|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
НОРБЕРТ, НОРВЕЖСКИЙ гребенчатый.
Однако Квиррелл, должно быть, оказался храбрее, чем они думали. В последующие недели он, казалось, становился все бледнее и худее, но, похоже, еще не сломался.
Каждый раз, проходя по коридору третьего этажа, Гарри, Рон и Гермиона прижимали уши к двери, чтобы убедиться, что Пушистик все еще рычит внутри. Снейп расхаживал по комнате в своем обычном плохом настроении, что, несомненно, означало, что Камень все еще в безопасности. В последнее время, когда Гарри проходил мимо Квиррелла, он ободряюще улыбался ему, а Рон начал отчитывать людей за то, что они смеялись над заиканием Квиррелла.
Однако у Гермионы на уме было нечто большее, чем "Философский камень". Она начала составлять расписание занятий и помечать цветом все свои заметки. Гарри и Рон были бы не против, но она продолжала уговаривать их сделать то же самое.
— Гермиона, до экзаменов еще целая вечность.
— Десять недель, — отрезала Гермиона. — Это не вечность, для Николя Фламеля это секунда.
— Но нам не шестьсот лет, — напомнил ей Рон. — В любом случае, для чего ты учишься, ты и так все это знаешь.
— Для чего я учусь? Ты с ума сошел? Ты понимаешь, что нам нужно сдать эти экзамены, чтобы перейти на второй курс? Они очень важны, я должен был начать учиться месяц назад, не знаю, что на меня нашло. . . .
К сожалению, учителя, похоже, думали так же, как Гермиона. Они навалили на них столько домашней работы, что пасхальные каникулы были далеко не такими веселыми, как рождественские. Было трудно расслабиться, когда Гермиона читала "Двенадцать способов применения драконьей крови" или отрабатывала движения палочкой. Постанывая и зевая, Гарри и Рон проводили с ней большую часть свободного времени в библиотеке, пытаясь справиться со всей своей дополнительной работой.
— Я никогда этого не запомню, — вырвалось у Рона однажды днем, он бросил перо и с тоской посмотрел в окно библиотеки. Это был первый по-настоящему погожий день за много месяцев. Небо было ясным, цвета незабудок, и в воздухе чувствовалось приближение лета. Гарри, который искал "Диттани" в книге "Тысяча волшебных трав и грибов", не поднимал глаз, пока не услышал, как Рон сказал:
— Хагрид! Что ты делаешь в библиотеке?
В поле зрения появился Хагрид, пряча что-то за спиной. В своем молескиновом пальто он выглядел очень неуместно.
— Просто смотрю, — сказал он таким хитрым голосом, что они сразу заинтересовались. — А что это вы тут делаете? — Он вдруг стал подозрительным. — Вы ведь больше не ищете Николя Фламеля, да?
— О, мы давным-давно выяснили, кто он такой, — внушительно произнес Рон. — И мы знаем, что охраняет этот пес, это дом волшебника...
— Тссс! — Хагрид быстро огляделся, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает. — Не кричи об этом, что с тобой такое?
— Вообще-то, мы хотели спросить тебя кое о чем, — сказал Гарри, — о том, кто охраняет Камень, кроме Пушистика...
— ТССС! — снова сказал Хагрид. — Послушай, зайди ко мне попозже, я не обещаю, что расскажу тебе что-нибудь, только не болтай об этом здесь, студенты не должны знать. Они подумают, что я тебе рассказал...
— Тогда увидимся позже, — сказал Гарри.
Хагрид зашаркал прочь.
— Что он прятал за спиной? — задумчиво спросила Гермиона.
— Ты думаешь, это как-то связано с Камнем?
— Я пойду посмотрю, в какой секции он был, — сказал Рон, которому надоело работать. Минуту спустя он вернулся со стопкой книг в руках и с грохотом бросил их на стол.
— Драконы! — прошептал он. — Хагрид искал информацию о драконах! Взгляните на это: Виды драконов Великобритании и Ирландии; От яйца до преисподней, Руководство для хранителя драконов.
— Хагрид всегда хотел дракона, он сказал мне об этом, когда я впервые встретил его, — сказал Гарри.
— Но это противоречит нашим законам, — возразил Рон. — Все знают, что разведение драконов было запрещено Конвенцией колдунов 1709 года. Трудно сделать так, чтобы магглы нас не заметили, если мы держим драконов в саду за домом — в любом случае, приручить драконов нельзя, это опасно. Вы бы видели, какие ожоги Чарли получил от диких животных в Румынии.
— Но в Британии нет диких драконов? — спросил Гарри.
— Конечно, есть, — сказал Рон. — Обычные зеленые из Уэльса и черные с гебридских островов. Могу вам сказать, что Министерство магии старается их замалчивать. Нашим людям приходится накладывать заклинания на магглов, которые их заметили, чтобы заставить их забыть.
— Так что же, блин, задумал Хагрид? — спросила Гермиона.
Когда час спустя они постучали в дверь хижины лесника, то с удивлением увидели, что все занавески задернуты. Хагрид крикнул:
— Кто там? — прежде чем впустить их, а затем быстро закрыл за ними дверь.
Внутри было невыносимо жарко. Несмотря на то, что день был теплый, в камине пылал огонь. Хагрид приготовил им чай и предложил бутерброды с мясом горностая, от которых они отказались.
— Так ты хотел меня о чем-то спросить?
— Да, — сказал Гарри. Не было смысла ходить вокруг да около. — Мы хотели узнать, не могли бы вы рассказать нам, кто охраняет Философский камень, кроме Пушистика.
Хагрид нахмурился.
— Конечно, я не могу, — сказал он. — Во-первых, я и сам не знаю. Во-вторых, ты и так слишком много знаешь, так что я бы не сказал тебе, даже если бы мог. Этот камень здесь не просто так. Его чуть не украли из Гринготтса — я полагаю, вы уже поняли это и все такое? Не понимаю, откуда вы вообще знаете о Пушистике.
— Да ладно тебе, Хагрид, может, ты и не хочешь нам рассказывать, но ты же знаешь, ты в курсе всего, что здесь происходит, — сказала Гермиона теплым, льстивым голосом. Борода Хагрида дернулась, и они поняли, что он улыбается. — На самом деле, мы только гадали, кто же на самом деле охранял его. — Продолжила Гермиона. — Нам было интересно, кому Дамблдор доверял настолько, чтобы помочь ему, кроме тебя.
При этих последних словах Хагрид выпятил грудь. Гарри и Рон просияли, глядя на Гермиону.
— Ну, я не думаю, что это причинит тебе боль, если я скажу тебе об этом. ...давай посмотрим. ...он одолжил у меня Пушистика. ...потом кто-то из учителей сотворил чары. ...Профессор Спраут, профессор Флитвик, профессор Макгонагалл, — он загибал пальцы, — профессор Квиррелл и, конечно, сам Дамблдор кое-что сделали. Подождите, я кое-кого забыл. О, да, профессор Снейп.
— Снейп?
— Да, вы все еще не согласны с этим, не так ли? Послушайте, Снейп помогал защищать Камень, он не собирается его красть.
Гарри знал, что Рон и Гермиона думают так же, как и он. Если Снейп участвовал в защите Камня, то, должно быть, было легко выяснить, как другие учителя охраняли его. Он, вероятно, знал все — за исключением, казалось, заклинания Квиррелла и того, как пройти мимо Пушка.
— Ты единственный, кто знает, как обойти Пушка, не так ли, Хагрид? — встревоженно спросил Гарри. — И ты ведь никому не расскажешь, правда? Даже учителям?
— Никто не знает, кроме меня и Дамблдора, — гордо сказал Хагрид.
— Ну, это уже что-то, — пробормотал Гарри остальным. — Хагрид, можно нам открыть окно? Я закипаю.
— Не могу, Гарри, извини, — сказал Хагрид. Гарри заметил, что он смотрит на огонь. Гарри тоже посмотрел на него.
— Хагрид, что это?
Но он уже знал, что это такое. В самом центре костра, под чайником, лежало огромное черное яйцо.
— А, — сказал Хагрид, нервно теребя бороду, — это... э-э-э...
— Где ты это взял, Хагрид? — спросил Рон, присаживаясь на корточки у костра, чтобы получше рассмотреть яйцо. — Должно быть, это обошлось тебе в целое состояние.
— Выиграл, — сказал Хагрид. — Прошлой ночью. Я был в деревне, выпил немного и затеял игру в карты с незнакомцем. Думаю, он был рад избавиться от этого, если честно.
— Но что ты собираешься с ним делать, когда он вылупится? — спросила Гермиона.
— Ну, я тут немного почитал, — сказал Хагрид, вытаскивая из-под подушки большую книгу. — Взял это в библиотеке — Разведение драконов для удовольствия и получения прибыли — это, конечно, немного устарело, но здесь все есть. Держите яйца на огне, потому что их матери дышат на них, понимаете, а когда они вылупятся, поите их ведерком бренди, смешанного с куриной кровью, каждые полчаса. И посмотри-ка, как распознать разные яйца, — у меня там норвежский гебенчатый. Они редкие.
Он выглядел очень довольным собой, но Гермиона — нет.
— Хагрид, ты живешь в деревянном доме, — сказала она.
Но Хагрид не слушал. Он весело напевал, подбрасывая дрова в огонь.
Так что теперь им было о чем беспокоиться: что может случиться с Хагридом, если кто-нибудь узнает, что он незаконно прячет дракона в своей хижине.
— Интересно, каково это — жить мирной жизнью, — вздыхал Рон, когда вечер за вечером они с трудом выполняли все дополнительные домашние задания, которые им давали. Гермиона теперь начала составлять расписание занятий и для Гарри с Роном. Это сводило их с ума.
Однажды за завтраком Хедвиг принесла Гарри еще одну записку от Хагрида. Он написал всего два слова:
— Это вылупление.
Рон хотел пропустить гербологию и отправиться прямиком в хижину. Гермиона и слышать об этом не хотела.
— Гермиона, сколько еще раз в жизни мы увидим, как вылупляется дракон?
— У нас уроки, у нас будут неприятности, но это ничто по сравнению с тем, что будет с Хагридом, когда кто-нибудь узнает, чем он занимается...
— Заткнись! — Прошептал Гарри.
Малфой был всего в метре от него, и он остановился как вкопанный, прислушиваясь. Как много он услышал? Гарри совсем не понравилось выражение лица Малфоя.
Рон и Гермиона спорили всю дорогу до гербологии, и в конце концов Гермиона согласилась сбегать к Хагриду с двумя другими во время утренней перемены. Когда в замке прозвенел звонок, возвещающий об окончании урока, все трое разом бросили свои мастерки и поспешили через территорию к опушке леса. Хагрид поприветствовал их, раскрасневшийся и взволнованный.
— Скоро закончится. — Он провел их внутрь.
Яйцо лежало на столе. В нем были глубокие трещины. Внутри что-то двигалось; оттуда доносился странный щелкающий звук.
Они все придвинули стулья к столу и смотрели, затаив дыхание.
Внезапно раздался скрежещущий звук, и яйцо раскололось. Дракончик плюхнулся на стол. Зрелище было не из приятных; Гарри подумал, что оно похоже на смятый черный зонтик. Его колючие крылья казались огромными по сравнению с его тощим телом, похожим на реактивный самолет, у него была длинная морда с широкими ноздрями, обрубки рогов и выпученные оранжевые глаза.
Он чихнул. Из его морды вылетело несколько искр.
— Разве он не прекрасен? — Пробормотал Хагрид. Он протянул руку, чтобы погладить дракона по голове. Дракон щелкнул его по пальцам, показав острые клыки.
— Боже мой, смотри, он узнал свою маму! — воскликнул Хагрид.
— Хагрид, — спросила Гермиона, — а как быстро растут норвежские гребенчатые?
Хагрид уже собирался ответить, когда краска внезапно отхлынула от его лица — он вскочил на ноги и подбежал к окну.
— Что случилось?
— Кто-то смотрел в щель между занавесками — это ребенок — он бежит обратно в школу.
Гарри подбежал к двери и выглянул наружу. Даже на расстоянии нельзя было не узнать его.
Малфой увидел дракона.
* * *
Что-то в улыбке, не сходившей с лица Малфоя всю следующую неделю, заставляло Гарри, Рона и Гермиону очень нервничать. Они проводили большую часть своего свободного времени в темной хижине Хагрида, пытаясь урезонить его.
— Просто отпусти его, — настаивал Гарри. — Отпусти его.
— Я не могу, — сказал Хагрид. — Он слишком маленький. Он умрет.
Они посмотрели на дракона. Всего за неделю он вырос в три раза. Из его ноздрей продолжал валить дым. Хагрид не занимался своими обязанностями егеря, потому что дракон не давал ему покоя. По всему полу были разбросаны пустые бутылки из-под бренди и куриные перья.
— Я решил назвать его Норберт, — сказал Хагрид, глядя на дракона затуманенными глазами. -Теперь он действительно знает меня, смотри. Норберт! Норберт! Где мама?
— Он спятил, — пробормотал Рон на ухо Гарри.
— Хагрид, — громко сказал Гарри, — подожди две недели, и Норберт будет таким же, как твой дом. Малфой может в любой момент пойти к Дамблдору.
Хагрид прикусил губу.
— Я— я знаю, что не смогу держать его у себя вечно, но я не могу просто бросить его, не могу.
Гарри внезапно повернулся к Рону.
— Чарли, — сказал он.
— Ты тоже теряешь самообладание, — сказал Рон. — Я Рон, помнишь?
— Нет, Чарли, твой брат Чарли. В Румынии. Изучает драконов. Мы могли бы отправить Норберта к нему. Чарли сможет позаботиться о нем, а потом вернуть его в дикую природу!
— Замечательно! — сказал Рон. — Как насчет этого, Хагрид?
И в конце концов Хагрид согласился, что они могли бы послать сову Чарли, чтобы спросить его об этом.
Так тянулась следующая неделя. Вечер среды застал Гермиону и Гарри сидящими вдвоем в общей комнате, после того как все остальные уже давно легли спать. Часы на стене только что пробили полночь, когда дверь за портретом распахнулась. Рон появился из ниоткуда, снимая с себя Гаррину мантию-невидимку. Он был в хижине Хагрида, помогал ему кормить Норберта, который теперь ел дохлых крыс, стоявших возле ящика.
— Он укусил меня! — сказал он, показывая им свою руку, которая была обернута окровавленным носовым платком. — Я не смогу держать перо целую неделю. Уверяю вас, этот дракон — самое ужасное животное, которое я когда-либо встречал, но, судя по тому, как Хагрид говорит о нем, можно подумать, что это маленький пушистый кролик. Когда дракон меня укусил, он отругал меня за то, что я его напугал. А когда я уходил, он пел ему колыбельную.
В темное окно постучали.
— Это Хедвиг! — сказал Гарри, спеша впустить ее. — Она получила ответ от Чарли!
Все трое склонили головы друг к другу, чтобы прочитать записку.
"Дорогой Рон,
Как ты? Спасибо за письмо — я был бы рад взять норвежского гребенчатого, но привезти его сюда будет непросто. Думаю, лучше всего будет отправить его с моими друзьями, которые приедут навестить меня на следующей неделе. Проблема в том, что их не должны увидеть с нелегальным драконом.
Не могли бы вы поднять гребенчатого на самую высокую башню в субботу в полночь? Они могут встретить вас там и забрать его, пока еще темно.
Пришлите мне ответ как можно скорее.
С любовью,
Чарли"
Они посмотрели друг на друга.
— У нас есть мантия-невидимка, — сказал Гарри. — Это не должно быть слишком сложно — я думаю, мантия достаточно велика, чтобы прикрыть нас двоих и Норберта.
То, что двое других согласились с ним, свидетельствовало о том, насколько тяжелой была прошедшая неделя. Все, что угодно, лишь бы избавиться от Норберта — и Малфоя.
Возникла заминка. К следующему утру укушенная рука Рона распухла вдвое больше обычного. Он не знал, безопасно ли идти к мадам Помфри — распознает ли она укус дракона? Однако к вечеру у него не осталось выбора. Рана приобрела неприятный зеленоватый оттенок. Казалось, что клыки Норберта были ядовитыми.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
