснил, кто такой Николас Фламель.

Они уже почти потеряли надежду когда-нибудь найти Фламеля в библиотечной книге, хотя Гарри все еще был уверен, что где-то читал это имя. Когда начался семестр, они вернулись к десятиминутному просмотру книг на переменах. У Гарри было еще меньше времени, чем у двух других, потому что снова началась тренировка по квиддичу.

Вуд работал с командой усерднее, чем когда-либо. Даже бесконечный дождь, сменивший снег, не смог испортить ему настроение. Уизли жаловались, что Вуд становится фанатиком, но Гарри был на стороне Вуда. Если бы они выиграли свой следующий матч против Хаффлпаффа, то впервые за семь лет обогнали бы Слизерин в домашнем первенстве. Помимо желания победить, Гарри обнаружил, что ему снится меньше кошмаров, когда он уставал после тренировки.

Затем, во время одной особенно мокрой и грязной тренировки, Вуд сообщил команде плохие новости. Он только что очень разозлился на Уизли, которые продолжали бомбить друг друга и притворяться, что падают с метел.

— Да прекратите вы валять дурака! — закричал он. — Это как раз то, из-за чего мы проиграем матч! На этот раз судит Снейп, и он будет искать любой предлог, чтобы снять очки с Гриффиндора!

Джордж Уизли действительно упал с метлы при этих словах.

— Снейп судит? — выплюнул он с полным ртом грязи. — Когда это он судил матч по квиддичу? Он будет несправедлив, если мы обгоним Слизерин.

Остальные члены команды сели рядом с Джорджем, чтобы тоже пожаловаться.

— Это не моя вина, — сказал Вуд. — Мы просто должны быть уверены, что играем честно, чтобы у Снейпа не было повода придираться к нам.

Все это было очень хорошо, подумал Гарри, но у него была еще одна причина не хотеть, чтобы Снейп находился рядом с ним во время игры в квиддич. . . .

В конце тренировки остальная команда, как обычно, задержалась, чтобы поболтать друг с другом, но Гарри направился прямиком в гриффиндорскую в гостиную где он застал Рона и Гермиону за игрой в шахматы. Шахматы были единственным, в чем Гермиона когда-либо проигрывала, и Гарри с Роном считали, что это очень полезно для нее.

— Помолчи минутку, — попросил Рон, когда Гарри сел рядом с ним, — мне нужно сосредоточиться... — Он заметил выражение лица Гарри. — Что с тобой? Ты ужасно выглядишь.

Тихо, чтобы никто не услышал, Гарри рассказал остальным двоим о внезапном, зловещем желании Снейпа стать судьей по квиддичу.

— Не играй, — тут же сказала Гермиона.

— Скажите, что ты забол, — сказал Рон.

— Притворись, что сломал ногу, — предложила Гермиона.

— Ты действительно сломаешь ногу, — сказал Рон.

— Я не могу, — сказал Гарри. — У нас нет запасного игрока. Если я откажусь, Гриффиндор вообще не сможет играть.

В этот момент в гостиную ввалился Невилл. Оставалось только гадать, как ему удалось пролезть через дыру в портрете, потому что его ноги были скованы чем-то, что они сразу же распознали как проклятие, сковывающее ноги. Должно быть, ему пришлось прыгать как банни всю дорогу до Гриффиндорской башни.

Все покатились со смеху, кроме Гермионы, которая вскочила и произнесла контрзаклятие. Ноги Невилла раздвинулись, и он, дрожа, поднялся на ноги.

— что случилось? — Спросила Гермиона, подводя его к Гарри и Рону.

— Малфой, — дрожащим голосом произнес Невилл. — Я встретил его возле библиотеки. Он сказал, что искал кого-нибудь, на ком можно было бы попрактиковаться в этом.

— Иди к профессору Макгонагалл! — Приказала Гермиона Невиллу. — Доложи о нем!

Невилл покачал головой.

— Я не хочу новых неприятностей, — пробормотал он.

— Ты должен противостоять ему, Невилл! — сказал Рон. — Он привык наступать на людей, но это не повод ложиться перед ним на колени и облегчать задачу.

— Не нужно говорить мне, что я недостаточно храбр, чтобы поступить в Гриффиндор, Малфой уже сделал это, — выдавил Невилл.

Гарри порылся в кармане мантии и вытащил шоколадную лягушку, самую последнюю из коробки, которую Гермиона подарила ему на Рождество. Он отдал её Невиллу, который, казалось, вот-вот расплачется.

— Ты стоишь двенадцати Малфоев, — сказал Гарри. — Распределяющая шляпа выбрала тебя в Гриффиндор, не так ли? И где Малфой? В вонючем Слизерине.

Губы Невилла дрогнули в слабой улыбке, когда он развернул лягушку.

— Спасибо, Гарри. ...Я, пожалуй, пойду спать. ...Тебе нужна открытка, ты ведь коллекционируешь их, не так ли?

Когда Невилл ушел, Гарри взглянул на Знаменитую открытку Волшебника.

— Снова Дамблдор, — сказал он, — он был первым, кого я когда-либо...

У него перехватило дыхание. Он уставился на обратную сторону открытки. Затем он посмотрел на Рона и Гермиону.

— Я нашел его! — прошептал он. — Я нашел Фламеля! Я говорил вам, что где-то уже встречал это название, я прочитал его в поезде, когда ехал сюда — послушайте: — Дамблдор особенно знаменит своей победой над Темным волшебником Гриндельвальдом в 1945 году, открытием двенадцати способов использования драконьей крови и своими работами по алхимии со своим партнером Николя Фламелем!

Гермиона вскочила на ноги. Она не выглядела такой взволнованной с тех пор, как они получили оценки за самое первое домашнее задание.

— Оставайся там! — сказала она и побежала вверх по лестнице в спальню девочек. Гарри и Рон едва успели обменяться озадаченными взглядами, как она уже мчалась обратно с огромной старой книгой в руках.

— Я никогда не думала заглянуть сюда! — взволнованно прошептала она. — Я взяла это в библиотеке несколько недель назад, чтобы немного почитать.

— Свет? — переспросил Рон, но Гермиона велела ему помолчать, пока она что-нибудь не найдет, и начала лихорадочно листать страницы, бормоча что-то себе под нос.

Наконец она нашла то, что искала.

— Я так и знала! Я так и знала!

— Нам уже можно говорить? — раздраженно спросил Рон. Гермиона проигнорировала его.

— Николя Фламель, — драматично прошептала она, — единственный известный создатель Волшебного камня!

Это произвело не совсем тот эффект, которого она ожидала.

— Что? — переспросили Гарри и Рон.

— О, если честно, вы что, не читаете? Посмотрите-ка, прочтите это.

Она подтолкнула к ним книгу, и Гарри с Роном прочитали:

Древнее учение алхимии связано с созданием Волшебного камня, легендарного вещества, обладающего удивительной силой. Этот камень превращает любой металл в чистое золото. Из него также получается эликсир жизни, который делает того, кто его выпьет, бессмертным.

На протяжении веков поступало много сообщений о Волшебном камне, но единственный камень, который существует в настоящее время, принадлежит мистеру Николасу Фламелю, известному алхимику и любителю оперы. Мистер Фламель, который в прошлом году отпраздновал свой шестьсот шестьдесят пятый день рождения, наслаждается спокойной жизнью в Девоне со своей женой, Перенель (шестьсот пятьдесят восемь).

— Видите? — спросила Гермиона, когда Гарри и Рон закончили. — Собака, должно быть, охраняет Волшебный камень Фламеля! Бьюсь об заклад, он попросил Дамблдора сохранить его для него, потому что они друзья, и он знал, что кто-то охотится за ним, вот почему он хотел, чтобы Камень убрали из Гринготтса!

— Камень, который делает золото и не дает тебе умереть! — сказал Гарри. — Неудивительно, что Снейп охотится за этим! Любой бы захотел этого.

— И неудивительно, что мы не смогли найти Фламеля в этом Исследовании о последних достижениях в волшебстве, — сказал Рон. — Он не совсем новичок, если ему шестьсот шестьдесят пять лет, не так ли?

* * *

На следующее утро на уроке защиты от темных искусств, записывая различные способы лечения укусов оборотней, Гарри и Рон все еще обсуждали, что бы они сделали с Волшебным камнем, если бы он у них был. Только когда Рон сказал, что купит собственную команду по квиддичу, Гарри вспомнил о Снейпе и предстоящем матче.

— Я собираюсь играть, — сказал он Рону и Гермионе. — Если я этого не сделаю, все слизеринцы подумают, что я просто боюсь встретиться лицом к лицу со Снейпом. Я им покажу. ...если мы победим, улыбки действительно исчезнут с их лиц.

— Только до тех пор, пока мы не сотрем тебя с поля боя, — сказала Гермиона.

Однако по мере приближения матча Гарри нервничал все больше и больше, что бы он ни говорил Рону и Гермионе. Остальная команда тоже была не слишком спокойна. Идея обогнать Слизерин в домашнем чемпионате была замечательной, никто не делал этого в течение семи лет, но позволят ли им это сделать при таком предвзятом судье?

Гарри не знал, показалось ему это или нет, но, казалось, он постоянно натыкался на Снейпа, куда бы ни пошел. Временами ему даже казалось, что Снейп преследует его, пытаясь догнать в одиночку. Уроки зелий превратились в своего рода еженедельную пытку, Снейп так ужасно обращался с Гарри. Мог ли Снейп знать, что они узнали о Волшебном камне? Гарри не понимал, как он мог это сделать, но иногда у него возникало ужасное чувство, что Снейп может читать мысли.

Гарри знал, что, когда на следующий день они желали ему удачи возле раздевалок, Рон и Гермиона гадали, увидят ли они его когда-нибудь снова живым. Это было не то, что можно было бы назвать утешительным. Гарри почти не слышал ни слова из ободряющей речи Вуда, пока надевал свою квиддичную мантию и брал в руки "Нимбус Две тысячи".

Рон и Гермиона, тем временем, нашли себе место на трибунах рядом с Невиллом, который не мог понять, почему у них такой мрачный и обеспокоенный вид и почему они оба принесли на матч свои волшебные палочки. Гарри и не подозревал, что Рон и Гермиона тайно отрабатывали заклинание "Сковывающее ноги". Они позаимствовали эту идею у Малфоя, применив ее на Невилле, и были готовы применить ее на Снейпе, если тот проявит хоть малейший признак желания навредить Гарри.

— Не забывай, это омертвение опорно-двигательного аппарата, — пробормотала Гермиона, когда Рон спрятал палочку в рукав.

— Я знаю, — огрызнулся Рон. — Не придирайся.

Когда они вернулись в раздевалку, Вуд отвел Гарри в сторону.

— Не хочу давить на тебя, Поттер, но если нам когда-нибудь и понадобится поймать снитч как можно раньше, то только сейчас. Заканчивай игру, пока Снейп не стал слишком благосклонен к Хаффлпаффу.

— Там собралась вся школа! — воскликнул Фред Уизли, выглядывая из-за двери. — Даже, блин, Дамблдор пришел посмотреть!

Сердце Гарри подпрыгнуло.

— Дамблдор? — сказал он, бросаясь к двери, чтобы убедиться в этом. Фред был прав. Эту седую бороду ни с чем нельзя было спутать.

Гарри чуть не рассмеялся вслух от облегчения. Он был в безопасности. Снейп просто не посмел бы причинить ему вред, если бы Дамблдор наблюдал за ним.

Возможно, именно поэтому Снейп выглядел таким сердитым, когда команды выходили на поле, что Рон тоже заметил.

— Я никогда не видел, чтобы Снейп выглядел таким злым, — сказал он Гермионе. — Смотри, они ушли. Ой!

Кто-то ткнул Рона в затылок. Это был Малфой.

— О, извини, Уизли, я тебя не заметил.

Малфой широко улыбнулся Крэббу и Гойлу.

— Интересно, как долго Поттер на этот раз продержится на метле? Кто-нибудь хочет поспорить? А как насчет тебя, Уизли?

Рон не ответил; Снейп только что назначил Пуффендую пенальти за то, что Джордж Уизли запустил в него бладжером. Гермиона, скрестив пальцы на коленях, пристально смотрела на Гарри, который, как ястреб, кружил над игрой в поисках снитча.

— Знаешь, как, по-моему, они выбирают людей в команду Гриффиндора? — громко сказал Малфой несколько минут спустя, когда Снейп назначил Хаффлпаффу очередное наказание без всякой причины. — Они жалеют людей. Видишь ли, есть Поттер, у которого нет родителей, есть Уизли, у которых нет денег — ты должен быть в команде, Лонгботтом, у тебя нет мозгов.

Невилл густо покраснел, но повернулся на своем стуле лицом к Малфою.

— Я стою двенадцати таких, как ты, Малфой, — пробормотал он.

Малфой, Крэбб и Гойл покатились со смеху, но Рон, все еще не смея оторвать глаз от игры, сказал:

— Скажи ему, Невилл.

— Лонгботтом, если бы мозги были из золота, ты был бы беднее Уизли, и это о чем-то говорит.

Нервы Рона и так были на пределе из-за беспокойства за Гарри.

— Я предупреждаю тебя, Малфой, еще одно слово...

— Рон! — внезапно воскликнула Гермиона. — Гарри!..

— Что? Где?

Гарри внезапно совершил эффектный прыжок, вызвавший вздохи и одобрительные возгласы толпы. Гермиона встала, сунув скрещенные пальцы в рот, а Гарри пулей понесся к земле.

— Тебе повезло, Уизли, Поттер, очевидно, заметил деньги на земле! — воскликнул Малфой.

Рон сорвался с места. Прежде чем Малфой понял, что происходит, Рон оказался над ним и повалил его на землю. Невилл поколебался, затем перелез через спинку своего сиденья, чтобы помочь.

— Давай же, Гарри! — Гермиона закричала, запрыгивая на свое место, чтобы посмотреть, как Гарри несется прямо на Снейпа — она даже не заметила, как Малфой и Рон перекатились под ее сиденьем, как не услышала потасовки и визга, доносившихся из-за водоворота кулаков, который устроили Невилл, Крэбб и Гойл.

В воздухе Снейп развернулся на своей метле как раз вовремя, чтобы увидеть, как что-то алое пронеслось мимо него, промахнувшись в нескольких сантиметрах — в следующую секунду Гарри вышел из пике, его рука была триумфально поднята, снитч зажат в ладони.

Трибуны взорвались; это, должно быть, был рекорд, никто не мог припомнить, чтобы снитч был пойман так быстро.

— Рон! Рон! Где ты? Игра окончена! Гарри победил! Мы победили! Гриффиндор лидирует! — взвизгнула Гермиона, приплясывая на своем месте и обнимая Парвати Патил, сидевшую в переднем ряду.

Гарри спрыгнул с метлы в полуметре от земли. Он не мог в это поверить. Он сделал это — игра закончилась; она длилась всего пять минут. Когда гриффиндорцы высыпали на поле, он увидел, как Снейп приземлился неподалеку, с бледным лицом и плотно сжатыми губами, а затем Гарри почувствовал руку на своем плече и посмотрел в улыбающееся лицо Дамблдора.

— Молодец, — тихо сказал Дамблдор, так что только Гарри мог слышать. — Приятно видеть, что ты не задумываешься о зеркале. ...был занят. ...отлично. —

Снейп с горечью сплюнул на землю.

Некоторое время спустя Гарри вышел из раздевалки один, чтобы отнести свой "Нимбус Две тысячи" обратно в сарай для метел. Он не мог припомнить, чтобы когда-либо чувствовал себя счастливее. Теперь он действительно сделал то, чем можно гордиться — никто больше не мог сказать, что он просто знаменитость. Никогда еще вечерний воздух не пах так сладко. Он шел по влажной траве, прокручивая в голове события последнего часа, которые были как в тумане: гриффиндорцы бегут, чтобы посадить его к себе на плечи; Рон и Гермиона в отдалении подпрыгивают, Рон подбадривает его, несмотря на обильное кровотечение из носа.